Инфра-12. Глава35. Мятежница 3 страница

-Я Линда! И в этом душа моя
В оранжевый свет одета!
Четыре ветра, а пятый я,
В четыре стороны света!
Р-р-ы-ы-ы-ы-у!

Между прочим, я бы не сказала, что она в данный момент была оранжевая, скорее, грязно-красная, или даже багрово-фиолетовая. Но тут Господин Харни подхватил её, обнял, взвалил себе на плечо и поволок вниз под одобрительные вопли команды. А я заметила, что мою бочку начали разбивать, с явным намерением извлечь меня наружу. Мало того, принялись также раскручивать проволоку кляпа, от чего на меня просто-таки нахлынуло предвкушение счастья. Тут я обратила внимание, что Машенька прекратила похваляться и приняла на себя командование палубной командой. По её приказу самострельщики продолжали расстреливать плавающих вокруг врагов, но не всех подряд, а выборочно, по какому-то критерию, которого я не уловила. А помимо самострельщиков, появилась ещё и спасательная команда, которая принялась бросать с борта верёвки, сообразуясь с указаниями Машеньки:
-Кольценосых вытаскивай! Остальных топи!
Тут и вправду на палубу начали поступать выловленные из воды жертвы кораблекрушения. Все они были голые, пучеглазые, а в носу у каждой болталось большое железное кольцо. Кроме того, у многих на шеях, руках и ногах сохранились обломки деревяшек. Скорее всего, это были трюмные девушки, которым удалось выскочить из разломленного корпуса, а также из своих трюмных колодок. Наверное, так и было, потому что и спасители не очень-то вежливо обращались с этим спасённым контингентом. А именно, загоняли их в одну кучу к борту и нанизывали носовыми кольцами на закреплённую там верёвку.
К тому времени, как меня извлекли из бочки, освободили от кляпа и установили ногами на палубу, наш корабль сбавил ход и теперь менял курс, осторожно разворачиваясь между клыкастых скал, повсюду торчащих из воды. Все эти скалы были крутыми и гладкими, и оставшиеся в воде враги даже не пытались на них залезть, скорее, пробовали укрыться за ними от обстрела. Но обстрел Машенька вскоре велела прекратить. Надо полагать, из соображения экономии стрел. Ну не из гуманных же побуждений, правда? Кроме того, она принялась распекать некоторых стрелков за недостаточную меткость, и даже продемонстрировала собственные снайперские навыки, благо, мишеней в воде ещё было достаточно.
Между тем, мне всё никак не удавалось самостоятельно утвердиться на ногах, после бочко-скрюченного состояния и экстремальной моральной нагрузки. Вдруг рядом со мной оказалась Шерри, пихнула меня в шейную колодку, поддержала рукой за пояс, а другой рукой засунула мне в рот горлышко бутылки, из которого я глотнула, даже и не разбираясь с содержимым. Содержимым, однако, оказалась вонючка, от которой мои глаза прыгнули на лоб, уши выпустили дым, а из носа почему-то потекла вода, как будто в моей голове заработал перегонный куб, разлагающий эту отраву на исходные составляющие.
-Хе-хе, - сказала Шерри. – Ну, очухалась? Врубайся, ещё не вся работа. Эй, бочку сюда!
-Опять бочку?! – подпрыгнула я. – Зачем бочку?! К чёртовой матери ваши бочки, и вообще…
-Ещё? – спросила Шерри, снова примериваясь ко мне бутылкой.
-Нет! – взвизгнула я. – Хватит! Вторая доза окажется смертельной!
А к нам уже подкатили большую бочку и установили на днище. Бочка была явно чем-то наполненная и тяжёлая. Я сразу припомнила обещания по части рассола и даже икнула со страху, к очередному удовольствию Госпожи Шерри и прикативших бочку грузчиков.
-Гляди-ка, Слу, какая твоя Мамба живучая, - сказала Шерри и указала рукой за борт. Наш корабль как раз проходил мимо плоского каменного рифа, совсем не характерного для остальных скальных клыков. Риф был почти прямоугольный, с переменной высотой стенок, сходящих на нет к одному из углов, и в целом напоминал косо тонущий ящик. Зато с упомянутого угла он был доступен для желающих вылезти из воды. И этих желающих уже набралось тут десятка два. А среди них я разглядела свою знакомую Серую Мамбу, которая явно находилась в расстроенных чувствах, была практически голая, но живая. Что ж, разве я не советовала ей помыться? Я, правда, не потопление корабля имела в виду, когда это советовала, но ведь всем известно, что мои желания сбываются не так, как я предполагаю.
И тут я заметила, что под руководством Машеньки, висящее на стреле чучело Госпожи Линды, утыканное стрелами и в заляпанном красными пятнами платье, Господа стропальщики занесли стрелой над этим островком, а теперь отцепили захват и оно падает вниз. Кучка жертв кораблекрушения заорала и в очередной раз шарахнулась в стороны, а некоторые даже и свалились в воду. Наверное, они предположили, что чучело тоже заминировано. Но ошиблись. Псевдо-Моника Госпожи Линды просто шлёпнулось на камень, удачно попав недалеко от его середины. А Шерри ухватила меня за талию, подтащила к борту и принялась нахлобучивать на мою голову Наполеоновскую шляпку. А потом сунула мне в руку свою саблю и указала на риф:
-Давай, сделай тёте Мамбе привет от Оранжевой Линды.
Меня разобрал нездоровый и нервный смех. А почему бы и нет? Я замахала в воздухе саблей и заорала вниз:
-Эй, Мамба! Привет от Линды! Чтоб тебе также оранжево в своём рассоле было! У-у-у-у!
Уж я не знаю, что там подумала Мамба о сумасшедшей девке в образе Бармалея с деревянной чуркой на шее, только она в ответ зарычала. Рычание было нечленораздельным и бессодержательным. Возможно, ей нечего было сказать в ответ, а может быть и так, что ей язык оторвало взрывом бомбы, откуда мне знать?
А Шерри сделала знак грузчикам и те принялись переваливать принесённую бочку через ограждение борта.
-Эй, вы! – крикнула Шерри мокрым врагам. - Пятнадцать человек на сундук мертвеца! Держите бочку вонючки!
Бочка плюхнулась в воду уже на некотором расстоянии от рифа. Ну, захотят, - выловят. А наша «Хищница», оставляя за кормой рифы, неторопливо и величественно проследовала своим путём в стелющийся над полем битвы туман.
-Саблю давай, - сказала мне Шерри, - порежешься ещё.
Как оказалось, я так увлеклась, что позабыла произвести своё разоружение. Я вернула саблю Шерри, а шляпку, не спросив разрешения, вышвырнула за борт.
-Ну-ну, - отреагировала на это Шерри, накинула на мою шею тонкую верёвку, затянула и куда-то потащила за собой. Но не успела я прошлёпать босыми ногами по палубе и двух десятков шагов, как кто-то сбоку закричал:
-Мелани! Мелани-Дина!
