Универсальный и современный капитализм

Расшифровывая в «Протестантской этике» сущность капитализма, Вебер отмечает, что его нельзя отождествлять с безудержной алчностью. Стремле­ние к денежной выгоде свойственно официантам, проституткам, разбойни­кам, крестоносцам, посетителям игорных домов и даже нищим. Подобное стремление всегда иррационально, аффективно. Капитализм же начинается как раз с обуздания иррациональных побуждений в какой-либо организован­ной форме. Конечно, стремление к наживе необходимо, но оно остается внутренним мотивом, да и то лишь в том случае, если он осознан индиви­дом в качестве цели, для достижения которой используются разумные сред­ства. Иначе говоря, если мы имеем дело с целерациональным действием.

Однако и его недостаточно для возникновения капитализма. «Капитализм безусловно тождествен стремлению к наживе в рамках непрерывно действу­ющего рационального капиталистического предприятия, к непрерывно воз­рождающейся прибыли, к рентабельности... Капиталистическим мы будем называть такое ведение хозяйства, которое основано на ожидании прибыли посредством использования возможностей обмена, то есть мирного (фор­мально) приобретательства»¹². Приобретательство, основанное на насилии, не подпадает под квалификацию капиталистического предпринимательства.

¹⁰ Вебер М. Указ. соч. С. 193. " Там же. С. 260. ² Там же. С. 48.

так как прибыль не достигается через процесс обмена. «Капиталистический индивид» осознает не только собственную выгоду (иначе бы его алчность не знала пределов), но и выгоду партнера. Иначе говоря, он добровольно под­чиняется рациональным «правилам игры», принятым культурным сообще­ством. Стало быть, он разделяет те же ценности, которые разделяют другие члены сообщества. В таком случае целерациональное действие, о чем умалчивает Вебер, есть также ценностно-рациональное действие.

Ценностную рациональность в поступках «капиталистического индиви­да» важно подчеркнуть еще и потому, что ценности, разделяемые обществом охраняемые обществом и усваиваемые отдельным человеком в процессе со­циализации, остаются самым мощным тормозом иррациональных стремле­ний к наживе. Когда ценностный слой культуры, общественные традиции разрушаются, ничто не в силах остановить разбушевавшийся поток алчнос­ти. Подобное мы видим всякий раз, когда общество переходит из одного качественного состояния, лишенного денежных мотивов и приоритетов, в другое качественное состояние, в котором разрешены все способы обогаще­ния и не поставлены институциональные барьеры для нечестной наживы. Переход России от социализма х капитализму в начале 1990-х гг. иллюстри­рует данное утверждение. Тем более оно соответствует логике Вебера. ука­зывавшего, что безудержная алчность не тождественна духу капитализма. Но что такое дух капитализма, как не духовное состояние культуры — совокуп­ность традиций и ценностей, разделяемых (поддерживаемых и охраняемых) большинством членов общества?!

Капитализм у Вебера начинается не с возникновения товарно-денежных отношений и не с индустриальной революции. Он ведет свое летосчисление с учета, который может принимать самые разные формы — от примитивных записей купцов до современной бухгалтерской отчетности. Какими бы раз­ными ни были формы, содержание, или суть учета, едино. «Такого рода ис­числения совершаются на начальной стадии при составлении баланса. предшествуют каждому мероприятию в виде калькуляции, служат средством контроля и проверки целесообразности отдельных действий и помогают ус­тановить размер «прибыли» по завершении мероприятия»". Точную кальку­ляцию может заменить приблизительный, в соответствии с традицией, опы­том и привычкой, расчет и контроль. Однако это характеризует степень ра­циональности, а не суть капиталистического предпринимательства. Не важно, в какой форме партнеры ведут учет — в уме или на компьютере, ка­ким образом договариваются о сделке — письменно, устно, по телефону. факсу или как-то иначе, «важно лишь то, что хозяйственная деятельность действительно ориентирована на сопоставление дохода и издержек в денеж­ном выражении, как бы примитивно это не совершалось»¹⁴.

Раскрывая свое понимание капитализма, Вебер делает весьма примеча­тельную оговорку: термин «современный капитализм» охватывает вовсе не любую форму капитализма, существующую где бы то ни было на земле и настоящее время, а только и только западноевропейский и американским капитализм¹⁵. Таким образом, «современный» указывает не на историческое

⁵ Вебер М. Ука! соч. С. 49. ⁴ Там же. С. 49. ' Там же. С. 74.

время, а на степень развития того, к чему он прилагается. Современный ка­питализм — это наиболее зрелая форма некого универсального явления или процесса, имевшего место во все времена и у всех народов. Действительно, Вебер указывает на то, что капитализм существовал в Китае, Индии, Вави­лоне, в древности и в средние века. Чем же тогда современный капитализм отличается от несовременного? У последнего есть все, что есть у современ­ного, но нет одного элемента, а именно «духа капитализма». Итак, если из современного капитализма вычесть некий этос, именуемый «дух капитализ­ма», мы получим любой другой капитализм, существовавший когда-либо и

Эти два момента — представление капитализма в качестве универсально­го трансисторического процесса и кон­центрированное выражение природы капитализма не в его базисе, а в его надстройке, названное «духом капита­лизма», — отличают концепцию Вебера от аналогичных построений и его идейного противника Маркса, и его идейного сторонника Зомбарта. Можно выразиться так: Вебер придерживал­ся принципа множественности исторических форм капитализма, а Маркс и Зомбарт — тезиса единственности капитализма.

