Сознание содержит само себя

Как педагогический инструмент Адвайта или недвойственное учение иногда относится к Сознанию и его содержимому, проявлениям, которые возникают в нем, как к двум отдельным элементам. Это устанавливает независимость Сознания от проявлений и зависимость проявлений от Сознания.

Как таковой, это полезный инструмент, который вырывает с корнем традиционную модель Сознания, зависящего от объектов и мира, существующего отдельно и независимо от Сознания.

Однако, как только эта истина была установлена, сама эта формулировка становится ограничением и блокирует дальнейшее понимание. То, что справедливо с точки зрения обычной, дуалистичной парадигмы, становится несоответствующим в условиях более глубокого исследования природы опыта.

Итак, давайте еще раз посмотрим на формулировку, что объекты появляются в Сознании и что когда они исчезают, Сознание остается без содержания.

В аналогии с океаном, волны – это метафора для проявлений, возникающих «на» или «в» океане Сознания.

Содержанием волн является вода, так же как содержанием проявления есть Сознание.

Очертание волны – это форма, которую принимает вода. Это ФОРМА проявления. " ВОЛНА" - это её имя. Но содержание этого проявления - не волна. Это вода.

Так же для того, чтобы «проявиться», Сознание «одевает» себя в имя и форму. Оно принимает форму проявления, проецируя себя через ум и чувства.

Тем не менее, содержанием каждого опыта есть само Сознание.

Итак объекты - то есть, мысли, ощущения и восприятия - не являются содержанием Сознания. Только Сознание есть содержанием Сознания. Мысли, ощущения и восприятия – это имена и формы, которые Сознание принимает в процессе проявления.

Когда волны улягутся, исчезнет ли их содержание? Нет, возникновение волн прекращается, но их содержание, вода, остается такой же, как всегда.

Точно так же содержанием проявлений есть Сознание, а когда проявление исчезает, его содержание остается. То есть содержанием Сознания есть само Сознание. Сознание является собственным содержимым. Оно никогда не станет чем-нибудь еще.

Это можно сформулировать ближе к нашему реальному опыту, говоря, что содержанием всего является Сознание, и это Сознание есть тем, что мы близко знаем о своем бытии.

Сознание - наша собственная реальность и реальность всех проявлений.

Таким образом, каждая формулировка Истины раскрывает свои ограничения и заменяет менее полную предшествующую формулировку, и затем она сама разоблачается и заменяется формулировкой, которая находится еще ближе к непосредственному опыту.

На этом пути углубления исследования природы опыта даже тончайшие формулировки выглядят неадекватными. Точка, в которой они касаются соответствующего опыта есть точкой, в которой они сворачиваются в Тишину, которая является их источником.

Тот, кто боится оставить дом, проецирует всякие неприятные вещи на внешний мир для того, чтобы оправдать свое желание остаться в помещении. Все, что он видит и слышит о внешнем мире, кажется оправдывающим его отношение к нему и будет очень трудно убедить такого человека, что это скорее его страх заставляет мир казаться таким, а не реальная ситуация природы мира.

Таким же образом Сознание привыкает к мысли и чувству, что оно живет внутри тела / ума и обосновывает эту привычку слоями веры и чувств. После того, как оно заняло эту позицию, его опыт, кажется, обосновывает истинность его убеждений и чувств.

Тем не менее, такова природа Майи, творческой демонстрации проявления, что обратное тоже верно: когда Сознание начинает избавляться от своей исключительной идентификации с телом / умом, оно получает все виды подтверждений от мира, что оно на правильном пути.

Эго (сознание-притворяющееся-отдельным лицом) является непревзойденным мастером в присвоении всего, что доступно, чтобы увековечить себя и для этого подходит «Истина» и что-нибудь еще. В некотором смысле это конечная безопасность, потому что она не может быть сфабрикована.

Например, Эго использует так называемое понимание того, что " Сознание есть все, что есть", и, следовательно, «все так же хорошо, как что-нибудь еще», как предлог, чтобы оправдать свою деятельность самоизоляции.

