Инфра-12. Глава35. Мятежница 2 страница

-Пили всё, что попало, ребята,
Хоть бы кто дураков просветил.
Замочили, злодеи, Сократа,
Вместо водки подсунув метил…

Вскоре я заметила, что нас с Виолеттой волокут по палубе, наверное снова в мой любимый трюм. Впрочем, продолжать петь можно было и сейчас. А я, кажется, и не прекращала.

-И спускаясь под своды Аида,
Навсегда опускаясь во мрак,
Утонула в вине Атлантида,
До сих пор не отыщут никак…

Ну, не под своды Аида, конечно, мы снова попали, но немногим лучше. Только теперь в трюме была всего одна Клу, зато она меня узнала и начала приставать с вопросами:
-Ну и как насчёт восстания?
-В процессе, - отчиталась я. Впрочем, разговаривать было трудновато, потому что и я и Виолетта плохо держались на ногах и не менее плохо реагировали на тычки, пинки и окрики. Понятное дело, охрана хотела всего лишь привязать нас к шпангоутам, но когда глупые девки так вот неконструктивно валятся с ног, норовя утопиться в несвежей трюмной воде, процесс неизбежно затягивается. А я почему-то ещё и посчитала своим долгом допеть до конца песенку. И допела:

-Чтобы жить нам теперь по-другому,
Чтоб иная настала пора,
Похмеляйтесь, товарищи, дома,
И не лезьте к тиранам с утра.

Ну вот. Я икнула с чувством выполненного долга и тут же обнаружила, что моя шейная верёвка, практически, от шпангоута отвязалась. Нет, ну кругом бездельники! Нормально даже девушку привязать не могут! Вот Виолетта была нормально привязана и нормально заткнута, а я как попало. Кстати, при продолжении осмотра я обнаружила не только то, что мой рот не закупорен, а и вообще не нашла поблизости своей деревянной затычки. Наверное, она отвязалась по дороге, а верёвка, завязанная в носу, теперь просто свисала через край колодки. Представляю свой вид со стороны.
Так, или иначе, а я теперь оказалась без шейной точки опоры и обнаружила, что проклятый пиратский корабль совершенно нагло раскачивается, чтоб он потонул вообще! Так раскачивается, что и на ногах-то держаться трудно. А Клу всё глядела на меня и хихикала.
-И чего смешного? – возмутилась я.
-Где напилась-то? – поинтересовалась Клу.
-Как, где? На работе. Не все же тут вот бездельничают. Кому-то и работать надо.
-Ой, чтоб я так работала, - захихикала Клу.
-А я устала, между прочим, - заметила я. – Корабль этот чёртов ещё качается!
-А, так это корабль качается?
-Ну. А ты что, не чувствуешь?
-Хи-хи. Если так вот шататься будешь, он точно закачается.
-Ты что, хочешь сказать, не корабль качается, а я? Может, ещё и теорию относительности мне проповедовать будешь?
-Хи-хи-хи-хи! – развеселилась Клу, а, глядя на неё, захихикала, то есть, захухукала и Виолетта.
В этот момент корабль так качнулся, что меня свалило задницей на наклонную стенку. Ну уж это вряд ли можно было объяснить текущей степенью опьянения. Тем более что вслед за этим послышался очень подозрительный скрежет, а стенка начала отталкивать мою задницу от себя. Я даже и растеряться не успела, как по периметру упомянутой задницы возник усиливающийся фонтан холодной воды, а её половинки какая-то неведомая сила попыталась растащить в стороны. Я перепугалась прежде всего за сохранность своей любимой попочки и попыталась воспротивиться отталкиванию. Тут, как нельзя более кстати, мне подвернулся поперечный брус каркаса, в который я упёрлась руками и ногами, пытаясь вернуть толкающуюся стенку на место. Но против меня явно ополчилась слишком могучая сила, с несокрушимым упорством отжимающая меня вверх и раздвигающая половинки попы, да ещё и вдавливающая в них нечто острое. Словно какое-то зубастое морское чудовище вознамерилось изнасиловать меня извращённым способом сквозь обшивку судна.
Надо полагать, во мне одновременно начали происходить два плохо совместимых процесса, - вылетание наружу хмеля, и выделение внутрь адреналина. Я подумала, что очень вовремя напилась, в связи с чем организм сможет некоторое время противостоять натиску ледяной воды снизу. Скорее всего, корабль напоролся на ту самую донную скалу, которая проломила борт и теперь лезет мне в задницу. Я же вовсе не собиралась закрывать своей попой эту амбразуру, но теперь соскакивать с неё могло оказаться себе дороже. Во-первых, меня может порезать щепками треснувшей доски, а во-вторых, у меня совершенно не было данных для расчёта времени затопления трюма при исчезновении пробки с пробоины. Трюм же явно заперт сверху, если уж здесь держат рабынь.
Поступление забортной воды, кстати, и при наличии пробки в дырке было неслабым. Прошло-то всего несколько секунд, а Ви и Клу уже корячились вблизи своих шпангоутов, залитые по колено.
С одной стороны, возможно, мне следовало бы сорвать их с привязи и бежать отсюда, но, с другой стороны, неизвестно когда эти мерзкие пираты удосужатся догадаться о пробоине и явятся сюда. Да за это время мы тут утонуть успеем. А зажимая пробоину, я хоть на какое-то время оттягиваю момент полного заливания помещения, хотя, в принципе, оттягивание ничего не меняет. Это потому что я сильно сомневалась, что эта посудина разделена на водонепроницаемые отсеки переборками. А если и так, то даже пресловутый «Титаник» переборки не спасли, - потонул как миленький. Конечно, потонуть вместе со всеми этими разбойниками будет гораздо веселее, чем в-одиночку, но всё же…
Тут-то я припомнила об очень недавнем своём пожелании этому кораблю потонуть. Чёрт побери, в данный момент мне было совершенно не до того, чтобы вникать в проблемы собственного всемогущества по части исполнения желаний! А ещё и от этих двух дур никакой помощи!
-Эй, вы! – заорала я, - вы чего не помогаете?!
-У! – высказалась Виолетта, зато Клу выпучила глаза и запричитала:
-А чего делать-то?!
-Визжать!
-И-и-и-и-и! – завизжала Клу изо всех сил, а Виолетта поглядела на неё как на ненормальную. Наверное, с непривычки, она опьянела гораздо сильнее меня, и до сих пор ещё не врубилась. Вот, предлагала же я научить её пить, а она ещё сомневалась, надо ли такому учиться. Слушаться надо, когда я говорю…
Между тем, напор воды заметно усилился, и я тут же догадалась, что корабль садится носом, а это приводит к увеличению давления, мало того, этот нездоровый процесс будет иметь тенденцию к нарастанию, а мои усилия напротив, очень скоро начнут ослабевать. Вот, если бы я выпила литра три вонючки…
Тут, вдобавок ко всем несчастьям, я заметила, что водяной натиск с чего-то ради приобрёл пульсирующий характер, и меня попросту начало встряхивать с нарастающей амплитудой, не говоря уже о проникновении жидкости меж раздвинутых половинок. Мне конечно давно уже не делали промывку желудка, но не до такой же степени, чтобы вода полилась изо рта и ушей! А Клу и Ви уже заливало по пояс, потому что они находились несколько ниже меня. Клу добросовестно продолжала оглушительно визжать, а Ви только бестолково размахивала конечностями.
И тут, наконец, сверху раздался скрежет, люк открылся и показалась недовольная рожа, тут же заворчавшая:
-Какого тут ещё… Что происходит?!
Я теперь уже словно сидела на бурном гейзере. Меня так подкидывало, что челюсть стучалась по колодке. Поэтому при докладе об обстановке вышло:
-Кор… Кар… Кар… Ко-ра-бле-кру-шение-е-е!