Правда, Маркс и Вебер изучали «разные капитализмы». Вернее, один, ев­ропейский, капитализм, но в разные исторические эпохи, которые очень силь­но отличались друг от друга. Маркс застал период первоначального накопле­ния и сопровождавшие его «капиталистические зверства», Вебер столкнулся со зрелым капитализмом, приобретшим весьма респектабельную оболочку в виде рациональной бюрократии, просвещенности и благополучия.

Красочные описания «зверств капитализма» (продажа детей в рабство, проституция, преступность, нещадная эксплуатация рабочих, фальсифика­ция продуктов, бесчеловечные условия труда и быта, безработица и нище­та), которые мы встречаем на страницах «Капитала» Маркса, должны отно­ситься, согласно веберовской логике, не к современному цивилизованному капитализму, а к пережиткам старого, исторически исчерпавшего себя аван­тюристического капитализма. Отголоски подобной логики мы встречаем в рассуждениях Дюркгейма, относившего «зверства капитализма» к временным издержкам (его патологическим формам), а не к его внутренней природе.

Главное, чем отличается подход Вебера от аналогичных попыток объяс­нить происхождение и эволюцию капитализма Маркса, Дюркгейма и Зом­барта, состоит в концепции мотивации трудовой деятельности. Только Ве­бер заглянул в глубины социального действия и обнаружил там истинные причины, мешавшие европейским странам продвинуться от феодализма к капитализму на два-три столетия раньше.

Всесторонне проанализировав трудовой процесс, Вебер нашел объясне­ние, почему традиционное мышление и проистекавшее из него архаичное отношение крестьянина к труду тормозит продвижение страны к рыночной экономике, почему оно сдерживает рост производительности труда. Лишь распутав клубок причин и следствий до конца, немецкий социолог вышел на главную причину — этос мышления, который он назвал «дух капитализма». Подобная операция оказалась не по плечу Марксу потому, что он не обращал внимания на человеческий фактор, а в своей концепции культур, ные факторы заслонил экономическими. Смена одних, устаревших. фор\, капитализма другими, новейшими, у Маркса представлена довольно упро­щенно — как процесс вытеснения простого товарного производства собствен­но капиталистическим, как вытеснение формального подчинения труда ка­питалу реальным подчинением. Товарное производство — исторический предшественник капитализма — еще не есть сам капитализм. Оно существо­вало в античности и Средневековье, когда, согласно Марксу, никакого ка­питализма не было и в помине. Первоначальное возникновение капитала предполагает, что товарно-денежные отношения становятся всеобщими и господствующими, в их сферу действия вовлекается специфический товар — рабочая сила. С этих позиций ясно, что капитал не мог неоднократно воз­никать, а тем более достигать расцвета в Древнем Египте, Вавилоне или Китае.

Стало быть, Маркс не признавал множества исторических форм капита­лизма, как не было у него и множественности форм социализма. Принцип множественности несовместим с его теорией общественных формаций. Вовсе не случайно Маркс изобрел термин «формы, предшествующие капитализму» и посвятил им специальную работу (Formen die der Kapitalistischen Produktion vorhergehen)^w, где рассматривает весь исторический путь, пройденный чело­вечеством на пути к капитализму. Капитализм у Маркса может быть только «современным капитализмом».

По Веберу, во всем мире — Китае, Индии, Древней Греции, Риме, Фло­ренции и в Европе XIX в. — в течение трех тысячелетий существовал «капи­тализм ростовщиков, военных поставщиков, откупщиков должностей и на­логов, крупных торговых предпринимателей и финансовых магнатов»¹. У Маркса, возводившего начало капиталистической эры к XVI в., капитализм занимает гораздо более скромный отрезок истории — примерно 300 лет (включая его ранний этап). Сравним две цифры: 3 тыс. и 300 лет — разница солидная. Современная наука — и экономика, и социология (достаточно заг­лянуть в западные монографии и учебники) — считает, что капитализму не более 300 лет, но никак не 3 тыс. Таким образом, в вопросе определения хро­нологических рамок капитализма современная научная мысль решительно придерживается той традиции, которая идет от А. Смита, К. Маркса, В. Зомбарта и Э. Дюркгейма.

В сфере экономической социологии Вебера следует причислить к сторон­никам чрезмерно широкой трактовки понятия «капитализм». На это указал и Ю.Н. Давыдов, приводя в доказательства своего тезиса о «предельно ши­роком определении» капитализма цитату из веберовских «Предварительных замечаний», где автор говорит, что капиталистическим он будет «называть такое ведение хозяйства, которое основано на ожидании прибыли посред­ством использования возможностей обмена, то есть мирного (формально) приобретательства»^ls.