-Ик! – сказала я, остановилась, натянув верёвку, и повернулась на голос. Как оказалось, мы в этот момент проходили мимо кольценосой толпы девушек с чужого борта. Всего их тут было десятка три и у меня просто разбежались глаза.
-Дина! Дина! – снова закричала одна из них и подпрыгнула в мою сторону, ухватившись за свой нос. Свободы передвижения её лишала продетая в кольцо верёвка, но свободной рукой она принялась энергично размахивать для привлечения моего внимания.
-Соня! – воскликнула я. – Соня! Мелани-Лия! Ха! Ха-ха!
Так я, значит, не зря постаралась во сне! Я кинулась к Соне, таща на шейной верёвке за собой Шерри. Но та опомнилась и тормознула меня почти у цели. Мы с Соней запрыгали друг перед другом, не дотягиваясь, я на верёвке, а она на носовом кольце, к неудовольствию своих окольцованноносых соседок.
-Тихо! – сказала Шерри. – Это ещё кто? Очередная подружка?
-Да это моя самая первая подружка! – заголосила я. – Не подружка даже, моя вторая «я», моя Твикли-парочка! Да пустите же, Госпожа!
-Ещё не легче, - заворчала Шерри. – Ещё одну дармоедку на мою шею повесить хочешь?
-Да ну, не знаю, Госпожа! – заверещала я. – Да пустите же меня к ней, ну?
-Ну, - сказала Шерри, но верёвку приспустила. Я подскочила к Соне и обняла её, сама не своя от не очень-то и понятной радости. Соня, конечно, была моей парочкой Твикли, но где-то и когда-то, и я от неё давно отвыкла. Тем не менее, я просто до безумия обрадовалась, а она, кажется, тоже. Мы несколько минут мяли и тискали друг друга в объятиях, а потом как-то резко и одновременно успокоились.
-Из трюма? – спросила я, хотя это и так очевидно было.
-Ну! – подтвердила Соня. – Ужас! И не знаю, как я выскочить-то смогла.
-Ха! – сказала я. – Это благодаря мне.
-Ну? – не поняла Соня.
-Надеюсь, не станешь больше говорить, что я тебе смерти желаю?
-Ох, ну что ты? – всхлипнула Соня.
-Тебя пираты захватили, да?
-Ну! Да ужас какой-то, вообще! Эти мерзавцы…
-Соня, тихо! – перебила я. – Здесь тоже пиратский корабль, а Господа пираты не любят, когда их обзывают.
-Ужас, - повторила Соня и растерялась. – Роксеры, значит? А ты тут кто?
-Я тут рабыня, - отрекомендовалась я и указала на Шерри, - а это моя Госпожа. Только она не любит слова «Госпожа» и велит называть себя хозяйкой.
-Э… - попыталась встрять Шерри.
-Моя хозяйка, она очень умная, - продолжила я, - она пушку изобрела и вообще, очень уважаемая здесь техническая специалистка. Я так думаю, она и бомбу изобрела. Ну, ту, которой ваш корабль взорвали…
-Ладно, хватит трепаться, - сказала Шерри и так дёрнула меня за шею, что чуть не придушила, - работать пора.
Она поволокла меня дальше, а я ухватилась руками за верёвку, чтобы не задохнуться в петле. Похоже, Шерри собиралась стащить меня вниз, но опоздала. Внезапно все бандиты засуетились и принялись выстраиваться на палубе, вероятно, в заранее установленном порядке. Каждый занял своё место, в том числе и Шерри, хотя и несколько поколебавшись. И даже выловленных из воды окольцованных девушек подняли на ноги и выстроили в порядке, определяемом продетой в носы верёвкой.
И тут появилась Госпожа Линда. На сей раз, она была голая, зато чистая. Вероятно, её каюта была оборудована эффективной ванной комнатой, и укомплектована соответствующим персоналом. А персонал этот, в виде двух, уже замеченных ранее рабынь, снова трансформировавшийся в вариант ходячего кресла в намордниках, нёс Госпожу Линду на себе. Как я уже заметила, она была голая, если не считать страшной подвесочки на шее. А вслед за ней шествовал Господин Харни, очень довольный собой, и зачем-то через каждые два шага подтягивал на себе штаны. Впрочем, может он потерял много калорий в бою и после? А штаны ещё и оттягивала вниз штатная кривая сабля.
Вскоре Госпожа Линда шевельнула пальчиком, и её кресло остановилось. В этом месте как раз располагалась Машенька, и Линда обратилась к ней первой.
-Сколько у нас потерь?
-А, никого, - ухмыльнулась Машенька.
-А у Мери?
-И там никого.
-Надо же, какие у нас тут все жизнелюбивые, - со странной интонацией проговорила Линда. – А ты?
-А что, я? – не поняла Машенька.
-Поранилась?
-Гы-гы-гы, - сказала Машенька. – А я знаю? Мне что, больше делать нечего, кроме как свои шрамы пересчитывать?
-Ну да, знаю, у тебя другие подсчёты в голове, - припомнила Линда. – Ну, и сколько?
-Восемь с половиной, - отчиталась Машенька.
-Это как? – попросила уточнить Линда.
-Двоих застрелила в воде, - принялась отчитываться Машенька, - одному срубила голову, четверых колющим ударом в живот, один напоролся спиной на щепку, насквозь. А одного разрубила на две трети, не до конца, с левого плеча вниз. Так оставшаяся часть убежала, я и говорю, с половиной.
-Тогда семь с половиной получается, - заметила Линда.
-Ну, может, - не стала спорить Машенька. – Я в арифметике не сильна.
-Ага, не сильна. На два-то множить умеешь.
-На два умею, - согласилась Машенька, - так ведь не на десять, как некоторые.
-А некоторые, это кто?! – возмутился из за спины Линды Господин Харни.
-А, тот, кто орёт, - пояснила Машенька.
-Да я ещё вообще ничего не говорил! – справедливо отметил Господин Харни. – И вообще, хвастаться не люблю.
-Зря, - сказала Госпожа Линда. – Хвастаться, это круто. Особенно в стихах. Сколько раз сегодня меня спас?
-Не считал, - поскромничал Господин Харни.
-Напрягись, и подсчитай, - распорядилась Линда.
-В стихах? – поинтересовался Харни.
-Хи-хи, - ухмыльнулась Линда, - можно и в прозе.
-Ну, раза два, примерно, - доложил Харни.
-Примерно, да, - подтвердила Линда. – Можешь множить на десять, если хвастаться надумаешь.
-Да, была охота, - небрежно заявил Харни.
-А, вот, если бы Серая Мамба и в тебя выстрелить решила, а? – спросила его Линда.
-Тогда бы я умер, - рассудил Харни.
-И не подал бы виду, что был живой?
-Не, не подал бы, - сообщил Харни.
