А. В. Драное. Эстетический опыт —нем. ästhetische Erfahrung — одна из центральных категорий рецептивной эстетики

ЭСТЕТИЧЕСКИЙ ОПЫТ — нем. Ä STHETISCHE ERFAHRUNG — одна из центральных категорий рецептивной эстетики, введенная в лексикон специалистов Р. Ингарденом

ЭСТЕТИЧЕСКИЙ ОПЫТ 159

(в частности, в его работе " Конкретизация и реконструкция", 196). Наиболее глубокую разработку это понятие получило в работах X. Р. Яусса, главным образом в книгах " История литературы как провокация литературоведения" (212) и " Эстетический опыт и литературная герменевтика" (210). Рассматривая Э. О. прежде всего в рецептивно-коммуникативном аспекте, исследователь отмечает, что с точки зрения рецепции он отличается от прочих видов социального функционирования личности специфическим отношением ко времени. Благодаря ему реципиент может видеть вещи в " новом свете" и посредством этой первооткрывательской функции может наслаждаться зримой реальностью, творящейся на его глазах. Это свойство Э. О. позволяет человеку, использующе­му его, переселяться с помощью фантазии в иные миры, избав­ляясь тем самым от гнета времени.

Э. О. позволяет забегать вперед, прорываться в будущее, открывая человеку новые горизонты, новые возможности; это свойство оживляет прошлое, исчезнувшее или вытесненное из памяти, возвращая, таким образом, утраченное время.

В коммуникативном плане Э. О. позволяет человеку, за­нявшему позицию созерцателя, установить специфич. ролевую дистанцию по отношению к изображаемому, равно как и дает ему возможность, приняв участие в своеобразной игре, отожде­ствить себя с тем, что представляется ему идеальным, образцо­вым. Э. О. позволяет также наслаждаться тем, что в реальной жизни невозможно осуществить или трудно вынести. Он создает пространство для ситуаций и ролей, к-рые сможет пережить или сыграть не только тот, кто движим безотчетной потребностью в подражании, но и тот, кто способен сделать сознательный выбор. Э. О., наконец, позволяет человеку воспринимать самоосуществление собственного " я" в ходе проигрывания всех ролей и переживания ситуаций как процесс эстетич. воспитания.

Э. О., свидетельствующий о продуктивных, творческих возможностях человека, с самой глубокой древности, подчерки­вает Яусс, одновременно давал представление о границах этих возможностей и о том сопротивлении, к-рое приходилось преодолевать художникам и поэтам в процессе творчества. До того как была создана " эстетика гениальности", в качестве границы и идеальной нормы худож. творчества выступала природа, исчерпать к-рую художнику было не дано, не говоря уже о попытке превзойти ее — он мог лишь подражать ей или,

160 ЭСТЕТИЧЕСКИЙ ОПЫТ

в крайнем случае, совершенствовать те образцы, к-рые природа оставила недоработанными.

С победой принципов эстетики, утверждающей в иск-ве приоритет автономного гения, Э. О., к-рым располагает ху­дожник, стал мыслиться не только как творчество по законам субъективной свободы, осуществляемое без оглядки на какие-либо правила или образцы, или как сотворение воображаемых миров за пределами повседневности, но и как способность гения воссоздавать знакомый, давно привычный и вновь ставший чужим мир в его изначальной неожиданности и полноте. Как считает Яусс, глубинная сущность Э. О. не в обостренном восприятии нового и не в том ошеломляющем впечатлении, к-рое несет с собой знакомство с иным миром; она — в возвра­щении утраченного времени, в обретении давно забытого про­шлого, путь к к-рому лежит через " врата повторного узнава­ния".

Поэт-модернист, выполняющий посредническую функцию в процессе обновления эстетич. восприятия путем повторного узнавания вытесненного опыта прошлого, делает всеобъемлю­щую силу воспоминания высшей инстанцией эстетич. производ­ства. В отличие от платоновского " анамнеза" произведению здесь не приписывается обладание вневременными качествами абсолютно Прекрасного: в процессе самого припоминания о прошлом эстетич. деятельность сама создает себе цель, " телос", благодаря к-рому несовершенный мир и бренный, преходящий опыт обретают в произведении совершенную форму и вечный, непреходящий характер.