Тем не менее, эго - притворство, притворство, которое Сознание берет на себя по своей собственной свободе.

Положение, что Сознание является всем, что есть, правда, если оно исходит от понимания, но это не так, если оно исходит от веры, от эго. Эго, по определению, особая смесь Сознания с телом / умом, и поэтому оно не может претендовать на одновременное бытие всем.

Убеждение, что Сознание есть все, что есть не положит конец страданиям, которые присущи исключительной идентификации Сознания с одним телом / умом, и, следовательно, поиск, хотя и временно подчиненный этой очевидной позиции терпимости и принятия, неизбежно на определенном этапе появляется вновь.

Неискренне сказать, " Все есть Сознание, поэтому я принимаю мои страдания и негатив как выражение этого Сознания и не могу, как следствие, ничего с этим поделать".

Страдание - это отказ от данной ситуации, отсутствие принятия данной ситуации как она есть. Этот отказ является аналогом эксклюзивной идентификации Сознания с телом / умом. Это то, к чему сводится страдание.

Если наше кредо есть " Все есть Сознание, поэтому все так хорошо, как и все остальное, поэтому я не могу и мне не нужно менять мои страдания", то почему бы не применить этот подход в первую очередь к нынешней ситуации и приветствовать её так, как она есть? Вместо того чтобы принять наш отказ от нынешней ситуации, то почему бы просто не принять саму текущую ситуацию? Страдание прекратится прямо там.

Это так называемое принятие отказа данного момента не является истинным, беспристрастным, доброжелательным приемом всего в Сознании. Это - страх, одетый как понимание, это псевдо Адвайта. Это просто активность самого эго, увековечивающего собственную изоляцию и нищету.

Эго – это просто особая смесь безличного Сознания, которое теперь видит и понимает эти слова с одним телом и умом.

Это деятельность Сознания, или, точнее, форма, которую это безличное Сознание принимает время от времени.

Поэтому мир и счастье, которые присущи Сознанию, присущи и эго, в якобы отдельной личности так же, как золото является неотъемлемой частью серьги.

На самом деле мы могли бы сказать, что эго – это сам вкус мира и счастье, смешанный с верой и чувством, что мира и счастья нет.

Это серьга, говорящая себе: «Я тоскую за блеском, красотой и яркостью золота», не понимая, что золото само по себе уже есть ее существованием, ее красотой.

Таким же образом каждый опыт является лишь наличием светящегося Сознания.

Мы не должны идти куда-то или делать что-нибудь еще, чтобы знать или испытать это. Это все, что мы когда-либо испытывали.

Стараясь идти куда-то еще или увидеть что-нибудь еще, чтобы испытать Присутствие, есть именно отрицанием этого самого Присутствия, сияющего здесь, «в» этот момент, «как» этот момент. В одно и то же время Сознание сияет в самом своем отрицании себя и в его последующем поиске себя.

Поиск себя как объекта, это как серьга, говорящая себе: " Я должна стать чем-то еще, сделать что-то еще, чтобы испытать себя золотом". Однако она уже есть этим, есть золотом. Превращается ли она в браслет или ожерелье, это всегда будет только золото. Золото не скрыто ни позади, ни внутри серьги. Оно сияет, как серьга. Серьга есть его сиянием.

Это правда, что имя и форма серьги могут привлечь наше внимание так сильно, что мы не понимаем, что смотрим на золото. Мы видим только имя и форму серьги. Как только мы видим золото, мы понимаем, что когда мы смотрим на серьгу, мы одновременно видим золото.

Так же, как в обычной физической модели мира, мы знаем, что когда мы видим объекты, то на самом деле видим только свет, так же и в Реальности, когда мы видим, проявление объектов, мы одновременно знаем, что на самом деле видим только Сознание.

То есть, Сознание, наша Самость, всегда воспринимает или испытывает только себя.

С точки зрения ума, объекты закрывают Сознание. С точки зрения Реальности, объекты выявляют Сознание.

Представьте себе, что вы смотрите по телевизору футбольный матч. Драма является настолько захватывающей, что мы видим только игроков, поле, мяч и т.д. В конце игры мы выключаем телевизор и видим экран.