-А ещё говорит, что хвастаться не любит, - встряла Машенька.
-Хвастаться сегодня, стимула нет, - сказала Линда, - поскольку, делить нечего. Всё потонуло, только опять, избыток нижних девок. Нужны кому?
-Только не мне, - отреклась Машенька.
-И не мне, - поддержал её Господин Харни.
-Может, тебе, Шерри? – спросила Линда мою хозяйку. – А то, ты в последнее время всё рабынь коллекционируешь.
-Не надо, - сказала Шерри, - у меня и так лишние.
-Если лишние, так что за проблема? – сказала Линда и приподняла двумя пальчиками свою подвесочку.
-Спасибо, сама разберусь, как будет время, - отказалась Шерри.
-Ты вообще-то хорошо действовала, - похвалила её Линда. – Мамба тебе поверила, хотя, думаю я, лишь потому, что была явно не в форме. Ну, с голоду, с побоев, да ещё после моральной травмы, хи-хи. Будь она в себе, она бы тебя раскусила.
-Будь она в себе, - возразила Шерри, - тогда бы и действовать надо было по-другому.
-Ну… Может, и так, - согласилась Линда. – Но, всё-таки, не время тебе ещё быть самостоятельной. Да. Пропадёшь. Так я думаю.
-Я особенно и не стремлюсь, - ответила Шерри.
-Может быть, может быть, - процедила Линда. – Бен, где ты там?
-Не там, а тут, - доложил Господин Бенсон.
-Как оборудование?
-Всё путём, - сообщил Бен, - ну, кроме пушки, понятное дело. Так ведь и «глюка» почти не осталось. Так что, какая разница?
-Шерри, - сказала Линда, - пушку надо наладить. Чего хочешь делай, но обеспечь.
-Угу, - без особого энтузиазма согласилась Шерри, а Линда подала пальчиками какой-то сигнал, и рабыни понесли её к толпе окольцованных девушек.
-Вот что, девки, - сказала она после ленивого обзора пленниц, - слишком вас много. Нам столько не надо, у нас машина и так почти полная. Рабынями вас никто не хочет, и так, говорят, затоварились, хи-хи. Проще всего нам половину вас обратно за борт покидать. Есть у вас другие предложения?
Тут половина этих несчастных застонала и захныкала, а Линда принялась скрести подвесочкой у себя под ноготками, поглядывая на них.
-Машенька, - позвала она, - как будем выбрасывать? Через одну, или какой-нибудь конкурс устроим?
-Стихотворный, - предложила Машенька, - хе-хе-хе-хе.
-Ну… - процедила Линда, - надоело. Поэтесс тут и так избыток, мне кажется.
-Хе-хе, - сказала Машенька, - точно. Может, полным ходом пойдём? Тогда половина этих тягловушек по дороге сдохнет.
-Мери жалко, - сказала Линда, - как бы у неё рука не разболелась в этом случае.
Тут все пираты принялись хихикать, то ли и вправду шутка понравилась, то ли из подобострастных побуждений. А пленницы захныкали ещё сильнее.
-А на шкурки? – внесла следующее предложение Машенька.
-Ха! – возмутилась Линда. – Я тебе что, работать нанялась? Я сегодня и так на десять дней вперёд норму выполнила по производству пугал.
-Хе-е-е-е, - проблеяла Машенька, - это ты про своё чучело, что ли?
-Ну, ты-то и так не сумеешь.
-Не, не сумею, - согласилась Машенька. – Моё дело, чучела рубить, а не набивать. Так что, может, их на тренировку использовать? А то, рука замлела без работы.
Мне показалось, что ещё немного, и девушки начнут падать в обморок от подобных предложений этой кровопийцы. И при всём при том эта страшная Машенька и теперь не внушала мне такого ужаса, как Госпожа Линда. А Госпожа Линда, видимо что-то надумала, потому что сказала:
-Свяжите-ка им всем руки за спиной.
Ну, по части вязания девушек, разбойники были мастера своего дела, это я уже не раз отмечала. Не прошло и пары минут, как дело было сделано, а разбойная толпа сгрудилась вокруг, в предвкушении очередного шоу.
-Вот что, рабыни, - снова обратилась Линда к девушкам, - мы тут не любим всяких побрякушек, хоть в носах, хоть в письках, понятно? Так вот, у нас в силовом трюме пятнадцать вакантных мест. Кто желает трюмной девкой, собраться вон там, у мачты, через три минуты. Первые пятнадцать пойдут в трюм, остальных выкинем за борт. Время пошло. Хи-хи.
-Гы-гы-гы-гы-гы, - захохотала на разные голоса и бандитская толпа. А девушки явно не ожидали подобной мерзости. Некоторые растерялись, но половина догадалась и принялась дёргаться на верёвке, продетой в носовые кольца. Да уж, это Линда здорово придумала. Подобного издевательства я ещё не видела. Похоже, больше половины девушек решились пожертвовать собственными носами для спасения жизни, только дело в том, что вырвать носовое кольцо не так просто, как кажется. А в этом случае, когда сквозь все кольца продета болтающаяся верёвка, скорее можно вырвать нос кому-нибудь рядом, чем себе. К тому же, боль, причиняемая кольцом, такова, что уровень решимости просто не может оставаться на постоянном уровне в процессе вырывания. Короче говоря, с минуту продолжалось это безумие, и за эту минуту, ни одна из девушек не сумела освободиться и убежать к мачте. А бандиты так и покатывались со смеху.
-Стойте! – заорал тут кто-то попросту оглушительным голосом. – Стойте, прекратите!
И в тот же миг я догадалась, что это заорала я. А голос и вправду был оглушительный, так если источник звука находится в вашем собственном горле, то вы и слышите его хорошо. Тем не менее, Госпожа Линда даже слегка шарахнулась. А может, и не она, а её рабыни, из которых состояло кресло. Так, или иначе, но Линда уставилась на меня и сказала:
-Опять ты? Ты чего раскомандовалась? И вообще, Шерри, почему твоя девка без затычки?!
-Чёрт! – сказала Шерри, и принялась озираться, потому что, ну, не было у неё этой дурацкой деревяшки под рукой. Хоть зови других рабынь, и у них изо рта выдёргивай!
А я, пользуясь моментом, а также и припомнив, что за свои слова надо отвечать, сказала:
-Ну, зачем вы так с ними? Как вам не стыдно, Госпожа?!
Пиратская толпа просто начала икать от смеха, а Госпожа Линда слегка выпучила свои голубенькие глазки и сказала:
-Как мне не стыдно? Мне, да?!
-Вам, Госпожа, - подтвердила я, а моя противная душа снова ушла в пятки, напоследок выдвинув стандартное обвинение в адрес языка, и набившую оскомину рекомендацию, по его удалению за пределы организма.
-Ты, Слу, ещё мало получила, да? – спросила Госпожа Линда, чуть успокоившись.