В тот же момент недовольную морду, вероятно, кто то пнул в задницу, в связи с чем, эта морда слетела вниз, пересчитав челюстью ступеньки трапа, а вслед за ней сверху ворвалось несколько персон мужского рода, наверное это была команда по борьбе за живучесть судна. Меня наконец-то сорвало с пробоины и швырнуло под ноги Ви, вернее, в связи с достигнутым уровнем затопления, в район её поясницы. А с того места, где я только что была, взлетели щепки, а в потолок ударила водяная струя. Я сейчас же вцепилась зубами в шейную верёвку Ви и перекусила её. А эта дура всё ещё не понимала, что происходит! Зато Клу всё прекрасно понимала. Она прекратила визжать и вытаращилась на меня. Я не понадеялась быстро поймать её верёвку зубами, поэтому ухватилась руками, напряглась и оборвала. Клу кинулась к трапу, а я ухватила Ви и поволокла туда же, уже по грудь в воде. У нас было всего несколько секунд, поскольку спрыгнувшие вниз пираты ещё не успели оценить обстановку, и принять решение, - бежать куда подальше. Пробоина была слишком велика, чтобы тут можно было что-то сделать без водолазного костюма. Клу уже вскочила на лестницу, а я зацепилась ногами за что-то мягкое снизу и попыталась вытолкнуть Виолетту на трап впереди себя. Конечно, трудно было обвинять Ви в бестолковости в данный момент, ведь я же сама её напоила, да к тому же она сильнее меня была запутана этими дурацкими верёвочками. Так, или иначе, но её заклинило на ступеньках, а я уже спиной чувствовала, что к трапу устремились и остальные присутствующие. Ещё чуть-чуть, и нас бы стоптали вниз, но тут та самая мягкая субстанция у меня под ногами подалась вверх, потому что, скорее всего, это была первая недовольная морда, которой больше не захотелось находиться головой ниже уровня воды. Спасибо морде, она не только подтолкнула меня вверх, но и создала своей средней областью краткосрочное препятствие для других желающих выскочить. Однако всё пропадало даром, поскольку Виолетта сдуру вцепилась обеими руками в попавшую под них ступеньку, как в единственную доступную точку опоры. Но в тот же момент Клу, уже почти выскочившая в люк, кинулась назад, ухватила Ви за руки и рванула на себя изо всех сил. Уж не знаю, насколько она была сильна, но похоже, она вытащила наверх не только Ви, но и меня, ухватившуюся за Виолеттины ноги.
Мы оказались на палубе, и в последний момент успели откатиться в сторону, прежде чем в люке возникла пробка из встречных потоков публики.
Я обнаружила, что чихаю и отплёвываю воду, что было странно. Вроде бы я не успела окунуться с головой. Впрочем, при таком напоре воды, она могла проникнуть мне в рот снизу, обратным ходом через нижнюю дырку и пищеварительную систему. Нет, ну почему эти пираты такие глупые?! Я же им, можно сказать, компас починила, какого чёрта нужно было и дальше плыть вслепую? Может, они просто не успели? И правда. Ведь, наверное, и пяти минут не прошло с тех пор как нас потащили в трюм, а ремонт-то, по сути и не начинался, за исключением установления состава жидкости…
Тут меня принялся колотить совершенно нервный смех, и даже не знаю, скоро ли я пришла в себя. Наверное, скоро, потому что за это время корабль даже не потонул. Я оглянулась вокруг и обнаружила, что палуба находится в несколько наклонном состоянии, на этой самой палубе наблюдается интенсивная суета, а из знакомого люка торчит задница Машеньки и кричит вниз, наверное, пытаясь выяснить обстановку. А хозяйку этой задницы я опознала по татуировке и сапожкам. Интересно, а чего это она голая? Спала, что ли? А, вскочив, прежде всего, натянула сапожки? Вообще-то, сапожки у неё были очень даже ничего, я бы с удовольствием присвоила их себе, если бы появилась такая возможность. Да уж, это были не какие-нибудь рабские плетёнки или ездовые ботинки. У них даже подошвы были новенькими, а уж каблучки просто загляденье. И как раз мой тридцать седьмой размер, как отчётливо просматривалось на маркировке подмётки. Это потому что Машенька стояла на карачках и её подошвы располагались прямо перед моим носом.
Вдруг, откуда ни возьмись, появилась Шерри, которая без долгих разговоров ухватила Машеньку за зад и выдернула из люка. Машенька даже и возмутиться не успела, как Шерри нырнула в люк, причём, головой вниз. Но Машеньке такое дело явно не понравилось, у неё вмиг испортилось настроение и она обозрела окрестности в поисках тех, кого следовало назначить виноватыми. Понятное дело, ближе всего оказалась наша троица.
-Молчать! – заорала Машенька, и, между прочим, правильно сделала, потому что я лишь теперь осознала, что Клу продолжает визжать. А что? Я ведь её конкретно озадачила, и своего указания не отменяла. Ну, выбираясь по трапу, она сделала перерыв, а отдышавшись, продолжила порученное дело. Нет, Клу всё-таки была достаточно развитая девушка. Во-первых, она проявила самостоятельную инициативу по части временного прекращения визга, а во-вторых, если бы не её помощь, мы бы застряли на лестнице. Надо бы как-нибудь с ней поближе познакомиться, ну, хотя бы на случай восстания, там. Да и сейчас, не успела даже Машенька ещё закончить свой командный окрик, как визг уже и прекратился. Действительно, и так суета, если не паника, не хватало тут ещё и сирены воздушной тревоги.
Но, наверное, простым прекращением нагнетания паники мы не должны были отделаться, потому что Машенька ухватила нас, кого за что, и куда-то поволокла, по пути обвиняя в неуклюжести, бестолковости и дебильности. Ну, сгоряча, конечно, чего не скажешь. Хотя, я думаю, дебильность тут противоположная. Нет, ну разве не дебильно, сперва набить на шею девушкам корявые доски, запутать им руки и ноги шнурками, а потом обвинять в неуклюжести?
Вскоре навстречу нам попался Господин Харни, который чему-то обрадовался при виде нас, а его подручные разбойнички ухватили Ви и Клу и тут же подсоединили их к непонятному приспособлению, установленному на палубе. Приспособление представляло собой бочку с торчащим из неё перевёрнутым коромыслом с двумя ручками по концам. Вот к этим-то ручкам и пристегнули девушек, для чего на их концах имелись верёвочные петли для запястий. А ещё пара подручных, тем временем, разматывала на палубе длинный шланг, выходящий из бочки, и даже не один, а два. А первая пара подручных заорала на Ви и Клу, и принялась лупить их по спинам и попкам наспех сложенными в несколько слоёв верёвками. Девушки вмиг догадались, чего от них хотят, и в сумасшедшем темпе принялись раскачивать коромысло. Сброшенный на палубу конец шланга вздрогнул, подскочил и начал плеваться водой. Да это же помпа! Нет, ну какие же эти пираты бездельники. Да вместо того чтобы лупить рабынь, сами бы качали! Они, наверное, даже утонуть готовы, лишь бы самим не работать. А я, что, не у дел осталась?
Как бы не так. Меня ухватила за колодку голая Машенька, вытаращилась и сказала страшным голосом:
-Ты?!
-Я, Госпожа, - подтвердила я. А чего? Каков вопрос, таков и ответ, и даже злодейка это поняла.
-Ты дырку проделала?! – то ли спросила, то ли выдвинула обвинение она.
-Я сама? – возмутилась я. – Да ничего подобного!
-А кто?!
-Режиссёр.
-Кто?!
-Ну, это он так сказал, мол, режиссёр. Наврал, понятное дело…
-Чего?!
-Ну, что на съёмки меня пристроит. Только, говорил, сначала в порно-клипах сниматься придётся, вот и надо выяснить, гожусь, или нет. Вот он во мне дырку и проделал, а вы говорите, я сама. Это при моих-то данных…
Машенька издала своей глоткой странный звук. Ну, как бы проглотив, не запивая, старую протухшую котлету. А потом встряхнула меня за шею и зашипела:
-Ты, Слу-чка! Забыла, что я таких насквозь вижу?
-А чего интересного-то сквозь меня рассмотреть можно? – удивилась я. – Кучу дураков, мечущихся по палубе?
-Ты в трюме дыру продырявила?! – заревела она ещё более страшным голосом. Но я и не испугалась даже. Знаете, если «страшным голосом» злоупотреблять, он быстро перестаёт оказывать на слушателей должный эффект. С другой стороны, если каждый раз после употребления «страшного голоса» слушателя убивать, это тоже будет потеря смысла применения. Таким образом, «страшный голос» следует применять с умом и в действительно удачных для этого ситуациях, а у этих разбойников, похоже, не было в наличии даже самого захудалого психолога.
-Ты?!
-Ага, - сказала я. – Пальцем проковыряла. Трюм закрытый был, никто не мешал. Вот, думаю, хохма-то будет, когда все эти бандиты потонут.
-Да я тебя…
-Зацелую, любя, - догадалась я. – Не наезжай, я, пока что, не твоя собственность!
В этот момент мимо нас как раз пробегала Госпожа Шерри, вот я и осмелела. Ну и по причине свежего психологического стресса, конечно. Госпожа Шерри была мокрая с ног до головы, как рыба, а про её причёску я вообще молчу.
-Так, да?! – заорала Машенька. – Ну, ты у меня скоро перестанешь ухмыляться!
И она поволокла меня в неизвестном направлении. Правда, в процессе волочения пришлось остановиться, чтобы пропустить бегущую назад Госпожу Шерри. На этот раз у неё подмышкой было короткое круглое бревно, а следом бежало несколько разбойников с какими-то деревянными брусками и рулоном брезента.
Только мы поволоклись дальше, как опять вышла задержка, поскольку нам навстречу волокли двух рабынь в стандартной местной упаковке, наверное для организации посменной работы водоотливной помпы. Это правильно, я даже успела порадоваться за своих подружек, Ви и Клу. Впрочем, разве Клу соглашалась быть моей подружкой? Такого разговора у нас ещё не было. Был разговор насчёт восстания, но это же ведь не личные отношения, правда?
