Политика же — это этически совершенно необходимая область справедливого и должного в данный момент и для данного места. 4 страница

- во-первых, применение атомного оружия не вносило ничего качественно нового в сам характер массовых убийств мирных жителей, применявшихся во второй мировой войне. Обе стороны вели войну с равной жестокостью, в том числе и в отношении мирного населения. Применение атомного оружия было лишь продолжением существовавшей практики;

- во-вторых, по мере развития технических средств разрушения у людей развивается «терпимость» к последствиям применения все более грозных видов оружия. В качестве примера вспоминали историю с порохом: когда он впервые был применен в военных целях, нравственное чувство многих людей было оскорблено, но вскоре все привыкли к пороху, как к обычному оружию;

- в-третьих, решения о применении атомного оружия были приняты в чрезвычайных обстоятельствах, в обстановке «острой напряженности тотальной войны». И неизвестно, были бы альтернативные, иные решения по этому вопросу, менее болезненными, или они повели бы к «еще большим страданиям»;

- в-четвертых, те, кто осуществляет политику, суть исполнители «ролей». Они — официальные лица, и поэтому связаны в своих решениях правилами конкретного учреждения. «Роль» требует от индивида соотнесения своей личной этики с официальной позицией, то есть политик не всегда волен следовать своим убеждениям и моральным нормам. В качестве примера приводят положение директора корпорации: он может искренне верить в благотворительность, но не имеет морального права раздарить страждущим и сирым вклады акционеров. Еще одно обстоятельство: существует некая закономерность в общении политиков друг с другом, требующая от них конформизма. «Мягкосердечные» выталкиваются из руководящих групп. При этом ссылаются на опыт вьетнамской войны, который свидетельствовал, что те, кто выступал за «мягкую» политику, основанную на этических мотивах, теряли влияние в правительственных кругах. Давление в направлении конформизма или так называемого «группового мышления», утверждали сторонники рассматриваемой точки зрения, столь велико, что «лояльность» по отношению к группе, принимающей решения, рассматривается как «высшая моральность». Поскольку большинство внешнеполитических решений указанного типа принимается коллективно, то это ведет к «притуплению моральной чувствительности тех, кто в частной жизни придерживается строжайших моральных принципов»;

- в-пятых, большинство вопросов, которые ежедневно встают перед государственными деятелями, «не выступают в облике моральных проблем». К примеру, если в теоретическом плане для «демократического правительства» поддерживать союз с режимом, который «осуществляет внутреннюю политику отнюдь не в соответствии с демократическими принципами, аморально», то на практике государственный деятель должен быть «озабочен, прежде всего, проблемой безопасности», а не характером внутриполитического режима своего союзника. Здесь вспоминают аналогию: клиент, прежде чем совершить покупку, отнюдь не занимается выяснением деталей частной жизни бакалейщика, у которого он приобретает товар. А «мораль бакалейщика не имеет большого отношения к акту купли - продажи».

Этот подход и система аргументации вызывали и вызывают протест. Его не приняли широкие слои мировой общественности. Сопротивление этой линии в политике и идеологии сплачивало общественные движения и организации самой различной идейно-политической ориентации во всем мире, причем нередко именно по моральным мотивам. Люди инстинктивно склонны рассматривать политику и мораль как нечто единое. Их больше устраивает тезис о том, что государства в своих взаимоотношениях должны руководствоваться обычными общепризнанными нормами морали, не подразделяя последнюю на «политическую» и «индивидуальную». Конечно, политика и мораль — разные вещи, но есть предел политической безнравственности, оправдываемой государственными соображениями. Проблемы, порожденные развитием техники и технологии, самого общества требуют установления вселенской солидарности людей, повышения ответственности каждого человека за весь мир, за все человечество.