-А я вообще ничего не получила, – отчиталась я, - задаром работаю.
-Э?
-А что, нет? Я указатель починила, я пробоину заткнула, и потом ещё и навигаторшу уговорила работать. В каждом вашем шоу в качестве основного статиста и каскадёра участвую, а от вас не то, что денег, даже никакой благодарности!
-Эта девка чокнутая, - высказала своё мнение Машенька, а я припомнила, что так меня характеризуют уже не в первый раз.
-Да и называйте, как хотите, - сказала я, - только над девушками издеваться прекратите.
-А не то, что? – поинтересовалась Машенька, но её перебила Линда:
-Тихо!
А потом обратилась ко мне:
-Ты, Слу, напрасно на собственное ошкуривание напрашиваешься. А также на повешение или зарубание. Запомни, ты у меня так вот легко не отделаешься.
-А что… - хотела уточнить я, но тут Госпожа Шерри воткнула мне в рот затычку. Насколько я, наспех, поняла, это не был деревянный клин, а было что-то мягкое и совершенно не в меру вонючее. Скорее всего, Шерри снова использовала носок, стащив его прямо здесь с собственной ноги.
-У! – попыталась воспротивиться я, но Шерри так дёрнула меня петлёй за шею, что чуть не придушила, и оттащила от греха подальше.
А Госпожа Линда снова повернулась к девушкам, замешкавшимся при нашем разговоре, и сказала:
-А полторы минуты уже прошло. Что, никто не хочет?
И тут в толпе пленниц нашёлся скромный гений. Одна их девушек ухватила ртом носовую верёвку и принялась её усердно перегрызать. А несколько других, заметив это, последовали её примеру. Верёвка оказалась перекушенной в нескольких местах, и девушки завертели носами, продёргивая её сквозь кольца. В результате, вся толпа почти что кучей кинулась к мачте, так что даже и вышло затруднение с определением первых и последних.
-Эта Слу-чка снова нам всё удовольствие испортила, - проворчала Машенька, а Господин Харни изрёк мудрость, о которой без него никто бы никогда в жизни не догадался:
-Надо было им рты заткнуть, вот! Или палку в зубы.
А Госпожа Линда снова принялась ковыряться своей подвесочкой под ноготками, словно никакого, более важного занятия поблизости не было. А через минуту сказала, не поднимая взгляда:
-Ладно, всех покрасить, и в машину. Пускай Мери разбирается.
Наверное, она имела в виду метки краской на лбу и спине, такие же, как делали нам с Ви и с Госпожой Бе.
Но дальнейшие события я уже не разглядела, потому что Шерри поволокла меня на верёвке вниз.
-У! – обратилась я к ней, имея в виду, просьбу, избавить меня от вонючего носка во рту.
-Всё бы тебе болтать, - проворчала в ответ Шерри, - а работать кто будет?
-У?
-Пушку чинить. Забыла?
А я что, ещё и пушку чинить за неё должна? Во-первых, я в пушках ничего не понимаю, а во-вторых, разве чинить пиратские пушки это не то же самое, что точить им сабли и заряжать пистолеты, из которых они будут убивать и грабить невинных людей? Ну, положим, невинных совсем не бывает, но я-то кто? Я же сама не пиратка, я их пленница, почему я должна отвечать за оказание пиратам помощи в осуществлении злодейств?
А потому, в третьих, что я обещала быть послушной и старательной. Ну да. Чтобы спасти свою подружку, то есть, из личных побуждений и симпатий. В ущерб остальному обществу. И разве не справедливо будет, если как раз и случиться так, как в начале первого сна? Так, что это самое общество, в ответ на пренебрежение к его интересам с моей стороны, закуёт меня в «скрипучку» за компанию с другими пиратками и погонит куда-нибудь туда, где, уж точно, ничего хорошего со мной не сделает.
Между прочим, если уж всё равно приходится пренебрегать интересами общества, так и Госпожу Шерри можно трактовать как часть этого общества. То есть, пренебречь, нафиг, и самой Шерри и её дурацкой пушкой. И заняться личными проблемами. А мои личные проблемы, это мои подруги. Уж точно, что ни подруга, то и проблема. Ну, по части Ви можно на какое-то время расслабиться, а как насчёт Госпожи Бе, да и той же Госпожи Ванессы, которая если и не спасла мне когда-то жизнь, так, по крайней мере, пыталась это сделать, и даже поплатилась подбитым носом? Ну, эти две, по крайней мере, Госпожи Нолы и вряд ли можно назвать их подругами, но всё-таки. А Клу, которая пообещала мне насчёт восстания? Разве теперь она мне отчасти не подруга? А теперь ещё и Соня, которую засунут в тот же трюм к страшной Мери. А Лу-лу, которая отчасти и по моей вине лишилась клока волос? А Госпожа Энни?
Тут мне пришло в голову, что несколько нелогичным выходит с одной стороны, заявлять о пренебрежении интересами общества, а с другой стороны, создавать всё более разрастающееся общество вокруг своей собственной персоны. Это уж скоро получится, одно общество против другого общества, а тут и до гражданской войны недалеко. А о том, что гражданская война, - это плохо, с малолетства вбито в голову любой американской девушке, и я тут никакое не исключение. И чтобы избежать гражданской войны…
Только из-за вонючей затычки во рту не могла я никак сообразить, что нужно делать, чтобы избежать гражданской войны, а потому, снова натянула верёвку, и завопила:
-У!
Надо же, Госпожа Шерри догадалась и выдернула свой носок из меня. А потом начала натягивать его на ногу, даже не просушив.
-Хозяйка, - обратилась я к ней, - а вопрос можно?
-Чего?
-Вот, я понимаю, мыла вы не знаете, это ещё можно объяснить тем, что при мореплавании то и дело водой с головы до ног обдаёт. А вот почему у вас тут носовые платки не применяются?
-Чего?
-Носовые платки.
-Это ещё что за хрень?
-Ну, это такая очень полезная в функциональном смысле вещь, которая вам бы лично очень пригодилась, судя по моим за вами наблюдениям.
-Э? – совершенно искренне сказала Шерри.
-Ну, а как же? – сказала я. – Вы ведь уже дважды затыкали мне рот совершенно не предназначенным для этого предметом, а потом его на свои ножки надеваете. Носок, вынутый из чужого рта. Ужас просто, в смысле гигиены.
-Не нравится, что затыкают, так не болтай языком, - по-своему поняла Шерри.
-Я не про то, нравится, или нет, - попыталась разъяснить я, - я про то, как вам было бы удобнее.
-Мне?
-Да. Вот, был бы у вас носовой платок, так не пришлось бы каждый раз свою ножку разувать. И вам было бы удобно, и мне.
-То есть, это такая хрень, чтобы затыкать девкам рот? А причём тут нос?
-Потому что, формально, это такой кусочек ткани, чтобы протирать собственный нос.