Тут моё волочение возобновилось, но я уже подумала, что при таких делах оно быстро не закончится, следовательно, надо бы найти какое-нибудь сопутствующее занятие на это время. А что? Жизнь короткая, чего время попусту терять? Например, можно оглядеться и попытаться выяснить, а чем занимается главная местная Госпожа Линда в этой экстремальной ситуации? Но Госпожи Линды нигде не было видно. Ну и командование, однако. Все люди - как люди, мечутся тут либо бестолково, либо по делу. Офицерский корпус вообще на высоте. Госпожа Шерри борется с пробоиной, - аж взмокла с головы до ног, Госпожа Машенька даже и не оделась, побежала вычислять виноватых и производить аресты подозреваемых. Действий Госпожи машины Мери я своими глазами не видела, но была уверена, что она в своём машинном трюме не спит, а выполняет свой долг изо всех сил. По меньшей мере, корабль ведь не движется дальше, на очередные скалы и рифы? Лично я бы на месте Госпожи Мери точно не спала, будучи прикованной к кораблю такой крепкой цепью, как у неё. А Господин Харни как лихо обеспечил работу по откачиванию воды? Какие все молодцы, а эта мерзкая Госпожа Линда, наверное, снова обкурилась и дрыхнет, свалив все заботы на экипаж. И чего они её терпят? За какие-такие достоинства? За особую кровожадность, что ли? Ну, не за поэтический же талант?
Нет, этим разбойникам надо устроить мятеж, Госпожу Линду свергнуть и продать на базаре, на вырученные деньги отремонтировать корабль, а капитаншей назначить Госпожу Шерри. Тогда и я, как её рабыня, несколько поднимусь по служебной лестнице, и, может быть…
В этот момент я обнаружила себя перемещающейся по лестнице. Причём, не вверх, как ожидалось, а вниз. Да это было бы ещё ничего, если бы перемещение производилось нормально, а не по принципу голова-ноги, голова-ноги. Короче, меня кубарем скатили по лестнице, странно что при этом даже шея не свихнулась, однако. И тут же переместили ещё на какое-то расстояние методом пинания ногами, я даже и сообразить ничего не успела. А когда начала соображать, то обнаружила себя в тесной деревянной клетке из толстых брусьев, скреплённых железными (!) болтами внахлёст. Наличие железного крепежа попросту меня раздавило. Это при том, что даже колодки рабынь имеющих возможность доступа на палубу и, следовательно, представляющих крайнюю опасность для общества, скрепляются ненадёжными деревянными палочками! Это же какую степень опасности тогда представляю я, если меня поместили в подобную клетку?
Тут мне пришло в голову, что если бы я вдруг оказалась в железной клетке, то, возможно, вообще померла бы от страха перед собственной степенью опасности. Надо же, как быстро отвыкает девушка от нормальных условий своего содержания! А давно ли я, вместе с Ви, жила в нормальной железной клетке и носила нормальные железные кандалы, наручники и ошейник? Ну да, вспомнила молодость, ага.
К тому времени, как мне пришло в голову осмотреться, я уже успела привыкнуть к полумраку помещения, и первым делом заметила, что я тут не одна такая. Помещение представляло из себя коридор, по обе стороны которого и были установлены клетки, вплотную друг к другу. Всего этих клеток тут было тринадцать, семь у противоположной стенки и шесть с моей стороны, поскольку вместо средней клетки была ведущая наверх лестница. Моя же клетка была крайней справа от этой лестницы, а прямо напротив меня располагалась в такой же клетке другая пленница, в которой я без труда опознала навигаторшу Энни, прежде всего, по её знаменитой юбке. Через одну клетку вправо сидела рабыня Лу, легко узнаваемая по своему элегантному Генозисскому платьицу и переднику. А ещё правее сидела голая связанная девушка с деревянным кляпом во рту. Та самая, что недавно вела себя строптиво и грызла кляп. Только на этот раз кляп у неё был не погрызенный, а новый, а связаны у неё были не только руки, но и ноги. А ещё одна верёвка стягивала вместе ножной и ручной узлы. При таких делах девушка бы и в вертикальном положении не удержалась, наверное, если бы не тесная клетка. Рабыня Лу, напротив, не была ни связана, ни скована. Правда, деревянный клинышек у неё во рту тоже был, но мне показалось, что он туда не забит до фиксации, а свободно удерживается ротиком в закрытом положении. Наконец, Энни сидела и не связанной и не заткнутой, а на её клетке была закреплена табличка с потрясающей надписью: «не трогать».
Все они сидели и молча глазели на меня. Наверное, как на новый экспонат зоопарка. А что, чем это клеточное отделение не зоопарк? Только, насколько я помню, в зоопарке над клетками с экспонатами всегда вешали таблички, где сообщались сведения о звере, месте его обитания и гастрономических предпочтениях. В связи с этим, прежде чем сажать меня в клетку, следовало бы заняться оформлением таблички. Ну, например, так:
«Слу. Рабыня. Естественная среда обитания, - северная Америка. Неестественная и идиотская среда обитания, - Оллитария, расположенная чёрт знает где, если вообще где-то расположена, а не кажется. Размножается гетерогенным способом, при наличии достойных самцов. А не таких, как тут. Питается турнепсом, запивает вином и вонючкой. Рук не совать, - кусается».
Конечно, я уже не впервые оказалась в клетке, но на этот раз хотя бы зрители были в наличии. Поэтому я решила слегка привести себя в порядок и принялась прихорашиваться. По крайней мере, была причина чтобы избавиться от дурацкой верёвки завязанной в носу. Вот. Даже дышать носом легче стало. А верёвку я засунула под корсет, вдруг пригодится? Потом развязала шнурок, стягивающий волосы, распустила их и принялась расчёсывать пятернёй, за неимением другой расчёски. Я думаю, с распущенными волосами хотя бы не так бросалась в глаза надпись на лбу. А вообще, бардак у этих пиратов. Ну как можно приличной девушке-ламиоле столько времени находиться без ошейника и даже без головного платка? Вон, и Лу жаловалась, что с неё ошейник сняли. Ну, не считать же за ошейник эту вот корявую шейную деревяшку? Кстати, она такая большая, что вполне бы можно было на ней написать и моё имя, и имя моей собственницы Шерри. А не на мне самой.
А публика так и глядела на меня, молча. Ну, у Лу и у буйной девушки были затычки во рту, а вот Энни могла бы со мной и поздороваться. Так ведь нет. Ну, я не гордая, могу и сама.
-Эй, - сказала я ей, - привет, «не трогать». Давно не виделись.
-Привет, чего? – не поняла она.
-Не трогать, - пояснила я. – Тебя что, так зовут? Или недавно переименовали?
-Ты чего ерунду городишь? – возмутилась Энни.
-Почему ерунду? – прикинулась я дурочкой. – У тебя же на клетке написано: «не трогать». Вот я и говорю, привет, Госпожа «не трогать».
-В задницу ноготь! – огрызнулась Энни.
-Зачем? Это же больно, наверное?
-Когда в заднице больно, - сказала Энни, - то мозги просветляются. Потому что из головы посторонняя дурь вылетает.
-Правда, - согласилась я. – А ты-то откуда знаешь? Тебя что, на кол сажали?
-Ик! – вздрогнула Энни. Похоже, она была интеллигентной девушкой, и не шлялась по тем местам, где друг друга сажают на кол, ну, или втыкают в зад горячий прутик, как всякие разные сектантки.
-Да, - рассудила я, - похоже, ты далека от реалий жизни. Ну, хотя бы про анальные ёршики слыхала?
-Ты чего тут делаешь? – сменила она тему разговора. – Снова мне на психику давить станешь?
-Да, вот ещё! – сказала я, - была охота, задаром надрываться.
-А тебя что, не за этим подсадили?
-Я Оранжевая Линда, - напомнила я. – Тут у нас случился мятеж, меня свергли, вот я и здесь.
-Хи-хи, - сказала Энни, - так это потому наверху топали и орали?
-Ну.
-А корабль почему накренился?
-Это из за поворота, - объяснила я.
-Как это? – не поняла Энни.
-Да так. Власть переменилась, соответственно, решили и курс переменить. Начали поворачивать, а руль заклинило. Так вот с тех пор по кругу и вертятся. Вот корабль и кренится набок из-за этой, как её? Циркуляции.
-Вон чего, - сказала Энни. – Так ведь не похоже, чтобы машина работала?
-Чего пристала? – сказала я. – Я же не на капитанском мостике. Откуда мне знать, сидя здесь, что у них там за проблемы с управлением?
-Вообще-то корабль на месте стоит, - сообщила Энни, - стало быть, крен по другой причине.
-Ничего от тебя и не скроешь, ясновидящая ты наша, - проворчала я. – Ладно уж, признаюсь. У них теперь двоевластие, и они моё добро делят. Одно направо, другое налево. Разные кучи получились, вот и крен.