В этот момент мы понимаем, что на самом деле мы всегда видели только экран, но сам экран принял имя и форму игроков, поля и мяча.

Экран на самом деле не закрыт в начале игры. Именно его мы все время видели. Мы просто иногда не замечали его. Игроки, казалось, скрывали экран, но на самом деле это не так. Скорее они проявили его. Тем не менее, делая это, они не раскрывали то, что скрыто. Они показывали что-то, экран, который всегда на виду, который всегда воспринимается, но иногда не замечен.

Экран не был создан путем включения и выключения телевизора. Он проявляется этим и, тем самым, открывает свое постоянное присутствие.

Когда мы включаем телевизор снова, то становится очевидным, что мы видим экран и игроков одновременно. Экран – это поддержка и вещество игроков.

Экран не скрывается за игроками. В то время как игроки присутствуют, экран и игроки одно и то же. Мы не можем разделить их. Они идентичны.

Нам не нужно делать ничего особенного, чтобы понять, что мы видим экран и игроков одновременно. На самом деле, как только это очевидно, становится смешно думать, что экран и игроки являются отдельными или отличаются друг от друга.

Можно сказать, что выключение телевизора в большинстве случаев необходимо, чтобы привлечь внимание к наличию экрана, чтобы показать, что экран был первым, чтобы показать, что игроки зависят от экрана, но что экран не зависит на игроков.

После того, как это стало ясно, мы можем включить телевизор снова и не упускать из виду этого понимания.

Выключение телевизора является эквивалентом принятия точки зрения свидетеля всех вещей. Это способствует свидетельствованию объектов - то есть, ума, тела и всего мира - так сказать, на расстоянии и обращает внимание на наличие и первичность Сознания.

Как только это стало очевидным, мы можем еще раз взглянуть на полный спектр объектов, которые появляются для свидетеля. Мы видим теперь, что Сознание не просто их поддержка, но и их содержание, таким же образом, как экран является и поддержкой и веществом игроков, поля, и мяча.

Таким образом, свидетель освобождается от последнего слоя ограничения и объективности и сам оказывается неограниченным, безличным Сознанием, «в» котором, и «как» которое, а не просто «для» которого появляются все проявления.

Сознание не только воспринимает реальность. Оно есть реальностью.

Мы все еще наслаждаемся матчем. Мы все еще можем увлечься или разочароваться драмой, но в любом случае, мы знаем и чувствуем, что это только экран.

Есть только Присутствие, которое танцует в этом и каждом другом моменте.

В традиционной Веданте иногда подчеркивается скрывающая сила проявлений и из-за этого проявления иногда полагают скрывающими фон Сознания.

В этой традиции " Майя», проявление, переводится словом «иллюзия», со слегка негативным оттенком. Тем не менее, это не проявление является иллюзией. Иллюзорна кажущаяся независимость и отделение от Сознания.

Однако в тантрическом подходе эти же явления понимаются как выявляющие и выражающие сам фон, и, следовательно, в этой традиции Майя рассматривается как творческое выражение энергий, производное от их источника и, таким образом, ведущее обратно к нему.

Одни и те же проявления можно назвать либо скрывающими, либо показывающими их источник, в зависимости от уровня или точки зрения, с которой мы смотрим на них.

Знание - это содержание всех вещей.

Будто бы очевидная непрерывность любого объекта на самом деле задана непрерывностью Сознания. Можно сказать, что в потоке опыта именно «Знание» или «Испытывание» сохраняется и является непрерывным, и что проявление - просто модуляции этого Знания. Проявление не имеет самостоятельного вещества или непрерывности.

Знание присутствует до, во время и после каждого опыта.

В каждом проявлении Знание принимает форму этого проявления. В отсутствие какого-либо проявления, оно просто остается, как всегда.

Как проявление каждый объект является ограниченным. Например, тело / ум ограничены в качестве проявления. Но на самом деле суть этого проявления – Сознание, которое не имеет никаких ограничений.