Об этом труде Маркс с гордостью писал в 1858 г. Ф. Лассалю, что он представляет собой «результа! исследований пятнадцати лет, лучших лет моей жтни». Вебер М. Указ. соч. С. 118. Там же. С. 48.

Какие еше отличительные характеристики современного капитализма приводит Вебер? Истинный капитализм, а истинным может быть только рациональный (на обыденном языке — цивилизованный) капитализм, ори­ентирован на извлечение прибыли не какими-нибудь хищническими или обманными путями, но исключительно посредством обмена. И дальше:

Там, где существует рациональное стремление к капиталистической прибыли, там соответствующая деятельность ориентирована на учет капитала (Kapitalrechnung). Это значит, что она направлена на планомер­ное использование материальных средств или личных усилий для по­лучения прибыли таким образом, чтобы исчисленный в балансе ко­нечный доход предприятия, выраженный материальными благами в их денежной ценности... превышал «капитал», то есть стоимость исполь­зованных в предприятии материальных средств... При этом не имеет значения, идет ли речь о товарах in natura, переданных в форме коммен-ды купцу, отправляющемуся в путешествие... или о промышленном предприятии, чьи компоненты в виде строений, машин, капитала, сы­рья, полуфабрикатов и готовых продуктов являются как бы воплоще­нием требований, ответом на которые должны быть определенные обя­зательства. Решающим для всех этих типов приобретательства являет­ся учет капитала в денежной форме, будь то в виде современной бухгалтерской отчетности, будь то в форме самого примитивного и поверхностного подсчета... Для определения понятия важно лишь то, что хозяйственная деятельность действительно ориентирована на сопо­ставление дохода и издержек в денежном выражении, как бы прими­тивно это ни совершалось. В этом смысле «капитализм» и «капиталис­тические» предприятия с достаточно рациональным учетом движения капитала существовали во всех культурных странах земного шара — насколько мы можем судить по сохранившимся источникам их хозяй­ственной жизни: в Китае, Индии, Вавилоне, Египте, в средиземномор­ских государствах древности, средних веков и Нового времени¹⁴.

Основным критерием принадлежности или непринадлежности хозяйствен­ной единицы (страны) к капиталистической для Вебера служит степень рацио­нальности. Если построить континуум рациональности (рис. 18), где будут обо­значены два полюса — рациональный и нерациональный хозяйственный уклад, то капитализм окажется у нас слева, а социализм — справа (так как он — прояв­ление бюджетной, нерыночной экономики). Но если на том же континууме рациональности расположить капитализм и социализм К. Маркса, то они у " него поменяются местами, так как современный ему капитализм служил воплоще­нием неразумности и хищнического расточения человеческих сил.

Противоположность подходов Маркса и Вебера проявляется и в других моментах, в частности в понимании ими того, какой экономический уклач выполняет функцию универсально-исторического. У Вебера таковым служи г капитализм. Он сопровождает всю документально зафиксированную исто­рию человечества (указание на письменные источники содержится в опре­делении капитализма, приведенном выше: он «существовал во всех культур­ных странах земного шара — насколько мы можем судить по сохранившим­ся источникам их хозяйственной жизни^{: п}). У Маркса в роли исторически универсального общественного строя выступал коммунистический уклад, или коммунизм. Человечество столкнулось с ним на заре своего существо­вания. Первой и очень незрелой формой проявления коммунизма выступил родоплеменной, т.е. первобытно-общинный строй. В связи с зарождением частной собственности, классов, экономической эксплуатации и государства примерно 5—6 тыс. лет назад человечество отклонилось от «правильною» пути. В результате возникли три задержки в пути — рабовладение, феодализм и капитализм. По историческим меркам на остановки ушло не так уж и много времени — примерно 3 тыс. лет. Тех самых, в течение которых, согласно схеме Вебера, возникли первые проблески капитализма и успели появиться неко­торые его зрелые формы. Последние 300 лет, если верить схеме обоих мыс­лителей, в Европе действительно преобладает современный капитализм. Но. согласно Веберу, он должен эволюционировать дальше в бесконечность, а согласно Марксу, он должен быть сменен более прогрессивным строем — коммунизмом. Коммунизм — вершина эволюции коммунистического строя. этого универсально исторического уклада жизни.

Рациональность у Вебера характеризует всемирно-исторический про­цесс — процесс накопления прогрессивных черт экономической и социаль­ной жизни. Рациональность по ходу истории нарастает. Разница между Мар­ксом и Вебером в том, чтоу Вебера рациональность связана с капитализмом, а у Маркса — с коммунизмом. У первого нарастают элементы религиозной этики, прагматизма, калькуляции, индивидуализма, а у второго — элемен­ты атеизма, альтруизма, калькуляции и коллективизма.

«Капиталистический дух»: