Инфра-12. Глава-34. Непослушница 2 страница

-Что может быть прекраснее на свете,
Чем девушка в железных кандалах,
Когда нагая, под угрозой плети,
Она трепещет с робостью в глазах?

Когда она, пленённая невинность,
Обречена железом и судьбой
На звон цепей и рабскую повинность
Бесправною кандальницей - рабой?

Когда в ошейник замкнутая шея
Примкнута цепью к рабскому кольцу,
Когда не понимая, не умея,
Она прижмёт ладонь свою к лицу.

Она в своих стальных забьётся путах,
Натягивая цепи, закричит,
И вдруг в неясных, трепетных минутах
Неведомую сладость ощутит.

Ладони стиснет, в трепете сердечном,
Души и тела празднуя разлад,
В прозренье женском, новом, но извечном,
Рождающем условностей распад.

И доводы рассудка заглушая,
Не признаваясь ни себе, ни вам,
Познает, протестуя и стоная,
Любовь к своим железным кандалам.

О, женщина, ничтожество не имя,
В ничтожестве величие подчас.
Цепная и великая Богиня,
Для вечности рождённая сейчас.

-Всё? – осведомилась Линда.
-Всё, - подтвердила я. – А что, коротко получилось?
-И станешь утверждать, что прямо сейчас сочинила?
-Ну да.
-Так я и поверила.
-А я что-то не поняла, вам понравилось, или как?
-Мне не нравится, когда так вот нагло врут.
-Сейчас сочинила, - упёрлась я, - и никто обратного не докажет. А чего такого-то? У меня же материальная заинтересованность была.
-Да она специально так повернула, чтобы под эту тему подвести! – возмутилась Машенька, - а стих свой заранее придумала!
-Даже если и так, - встряла Шерри, - это тоже говорит об умственных способностях.
-А «Пушке» лишь бы шкуру не сдирать с бунтовщицы, - сказала Машенька. – Вертится тут…
-Чего?! – чуть ли не заорала Шерри. – А тебе и потонуть не жалко, лишь бы на любимое развлечение поглядеть, да?
-Р-р-р-р, - негромко прорычала Линда, но обе девки вмиг заткнулись, и в помещении повисла неловкая тишина, которую через некоторое время нарушила сама же Линда.
-Ладно, - сказала она. – Впрочем, развлечение не помешает, а то, нервные все стали. Интересно, вообще-то.
Так вот, Слу, у нас пленная навигаторша артачится. Не хочет на нас работать. Сумеешь её уговорить, - твоё счастье. Мы не смогли. Правда, лично я не уговаривала. Знаешь, когда я пытаюсь уговаривать, все почему-то со страху трясутся и соображать перестают. А навигаторшу пугать нельзя, не то, способности потерять может. Уговоришь, тогда можешь числиться частью добычи Шерри. Ну, если она захочет, конечно. Может, ей больше хочется твою подружку ободрать, кто её знает.
Короче, Машенька, займись этой интеллектуалкой. А Шерри пускай пушкой занимается. Слыхала?
-Слыхала, - подтвердила Шерри. А Машенька ухватила меня за палку и потащила наружу.
-Это… - попыталась обсудить я условия своего перемещения в неизвестном направлении, но бандитка тут же проворчала в ответ:
-Этого нету.
И поволокла меня дальше, совершенно не заботясь о моих удобствах. Я даже и не уловила, куда мы идём, поскольку эта палка при таком обращении чуть не вывернула мне шею, вынуждая передвигаться в полусогнутом и вывернутом набок положении. Очухалась я только в каком-то странном помещении, похоже, заваленном не то награбленным барахлом, не то, просто хламом. Разбойница пихнула меня на табуретку перед маленьким столиком, и перед моим носом оказались две знакомые турнепсины, а также последовало указание начальства:
-Жрать!
-Кушать, вы хотели сказать, Госпожа? – уточнила я.
-Чего?
-Спасибо, конечно, за витамины, - сказала я, - а мяса нет?
-Зачем?
-Для активизации умственных способностей до максимальной эффективности, - разъяснила я.
-А ты что, согласная?
-На что, Госпожа?
-Перестань обзывать меня Госпожой! – рассердилась теперь и Машенька, - поэтесса недорезанная!
-А как же мне вас называть?
-Никак. Жри, да помалкивай. Не то, зарежу.
-Хи-хи, - припомнила я, - ну совсем как я недавно.
-Чего?
-Мисс, - сказала я, - если у вас есть, чем меня зарезать, то не будете ли так любезны, чтобы порезать эти фрукты? А то, у меня на такую величину рот не разевается.
-Хе-хе, - сказала Машенька и в два счёта разрубила турнепсины на части. А потом схватила один обрезок и принялась тереть им мой лоб. Наверное, чтобы оттереть с него «Ме». А ведь мне ещё раньше показалось, что эти турнепсины какие-то агрессивные на вкус и после них щиплет язык.