-А чего ж не пополам?
-Не знаю. Наверное, никак не могут договориться о распределении полномочий.
-Сколько ж там добра, чтобы так перекосило? – усомнилась она.
-Столько, сколько здесь. Слева вас трое сидит, а справа я одна. Как тут не накрениться?
-То есть, мы тоже представляем собой «добро», подлежащее дележу?
-Ну, наверное, - предположила я. – Только не я. У меня особый статус, я мятежница.
-Как так? – не поняла Энни. – Это же они мятежники были?
-Ну да. До смены власти. А после смены власти, мятежница я, поскольку с такой властью несогласная. Поэтому они меня будут судить за мятеж на корабле. Я бы на их месте меня повесила на длинной палке, выставленной за борт. Ну, для выправления крена, понятно?
-У! – вдруг встрял кто-то в наш разговор. Я даже не сразу и поняла, что это подала голос Лу-лу. Только после того, как она выразительно повертела затычкой во рту.
-Чего?
-У! – повторила Лу-лу и принялась жестикулировать. – У? У-у?
-Ты палку-то вытащи, - посоветовала я, - а то, у меня сейчас нет настроения всякие «у-у-кания» расшифровывать.
-У? – показала пальцем Лу-лу на свой рот. А потом возвела глаза и руки к небу и снова чего-то загудела.
-Чего, опасаешься кары небесной за вынимание затычки, что ли? – предположила я.
-Угу!
-Успокойся. Никто не накажет. По крайней мере, насчёт высших сил, гарантирую.
-Ху-ху-ху, - сказала Лу-лу.
-Ну и, как хочешь, - сказала я. – Нечего было тогда в разговор встревать.
-У! – сказала Лу-лу, и наконец-то вынула свою затычку.
-Ну? Чего хотела? – спросила я.
-Насчёт головы.
-А чего насчёт головы? Расчёски у меня нет, ты же видела, как я сама рукой расчёсывалась.
-Насчёт отрубания моей головы, Госпожа, - уточнила Лу-лу.
-А что непонятного? Успокойся, придёт время, - отрубят. Чего с мелочами пристаёшь?
-Так уж и отрубят, - усомнилась Лу-лу. – Власть же переменилась?
-Слушай, рабыня, - сказала я, - ну почему, такие как ты, никогда не видят дальше собственного носа? Ты что думаешь, новая власть лучше старой? Я тебе решила голову срубить, - так ведь это совершенно гуманный метод. Почти ничего и почувствовать не успеешь. А эти дураки могут с тебя и кожу содрать. К тому же, они неумехи. Вместо пары часов, провозятся с твоей шкурой целый день. И кожу испортят, и тебе неприятно будет. А ты уж обрадовалась!
-К-как кожу? – заикнулась Лу-лу. – С меня кожу? За что?
-За то, что холёная, дурочка. Кожа-то хорошая должна быть. Не снимать же с той вон дуры, - кивнула я на связанную девушку, - которая вся в шрамах, и вообще корявая какая-то.
-Р-р-р-р! – отреагировала на такое заявление девушка. – У! Р-р-р!
-Чего рычишь? – удивилась я. – Разве не так? На правду глупо обижаться.
В ответ, эта странная девушка просто распсиховалась, потому что принялась рычать, таращить глаза и корячиться в своих путах, насколько позволяла клетка. А её соседка Лу-лу перепугалась и прижалась к противоположной стенке своей клетки, подальше от психической.
-Эй, Лу, - сказала я, - ты бы у неё толу вынула, что ли? Может, человек чего сказать хочет?
-Ага, сейчас! – оказалась Лу-лу. – Да она мне руку откусит.
-Слушай, ты, мятежница, - сказала тут Энни, - помолчала бы, а? Сидели тут без тебя тихо, легче было.
-Ой, надорвались они, в клетках сидя! – огрызнулась я. – Легче им было! В машине, на валу посидели бы, как все приличные люди!
-Р-р-р… - зарычала на этот раз Энни. Наверное, ей не понравилось, что её, приличную и одарённую девушку, сравнивают с каким-то силовым трюмным быдлом, да ещё и не в её пользу.
-Чего рычишь? Хоровым пением заняться решила, да?
Энни возмущённо засопела, но сдержалась и не опустилась до перебранки с кем-попало. Вместо этого, зачем-то принялась ворошить свою юбку и ворочаться. Я даже подумала, не собралась ли она подобрать юбку и показать мне голый зад? Но, нет. Энни просто развернулась ко мне спиной. Наверное, это означало некоторую степень презрения. Ну и чёрт с ней.
-Эй, Лу-лу, - обратилась я к рабыне, - ты всё-таки освободи ротик своей соседке. А то, похоже, тут достойных собеседников для меня нет.
Лу-лу только отрицательно помотала головой.
-Что, боишься?
-Угу.
-А за интерес?
-Это как? – не поняла Лу-лу.
-Чего боишься-то?
-Боюсь, что руку откусит.
-А что важнее, рука или голова?
-Ну, понятное дело, голова. А что?
-Давай так. Ты рискнёшь своей рукой, вынимая у неё толу, а я отменю своё решение по отрубанию твоей головы. Ну как?
-Ха-ха, - сказала Лу-лу. – Так вас же свергли, Госпожа. Какое теперь значения имеют ваши решения?
-А власть штука переменчивая, - просветила её я. – Сегодня я, завтра ты.
-Я, Госпожа? – не поняла Лу-лу.
-А чем чёрт не шутит? Может, и ты. Слушай, Лу, вот я тебя к отсечению головы приговорила. Что бы ты со мной сделала, если бы власть вдруг в твоих руках оказалась?
-Э… - сказала Лу и даже слегка выпучила глаза. – Так ведь я ламиола, Госпожа?
-Я тебя не про социальное происхождение спрашивала, а про то, как бы ты власть употребила.
-Ну… - заскрипела мозгами Лу-лу. – Ну, тогда… А! Я бы свою Госпожу спросила, всего и делов-то!
-Опять туда же, - возмутилась я. – Ну вот, такая ситуация, что никаких Госпожей нет, а власть на твою голову упала, и переложить не на кого. Понятно?
-Ну, я так не хочу! – заявила Лу-лу.
-Но если другого выхода нет?
-Я ламиола, я глупая! – сказала Лу-Лу. – Никакой дурак не назначает на власть глупую ламиолу! Уж лучше тогда вообще без власти!
-Вот ведь, чёрт побери, - рассердилась я. – Ну ладно, тогда такая ситуация, кроме нас двоих никого нет. Я в клетке, а ты нет, то есть, власть у тебя. Что бы со мной сделала?
-Да ничего бы не сделала! Пошла бы по своим делам, а ты сиди в клетке и сама разбирайся!
-То есть, решила бы меня в клетке голодом уморить?
-Да больно надо мне ещё кого-то морить! Что, больше мне делать нечего? Говорю же, пошла бы по своим делам, а на тебя наплевать и забыть.
-Так я ж тебе и объясняю. Пленницу в клетке обслуживать надо, не то, помрёт, причём, зверской смертью от голода. Тут власть не должна устраняться.
-Так что же тогда, - возмутилась Лу-лу, - если я получу власть, так мне ещё и придётся всякой клеточной девке зад подтирать?
-А что сделаешь-то?
-Да в задницу такую власть. Власть, это когда делай, что хочешь, и не перед кем отчитываться не надо. А то, что ты говоришь, это не власть, а чёрт знает что! Говорю же, не хочу!
-Вот я и говорю, - подловила её я, - вытащи кляп у соседки.
Лу-лу скрипнула мозгами, хлопнула глазами и сказала:
-Так, а какая тут связь?
-Самая прямая.
-Чего-то я не улавливаю никакой связи, - призналась Лу-лу.
-Да как же так? – возмутилась я. – Ты же не хочешь, чтобы власть свалилась на тебя, так?
-Ну, так, - подтвердила Лу-лу.
-Ну вот. Я власть взять не могу, потому что меня только что свергли. А эта вот, белая кость, - кивнула я на Энни, - ни на что путное не годится. Ни на власть, ни в постель, ясно же.
Энни промолчала, только произвела спиной трудноинтерпретируемую мимику, наверное выразила лишний раз своё презрение.
-И что? – снова не поняла Лу-лу.
-А то, что на власть единственная кандидатура остаётся.
-Э… Кто?
-Да эта вот, твоя соседка кляпогрызка. Не видишь, как корячится? Она явно к власти рвётся, вот и надо ей помочь. Давай на неё власть свалим, будет кому нам всем тут, в клетках, попы подтирать. Ну, дошло?
-М-м-м… - сказала Лу-лу и снова с опасением покосилась на соседку. – Ну… А почему я у неё толу-то вытаскивать должна?
-А как же она иначе сможет объявить, что власть теперь у неё?
-А что толку объявлять, если она, как и мы все, в клетке сидит?