-Зачем?
-Чтобы чувствовать себя более комфортно.
-Протирать себе нос?
-Ну, не только нос. А, хотя бы, если у вас есть пушка, так прицельную оптику протирать. Вот, вы для этого чем пользуетесь? Ну, для протирания всяких стёклышек, если они загрязнились, или запотели?
-Плюнула, да растёрла, - объяснила Шерри, а в её голосе появились нотки, характерные для собеседника, заподозрившего, что его втягивают в лично ему ненужную демагогию.
-А почему же не носками?
-Каждый раз ещё разуваться, что ли? – возмутилась Шерри.
-А для того чтобы рабыню заткнуть, потрудиться и разуться можно?
-Слушай, Слу, да я тебе, может, жизнь спасла, вовремя заткнув. А себя спасла от потери собственности.
-А будь у вас под рукой носовой платок, вы бы меня быстрее заткнули, - возразила я, - а уж насколько мне приятнее было бы, это и объяснять нечего.
-Тебя не затыкать, тебе вообще язык выдернуть надо бы, - рассудила Шерри.
-Уж от кого бы такое слышать, да только не от вас! – возмутилась я.
-Э… Почему?
-Да потому, что вы умная. Это только всякие дуры рабыням языки вырезают. Такие, убогие умом настолько, что рабыню переспорить не способны.
-Слушай, - сказала Шерри, - давай так, я отдельный носок заведу? Специально, чтобы под рукой был, чтобы тебя затыкать для твоего полного счастья.
-А вы его будете и на ногу надевать?
-С чего ради? Тогда ведь в этом не будет смысла.
-Так тогда и выйдет, что это у вас не носок, а носовой платок, только оригинальный. При случае, и собственный носик протирать будете.
-Я свой нос должна тереть затычкой изо рта рабыни?! – рассердилась Шерри.
-А я должна терпеть в собственном рту носок с чужой ноги? – взаимно возмутилась я.
-Так ты же рабыня! – возмутилась Шерри. – Рабынь бьют, обижают, унижают и работать заставляют. И никто не возмущается, если уж рабыня!
-Госпожа, - вздохнула я, - то есть, извините, хозяйка. Я ведь не про социальную конфронтацию в классовом обществе, я про то, чтобы вам было удобнее, а заодно и мне.
-Я без тебя знаю, как мне удобнее! – сказала Шерри. – Я вообще здесь потому, что мне так удобнее. Вы, там, наизобретали всякой хрени, а потом свободным людям указываете, как им жить. Мыло ей подавай! Да не знаю я, и знать не хочу всякой хреновины, от которой только голова болит.
-Ну и зря, - сказала я. – Знали бы побольше, так и не пришлось бы рабыню просить указатели чинить.
-Слушай, – сказала Шерри и даже ухватила меня за колодку, - ты что же думаешь, я такая дура, чтобы не понять, что ты через этот указатель решила меня на выпивку развести, да ещё и свою подружку накачать?
-О! – удивилась я. – А чего же вы тогда позволили, Госпожа?
-А сама не догадаешься?
-Сейчас попробую, - пообещала я. – Ага. Это вы представление устроили чтобы простую техническую проблему раздуть до небес и свою ценность для коллектива продемонстрировать? А вы не сами ли там трещинку настучали-то?
-А дырку в трюме не ты проделала?
-И вы туда же, - посетовала я. – Вы же не Машенька, вы же должны понимать…
-А я много чего понимаю, вот и спрашиваю. Не ты?
-Честно говоря, думаю, что я, Госпожа. Только не в общепринятом смысле, а через озадачивание обстоятельств.
-Вот-вот, - проговорила Шерри. – Значит, то там, то здесь обстоятельства озадачиваешь?
-Э… А я не по своей воле! – попыталась вывернуться я. – Это меня обстоятельства вынуждают!
-Это ещё разобраться надо, кто кого вынуждает.
-А откуда вы вообще узнали про это… Про озадачивание обстоятельств. И как?
-Запросто, - сказала Шерри. – Если взять палку и пустить её в дело, так многие очень даже разговорчивыми становятся.
-Пытали кого-то, что ли? Клу? Лу-лу?
-Лично я никого обычно не пытаю. Особенно тех, у кого и так язык без костей. Интересно, куда это все клинья для рта подевались? Не Мамба же сгрызла. А не ты?
-Я?
-Ты. Не озадачивала обстоятельства на этот счёт?
-Вот, на этот счёт, точно не озадачивала, Госпожа. Интересно, а откуда вы вообще взялись, Госпожа? Проницательная такая?
-От верблюда, - сообщила Шерри.
-Ик! – поперхнулась я. – Вы что, Госпожа, хотите сказать, ваш папочка был верблюд? Или, э… Генетические эксперименты какие-то? Ужас какой! То-то, я гляжу, какие-то странно знакомые черты…
-Чего?! – заорала Шерри.
-Ну, черты лица у вас своеобразные, Госпожа.
-Ты что, негодяйка, хочешь сказать, что я похожа на верблюда?!
-Не-не-не, - перепугалась я, - это я хотела сказать, что у вас оригинальная внешность, такая, которой я прежде не встречала, вот. И в то же время, будто бы знакомая.
-Никогда раньше не встречала девушку похожую на верблюда?
-Дался вам этот верблюд, Госпожа! И совсем вы на верблюда не похожи.
-А на кого?
-Сами на себя.
-И это выглядит красиво?
-Нет.
-То есть, я уродина, не краше верблюда? Так?
-Госпожа, - сказала я, - а ремонтировать пушку, это что, не срочно?
-Пушка подождёт!
-То есть, вы хотите серьёзного разговора насчёт вашей внешности?
-А ты, кстати, чего-то такое обещала.
-Обещала, - согласилась я. – Помню. Говорила, что смогу вам кое-что подсказать насчёт внешности.
-Ну, так подсказывай, давай!
-Госпожа, - сказала я, - внешность, это дело серьёзное. Тут надо не на эмоциях, а на спокойном анализе обстоятельств. В смысле, не орать и не драться, если что-то не нравится, а думать, как разрешить проблему наилучшим образом. Вы к такому делу готовы, или вам ещё успокоиться надо?
-Вот, сейчас всё брошу и пойду успокаиваться, да? – сказала Шерри отнюдь не спокойным тоном.
-Так, может быть, отложим тогда этот вопрос?
-Нет уж, давай сейчас всё обсудим. Э… Предварительно.
-Ну, как скажете, Госпожа. Кстати, мне этот деревянный брусок на шее до смерти надоел уже.
-И что?
-Ну, а нельзя ли его с меня снять, Госпожа?
-Решила поторговаться?
-Да просто спросила.
-Нельзя.
-А почему нельзя-то?
-А потому что ты рабыня, и нечего выделяться.
-То есть, для всех рабынь тут разработан общий регламент содержания?