-Спасибо, мисс, - поблагодарила я и попробовала закусить внутреннюю часть фрукта, не затрагивая немытой наружной стороны.
-Прекрати обзываться, кому сказано.
-Простите, миссис, - извинилась я, - я не предполагала, что вы замужем, потому и назвала вас «мисс»…
-Кто замужем? Я замужем?! – рассердилась Машенька.
-А что, нет? А чего вы тогда на «мисс» обижаетесь?
-Короче, - сказала Машенька, - согласна навигаторшу забодать?
-Ик! – поперхнулась я. – Как это, забодать? Она что, рогатая? Вай!
В одно мгновенье Машенька приставила ко мне свой кинжал, так что его кончик оказался у меня в левой ноздре, и сказала:
-Ты меня тут своим интеллектом и чувством юмора не дави, поняла? И не строй из себя непонятливую. Поняла?
-Э… Да! – подтвердила я, боясь пошевелиться.
-Жри, что дают, - велела Машенька и убрала кинжал. – У Пушки выпрашивать деликатесы будешь, если справишься. Я не знаю, насколько ты свою подружку спасти хочешь, а только лучше о собственной шкуре позаботься. Это тебе крупно повезло, что у нас указатель сломался, и притом, упрямая навигаторша под рукой. Не то, Мери бы тебя уже выпотрошила. У неё малохольные дня три живут.
-Так ведь ещё только второй день? – попробовала уточнить я.
-Короче, - сказала Машенька, наверное, у неё это было любимое слово, - мы тут застряли в тумане. Кругом донные скалы, вслепую плыть, себе дороже. А указатель сломался. Если навигаторша не станет работать, потонем все, и ты, и твои подружки тоже. Ясно, нет?
-А навигаторша, она что, сквозь туман видит? – спросила я.
-Чует, - разъяснила Машенька. – Способности у них какие-то, у навигаторш. То ли врождённые, то ли как-то приобретённые. Мало их, таких. Да ещё, говорят, обещание они дают, нарушителям законов не помогать. А бить нельзя, объясняла уже. Короче, нажралась? Одевайся тогда.
-Э? – вылупилась я на очень странные предметы одежды, которые Машенька начала пихать мне в руки. – Это в кого я должна вырядиться?
-В Оранжевую Линду, - разъяснила Машенька и сунула мне дополнительно ещё и какой-то неухоженный парик, тускло рыжего цвета, скорее даже баклажанного.
-Это… - растерялась я.
-Что?
-Э… Парик не оранжевый вовсе, - сказала я, не придумав ничего лучшего.
-Другого нет, - сказала Машенька. – Если кто не догадается, представишься. Верти мозгами, короче. Там несколько девок будет. Навигаторша темноволосая, невысокая, юбка на ней мешковатая, в клеточку. Разберёшься.
-Ну, вообще… - проворчала я, но, делать нечего, начала наряжаться пираткой-идиоткой. Самым безобидным предметом оказалась мешковатая блузка, почему-то без пуговиц или завязок, в результате чего, мои сиськи вываливались оттуда наружу, а лифчика, вероятно, не полагалось. Потом последовали умеренно рваные то ли штаны, то ли колготки, поскольку в обтяжку. Затем сапоги. Те самые, с дурацкими отворотами, словно нам предстояло гулять по болоту.
Палку с моей шеи Машенька отвязала и выбросила, а на моей голове принялась городить сомнительное сооружение. Сперва она закрутила мои собственные волосы на затылок, так туго, как смогла. Потом напялила сверху свой немытый парик, так, чтобы баклажанные пряди свешивались вниз, а под конец затянула это сооружение освободившимся от палки платком Линды, вокруг лба и сзади, чтобы оно не развалилось по дороге. А поверх всего этого нахлобучила на мою голову шляпу в идиотско-Наполеоновском стиле, вероятно, на пару размеров больше чем надо.
-Чучело, - высказала я своё мнение, поглядев в закреплённый на стенке обломок зеркала.
-Нормально, - сказала Машенька. – Страшная. Линда любит, чтобы её всякие дурочки такой вот представляли.
И принялась навешивать на меня толстый пояс с кривой и зазубренной саблей. Эта самая сабля сейчас же оттянула меня книзу. Я раньше думала, что сабли гораздо более лёгкие, если уж всякие янычары ими так лихо размахивают. Ага, в кино видела.
Тут, совершенно не к месту, на меня напало хихиканье, потому что мне пришло в голову, что я выгляжу как тот самый злодей Бармалей, о котором я слышала от Тани. Я, правда, не очень поняла, что это был за персонаж. Если это был всем известный Российский морской разбойник, почему тогда упоминание о нём всегда вызывало смех, не только у любого русского, но даже и у меня? И что, скажите на милость, такого смешного было в его песенке:
-Машу я саблей,
Душу и граблю,
Я злой разбойник,
Я Бармалей!