-Чёрт меня подери! – рассердилась я. - То есть, чёрт тебя подери! Это… Три с половиной тысячи грязных чертей! Карамба! Гром и молния! Ты рабыня, или кто?! Ты чего тут сидишь и рассуждаешь, когда тебе ясно приказано, - палку из неё вынуть?! А ну, делай, что сказано, не то, запорю, на фиг, шкуру сдеру и на рее вздёрну!
-Ай! – перепугалась рабыня и дёрнулась было руками к соседке, но тут же снова ойкнула и отдёрнула руки назад.
-Ну?! – напёрла я.
-Страшно, - пожаловалась Лу-лу и, похоже, собиралась заплакать.
-Эй, ты, грызунья! – обратилась я к строптивой, - перестань рабыню пугать, если хочешь от пробки избавиться. Ну?!
Девка вылупилась в мою сторону, но, наверное, решила внять совету. Перестала рычать и корячиться, потопталась коленками, развернулась к Лу-лу и вытянула сквозь перекладины клетки свой рот в её направлении.
Лу-лу снова нерешительно к ней потянулась, взялась за кляп, но тут её снова принялись грызть сомнения.
-А, укусит? – сказала она.
-Не укусит, - заверила я.
-А вдруг?
-Тебе что, страховой полис выдать, мерзавка?! – заорала я.
-Вай! – испугалась Лу-лу. Наверное, она испугалась непонятного слова. Так или иначе, но кляп из строптивой соседки она выдернула и тут же снова прижалась к противоположной стенке. Вытащенный кляп бросила в клетку соседки, а свой срочно заткнула себе в рот.
Строптивая принялась гримасничать, разминая рот, а потом вывернулась спиной в сторону Лу-лу и сказала:
-Развяжи!
-У-у! – замотала головой Лу-лу.
-Развяжи, не то, шкуру сдеру!
-Эй, ты тут не командуй, - заметила ей я.
-Чего? – негромким, но страшным голосом сказала она.
-Того, - сказала я. – У этой девушки шкура одна, и если сразу несколько дур станут грозиться с неё эту шкуру спустить, так она и бояться перестанет.
-Развяжи, кому сказано! – снова заорала на Лу-лу психическая.
-У? – спросила меня Лу-лу.
-Не развязывай, - сказала я, - не то, она тебя придушит, твою одежду на себя напялит и скажет, что это она Лу-лу.
-Чтобы ей вместо меня голову срубили? – спросила Лу-лу, вытащив кляп.
-Как это ты догадалась? – удивилась я.
-А я не такая глупая, как тут некоторым кажется.
-Правда? То есть, дурой прикидывалась?
-А с вами иначе не проживёшь.
-Вот видишь, как я правильно сделала, что решила тебе голову отрубить.
-Это почему?
-А потому что умных тут через край хватает. А как работать, - так некому. Одни умники. Ага. Стихотворные конкурсы у них, а как пробоина, так собственным задом затыкай!
-Э… Какая пробоина? – не поняла Лу-лу.
-Обыкновенная, - разъяснила я.
-А обыкновенная, это какая?
-Такая, какая, у себя между ног погляди! Ламиола называется, а самой про пробоины объяснять надо!
-Э… - повторилась Лу-лу, вылупила глаза и слегка разинула рот.
Но тут кто-то совершенно неприлично захихикал тоненьким голосом. Я даже не сразу и догадалась, что это Энни. А она издала странный звук и замолчала. Наверное, сделала усилие, чтобы прекратить смеяться.
-Это… - сказала Лу-лу, - то есть, а как это можно эту самую, э… пробоину собственным задом заткнуть?
-Если самой себе на колени сесть, - пояснила я.
-Допустим, - сказала Лу-лу, - только зачем её затыкать-то? Какая такая необходимость?
-А ты что, все свои пробоины при любой возможности всем кому попало подставляешь? – поинтересовалась я.
-А как иначе-то? – искренне удивилась Лу-лу. – А ты что, не так?
-Не, я не так, - похвасталась я. – Я, только достойным людям, и за деньги.
-Ах, вон чего, - сказала Лу-лу. – Насколько я помню, это называется «проститутка». А проститутка, это плохо.
-А тебе завидно просто, - предположила я.
-Да я с проституткой и разговаривать-то не стану! – заносчиво сказала Лу-лу.
-Это зря, - рассудила я. – Вот если бы мне грозило скорое отрубание головы, я хоть наболталась бы напоследок.
-А тебе не грозит? Ты же, говоришь, мятежница? Ах, да, конечно. Кто же проститутке станет голову рубить и свою сталь марать? Такую платком удавят, да и всё.
-Ну, кого первого удавят, неизвестно ещё, - заметила я.
-Отвяжись, - сказала она, – думать мешаешь.
А пока мы с Лу-лу препирались, психическая девушка предпринимала героические попытки развязаться самостоятельно. А я, глядя на неё, сделала неожиданное открытие по части технологии связывания девушек. Я-то ещё удивилась, что эта пленница связана как-то неинтересно, всего лишь на ручной и ножной узлы и стяжку между ними. Тогда как обычно девушек связывают гораздо интереснее, перетягивая верёвки под грудью, перекрещивая под шеей, обматывая локти и коленки дополнительными петлями, а часто и вообще, заматывая пленницу верёвочной паутиной до такой степени, что и пленница-то сквозь верёвки слабо просматривается. Так вот, эту психическую рассердило как раз то обстоятельство, что все её путы располагались за спиной. Иначе, как я поняла, она запросто перегрызла бы верёвку на груди, а нарушив целостность верёвки хоть в одном месте, можно надеяться раздёргать обвязку и дальше. Это я поняла по тому, как психическая лязгала и щёлкала своими зубами, и даже пыталась дотянуться ими до спины. Но теперь она уже успокоилась и прислушивалась к нашей перепалке с Лу-лу.
-Эй, - спросила я Лу-лу, - надумала чего?
-Трудно сказать, - проворчала Лу-лу.
-А в чём трудности?
-Да вот, думаю, что для меня выгоднее, отдать ей свою одежду, чтобы её за меня приняли по части отрубания головы, или не развязывать, чтобы она одежду не отобрала. С одной стороны, если она мою одежду наденет, угроза для головы несколько снижается. А, с другой стороны, если её развязать, как бы она на меня не напала. Может, ей и одежда-то моя не нужна. Может, ей просто убить кого-то охота, а?
-Думай, думай, девка, - сказала на это психическая. – Может, от глубоких мыслей голова сама отвалится, так и рубить не придётся.
-А, вот, подозрительно выглядит, - продолжала Лу-лу, - то, что её впритык ко мне посадили. Можно же было и через одну клетку, тогда бы она до меня не дотянулась. То есть, что, кому-то надо было чтобы мы друг до друга дотягивались, да? Меня же не посадили впритык к той вон Госпоже, - кивнула она на Энни.
-Эта Госпожа недотрога, потому и не посадили, - пояснила я. – На ней ведь так и написано. А вообще, правильно ты говоришь. Неспроста это, то, что вы вплотную друг к другу сидите.
-Вот именно! – обрадовалась Лу-лу. – По крайней мере, следовало бы нас обеих так вот связать, как её. Ну, чтобы мы друг другу ничего сделать не могли, хотя бы.
-Остаётся предположить, - сказала я, - так сделали, чтобы ты её могла развязать.
-А зачем?
-Да. Зачем?
-Чтобы она меня убила, и тебе самой руки марать не пришлось, - предположила Лу-лу. – Ты, наверное, расхотела меня рубить и решила таким вот образом от меня избавиться. Вот ты какая, оказывается?
-Идиотское предположение, - оценила я.
-Почему?
-Да потому что тогда бы следовало связать тебя, а не её.
-Это слишком просто было бы, - возразила Лу-лу. – Тогда бы я догадалась.
-Так если ты и так догадалась?
-Это потому что я умная, а ты думала, что я дура.
-Знаешь, - сказала я, - ты, наверное, умнее, чем есть. Зачем бы мне такие сложности понадобились, чтобы какую-то рабыню убить? Раз-два, - долой голова, и все дела. А ты уж прямо думаешь, что из-за тебя кто-то тут будет мозги себе выворачивать всякими хитроумными способами расправы.
-Ну, не знаю, - сказала Лу-лу. – Я по фактам сужу, а факты налицо. Значит, в таком вот стечении обстоятельств должен присутствовать смысл.
-Слушай! – осенило меня, - а ведь ты права. Это ведь опять то же самое. Точно. А потому необходимо, это… Озадачивание обстоятельств! Вот что необходимо.
-Чего-то я не поняла, - сказала Лу-лу. – Озадачивание кого?
-Обстоятельств.
-А это кто?
-Тебе не понять.
-Снова считаешь, что я глупее тебя?
-Не в этом дело.
-А в чём?
-В том, что тебе, чтобы понять, пришлось бы всю мою жизнь прожить, и то, ничего бы не поняла.
-А ты сама-то понимаешь, чего городишь?