-Ага, - подтвердила Шерри. – Так что насчёт моей внешности?
Внешность у Госпожи Шерри действительно была своеобразная. Дело в том, что, за исключением ушей, ничего в ней не было уродливого или неправильного. Однако, это самое «всё» у неё было маленькое, и это при нормальном размере головы. Маленький рот, маленькие глазки, маленький нос, несколько вздёрнутый вверх, и жиденькие брови и ресницы. А уши, помимо небольшой своей величины, ещё и были оттопыренными. Страшно представить, что было бы, окажись они нормальной величины.
-Значит, так, Госпожа, - сказала я, – ничего в вашей внешности катастрофического нет, то есть такого, чего нельзя было бы исправить до приемлемой величины. У вас мелкие черты лица, поэтому все элементы лица зрительно теряются на общем фоне, что ещё и усиливается вашей манерой причёски и мимики.
-Мимики? – проворчала Шерри.
-Конечно. Когда вы выражаете эмоции, то морщите лоб, раздуваете щёки и сощуриваете глаза. Последнее особенно плохо. Глаза у вас не такие большие, чтобы их ещё и сощуривать.
-А что же мне, их выпучивать нужно?
-Глупости, - сказала я. – Девушка с выпученными глазами похожа на дуру, это каждой идиотке известно. Глаза вам следует зрительно увеличить, а для этого существует масса глазной косметики. По части глаз, вообще не проблема, надо лишь понятие о макияже иметь. Вот маленький рот, - это уже хуже. А, интересно даже, вам когда-нибудь ваш рот затыкали, Госпожа?
-Да, - подтвердила Шерри, явно не собираясь вдаваться в подробности.
-Наверное, использовали для этого какую-нибудь индивидуальную затычку, уменьшенного размера?
-А это относится к делу?
-Ну, в принципе, нет. Так вот, рот вам нельзя красить.
-Больно надо, - рассудила Шерри.
-Кроме того, вам следует сдержанно улыбаться, чтобы не сосредотачивать внимания на губах. Лучше выразительно пользоваться глазами, ну, соответственно обработанными, конечно. Кстати, а что у вас насчёт зубов?
-А что?
-Поглядеть можно?
-Ты что, собираешься осмотреть мой рот, как у низкопробной девки на продаже?
-Да бросьте глупости городить, - сказала я. – Я сейчас всё рано, что доктор. Вот, если вас в бою в письку ранят, вы что, и доктору её не станете показывать из глупых социальных предрассудков?
-А ты и мою письку собираешься осматривать?
-Да.
-Хи-хи, - сказала Шерри.
-Но сначала зубы.
-Ладно, гляди, - согласилась Шерри и разинула рот. Да уж, здесь следует воздержаться от комментариев, чтобы не шокировать слушателей.
-Вы что, «совсем», да?! – только что не завопила я, разглядев её пасть.
-А что такое?
-Ну, я ещё понимаю жизнь без мыла, - продолжала возмущаться я, - но как можно собственные зубы доводить до подобного состояния?! Да удивляться приходится, как там ещё хоть что-то сохранилось, при таких делах!
-Да что там не так-то?
-Да там всё не так!
-А как должно быть?
-Да хотя бы вот так! – разинула я перед ней собственный рот.
-Хи-хи, - сказала Шерри, - у тебя изо рта пинаплом пахнет. А в коренном зубе дырка замазанная.
-Пострадала в бою, - пояснила я. – А из вашего рта запущенным кладбищем несёт, не говоря уже про жёлтый цвет оставшихся кривых реликтов!
-Знаешь, - сказала Шерри, - меня били в зубы, и никто моего согласия на это не спрашивал!
-Это не причина, чтобы зубы не чистить! И не причина, чтобы не обращаться к стоматологу для наведения во рту порядка.
-Вот, прямо сейчас к доктору побегу, да?
-Понятно, что не прямо сейчас. Но придётся, и, может, не к одному доктору. Я ведь ещё остальные ваши места не осматривала.
-Ты всё-таки не засекайся, Слу, - напомнила мне Шерри о моём месте, - лучше говори, что по части лица сделать можно?
-Прежде всего, причёску кардинально изменить. Ну нельзя вам при таких делах ходить стриженной как облезлая кошка. Причёска должна быть объёмной и скрывать часть лица, тогда его элементы не будут такими маленькими выглядеть. Неужели это вам самой непонятно? Вон, как у Госпожи Линды должна быть причёска, а может, и ещё объёмнее. И чтобы никаких ушей наружу не торчало ни под каким видом.
-Ага, наконец-то мы до ушей добрались, - заворчала Шерри.
-Да, добрались, - согласилась я. – А что сделаешь? Уши действительно страшные, ладно хоть маленькие. Их вполне можно под волосами прятать. Можно, конечно и исправить, но тут уж надо пластического хирурга. И особенного смысла нет, поскольку причёску по-любому менять надо.
-То есть, что, - решила обобщить информацию Шерри, - нужно отрастить шерсть, не корчить рожи и не разевать рот? И я тогда буду красивая?
-Ещё придётся осанку исправить и над лексиконом поработать.
-И буду красивая?
-И ещё мыться периодически с мылом, причёсываться, зубы вставить и чистить, и глаза подводить.
-И буду красивая, в конце-то концов?!
-Нет! – решила не обнадёживать её я. – Но на приемлемый средний уровень внешности выйти сможете.
-И из-за среднего уровня так вот уродоваться?
-А вы как хотели?! – возмутилась я. – Нет, интересное дело! Вам же не кажется странным, что для добычи сначала саблями помахать надо? Вы же не думаете, что вам без усилий с вашей стороны сокровища на блюдечке подносить будут? А внешность вам, значит, безо всяких трудов подавай?!
-Грабёж, - это одно дело, а внешность, - совершенно другое! – заспорила Шерри.
-Это, как поглядеть, Госпожа, - не согласилась я, - иногда с помощью внешности можно гораздо больше награбить, чем саблей размахивая.
-Больше?
-И быстрее. К тому же, ещё и за нарушение законов отвечать не придётся.
-Это ты теоретизируешь, или собственный опыт подобного грабежа имеется?
-Ну, имеется, вообще-то, - скромно подтвердила я. – А что? Если уж меня природа наградила внешностью, так грех не воспользоваться.
-Ага. На выпивку и подарочки всяких дураков раскручивала?
-Бывало, - не стала я отрицать.
-А чего покрупнее?
-А покрупнее не вышло, Госпожа. Вы что думаете, я одна такая желающая была? Да там такие тёртые красоточки орудуют, что мне ещё повезло, что я целыми свои ноги унесла!
-«Там», это где?
-Ну, это так, в области брачного аферизма, - пришлось сознаться мне.
-Хи-хи, - сказала Шерри, - значит, даже такая внешность не помогла?
-Скорее, сказался недостаток опыта, - возразила я.
-То есть, ты своей внешностью довольна?