А ещё, говорят, в Москве есть улица «Бармалеева». Нет, этот русский юмор нормальному человеку не понять, вот и я пытаться не стала.
-Чего хихикаешь? – рассердилась, тем временем, Машенька.
-Бармалей, - пояснила я, - вот.
-Кто?
-Злодей Бармалей в шляпе, снятой с Наполеона. А сабля настоящая?
-Настоящая, - подтвердила она.
-И не страшно мне давать?
-Ты её лучше не трогай, дура, - посоветовала Машенька, - не то, пальчики себе очекрыжишь.
-А пистолета нет? – спросила я. – Бармалей, он ещё и с пистолетом ходил. Здоровенный такой пистолет, с раструбом на стволе.
-Зачем? – сказала Машенька.
-Что зачем?
-Раструб на стволе зачем?
-А! Это чтобы удобнее было порох в ствол засыпать, - пояснила я.
-Чего засыпать?
-Порох.
-Это что?
-Послушайте, - сказала я, - каким образом вы пушку используете, если даже не знаете, что такое порох?
-Как пушку используем? – сощурилась Машенька. – А ты что, шпионка?
-Не, - сказала я, - я не шпионка, я Оранжевая Линда. Посторонись, хочу саблей помахать.
Тут вдруг Машенька ухватила меня рукой за нижнюю челюсть, так, что её пальцы попали мне в рот. Я даже икнуть со страху не смогла. А она зашипела злобным голосом:
-Слушай, юмористка, я тебе не подружка! Там, на палубе, будешь роль отрабатывать. А передо мной брось выпендриваться. Я таких как ты уже пару сотен выпотрошила наружу. Тех, которые продаться выгодно не сумели. Я тебя саму на твой порох пущу, если захочу, а шкуру на подстилку, поняла?
-Гу, - пропищала я. – У-гу. Э.
Между прочим, мне и самой разговаривать с этой злодейкой расхотелось. И в самом деле, чего это я с ней разболталась? Много чести этой бандитке, с такой как я болтать. Вот, пускай ногами болтает, когда её повесят за всё, про всё. Да, больно надо мне ей в подружки навязываться! Чтобы повесили за компанию, что ли?
Тут Машенька отпустила мою челюсть, и я попробовала вправить её на место. А потом подняла с пола палку Госпожи Линды и принялась запихивать её за пояс.
-Это зачем? – спросила меня злодейка.
-Дорого, как память, - буркнула я. – Не вы давали, не вам отбирать.
-Ладно, - сказала Машенька. – Работать пора. Пошла!
И грубо пихнула меня к выходу, так, что я даже чуть не грохнулась, запутавшись ногами в сабле.
-Гы-гы-гы, - сказала Машенька, но больше пихаться не стала. А я попыталась найти параметры походки с этой дурацкой железной кривулиной на поясе. Другие ведь как-то ходят? Хотя, может, просто эта вот сабля была не по моему росту? Я же всё-таки пониже, чем средний разбойник мужского рода. Чёрт побери! Да в кандалах ходить проще, чем в этой сабле! Она так и норовила залезть мне между ног. Хотя, в кандалах меня ходить долго учили, а носить саблю не учил никто. Возможно, здесь попросту были свои тонкости. Так, или иначе, но к моменту выхода на палубу, самостоятельно выучиться ходить закованной в саблю я не успела. Лучше бы эта дура выдала мне пику, или пресловутое ружьё, на котором помешался Господин Харнет. А ещё лучше, пистолет, и не Бармалейский, а нормальный, многозарядный. Чтобы я их всех перестреляла. Покормить даже нормально не могли!
А вот и верхняя палуба. Я от неожиданности чуть не икнула даже, потому что первое, что мне бросилось в глаза, это была Виолетта, распяленная на наклонной доске у подножия мачты в позе коврика, четырьмя верёвочными оттяжками. Рот у неё был закупорен точно таким же красным шариком, как у ковриков, да и глаза выпучены похожим образом. Впрочем, тут же я догадалась, что глаза она вытаращила на меня. Кроме того, я разглядела затычки у неё в ушах. И ещё кое-что. А именно, инструменты, весьма подходящие для сдирания кожи, расположенные поблизости таким образом, чтобы очень даже попадали в поле зрения жертвы.
Виолетта принялась дёргаться и чего-то мычать закупоренным ртом, но я рассудила, что объясняться с ней сейчас бесполезно, тем более, что Машенька ухватила меня за руку и потащила дальше. Теперь я разглядела и собравшуюся толпу бандитов, опознав среди неё знакомые лица, то есть, Господина Бенсона, Господина Харнета и Госпожу Шерри-пушку, которая снова была в виде Черепушки, то есть, завязана в косынку с изображением черепа. Только теперь она её завязала повыше, так, чтобы уши оказались снаружи. Зря она это сделала, потому что в таком варианте её ушки стояли торчком, и в самом деле, несколько напоминали мышиные. Надо же, какие впечатлительные эти разбойницы, однако.