С точки зрения невежества Сознание, кажется, принимает качества тела / ума. То есть, оно выглядит личным и ограниченным.

С точки зрения понимания, наше истинное тело и наш истинный ум - это само безличное, неограниченное Сознание.

До и после каждого проявления, Знание просто знает себя, как себя. Это самосознание - бесцветное, прозрачное, самосветящееся и самоочевидное.

Все, что остается после исчезновения объекта не имеет объективных качеств. Тем не менее, остается " Испытываемость». Это то, чем есть Сознание. Это чистая Испытываемость.

Когда нет никаких предметов, эта Испытываемость остается, как это всегда бывает, испытывая себя.

«Испытываемость» или «Знание» являются синонимами «Сознания».

Желание испытать Испытываемость или знать Знание как объект, является именно тем, что мешает нам пребывает сознательно, как Испытываемость или Знание. Таким образом в поиске себе всюду, Сознание теряет себя.

Именно это возбуждение, желание испытать Сознание как объект, похоже скрывает осознание Сознанием самого себя.

Несмотря на это, Сознание, на самом деле всегда знает себя. Оно не может «не знать» себя, потому что знание - его природа. Тем не менее, иногда оно знает себя, не осознавая, что оно знает, не признавая себя. Оно не осознает, что оно осознает себя.

Желание испытать Сознание как объект приходит из убеждения, что Сознание уже не присутствует. Эта вера подпитывается и обосновывается глубоким чувством недостаточности на уровне тела, чувства, " Я хочу что-то. Мне нужно что-то".

Каждый раз, когда после приобретения желаемого объекта это чувство отсутствия успокаивается, Сознание мельком осознает себя, и этот опыт известен как Счастье. На самом деле это не краткий миг. Это вечный момент.

То есть не приобретение объекта вызывает счастье. Это растворение ощущения недостаточности, которое вызвано приобретением очередного объекта позволяет выявить существовавшее все время Счастье.

Итак расслабление этого желания испытать Сознание, как объект, которое на самом деле мешает нам пребывать в Сознании осознанно, требует больше, чем просто понимание того, что Сознание не объект.

Здесь требуется глубокая чувствительность к ощущению недостаточности, к чувству, что нам нужно что-то, чего будто бы нет, чтобы сделать нас счастливыми, к своим чувствам и импульсам на уровне тела, и к тому, как мы избегаем их через мышление.

Как только мы это поняли, мы больше не нуждаемся в приобретении объекта, чтобы растворить это ощущение недостатка. Мы идем прямо к самому чувству отсутствия и принимаем его, как оно есть. Мы не поддаемся импульсу и не убегаем в мышление, желание и действие. У нас есть мужество пережить его. У нас есть мужество не пытаться облегчить его, ничего не делать по этому поводу.

Мы просто позволяем полностью присутствовать чувству недостаточности. Мы ничего не добавляет к нему. Это легко, потому что мы, Сознание, уже есть разрешением или приветствованием всех вещей.

Мы просто позволяем Сознанию позаботится обо всем.

Ясное видение этих чувств показывает, что они на самом деле являются нейтральными телесными ощущениями, не имеющими присущей им силы, чтобы генерировать мышление, желание или страх, не говоря уже об ощущении недостаточности или разделения.

Это снижение в нашем понимании статуса чувств к телесным ощущениям легко осуществляется через ясное видение.

Мы ничего не делаем со своими чувствами. На самом деле мы перестаем делать что-то для них. Мы прекращаем наделять их властью скрывать реальность. Мы прекращаем наделять их властью генерировать недовольство и сопровождающий его поиск.

Как только мы перестаем накладывать чувства на телесные ощущения, они перестают быть обителью невежества и путаницы и проявляются как красивое выражение творческих энергий, танцующих в пустоте Присутствия, открывающих момент за моментом свою полноту.

Желания, конечно же, продолжают возникать, но их цель больше - не избегание чувств и не достижение Счастья. Их цель состоит в том, чтобы выразить Счастье. Их цель – а на самом деле их природа - это проявить, поделиться и праздновать Счастье.