-С большим трудом, - призналась я, - зато знаю, что делать надо.
-И что?
-Озадачить обстоятельства.
-А это как?
-Не поймёшь, - сказала я, - но результат скоро увидишь.
-А результат-то хоть хороший будет?
-А я знаю?! – рассердилась я. – Не лезь, мне сосредоточиться надо.
-Вы, девки, труханутые на обе головы, - высказала тут своё мнение буйная пленница.
-Заткнись, ещё твоих реплик не хватало! – рассердилась я.
-Гы-гы-гы, - сказала психическая. – Обстоятельства она озадачивает!
-И озадачиваю! – возмутилась я. – А вам, лишь бы мешаться. Отвяжитесь, не до вас!
-А поглядеть-то на процесс можно? – сказала теперь Энни, которой, наверное, надоело дуться.
-Можно, если молча, - разрешила я.
-Так молча трудно, - сказала она, - смешно же.
-Погоди, скоро не до смеха станет.
-Я лучше сама обстоятельства сейчас озадачу, - сказала психическая, - оно быстрее выйдет.
-Эй ты, рабыня! – сказала она Лу-лу, - развязывай меня, давай, не то…
-Не то, что? – спросила Лу-лу.
-Не то, я тебя на вертеле зажарю!
-Ой, - сказала Лу-лу. – Это как?
-На штырь насажу через рот и задницу и над огнём подвешу, поняла?
-Кошмар какой! – ужаснулась Лу-лу. – Знаете, Госпожа, при таких делах, мне спокойнее, когда вы связанная, Госпожа.
-А так? – спросила психическая, а Лу-лу вдруг оглушительно взвизгнула.
Черта с два тут сосредоточишься. Я вывернула шею и разглядела, что психическая умудрилась ухватить Лу-лу за большой палец ноги своими связанными за спиной руками.
-Развязывай, не то, все пальцы вырву!
-Ва-а-а-й! – заорала Лу-лу. – Вай! Не надо, Госпожа! Сейчас, Госпожа!
И принялась судорожно распутывать верхний узел, стягивающий руки психической.
-Пошевеливайся, ты! – прикрикнула психическая.
-Сейчас, Госпожа! Вай, Госпожа! Ой, Госпожа! – суетилась Лу-лу. Похоже, её палец продолжали умеренно выворачивать. Наверное, узел был затянут намертво, но у Лу-лу была явная материальная заинтересованность и она справилась. Руки психической оказались развязанными, а с ногами она сама справилась в два счёта. Лу-лу же, как только её отпустили, вжалась в противоположную сторону клетки и с ужасом таращилась.
Психическая кинула свою верёвку на пол, повернулась к Лу-лу и рявкнула;
-Кляп!
-Да, Госпожа! – визгнула Лу-лу и воткнула себе в рот деревяшку.
-Сюда дай, дура! – ухватила её за клин злодейка и выдернула его изо рта рабыни. А потом обхватила её одной рукой за шею, прижала щекой к перекладине клетки, а другой рукой ухватила за волосы и обкрутила их вокруг запястья. Наверное, эта психическая обладала огромной силой, поскольку, к примеру, я бы никогда не сумела выдернуть рукой такой жгут волос, который эта негодяйка вырвала у Лу. А потом спихнула её на пол и рыкнула:
-Молчать!
Бедняжка Лу-лу скорчилась на полу клетки и принялась всхлипывать, затыкая себя собственными ладонями. Наверное, она была до смерти напугана. А злодейка подхватила в руки оба деревянных кляпа, сложила их и принялась перекручивать волосами, вырванными из Лу-лу. Мы же с Энни обалдело наблюдали за её действиями. Чего это она собралась делать?
Ждать долго не пришлось. Как оказалось, перекладины клеток были свинчены большими ботами с гладкими полукруглыми головками, резьбовыми концами внутрь. Ну, такие часто применяют при сборке грубой мебели. У этих болтов ещё под головкой одностороннее рёбрышко имеется, которое вдавливается в дерево и не даёт болту прокручиваться при затягивании гайки. Конечно, можно сказать, что собирать клетки на болты с гайками направленными в сторону пленницы несколько странно выглядит, но вообще-то ничего тут глупого нет. Деревянная клетка имеет достаточно большие зазоры между палками, так что пленница сумеет дотянуться до обоих концов болта. А уж развинтить гайки без гаечного ключа невозможно, будь у заключённой хоть руки, хоть клешни как у краба. Кроме того, можно ещё после свинчивания клетки даже подплющить резьбу молотком, ну, если клетку потом не собираются разбирать. Ну и, наверное, направленные внутрь клетки незаглаженные концы крепежа лишний раз отучают пленницу буйствовать внутри и неконструктивно беспокоить охрану.
То есть, конструкция наших клеток была вполне разумной. Ну да, только не в случае таких вот психических пленниц. Это потому что из двух деревянных кляпов эта психическая как раз и соорудила подобие гаечного ключа и теперь боролась с одной из крепёжных гаек. Очень может быть, что эти самые кляпы были изготовлены из достаточно прочной породы дерева, из какого-нибудь здешнего дуба, граба или ясеня. Может даже и возможно было такой вот щелью из двух деревяшек свинтить одну-две гайки, но не разобрать же клетку собралась эта дура? Уж на долгую работу ключом такая деревяшка, да ещё скрученная чужими волосами никак не годилась. Да и времени бы сколько ушло, будь у негодяйки даже и настоящий ключ? Ну не на неделю же нас тут покинули без присмотра? Кормить ведь надо, хотя бы…
Тут я заметила, что не я одна наблюдаю за потугами злодейки обрести свободу. Госпожа Энни тоже с интересом присматривалась к её трепыханиям. Ну а Лу-лу было не до того, она скорчилась на полу своей клетки и оплакивала поредевшую, да ещё несимметричных образом, причёску.
-Слушай, недотрога, - обратилась я к Энни, - как ты думаешь, эта дура сумеет клетку разломать?
-Ну, не думаю, - сказала Энни. – Слишком много болтов тут.
-Вот и я гляжу, - подтвердила я. – Эта девка явно глупая. Ничего у неё не получится.
-Р-р-р-р… - отреагировала на наши комментарии психическая и продолжала работу.
-Но вырваться-то она вырвется, - добавила Энни.
-То есть? – не поняла я. – Ты ж сама сказала, что не получится.
-Уж больно она уверенно действует, - сказала Энни. – Я тут чего-то не понимаю, наверное.
К этому моменту злодейка успела сдвинуть гайку и, похоже, на некоторую величину открутить. Однако, теперь принялся вращаться весь болт, гоня из-под головки стружку. Похоже, резьба на конце и вправду была сплющена. Что странно, злодейка даже не попыталась придержать болт за головку. Вместо этого она стащила деревяшку с гайки, огляделась и принялась за другой болт, расположенный к тому же в неудобном месте.
-Странно, - сказала я Энни, - ведь выдернуть надо все болты, по крайней мере, на двух палках, горизонтальной и вертикальной. Какой смысл оставлять один не вывернутым?
-Казалось бы и так, - ответила Энни, да ещё и принялась осматривать собственную клетку. – Нет, что-то тут другое. Надо подумать.
-А ты что, тоже бы вылезти хотела? – осведомилась я.
-Ну, не знаю, - проворчала она. – Но, в принципе, с психологической точки зрения, если ты сидишь в клетке, то рано или поздно, всё равно начнёшь думать о том, как из неё выбраться. Зачем бороться с естественными мыслями? Всё равно же тут делать нечего.
-Глядя на эту психическую, так не скажешь, - заметила я.
А та и вправду трудилась в поте лица. Кажется, теперь ей попался более податливый болт.
-Я думаю, этот болт она вывернет, - рассудила я, - но всего болтов тут на двух палках двенадцать, к тому же, один не поддался, а таких, может быть, половина. Так что, если прикинуть время, которое придётся затратить…
-Прикидывай, прикидывай, - проворчала злодейка и принялась перематывать свой инструмент. Наверное, он у неё разболтался.
-Она только рада, что мы её действия обсуждаем, - сказала Энни.
-А, по-моему, ей на нас плевать. С чего ей радоваться?
-С того, - сказала Энни, - что пока мы болтаем, мы не кричим и охрану не зовём.
-Р-р-р… - сказала психическая.
-А ты что, считаешь, надо позвать? – спросила я Энни.
-Не знаю, - ответила Энни. – Можно позвать, можно не звать. У обоих вариантов есть свои недостатки и достоинства.
-Только попробуй, - сказала психическая, - я тебе тогда твою юбку в рот затолкаю и через задницу вытащу!
-У этой девки все угрозы какие-то трудновыполнимые, - заметила я. А что там насчёт достоинств и недостатков вариантов?
-Ну, допустим, мы сидим и молчим, - сказала Энни. – С одной стороны, лучше не в своё дело не вмешиваться. Не мы её в клетку сажали, не нам и следить, чтобы она не сбежала. Да она ещё и грозится по этому поводу. С другой стороны, если эта девка из клетки вылезет, так ещё неизвестно, что сделает. Я имею в виду, с нами.