А Машенька тут же усадила меня на установленную на палубе бочку, расставила мои ноги слегка в стороны, а между ними расположила саблю в несколько наклонном положении. Надо понимать, предводительница должна была находиться в несколько вальяжной позиции, а её страшная сабля сразу бросаться в глаза жертвам. Надеюсь, хотя бы в бочке не было пороха. Сама же Машенька устроилась позади, да ещё дала мне лёгкий подзатыльник, наверное, призывая к действиям. Тут бандитская толпа слегка поменяла дислокацию, переместившись в стороны и открыв мне обзор на заранее приготовленные жертвы. Машенька тут же пихнула меня коленкой в спину, и правильно сделала, потому что иначе я непременно бы икнула, а может и вообще расхохоталась бы. Но так, сумела справиться.
Пленниц было шестеро, и все они располагались на коленях возле борта, привязанные к поручню за шеи короткими верёвками. А руки у них были скручены на спине самым зверским методом, так что и сами руки-то плохо просматривались из-под обкручивающих их верёвок. Я ещё подумала, что чем так вот скручивать девушек, проще вообще ампутировать руки, а то ещё на распутывание всех этих петель и узлов половина дня уйдёт. Только к опасности рассмеяться это конечно не имело отношения. А отношение имело то, что третьей слева находилась Госпожа Линда, одетая в то самое белое платьице, босая и связанная наравне с остальными. Впрочем, моё удивление быстро прошло, поскольку мне уже не впервые приходилось убеждаться, что многие местные Госпожи психические, а развлечения у них идиотские. А вообще-то я сразу заподозрила, что Госпожа Линда не просто так развлекается, а имеет тут определённую цель. Весь мой короткий опыт общения с этой негодяйкой наводил меня на подозрения, что Линда личность незаурядная в умственном плане, независимо от степеней её кровожадности, беспощадности и общей эндокринно-патологической злобности. Кроме того, и вся эта банда отнюдь не была шокированной такой вот дислокацией своей предводительницы, а это обозначало сразу две малоприятных вещи. Во-первых, то, что Госпожа Линда не впервые так вот чудит, а во-вторых, что её шайка с ней очень даже заодно, и, к примеру, пытаться внести сюда внутренний разлад бесперспективно. Ну, а в-третьих, ещё и то, что мне действительно следует вертеть мозгами на пределе своих хвалёных умственных способностей.
Я быстренько окинула взглядом всю компанию пленниц. Ну да, знакомые всё лица, кроме одной и самой навигаторши, которая находилась последней слева, если мне не наврали насчёт её юбки.
Первой справа была Госпожа Бельвелиалия, голая, обозначенная как «Бе», и даже без платка и верёвочной косы. «Одета» же она была в деревянный клин во рту, с дополнительным шнурком, и в ушные затычки, хорошо различимые по свешивающимся из ушей петелькам. Впрочем, клинья и затычки украшали всю компанию, не исключая и Госпожи Линды.
Во второй персоне справа я без труда опознала Госпожу Ванессу, ободранную до нижнего белья, весьма неплохого, кстати, и каких-то тканевых тапочек, совершенно не тянущих на нормальную обувь.
Рядом с ней, понятное дело, располагалась «Госпожа Лулилония», явно загремевшая за компанию с хозяйкой. Что интересно, эта самая Лу, Лу-лу, была тут лучше всех одетой, поскольку так и щеголяла в голубом платьице Генозисской девушки-рабыни, в чулках и туфельках, а также в белом передничке и платочке. Только без ошейника и цепей, что с моей точки зрения до сих пор смотрелось крайне непривычно. Вот, интересно, Госпожа Ванесса угодила в арестантки ещё на «Амелии», или её разбойнички из собственных соображений приватизировали? Ну, например, если она с ними драться вздумала.
Про дислокацию навигаторши и Госпожи Линды я уже упоминала, а вот между ними располагалась незнакомая мне персона. Эта персона была голая, изрядно избитая, обладала весьма крепким телосложением и, единственная из всех, вела себя строптиво. То есть, корячилась в своих путах, дёргала шеей верёвку и грызла деревянную затычку. Но я срочно припомнила, что моей целью является «забодание» навигаторши, а общение с другими пленницами оставлено на моё усмотрение в контексте достижения её согласия на сотрудничество.
Тут я снова получила тычок в спину, причём, посильнее предыдущих, а также Машенькин окрик в адрес ближайших бандитов:
-Чего встали?!