-Да, - подтвердила я, заподозрив неладное, - а что?
-Ну, - сказала Шерри, - ты же мне посоветовала причёску сменить, так сколько времени-то уйдёт, пока она вырастет? А тут готовая причёска под рукой, и даже получше, чем у Линды.
-Э? – поперхнулась я.
-Если я из тебя парик сделаю, это ведь быстрее выйдет?
-Из меня? – заикнулась я. – Это как, из меня?
-Обыкновенно. Линда это хорошо умеет делать, только задаром не станет. А я ей твоей подружкой Ви заплачу.
-И вы это способны сделать, Госпожа?!
-Почему бы и нет? Или ты забыла, кто я?
-Я-то помню, - проскрипела я, - а вы сами не забыли, кто вы? Или никогда в этом особенно и не разбирались, Госпожа?
-Ага, - сказала Шерри, - в ход пошла психология, да?
-Да.
-Хорошие у тебя волосы, - сообщила Шерри, - я таких и не припомню даже, чтобы видела. Не парик будет, а высший шик.
-Знаете, Госпожа? – сказала я, - вот, честное слово, мне вас даже жалко. А главное, непонятно, зачем вы из себя дуру корчите?
-Чего, чего?
-Неужели вам самой непонятно, что если вы напялите на себя парик, то превратитесь в посмешище?
-Э? Почему это?
-Потому что у всех тут ещё на памяти тот случай, когда вы собственные уши разыскивать принялись. Да если вы теперь спрячете их под париком, все эти дебилы решат, что от пары слов пленницы у вас возник комплекс неполноценности по части ваших ушей и остальной внешности! И начнут в ту же сторону трактовать любое изменение в вашей одежде или даже в обуви. Короче, засмеют.
-К чёрту в грязь! – выругалась Шерри.
-А если вы меня при этом убьёте и парик из меня сделаете, так они на всю жизнь в этом уверятся, - добавила я.
-Так мне что, выходит, теперь и убивать тебя нельзя, что ли?
-Ага, так и выходит, - подтвердила я, - да и это ещё не самое главное.
-Р-р, - сказала Шерри. – А что главное?
-А то, что вам именно собственные волосы отращивать надо. Вы не знаете разве, что рыжим девушкам никакие парики не идут, даже и крашенные?
-Впервые слышу, - сказала Шерри.
-Вот и видно, что никакого образования, - подначила я.
-Так. А ну, давай, объясняй, почему мне свои волосы отращивать нужно?
-Потому что это медленно. И всегда можно сослаться, не до того, мол, чтобы ещё и волосы стричь. Короче, выйдет, что естественным путём.
-Допустим, - согласилась Шерри. – А что насчёт рыжих?
-У рыжих особенный генетический код, - принялась сочинять я.
-Чего? – не поняла Шерри.
-Ну, особенные свойства организма.
-Из-за рыжих волос?
-Да нет, наоборот. Рыжий цвет волос это побочное следствие генетического кода. А генетическим кодом определяются характерные особенности физиологии и психики. Ну, например, натуральные блондинки, они обычно эмоциональные и глупые.
-Хи-хи. Точно, - согласилась Шерри.
-Это же не из-за цвета волос, правда?
-То есть, - заскрипела она мозгами, - светлые волосы это тоже следствие этого, как его?
-Генетического кода, - подсказала я. - У блондинок один код, у шатенок другой, у брюнеток третий. А у рыжих свой, особенный.
-Кто бы знал, - озадаченно пробурчала Шерри. – И чем же этот код характерен для рыжих?
Между прочим, я ведь психолог, да и то, недоучившийся, а никакой не гинеколог, не эндокринолог, и никто другой. Поэтому я принялась выдумывать то, что показалось мне наиболее выгодным в данной ситуации. Да и как она проверит-то?
-Рыжие достаточно сильно отличаются от остальных, - для начала сообщила я. – Ну, бывают и исключения, конечно, но в основном они даже телосложением схожи. Большинство с мелкими чертами лица, с достаточно жёсткими и сухими волосами, плоскогрудые…
Тут Госпожа Шерри принялась сверху вниз разглядывать собственную грудь, будто никогда раньше не видела себя в зеркале. А кто её знает? Может, и не видела.
-…тонконогие и достаточно сильные. И цвет глаз у них обычно хорошо гармонирует с цветом волос, - решила я немного подсластить ей пилюлю. – А в психологическом плане рыжие достаточно умны, расчетливы и обладают хорошей памятью. И при том, эмоциональны, не хуже блондинок. А самое главное, большинство телепатов как раз рыжие.
Надо заметить, все эти сведения я прямо сейчас высосала из пальца, вот, пускай проверяет. Может, другая дурь у неё из головы на это время вылетит. А то, парик, понимаете…
-Телепаты, это кто? – спросила явно озадаченная Шерри.
-Ну, это такие люди, которые мысли других людей на расстоянии улавливают, - пояснила я. – Мало их, таких.
-И все рыжие?
-Большинство. Ну, по крайней мере, мне так говорили. Не знаю, может и наврали, только зачем?
-Затем же, зачем и ты мне сейчас заливаешь. Чтобы свою шкуру спасти.
-Ну да, - сказала я, - можно подумать, я тут только тем и занимаюсь, что свою шкуру спасаю. Я для этого на Госпожу Линду с саблей кидалась, дырку в трюме проковыривала, а потом ещё и Мамбу насиловала.
-Вот я и не пойму, каким образом это всё у тебя способствует сохранению шкуры? Потому что, если судить по фактам, так она у тебя до сих пор сохранилась.
-Уж если судить по фактам, - возмутилась я, так я больше чужие шкуры спасаю, и вашу в том числе!
-Нет, чего-то я всё равно не понимаю, - сказала Шерри, - например, того, почему я сама тебя до сих пор не зарезала?
-Из соображений человеколюбия, Госпожа, - разъяснила я.
-Хи-хи, - возразила она, - нет у меня человеколюбия.
-Как это, нет? Я ведь живая, и это неоспоримый факт. Значит, есть.
-Кому и кого есть?
-Значит, человеколюбие у вас есть. Ну, или в вас, внутри.
-Знаешь, - сказала она, - ты бы сходила, поговорила о человеколюбии с Серыми Мамбами.
-Э… - спросила я, - а их что, много?
-До последнего времени было четыре. А теперь, уже и не знаю.
-А зачем с ними о человеколюбии говорить? Они что, людей любят?
-Ага, - подтвердила Шерри, - у них любимое лакомство, люди на блюде.
-Ик! – испугалась я. – Они что, людоедки?
-В том числе.
-Нет уж, - сказала я, - уж лучше я о человеколюбии с вами говорить буду. Ну, или о чём вы, там, ещё хотите?
-Я хочу, чтобы у тебя во рту была палка. И чтобы вынималась только по конкретному указанию.
-У! – сказала я и демонстративно зажала свои губы.