-А если не молчать, а позвать охрану?
-Тогда, с одной стороны, девка останется в клетке и угроза для нас исчезнет. Правда, только на какое-то время. А, с другой стороны, разве хорошо помогать роксерам? А, с третьей стороны, как бы нам самим отвечать не пришлось за то, что девка ломала клетку, а мы молчали.
-Да уж, - сказала я, - дилемма. А, давай Лу-лу спросим?
-Ха! – фыркнула Энни. – Ламиолу спрашивать! Да ты сама, наверное, ламиола.
-Кто, я?
-Да. Ты.
-А если ламиола, так что?
-А то, что если ламиола, так заткнись и помалкивай, пока не спрашивают.
-Заткнуться не могу, - возразила я, - затычки нет. Наверное потеряли пока меня сюда волокли. И потом, если бы все ламиолы затыкались, как тебе хочется, так на этом бандитском корабле, практически, и поговорить не с кем было бы.
-Да лучше вообще молчать, чем со всякими ламиолами разговаривать! – рассердилась Энни. – Для общения с ламиолами литона и плётка существуют, а когда с ними языком общаешься, так они наглеют и на шею садятся!
Ну вот, из Энни попёрла классическая Госпожа Нола. А я, между прочим, обиделась и сказала:
-Это потому что Нолы языком пользоваться не умеют. Учиться надо, а не на ламиол валить.
-Ты что же, хочешь сказать, ламиолы говорить умеют лучше своих Госпожей? – купилась Энни.
-Говорить? – изобразила я удивление. – А причём тут разговоры?
-То есть, а чему же тогда, по твоему, Нолы по части языка учиться должны?
-Щёлки вылизывать, - пояснила я. – Да по части вылизывания щёлок любая ламиола сто очков вперёд…
-Ах, ты… - подскочила Энни, да так, что стукнулась макушкой о верхние перекладины клетки. – Ой, чё-ё-ё-рт!
-Больно? – посочувствовала я.
-Дура! – огрызнулась она.
-Дуры в клетке резко прыгают, - высказала я своё мнение. – В клетке девушка должна вести себя достойно, сексуально, и не бездельничать. Это потому что…
-Ты меня ещё будешь учить, как себя в клетке вести?!
-Так, если ты не умеешь?
-Я Нола! – почти что заорала Энни. – Ламиол учи, как в клетке сидеть положено!
-А чего ламиол учить? Они и так умеют. Вон, на рабыню погляди. Сидит себе, да помалкивает. А если на что и жалуется, так на то, что с неё ошейник сняли. На платье её погляди, хотя бы. Сидит в клетке, а за одеждой следит. Не мнёт и не марает, по мере сил. А у тебя юбка помятая.
-Да какое тебе дело до моей юбки, вообще?! – рассердилась Энни. – У самой вообще юбки нет!
-Хи-хи, - сказала я. – Впервые слышу, как кто-то обвиняет ламиолу за то, что она не в юбке. Не нравится, что я без юбки, так подари мне свою.
-Да? – сказала Энни. – Так ведь моя юбка помятая?
-Ну так и отдай её мне. Тогда проблемы насчёт помятости будут мои, а ты окажешься правильной девушкой. В клетке и голой можно, а вот небрежно одетой не следует быть нигде.
-Балаболка, - сказала Энни.
-А у тебя что, словарный запас бедный, чтобы состязаться с ламиолой в искусстве разговора? Потому и обзываешься?
Энни только недовольно засопела и, кажется, собиралась снова отвернуться. Но в этот момент мы заметили что психическая пленница извлекла, наконец-то, один из болтов из дырки. И что дальше? Мы с любопытством уставились на неё, а психическая ухмыльнулась, взяла болт в обе руки и принялась скрести его подголовочным рёбрышком горизонтальный брус клетки, расположенный выше засова. Перетереть брус решила, что ли?
-Ну, так ещё дольше получится, - рассудила я, но тут же заметила, что негодяйка скребёт не поперёк бруса, а вдоль.
-Углы скругляет, - сказала Энни. – Ей, наверное, не нравятся острые углы. В принципе, это характерно для некоторых особей с частичными отклонениями психического развития.
-Гы-гы, - отреагировала психическая и принялась затуплять второй угол бруса. Тут меня начало грызть некоторое беспокойство. Злодейка явно действовала последовательно и по-плану. А судя по её реакции, план развивался успешно. А что будет, если она вырвется? Это же явно какая-то разбойница. Ну, в то, что я Оранжевая Линда, она, конечно, уже не верит. То есть, она меня убивать не будет? А вдруг, верит и будет? Вдруг я заметила, что неосознанно уже залезла себе под корсет и вытащила оттуда шнурок, тот, который недавно отвязала от носа. И зачем?
А психическая теперь подобрала с пола верёвку, которой она прежде была связана, и чего-то с этой верёвкой делала, кажется, расправляла и примеряла, во сколько колец её можно скрутить. Ну, для того чтобы сделать лассо и арканить соседок по дальним клеткам верёвка была коротковата. А болт причём?
Психическая повернулась к Лу-лу и огрела её сложенной верёвкой сквозь прутья клетки. Лу-лу взвизгнула и подпрыгнула, а злодейка снова поймала её за волосы и подтащила поближе.
-Не надо, Госпожа! – взмолилась Лу-лу. Наверное, она решила, что сейчас ей вырвут оставшиеся волосы. Но у злодейки оказались другие намерения. Она подобрала свободной рукой один из деревянных клиньев и грубо воткнула его в рот Лу-лу, а потом ещё и добила внутрь несколькими ударами ладони. И пригрозила:
-Только попробуй вынуть, все пальцы выломаю!
Лу-лу в страхе спрятала обе руки за спину и отползла к стенке клетки, боясь даже стонать. А негодяйка снова принялась перематывать верёвку.
Я покосилась на Энни и убедилась, что та тоже ещё не догадалась о сущности планов психической. Но пытается догадаться. А мне что-то уже начало приходить на ум. Я окинула взглядом запорное устройство собственной клетки. Передняя стенка представляла собой дверцу на шарнирах, а заложена эта дверца была таким же брусом, как и те, из которых была собрана вся клетка. То есть, брус был примерно шестидюймового сечения, такое брёвнышко нормальной девушке и поднять было бы трудно, не то что сломать. Со стороны шарниров этот закладной брус был просунут в толстую скобу, а с противоположной стороны в нём было отверстие, которым он был надет на толстый железный стержень, заделанный в боковой брус клетки, имеющий на выступающем конце отверстие, в которое был продет средней величины висячий замок.
На мой взгляд, слабым местом такой вот запорной конструкции был висячий замок. И в самом деле, если бы замок имел более толстую дужку, это ослабило бы стержень с отверстием. Тогда пришлось бы увеличивать его диаметр, а это привело бы к необходимости большого отверстия в брусе, которое и так было не маленьким. Ну, поскольку брус сначала следовало задвинуть в скобу, а уж потом, оттянув его на некоторый угол, начинать надевать на стержень. То есть, по этой причине отверстие было несколько больше стержня. В результате же, имея под рукой достаточно длинный лом, этот вот замок можно было сорвать одним движением. С другой стороны, пленница не имеющая в клетке лома, конечно с таким замком не справилась бы. Разве что, шпилькой? Только эта вот психическая пленница даже и не пыталась воспользоваться таким логичным методом. Либо у неё не было шпилек, либо она ими пользоваться не умела, что и неудивительно было бы, если судить по состоянию её причёски. Впрочем, в исходном виде эта девка сидела в клетке заткнутая и туго связанная по рукам и ногам.
Тут я в очередной раз подумала о косности и тупости этих морских разбойников. Ну что бы стоило устроить в этом помещении ряд надёжных привязных колец, а пленниц приковывать к ним за ошейники, как Госпожу машины Мери. Да тут тогда бы три десятка девок свободно разместилось, и не пришлось бы загромождать пространство дурацкими деревянными клетками. Деревянные клетки ведь маленькими не сделаешь никак, не из реечек же их собирать? Да и вообще, для усмирения буйных девушек существует множество надёжных и достаточно компактных устройств, да те же железные носовые кольца, хотя бы. А этот пиратский корабль просто сборищем технических несуразностей и наглядным примером того, к чему приводит малограмотность общества и нежелание учиться. Хотя бы у меня. Учиться. Э?