Тут бандиты, вероятно, вспомнили сценарий, ухватили Госпожу Бельвелиалию, подтащили ко мне, установили на колени, из ушей выдернули затычки, изо рта деревяшку, и наградили средней степени подзатыльником.
-Ну?! – сказала я ей «страшным», насколько получилось, голосом, в ответ на что она вытаращилась на меня и сказала:
-Ик!
Да уж, дурной пример заразителен, даже Госпожа Оллитариса не устояла.
-Ну что, не передумала? – спросила я её. – Как насчёт двадцати тысяч?
Она бестолково хлопнула глазами и проскрипела:
-Э… Чего-то я не очень… А вы, извините, кто?
-Я Оранжевая Линда, не ясно, что ли? – представилась я, а толпа статистов вокруг подала групповую реплику:
-Гы-гы-гы-гы-гы.
-Э? – удивлённо изрекла пленница.
-Нечего, «экать», деньги давай! – потребовала я. – Или в трюме понравилось?
-Э? – снова спросила она и указала взглядом на Виолетту.
-Это так, - пояснила я. – С этой девки кожу сдирать будут. Вон та будет, которая с черепом на лбу. Ей деньги срочно нужны на лечение, а ты артачишься, вот она и рассердилась, понятно?
-Чёрт побери, - возмутилась Шерри, но я её перебила:
-Пушка, не встревай, когда я говорю!
А бандиты снова загыгыкали, да и ладно, зато у Шерри было время заткнуться.
-Вот, - сказала я Госпоже Бе, - она с этой рабыни шкуру сдерёт, а тебя к дулу привяжет и расстреляет из пушки, так вот. Я бы на твоём месте заплатила, и домой. Ну что?
-Слушай, - сказала Госпожа Бельвелиалия, - ты что? Ты кто? Ты что, оллиолонерам продалась?
-Не, - сказала я, - не продавалась, уж это точно. С этих бандитов чёрта с два денег добьёшься, они сами до чужих денег жадные. Да какое тебе дело до моей биографии? Давай, по-деловому? Либо деньги, либо в трюм. Ну?
-Ты кто? – снова повторила она.
-Оранжевая Линда.
-Угу, - сказала она, - а почему не сразу Мелани Спайк?
-Мелани Спайк тоже, - не стала возражать я.
-А ещё кто?
-Кто, кто! – рассердилась я. - Дед Пи… Пи… Этот самый дед, который с пихты упал, забыла, как его, там, зовут! С ума с вами сойдёшь! Короче, дашь денег?!
-Нет, - коротко ответила Госпожа Бе.
-Вот интересно, - сказала я, - ты своих денег никому не даёшь, даже под угрозой смерти. А на что ты их тратишь тогда? Вообще не тратишь? У тебя что, денежная клептомания, да? Намерена зачахнуть над своим златом как царь Кащей?
-А твоё какое дело? – нагрубила она. – Что хочу, то и делаю со своими деньгами. Они не твои, чтобы мне указывать.
-Хоть бы целюлит на свои денежки полечила, - проворчала я.
-Не нравится мой целюлит, так дай одеться, - сказала она.
-Ага, одежду ей подавай! – рассердилась я. – С себя снять, что ли? Тебя сюда голой притащили, и раздели не мы. Нужна одежда, так покупай. Двадцать тысяч.
-Роксерам не плачу, - повторилась она.
-А за лечение платишь?
-Э? – не поняла она. – За какое лечение?
-Вон та шкуродёрка, - указала я на Шерри, - запросто тебя от целюлита вылечит. Раз, и навсегда.
Шерри при таких моих словах недовольно засопела, а Госпожа Линда вдруг захихикала нездоровым смехом, из чего я рассудила, что её ушные затычки были фальшивыми. А остальной коллектив промолчал. То ли эти ребята не поняли юмора, то ли вообще не знали, что такое целюлит.
-В трюм! – распорядилась я. – Только не убивать, и не бить тоже, не то, у неё все коды из головы выскочат.
-Так, а как же тогда работать заставить?! – возмутился один из разбойников, в обязанность которого, вероятно, входило оттаскивание осуждённых по месту исполнения приговора.
-Не твоя забота, - разъяснила я. – Мери разберётся. Не убивать, не калечить, и не бить, ясно? Действовать методом убеждения, но чтобы работала как следует. Я тут бездельников не потерплю, или, там, балаболов, вот! Следующий! То есть, следующая.
Следующей ко мне подтащили Госпожу Ванессу и установили в исходную позицию.
-Нола?! – осведомилась я страшным голосом.
-Д-да, - перепугалась Госпожа Ванесса, – а что?
-Терпеть не могу Нол! – сообщила я. – Как увижу Нолу, так рука сама за саблю хватается!
-Э… Ик! – отреагировала на такое заявление Госпожа Ванесса.