Знаменитый английский писатель-фантаст Герберт Уэллс в романе «Война миров» писал: «Быть может, вторжение марсиан не останется без пользы для людей; оно отняло у нас безмятежную веру в будущее, которая так легко ведет к упадку, оно подарило нашей науке громадные знания, оно способствовало пропаганде идеи о единой организации человечества». Мог ли он предполагать, что спустя несколько десятилетий после опубликования его романа «безмятежная вера в будущее» будет отнята у человечества без вмешательства марсиан? Но так случилось. Само развитие человечества по стихийным законам привело к возникновению опасности для его выживания столь угрожающих размеров, что идея о «единой организации человечества» из области " пропаганды стала последовательно перемещаться в сферу политической практики. Стали появляться документы, ограничивающие либо поворачивающие вспять гонку вооружений на ряде направлений. Осознание масштабов глобальных катастроф военного, экономического, экологического и иного характера заставляет мировую общественность перестраивать подходы к вопросам международной политики и международных отношений на новый лад. Нарастание целостности и взаимозависимости современного мира ставит по-новому проблему разрешения противоречий между интересами его многообразных и многочисленных частей и фракций. Прежде чаще всего замечали лишь противоречивость мира, недооценивая степень его единства, которое способно «амортизировать» указанные противоречия, не допуская их превращения в непрерывные ожесточенные конфликты. Становится практическим руководством к действию положение о том, что «цель, для которой требуются неправые средства, не есть правая цель».

В отличие от межгосударственной морали международная мораль многосубъектнее, сфера ее регуляции - не только государства, но и негосударственные международные и региональные формирования, миротворческие, экологические и гуманитарные движения, структуры по правам человека, " клубы" бывших глав государств и правительств. Как правило, такие субъекты международных отношений формируются и функционируют, прежде всего, на мировоззренческой и нравственно-этической основе и оказывают воздействие на государственную власть силой общественного мнения, апелляцией к человеческому разуму, принципам гуманизма и демократии. Категория " международная мораль" включает в себя как общечеловеческие моральные ценности в качестве центрального элемента, так и весь богатый духовно-нравственный массив отличий разных культур и цивилизаций. Источником международной морали, несомненно, является общая мораль. Субъектом общей морали является личность и сообщество людей, а международной морали - сообщество разнородных акторов мировой политики. Содержание международной морали не есть простое сложение национальной морали суверенных государств. Это понятие сложное, вбирающее в себя принципы, нормы, традиции общения государств в эволюционирующей системе международных отношений. Существуют отличительные черты между международной моралью и моралью общей.

Первая. Общая мораль формировалась на самых низких ступенях развития человеческого рода и носила всеобщий характер. Зачатки же международной морали появляются тогда, когда поведение людей начало определяться формулой " свой - чужой"; ее становление происходило одновременно с формированием государства и представляло собой относительно конкретные правила поведения в межгосударственных отношениях, многие из которых заимствовались из личной морали.

Вторая - длительное время международная мораль в отличие от общей морали не обладала системным статусом. Это качество она обрела лишь тогда, когда сформировались основные ее системообразующие факторы - общепризнанная система международных ценностей, идеалов, целей и принципов.

Третья – если общая мораль в ряде случаев не соотносится с правовой сферой, имея даже самостоятельные сектора нравственного поля, то международная мораль без обязательной увязки с международными нормами – явление немыслимое ни в прошлом, ни теперь. Более того, в международных отношениях довольно часто решающим, определяющим и обязывающим выступает правовой фактор, а моральный имеет рекомендательный и вспомогательный характер.

Четвертая - общая мораль решает нравственные проблемы человеческого общежития и обладает большой автономностью по отношению к политике; международная же мораль " зациклена" на политике - отсюда и несколько иная система ценностей.

Пятая - общая мораль, как правило, не " замыкает" на себя непосредственно мораль профессиональную, ее задача - способствовать формированию на базе конкретных сфер профессиональной деятельности соответствующих видов профессиональной морали. Международная же мораль включает в себя в качестве обязательных компонентов те сферы профессиональной морали, которые являются предметом изучения профессиональной этики - дипломатической, политической, парламентской.

Шестая - нормы и принципы общей морали более традиционны и консервативны, категории же международной морали более подвержены коррекции, уточнениям и обрастанию новыми элементами. Даже " незыблемые принципы" - это базовое звено нравственной системы - могут превратиться в деструктивный фактор, если они будут применяться с догматических позиций и не учитывать исторических перемен.