Пока я рассуждала, психическая действовала. А именно, она просунула верёвку вдоль стержня в отверстие своего запорного бруса, обкрутила её вокруг перекладины, той самой, где она закругляла кромки, сделала так три петли, а теперь просунула сквозь это верёвочное кольцо болт и скручивала поперечный жгут. Ха! Петля, укорачиваясь, выбрала зазор между брусом и стержнем, и теперь уже раздавался характерный треск расщепляемого дерева. Ещё оборот болта, и брус треснул вдоль, расщеперившись крокодиловой пастью вверх. В следующий момент последовал пинок ногой, брус выскочил из скобы и свалился на пол, а злоумышленница откинула дверцу и оказалась на свободе. Но вместо того, чтобы бежать, принялась развязывать и выдёргивать из дыры свою верёвку. Но это у неё много времени не заняло. Психическая высвободила верёвку, сказала: «Р-р-р-р…» и направилась к клетке Энни, по пути чего-то снова изготавливая из верёвки, похоже, что затягивающуюся петлю.
-Эй, ты! – перепугалась Энни, - ты чего? Не видишь, написано, «не трогать»?
-Хе-хе, - сказала злодейка, просунула в клетку Энни руку, ухватила её за плечо и попыталась накинуть петлю ей на шею.
-Эй, за что?! – запищала Энни, уворачиваясь. - Я кричать буду!
-Молчать, - страшным голосом сказала злодейка, - не то, глаза выдавлю, пальцы выломаю, и челюсти тоже. Молчать, поняла?
-Д-да… - перепугалась до заикания Энни.
-Вот так, - сказала злодейка. – Шею сюда, в петлю! И не дёргайся, тогда сильно больно не будет.
-Эй ты, уродка! – сказала я и даже попыталась достать рукой злодейку, но неудачно, - ты чего это делаешь? А у меня разрешения спросила?
-Э? – сказала злодейка, но удосужилась оглянуться через плечо.
-Я Оранжевая Линда, - напомнила я, - я тут командую, кого убивать, а кого что. А за самоуправство…
Она ударила меня ногой сквозь перекладины клетки в шейную колодку. Такой удар запросто мог бы переломить мне шею и в один миг устранить такую мелкую проблему для злодейки, как я. Это она правильно сделала, поскольку одна её рука держала Энни, а другая верёвку. Была ей охота ещё и лишнее время терять. Но вот недооценивать противника опасно, и многие на этом уже погорели. Я ведь была готова и заранее приняла меры. А именно, я прижала свою колодку к задней стенке, и злодейка ничуть мою шею не повредила, а только отбила себе пятку. Но это бы полбеды, а беда для неё была в том, что я накинула ей на щиколотку приготовленный шнурок и резко затянула. Совершенно неожиданно для себя, психическая оказалась в неустойчивом положении, растянутая по диагонали между схваченной мною ногой и своей рукой, держащей Энни, да ещё и стоящей на единственной оставшейся ноге. Её замешательства мне хватило чтобы перекинуть шнурок через верхний брус, поддать её щиколотку вверх и начать приматывать ногу к потолку клетки. Злодейка зарычала, выпустила Энни и грохнулась на руки, уронив заодно и верёвку. А её писька оказалась прижатой к дверце клетки на уровне моего лица. Надо сказать, эта писька была совершенно неухоженная, никак не подстриженная, мохнатая, да ещё и заметно пахнущая. Ну, если уж пираты даже мыла не знают, чего ещё можно было ожидать?
Не теряя времени, я просунула руку наружу, подхватила выпущенную верёвку и принялась приматывать к клетке её нижнюю ногу. Тут она попыталась перехватить меня правой рукой, в результате, под намотку угодила и её рука. Теперь уже мне можно было не торопиться, и я на совесть зафиксировала её конечности. Злодейка оказалась растянутой на моей дверце, словно балерина, севшая на шпагат, а её оставшаяся конечность не представляла для меня угрозы, поскольку зафиксированная правая рука сгибала её вниз, а развязывать там было нечего. Не такая я дура, чтобы не догадаться оттянуть концы верёвки вверх, и завязать узел в недоступном для врага месте.
Психическая быстро осознала свою беспомощность в подобном положении, но всё ещё дергалась, рычала и брызгала слюной, не догадавшись вступить в переговоры.
-Эй, недотрога, как ты там? – осведомилась я у Энни.
-Н-н-нормально, - доложила Энни. – С-с-с-пасибо.
-Ты заикаться-то брось, - посоветовала я, - не то, это в дурную привычку войдёт.
-Д-да, - согласилась Энни, - с-сейчас. Она же меня убить хотела!
-Конечно, - подтвердила я, а злодейка так и продолжала рычать и дёргаться, кажется даже с удвоенной энергией.
-Зачем? – убитым голосом проговорила Энни. – За что? За пару нелестных слов в её адрес?
-Ага, как же, - усомнилась я.
-А зачем же?
-Думаю, из чисто деловых соображений, - предположила я.
-Каких? – спросила Энни. Мне показалось, что она несколько отупела от потрясения.
-Ну, давай её спросим, - предложила я и дёрнула злодейку за нижнюю шерсть. – Эй ты, балерина, зачем недотрогу убить хотела?
-Ты, грязная сука! – огрызнулась она, - а ну, отвяжи сейчас же!
-А не то, что? – поинтересовалась я. – Что сделаешь? У тебя угрозы забавные, не иссякла ещё фантазия?
-Убью! – доложила она.
-Ну, разочаровала, - сказала я. – Наверное, ты расстроилась, умственные способности и притупились, да?
-Р-р-р-р!
-Рычать в приличном обществе неприлично.
-Это твоё общество приличное, что ли?!
-Да нет, я не претендую, - сказала я. – Я имею в виду эту вот Госпожу Нолу, которую ты убить хотела. Ну, я не то чтобы против убийства Нол. Мало ли какие обстоятельства? Но вот грубить при этом совсем не обязательно. И потом, приличные люди хотя бы представляются, вступая в переговоры. Ты кто?
-Ха! – сказала она. - Га! Будто не знаешь!
-Ну, а ты назовись, буду знать.
-Сама-то кто?
-Я Оранжевая Линда.
-Ха!
-Ну, если полностью, Оранжевая Линда, Мелани-Спайкия, Слу – Непослушница, Кукла Ба… Ну, это неважно. Так что, назовись-ка, не то, буду твою шерсть выщипывать, себе на подстилку.
-Я Мамба-Ву, серая Арахна-высасывальщица, поняла? Что, страшно?
-Почему-то нет, - призналась я. – Знаешь, я тут недавно напилась капитально, может, поэтому? Высасывальщица, значит. А что ты высасываешь? Бутылки до самого донышка, да?
-Р-р-р-р!
-А Арахна, это что же, паучиха, да? Паутину плетёшь, что ли?
-Вот, погоди, узнаешь! – пригрозила она и снова принялась дёргаться, да так, что я испугалась за сохранность клетки.
-Эй, паучиха, - снова дёрнула её я, - так зачем недотрогу убивала?
-Да я вас всех тут поубиваю, уродки!
-Навигаторша ты, - сказала я Энни, - вот она и опасалась, как бы я тебя не уговорила на нас работать.
-Да уж, - вздохнула Энни. – И что теперь? Охрану позвать?
-Нельзя, - сказала я. – Ты же ей пообещала, что кричать не будешь.
-Я пообещала?
-Ну да, я слышала.
-Может быть, - согласилась Энни. – Она меня до смерти испугала, я чуть собственное имя не забыла даже.
-Угу, - сказала я. – Не хочется умирать, да?
-Понятное дело, - подтвердила она.
-А придётся, - заметила я.
-Почему это? – снова испугалась Энни.
-Потому что сама себе яму роешь, - объяснила я.
-Я рою?
-Слушай, Нола, - сказала я, - давай я тебе сразу всё объясню, если уж ты такая пугливая. Ты навигаторшей работать не хочешь, а в результате, мы тут все потонем, и ты тоже. А до того, как потонем, с моей подруги ещё и шкуру сдерут, да и со мной самой чего-нибудь сделают, за то, что я тебя уговорить не могу. А, вон, Лу-лу сидит, она-то в чём виновата? Или другие девушки, те, что в трюме? Вот и выходит, что ты сама себе роешь дыру на тот свет, а заодно и всем остальным. Так тебя ещё и кто-нибудь другой убьёт при таких делах. А главное, тут ещё и объективные обстоятельства.
-Э… Какие? – не поняла Энни.
-А такие, что эта вот Мамба-Юмба сорвётся скоро, уж больно она здоровенная. Ну и убьёт тебя. А я даже и не знаю, охота ли мне её и дальше за эту вонючую шерсть придерживать? Если уж ты такая несговорчивая.
-Лучше уж я закричу, - рассудила Энни и даже разинула рот.
-Только попробуй! – рявкнула я. – Если ты так вот к своим обещаниям относишься, так я эту высасывальщицу прямо сейчас спущу, никакая охрана и добежать не успеет!
-А… - сказала Энни. - А она же потом и тебя убьёт?
-Конечно. Ради твоих же принципов жизнью рискую, видишь?
-Так что же мне делать?! – заорала Энни.
-Соглашайся, - посоветовала я, - тогда всем хорошо будет.
-А с этой Мамбой что?
-Есть план, - сообщила я, - думаю, сработает. Но только если ты прямо сейчас согласишься, а не будешь тут т