-Ик? – повторила я. – Так ты выразилась, негодяйка? Ещё раз икнёшь, голову снесу, поняла? – пригрозила я и даже постучала торцом сабли по палубе.
-Ой, - сказала Госпожа Ванесса и сглотнула, наверное, чтобы справиться с икотой.
-Где бельё покупала? – поинтересовалась я.
-Э?
-Трусики у тебя хорошие, - пояснила я, - да и лифчик тоже. Где брала, почём платила?
-Я… Я уже не помню, Госпожа!
-Госпожа? Ты чего обзываешься, негодяйка? Или ты извращенка? Тебе что, Годонисские порядки нравятся? Когда Нолы ламиол Госпожами обзывают?
-А… Ну… Э… - совсем растерялась Госпожа Ванесса.
-Деньги есть?
-Да какие деньги… - начала было, Госпожа Ванесса, но я перебила:
-Молчать! Денег у неё нет, да? Знаю я тебя, аферистка финансовая! Из списков вывернулась, да? Ни за что не поверю, будто ничего на чёрный день не заначила. Договоры фиктивные подделываешь? Ламиол своих за Нол выдаёшь?
-Да откуда вы, Госпожа… - уставилась на меня Нола, и, наконец-то признала в лицо. – Э?
-Э-кать тоже перестань! – предупредила я.
-Да ты же…
-Воспитанные люди обращаются друг к другу на «вы» - заметила я.
-Ну-ну, - сказала Госпожа Ванесса, совсем другим голосом, в котором теперь вообще не ощущалось страха. Наверное, в голове у этой Госпожи, как и у многих Нол, прочно засела истина, что Ноле не к лицу бояться ламиолы.
-Чего, «ну»? – сказала я. – Думаешь, я не помню, как ты меня защищала от этих психических вешательниц? Прекрасно помню. И то, что мозги у тебя живые и остроумные помню. Не растеряла ещё своих умственных способностей?
-Не думаю, - сказала Нола.
-Машенька, как думаешь, - спросила я и толкнула локтем злодейку за своей спиной, - не врёт?
-Чёрт! – сказала Машенька, но передумала меня бить и заявила: - С этой девки взять-то нечего. Что было, - вытряхнули, а по документам она в розыске.
-Из клетки притащили? – уточнила я.
-Почти, - сообщила Машенька. – Её как раз запереть пытались.
-Неудивительно, - рассудила я и обратилась к Госпоже Ванессе:
-Короче, пойдёшь в трюм. На пару с этой Бе. Она жадина, нипочём денег не даёт. Вот, есть мозги, значит будешь её убеждать. Её бить нельзя, тебя можно. Это чтобы у тебя материальная заинтересованность была. За три дня не уломаешь, пеняй на себя. У Мери, там, средняя продолжительность жизни трое суток. Да, пускай не двадцать тысяч платит, а сорок. За себя, и за тебя. Чего глядишь?
-Ты ведь Мелани Спайк? – спросила она.
-И что? – насторожилась я.
-Это правда, что ты выдавала себя за Нолу, устроила Сариссонию, и какую-то Госпожу саблей разрубила от плеча до письки?
Я оглянулась на Машеньку и поглядела на неё таким взглядом, чтобы она ничего не поняла и сбилась с толку, а потом сказала Госпоже Ванессе:
-Во-первых, если кого-то напополам рубишь, следует использовать топор, это любой дуре известно. А во-вторых, тактика применения сабельного оружия преподаётся за отдельную плату, а я даром не работаю, тем более, инструкторшей рукопашного боя. Всё, иди в трюм, работай. Эй, где там подручные?
Госпожу Ванессу уволокли, а передо мной установили Лу-лу. Эта девка уставилась на меня с суеверным ужасом, а как только у неё изо рта выдернули деревяшку, залепетала:
-Простите глупую ламиолу, Госпожа!
-Что?! – рявкнула на неё я, в манере Госпожи Линды.
-Простите глу…
-Кто?!
-Ой! – вздрогнула Лу-лу и попыталась подползти на коленях поближе, наверное, вознамерившись поцеловать мои болотные сапоги, но бандиты подтаскиватели оттянули её за шейную верёвку на исходную точку, благо, они ещё не успели отойти.
-Тебя спрашиваю, кто?! – повторила я.
-Рабыня, Госпожа! – пискнула Лу-лу.
-Чья?!
-Госпожи Генозиса, Ванессы Мона-Генози, Госпожа!
-Почему не в ошейнике?!
-Сняли, Госпожа!
-Зачем?!
-Не знаю, Госпожа!
-Почему одетая?!
-Не знаю, Госпожа!
-Почему обутая?!
-Простите глупую ламиолу, Госпожа!
-Почему ничего не знаешь, негодяйка?!
-Со страху, Госпожа!