Э. О. обладает еще одним свойством, заключающимся в бесцельности эстетич. деятельности, не преследующей никакой иной цели, кроме собственного саморазвития.

Отличительная особенность Э. О. — добровольный харак­тер эстетич. познания мира. Именно то обстоятельство, что иск-во не требует принудительного внедрения своих ценностей и возвещаемая им истина не может быть ни опровергнута с помощью догм, ни " фальсифицирована" посредством логики, и составляет, по Яуссу, суть его общественной функции. Именно этот фактор придает иск-ву освобождающий, раскрепощающий характер, именно этим объясняется заинтересованность власть имущих в том, чтобы подчинить своей воле его соблазняющую и просвещающую мощь. Иск-ву, утверждает Яусс (солида­ризирующийся в этом пункте с Ю. М. Лотманом), во все времена удавалось пережить своих гонителей, и не потому, что

ЭСТЕТИЧЕСКИЙ ОПЫТ 161

оно способствовало удовлетворению материальных потребно­стей общества, а потому, что отвечало задачам, осуществить к-рые позволяет лишь игровая природа Э. О.

Яусс отмечает и другую важную особенность Э. О. — его " строптивость", особенно с точки зрения религиозного автори­тета: как только иск-во используют с целью конкретно-зримо го воплощения сверхчувственного начала или понятия, Э. О. тут же именно чувственному явлению придает очарование и пре­лесть, доставляющие наслаждение видом воплощенной реаль­ности.

Яусс выделяет и такую разновидность Э. О., к-рая отделена непереходимой гранью от действительности и осознается ис­ключительно негативно, как опыт " исторического упадка". Его можно обнаружить и там, где он, опережая конкретно-жизненный, непосредственный опыт, привносит свои нормы и содержание в жизненную практику.

Вслед за Э. Блохом Яусс понимает способность Э. О. рас­крывать человеку глаза на действительность, открывать мир, как присущее этому опыту свойство утопич. предвидения. Он называет эту способность " прорывом силы воображения", опережением действительности с помощью фантазии. В качест­ве примеров Яусс приводит " Вадуца" Брентано и " Последнего короля Орплида" Мерике, где изображаются идеальные по-этич. ландшафты, о к-рых мечтают еще в детстве, уносясь в мечтах прочь от обыденного мира, и к-рые несут в себе " всю реальность предвидения возможной действительности" (210), пробуждая в сердцах читателей надежду на лучшее будущее.

С помощью средств лит-ры Э. О. разворачивает свое " как будто" так широко, что самые высокие ожидания совпадают с реальностью лишь в крайних проявлениях, в остальном же они должны неминуемо привести к разочарованию при встрече с действительностью. Любовь Дон Кихота к Дульсинее остается возвышенной, поскольку герой так и не встречает свою воз­любленную; в романе Пруста " В поисках утраченного времени" любовь героя всякий раз умирает, как только желаемое осуще­ствляется, и вновь оживает, когда терзаемый ревностью герой представляет свою возлюбленную принадлежащей другому. В этом произведении ожидания, порождаемые Э. О., меняют свою направленность на противоположную: опережающий действительность прыжок воображения, неизлечимо страдаю­щего отсутствием чувства реальности, может быть совершен только назад, в прошлое, когда сила воображения восстанавли-

162 ЭСТЕТИЧЕСКИЙ ОПЫТ

вает во всем эстетич. совершенстве жизнь, прожитую неполно, не " до конца".

Э. О., резюмирует Яусс, в равной степени проявляется и в утопич. предвидении, и в узнавании прошлого. Он улучшает несовершенный мир, не только " проектируя" будущее, но и оберегая прошлое, к-рое было бы утрачено для человечества, если бы лит-pa и иск-во не обращали к нему " свой испытующий и проясняющий взор" (210).