-А сейчас пойдём с пушкой разбираться, - объявила Шерри, - так что давай, активируй свои гениальные способности, обстоятельства озадачивай, или что там у тебя ещё за душой имеется.
-Угу, - приняла я указания руководства к сведению и зашлёпала на верёвке вслед за хозяйкой в направлении кормовой надстройки.
Пушка была накрыта рваным чехлом, который Шерри тут же принялась стягивать на палубу.
Н-да. Сроду я не видела подобной пушки. Ну, или же пушки в подобном состоянии. Впрочем, если припомнить в каком состоянии хозяйка этой пушки содержала собственный рот, то и неудивительно. Пушка была до невозможности грязная, причём, создавалось впечатление, что разбойники не удовлетворились естественным загрязнением устройства, а ещё и дополнительно целенаправленно его измазали. Оставалось лишь гадать, где они столько грязи нашли, посреди моря.
Пушка имела длинный ствол с набалдашником на конце. Мне даже показалось, что этот самый ствол был слегка кривой, но утверждать это однозначно я бы не взялась. Может быть, на стволе грязь неравномерно наросла, вот и создалось такое впечатление. Пушка была смонтирована на поворотной платформе, при этом шестерёнки для разворота и вертикального наведения настолько торчали наружу, что и сомневаться не приходилось, что они деревянные, да ещё и корявые до совершенно топорного вида. Да и в целом, я заподозрила, что пушка вся деревянная, только закрашена сверхтолстым слоем краски для сокрытия своей древесной сущности.
Шерри ухватилась за рукоятку затвора, и я убедилась, что хотя бы дверные петли, на которых затвор откидывался в сторону, сделаны из железа. Это потому что они были ржавые, да ещё и скрипели как несмазанная дверь.
Тут у меня в мозгах, откуда ни возьмись, начали генерироваться артиллерийские термины, в результате чего, мне вмиг стало ясно, что этот, с позволения сказать, затвор, и не клиновой, и не поршневой, а просто какой-то подозрительный и больше всего напоминает закрываемую на крючок калитку. Это каким же образом подобное устройство способно противостоять давлению газов в канале ствола при выстреле?
Однако я ведь своими глазами видела, как эта пушка стреляла. Ну да, видела, и мне ещё тогда этот орудийный обстрел подозрительным показался.
Прицельные устройства здесь тоже присутствовали, только никакой оптики и близко не наблюдалось. Это просто были длинные деревянные трубки с натянутыми проволочными перекрестиями на торцах.
А Шерри теперь возилась с открыванием одного из больших ящиков, которыми пушка была обложена со стороны кормы. Вначале я решила, что это такой полукольцевой бруствер для защиты артиллерийского расчёта от вражеского обстрела, но оказалось, что в ящиках что-то хранится. Впрочем, разве одно другому мешало?
-Иди, крышку подержи, - попросила меня Шерри.
Я ухватилась за крышку и разглядела, что в ящике располагаются два снаряда, причём, выглядели они подстать своему орудию, корявыми и безобразно крашенными. Мало того, вместо заострённых головок у них были какие-то плоско затупленные рыла, похоже что вообще затянутые грубой сеткой. Может, колпачки взрывателей хранились отдельно от снарядов? Тогда конечно… Но вот, что выглядело резким контрастом остальному, так это внутренняя упаковка. Ящик внутри был настолько набит белой (!) ватой, словно тут не снаряды лежали, а куриные яйца, которые ни под каким видом нельзя было расколотить по дороге.
Шерри осторожно вынула один из снарядов и стала его разглядывать, а потом сказала:
-Понимаешь, вроде всё в порядке, но они почему-то не хотят взрываться.
-Э… - только и могла ответить я.
-Ну, вот, видишь, сзади торчит вроде гвоздя? Там, в затворе, ударный стержень, который по этому гвоздю бьёт, чтобы глюк внутри вспыхнул. Понятно?
-А «глюк», это что? Это вы порох так называете?
-Да нет, не порох это. Чёрт его знает, что это такое. Его Линда делает. Да видела же, как бомба взорвалась.
-Да, уж, - припомнила я, - это чего-то посильнее пороха.
-А то! – похвалилась Шерри. – Только эта дрянь жидкая, а иногда взрываться не хочет. Ну да. А бывает, взрывается ни с чего.
-Глюк, - повторила я. – А Госпожа Линда, значит, его делает? А как, никто не знает, да?
-Не то чтобы, - как-то неохотно проворчала Шерри, - просто процесс изготовления, я бы сказала, неприглядный. Так что, и вникать-то неохота.
-Ну да, понятно, - заинтересовалась я, - а, это… Госпожа Линда этот самый глюк ещё как-нибудь называла?
-Да, - сказала Шерри. – Я, правда, не запомнила. Длинно как-то. Чего-то вроде не-то-глицин…
-Вай! – подпрыгнула я и отскочила подальше от Шерри. Я бы вообще убежала, если бы не верёвка. А верёвку я боялась дёрнуть, чтобы она снаряд не выронила. Я уже хотела попробовать верёвку перегрызть, но она была короткая и, опять же, могла при этом дёрнуть Шерри. Тогда я вытянула руки ладонями от себя, словно пытаясь упереться и начала заикаться:
-Га… га… га… Гос-пожа! Положите эту штуку! Ик!
-А? – спросила крайне удивлённая Шерри.
-Ни-тро-гли-це-рин? – пробормотала я. – Да?
-Точно, - подтвердила Шерри. – А ты откуда знаешь?
-Вай-вай-вай-вай… - начала ойкать я и пытаться объясниться знаками. В моей голове сейчас превалировала надо всем остальным единственная категорическая мысль о том, что от нитроглицерина нужно держаться как можно дальше, а оказавшись рядом, поскорее убегать со всех ног. Эта мысль попросту не позволяла мне остановиться и всё объяснить, мало того, она ещё и побуждала меня к немедленному бегству. Но бежать я не могла по причине верёвки, поэтому начала перемещаться в сторону, по дуге, центром которой оказывалась Шерри со снарядом в руках.
-Хи-хи, - сказала она, - ты чего это?
-Вай-вай…
-Хи-хи-хи…
И тут я споткнулась о выступающую наружу поворотную шестерёнку и загрохотала на палубу, растягиваясь во весь свой рост. Я ещё успела заметить, как верёвка резко дёрнула Шерри, как она вскинула руки, пытаясь сохранить равновесие, и выронила снаряд. Странно, но почему-то время в этот миг не остановилось, и даже не замедлилось. Снаряд треснулся о палубу прямёхонько своим торчащим из задницы гвоздём и взорвался.
Да уж, умирать, конечно, лучше быстро. Но тут получилось как-то чересчур быстро. Я даже и осознать не успела, что умерла, не говоря уже о том, чтобы насладиться процессом. Бац! И даже ещё короче, чем «бац». И темнота.