-Слушай, девка, - сказала я, - почему это у тебя на всё ответ находится? За дуру меня держишь? Со страху обычно обделываются, а соображать только быстрее начинают, поняла? Почему не обделалась?!
-Ай! Это, Госпожа…
-Что?!
-Потому что долго не кормили, Госпожа!
-Что это ты за Госпожа такая, чтобы мы тебя кормили?! За еду работать надо. Хочешь тут бездельничать и жрать, мерзавка?!
-Так я же не против, чтобы работать, Госпожа! – перепугалась Лу-лу.
-Правда? – сбавила я голос. – Согласна работать? За одни харчи?
-Как прикажете, Госпожа.
-А что ты умеешь делать?
-Я? Так я же ведь рабыня, Госпожа.
-И что?
-Так я всё умею, Госпожа.
-Что именно?
-Ну, цепи носить умею…
-Золотые?
-Да, любые умею. Цепи, там, ошейники, путы… Это… В клетке сидеть…
-Петь, танцевать, коляски катать?
-Нет, коляски не умею… Простите глу…
-В постели Госпожу вылизывать?
-Вылизывать, Госпожа? А зачем выли…
-Эй ты, трудящаяся! – прикрикнула я. – Нам тут бездельниц не нужно. Не иначе, на штырь тебе дорожка.
-Нет, не надо, Госпожа! – перепугалась Лу-лу и заёрзала в своих верёвках. – Да я, всё что хотите, Госпожа! Любую работу, Госпожа! А чего делать-то надо, Госпожа?
-Чего делать? – сказала я. – У нас дел-то полно. Жечь, резать, душить, потрошить, заживо сушить, да на части крошить. Хватать, трепать, стращать, пытать. Расчленять, сочленять, вычленять и деньги вытряхивать. Головы рубить, ноги выкручивать, насмерть замучивать, короче, мучить, дрючить и… э… канючить! Вот таким образом. Справишься?
Лу-лу поглядела на меня слегка округлившимися глазами, сглотнула и изрекла:
-Э… А канючить, это что значит, Госпожа?
-Канючить-то? – задумалась я. – А! Ну, это значит, пощады просить, вот.
-Могу! – обрадовалась Лу-лу. – Это я могу, Госпожа! Это запросто…
-Канючить, это не главное! – перебила я. – Канючат у нас в свободное время, в смысле культурного отдыха. А жечь-резать? С этим как?
-Жечь, Госпожа? А чего жечь-то?
-Жечь чего? Ну, там, дома, города, памятники архитектуры, к примеру. Корабли жечь тоже.
-Вы хотите этот корабль сжечь, Госпожа? – вытаращилась Лу-лу.
-Вот этот? – сказала я. – Да уж, точнее не скажешь. Мечтаю с детства, правда, только сейчас это осознала. Спасибо, подсказала.
-Так, а как же тогда дальше, Госпожа? – не поняла Лу-лу. – Мы же все тогда потонем, Госпожа?
-Не твоего ума дело, - пояснила я. – Тут умственные способности большие нужны. Это тебе не извращённой Госпожой Генозиса Лулилонией прикидываться, аферистка.
Лу-лу даже слегка разинула рот. Нет, что ни говори, а ламиолы глупые создания. Она ведь до сих пор меня не опознала, не то, что её Госпожа. А потому что ей и в голову не пришло ни к кому приглядываться или прислушиваться, с кем и о чём её Госпожа беседует.
-Рот закрой, - велела я, - а то, вдруг, у тебя оттуда плохо пахнет? Как у ездовой девки из задницы.
-Э… - хотела возмутиться Лу-лу, но тут же захлопнула рот, так, что даже губы у неё расплющились друг по другу.
-В постели на что-нибудь годишься?
-У? Угу! Угу! – обрадовалась Лу-лу.
-Это ещё доказать надо, - заявила я.
-Угу! – согласилась Лу-лу.
-Я тебе не просто так, - предупредила я. – Чтобы мне в постели угодить, надо, помимо всего прочего, ещё и умственными способностями обладать, понятно?
-Угу.
-Прекрати «угукать», мерзавка! Чего губы сплющила?
-Простите глупую ламиолу, Госпожа!
-Глупую? Я тебе что только что разъясняла? Насчёт умственных способностей?
-Э… Простите умную ламиолу, Госпожа!
-И ещё, по части постели, должна быть здоровая конкуренция.
-Э…
-Эй, вы! – обратилась я к своей банде, многие участники которой уже попросту мешали разговору своим хохотом, особенно Господин Харни, - кончайте ржать. Подать сюда ту, вон, белобрысую хохотушку, - указала я на Госпожу Линду, которая тоже похихикивала издали.
-А эту куда? – спросили помощники.
-Никуда. Вторую сюда рядом поставьте.
Сказано, сделано. Бандиты принесли Госпожу Линду, раскупорили и установили рядом с Лу-лу, которая с опаской на неё покосилась.