Седьмая - в международной морали более рельефно и дифференцированно, чем в общей морали, очерчена многосубъектность нравственной регуляции (государственные органы; международные организации, общепланетарные, региональные и национальные гуманитарные образования; политические партии и движения).

И, наконец, восьмая - особенности объекта нравственной регуляции: у общей морали это, прежде всего личность и коллектив (семейный, трудовой, профессиональный), у международной же морали - все мировое сообщество, в котором на первом месте не личностно - коллективная, а глобальная нравственная регуляция, проявляющаяся в связке с политическими и правовыми факторами.

Как справедливо отмечает Г. К. Дмитриева, международная мораль, обладая собственными нравственными идеями, принципами и нормами, в то же время те может рассматриваться изолированно от других социальных явлений мирового сообщества. Она пронизывает все сферы международной жизни, постоянно зависима от этих сфер. В силу этого ее самостоятельность относительна, ее выделение из системы международных отношений, как и вычленение из общей морали, представляется делом крайне сложным. К тому же приходится учитывать, что, действуя в универсальном масштабе отношений между государствами, наднациональными и региональными структурами, международная мораль функционирует, прежде всего, в политической сфере, какой является система международных отношений, и поэтому моральный фактор имеет в данном случае ярко выраженный политический характер.

С другой стороны, международная мораль является ценностью социальной, поскольку она соприсутствует, кроме внешней политики, во всех областях жизни мирового сообщества. В силу столь широкого диапазона функционирования международной морали происходит процесс международной социализации государств через систему ценностей и выражающих их интересов. Существует прямая зависимость между уровнем социализации международных отношений и уровнем их нравственного регулирования. Характер интересов и их соотношение воздействует на модель должного поведения государств, как в прямой, так и опосредованной форме через право, политику, общественное мнение. Содержание же нравственных норм зависит и от реальных международных отношений на конкретном отрезке времени и переработанного нравственного опыта международного сообщества в предыдущие исторические периоды. При помощи нормативных механизмов и саморегуляции международная мораль способствует также нравственной адаптации государств к условиям жизни всего мирового сообщества, приспособления общественного сознания ко всей существующей системе международных отношений.

Становление норм международной морали протекает как в стихийных формах в ходе социальной деятельности, так и в форме сознательного формулирования моральных принципов и норм усилиями отдельных государств, в целом всего мирового сообщества. В силу этих причин становление универсальной системы международного нравственного регулирования происходит в условиях преодоления ряда существующих отличий в социальных, духовных, политических и нравственных отношениях вступающих во взаимодействие государств. Формирование общепринятых для всего мирового сообщества нравственных стандартов, воздействующих на возрастание роли общих интересов государств, ни в коем случае не может происходить за счет ущемления и принижения особенностей национального сознания и национальной культуры, правил общежития людей и народов, исторических традиций каждого члена международного сообщества.

3. О системе и структуре международной морали. В методологическом плане ключевым моментом является то, что международная мораль является подсистемой одновременно и непосредственно по отношению к двум системам - нравственной системе и системе международных отношений, обладающих как относительной автономностью, так и пребывающих в диалектически обусловленных междисциплинарных связях. Система международной морали - не застывший раз и навсегда сконструированный каркас, а динамичное, весьма противоречивое явление. Система имеет свои уровни - универсальный, мировой, региональный, двусторонний, корпоративно-групповой (как в планетарном, так и региональном масштабе). Эти уровни взаимно переплетены, воздействуют друг на друга, задавая тот или иной нравственный вектор. Системообразующими факторами являются теоретически осмысленные и получившие в социальной практике общественное признание международные ценности, нравственные идеи и идеалы, а также разделяемые, по крайней мере, большинством членов сообщества цели и принципы. К указанным факторам относится и сформированная на основе моральных ценностей нормотворческая база в виде норм и правил поведения субъектов международных отношений.

Сочетание универсализма со специфическими моральными стандартами делает систему международной морали способной:

- цементировать всю систему международных отношений;

- закреплять ее основные черты;

- выражать объективное положение мирового сообщества;