-Эй, ты, белобрысая! – сказала я, - с тобой и говорить нечего, ясно же, что кроме постели ни на что не годишься. Ваше счастье, девки, что у меня сегодня кое-где чешется. Только это вам не шутки, угодить самой Оранжевой Линде, да уж! Это потому что я кровожадная и беспощадная…
Тут за спиной нагло захихикала Машенька. Я коротко оглянулась, и продолжила, обращаясь к девкам:
-Не обращайте внимания, эта дура татуированная ничего в кровожадности и беспощадности не смыслит, вообще. Разрисовала себя как уголовника, думает, все бояться будут.
-Р-р-р-р… - сказала Машенька.
-А у самой даже словарный запас бедный. Ругаться не умеет даже, больше рычит.
-Да ты… - начала возмущаться Машенька.
-Что? Чем недовольна?
-Ничего, - сдержалась Машенька. – Всё в порядке.
-Так вот, девки, - сказала я, - сейчас будете состязаться. Кто победит, - пойдёт в мою спальню, а кто проиграет, - срублю голову, и на штырь. Ясно?
-Ясно, Госпожа, - пробормотала Линда, опустив свои глазки.
-А тебе что, неясно? – ткнула я сапогом Лу-лу.
-Ясно, Госпожа, - подтвердила Лу-лу. – А нельзя ли…
-Нельзя! Как сказала, так и будет! Короче… Короче… А! Короче, сейчас каждая из вас сочинит стих в мою честь. Это чтобы сразу выяснить, кто умнее. Минута на размышление. Время пошло!
Должна сказать, я вовсе не веселилась, устраивая весь этот балаган. И, уж конечно, не было у меня никакого плана, как можно этим балаганом повлиять на настроение навигаторши. Цель тут была другая. То есть, цель была всё та же, спасти Виолетту. А балаган являлся средством, уж, какое было в наличии. Мне следовало как угодно, и в любой возможной степени расположить к себе это бандитское сборище. Если для этого нужно было их смешить, - пожалуйста. Возможно, у них потом рука на клоуна не поднимется и они его на штырь не насадят. Следовало создать у них положительные эмоции и увязать их наличие с присутствием собственной личности. Что же касается моих решений насчёт пленниц, так какая разница? Они же всё равно всё сделают по-своему, я тут реально ничего не решаю.
-Всё, время вышло, - сказала я и указала сапогом на Лу-лу. – Давай.
-А почему я первая, Госпожа? – заспорила Лу-лу.
-Потому что мне так захотелось.
-А первой труднее!
-Это уж твои трудности, - заметила я. – У меня, между прочим, и без тебя своих трудностей хватает. Вот, чужие сапоги ноги натёрли, так я же на тебя эти проблемы не перекладываю. Короче, давай, читай свои стихи, не то, голова с плеч!
И для верности ещё и слегка потянула саблю из ножен. А также и для того чтобы проверить, вынимается ли она вообще.
-Ай! – сказала Лу-лу. – Э…
-Это что, так у тебя стих начинается? Надеюсь, он не из одной буквы состоит. Иначе, вряд ли по-конкурсу пройдёт.
-Гы-гы-гы-гы-гы, - без команды отреагировали ближайшие разбойники.
-Ё… - проскрипела Лу-лу. Я даже и не сразу сообразила, что она вполголоса сматерилась. Это было так неожиданно, что я чуть не растерялась даже, но справилась и сказала:
-Чего? Это ещё что за слова непонятные? А рифма где?
-Ёлки-палки, лес густой, - проговорила Лу-лу, - головы на палках,
Это Линда на постой
Всех, кого не жалко,
Приглашает с головой, -
Приходите, гости,
А отправитесь домой, -
Черепа да кости.
-Это ты про меня, мерзавка?! – искренне возмутилась я.
-Как заказано было, - пробурчала Лу-лу, и даже не добавила «Госпожа». А сама зачем-то повертела шеей внутри своего кружевного воротничка.
-Бунтовать? – осведомилась я.
-Зачем ошейники с приличных девушек снимаете? – сказала Лу-лу. – Чтобы сабли не поломать?
-Ладно, помолчи, - посоветовала я, - ещё неизвестно, чего там вторая насочиняла. Ты, белобрысая, как там тебя зовут?
-Как угодно Госпоже, - пропищала Линда.
-Больно надо мне тебя ещё и называть, - ответила я, - ты, может, такого насочиняла, что больше нескольких минут и не проживёшь. Такие вот белобрысые и голубоглазые блондиночки обычно тупые как пробки, только для постели и годятся. Давай, выдавай свой шедевр. Могу себе представить…
-Как будто в воду упал мечом, - сказала Линда, - оранжевый луч заката
И вспыхнуло сердце под тем лучом,
В груди отдалось раскатом.