Имя – Лорд Волдеморт

– Видишь? – прошептал он. – Я уже использовал это имя в Хогвартсе, знали его, конечно, только мои близкие друзья. Ты же не думаешь, что я собирался вечно носить имя этого презренного маггла, моего отца. Я, в чьих венах течет кровь самого Салазара Слизерина, моего родственника по материнской линии. Чтобы я сохранил имя заурядного мерзкого маггла, который отказался от меня еще до моего рождения, лишь потому, что он узнал, что его жена ведьма? Нет, Гарри. Я создал себе новое имя. Имя, которое, я точно знал - колдуны по всему миру будут бояться произнести, когда я стану величайшим волшебником в мире.

Гарри казалось, что его голова сейчас взорвется. Он ошеломленно смотрел на Риддла, на этого мальчика-сироту, с виду такого беззащитного, который вырос, чтобы убить родителей Гарри и многих других… Наконец, он сделал над собой усилие и проговорил:

– Ты не… – выдавил он тихим, полным ненависти голосом.

– Не что? – выпалил Риддл.

– Не величайший в мире волшебник, – сказал Гарри, задыхаясь. – Не хочу тебя расстраивать, но величайший в мире колдун – Альбус Дамблдор. Все это знают. Даже в расцвете сил, ты и не пытался захватить Хогвартс. Дамблдор видел тебя насквозь, когда ты еще был в школе, и, где бы ты сейчас не скрывался, ты все еще боишься его.

Улыбка сползла с лица Риддла, его исказила уродливая гримаса.

– Один лишь мой образ смог прогнать Дамблдора прочь из замка, – прошипел он.

– Он не так далеко, как ты думаешь, – ответил Гарри.

Гарри притворялся, пытаясь запугать Риддла; на самом деле, он далеко не был уверен в своих словах.

Риддл открыл было рот, но замер.

Откуда-то послышалась музыка. Риддл обернулся и осмотрел пустую Камеру. Музыка становилась громче. Она был такой странной, неземной, берущей за душу, что у Гарри волосы встали дыбом, а сердце, словно заполнило всю грудь. Затем, когда мелодия достигла такой высоты, что Гарри почувствовал, как звуки вибрируют внутри его тела, на вершине ближайшей колонны вспыхнуло пламя.

Появилась алая птица размером с лебедя, ее песнь поднималась под своды потолка. У птицы был сверкающий золотой хвост, длинный, как у павлина, и блестящие золотые когти, в которых она сжимала рваный сверток.

Секундой позже птица устремилась к Гарри. Она бросила свою потрепанную ношу к его ногам и взгромоздилась мальчику на плечо. Когда она сложила свои огромные крылья, Гарри увидел, что у нее длинный острый золотой клюв и черные глазки бусинки.

Птица замолчала. Она замерла, прижавшись теплым боком к щеке Гарри и пристально глядя на Риддла.

– Это же феникс, – произнес Риддл, приглядываясь к птице.

– Фокс? – выдохнул Гарри, и почувствовал, как птица легонько сжала его плечо когтями.

– А это, – сказал Риддл, глядя на потрепанный сверток, который принес Фокс, – старушка Сортировочная Шляпа.

Так оно и было. Вся в заплатках, грязная и потертая Шляпа лежала у ног Гарри.

Риддл снова принялся смеяться. Он так хохотал, что его смех заполнил всю Камеру, словно смеялись сразу десять Риддлов.

– Вот что Дамблдор прислал своему защитнику! Певчую птичку и старую шляпу! Ты теперь полон храбрости, Гарри Поттер? Теперь ты чувствуешь себя в безопасности?

Гарри не ответил. Может он и не знал, чем пригодятся Фокс или Сортировочная Шляпа, но теперь он был не одинок и с возрастающей уверенностью ждал, пока Риддл перестанет смеяться.

– Ну, перейдем к делу, Гарри, – сказал Риддл, все еще улыбаясь во весь рот. Мы встречались дважды в твоем прошлом, в моем будущем. И дважды я не смог тебя убить. Как ты выжил? Расскажи мне все в подробностях. Чем дольше ты будешь говорить, – мягко добавил он, – тем дольше останешься в живых.

Гарри торопливо взвешивал шансы. У Риддла была палочка, у него Фокс и Сортировочная Шляпа, но от них вряд ли будет толк в бою. Дело плохо. Но чем дольше Риддл стоит здесь, тем меньше жизни остается в Джинни…и тут Гарри заметил, что очертания Риддла становятся более ясными и четкими. Если ему и суждено было сразиться с Риддлом, то чем раньше, тем лучше.

– Никто не знает, почему ты потерял силы, когда напал на меня, – отрывисто сказал Гарри. – И я не знаю. Но я знаю, почему ты не смог убить меня. Моя мама погибла, чтобы спасти меня. Моя обычная магглорожденная мама, – добавил он, дрожа от сдерживаемого гнева. – Она не дала тебе убить меня. Я видел тебя настоящего в прошлом году. Ты едва живая развалина. Вот что с тобой сделали твои силы. Тебе приходится скрываться, ты мерзок и отвратителен.

Риддл скривился, но натянул на лицо жуткую улыбку.

– Так значит, твоя мать умерла, чтобы спасти тебя. Это мощное обратное заклинание. Теперь ясно, что в тебе нет ничего особенного. Мне было любопытно, ведь мы чем-то похожи, Гарри Поттер. Даже ты должен был это заметить. Полукровки, сироты, росшие среди магглов, наверное, мы единственные трегубы в Хогвартсе после самого Слизерина. Мы даже внешне чем-то схожи. Но, тем не менее, спастись от меня тебе удалось по чистой случайности. Я узнал все, что хотел.

Гарри напряженно ждал, когда Риддл поднимет палочку, но тот только шире улыбнулся своей кривой ухмылкой.

– Нет, Гарри, я хочу преподать тебе небольшой урок. Давай померяемся силами. Лорд Волдеморт, наследник Слизерина и знаменитый Гарри Поттер, с лучшим оружием от Дамблдора.

Он с усмешкой взглянул на Фокса и Сортировочную Шляпу и отошел. Скованный ужасом Гарри смотрел, как Риддл остановился между высокими колоннами и посмотрел на каменное лицо Слизерина, скрытое высоко во тьме. Риддл широко разинул рот и зашипел – но Гарри понял его.

– Ответь мне, Слизерин, величайший из Хогвартской четверки!

Гарри повернулся, чтобы посмотреть на статую, Фокс качнулся у него на плече.

Гигантское лицо Слизерина дрогнуло. Оцепенев от ужаса, Гарри смотрел, как статуя открывает рот все шире и шире, обнажая огромную черную дыру, в которой что-то шевелится. Что-то стремилось наружу из темных глубин.

Гарри стал пятиться назад, пока не наткнулся на стену. Он крепко зажмурился и почувствовал щекой прикосновение крыла взлетающего Фокса. Гарри хотел крикнуть: «Не оставляй меня!», но что мог поделать феникс с Королем Змей?

Что-то гигантское ударилось о каменный пол Камеры, Гарри почувствовал, как земля задрожала. Он знал, что происходит – он все чувствовал, словно видел своими глазами, как гигантский змей выползает изо рта Слизерина. Затем он услышал шипение Риддла:

– Убей его!

Василиск направился к Гарри. Мальчик слышал, как мощное змеиное тело грузно передвигается по пыльному полу. Гарри, бросился бежать с закрытыми глазами, вытянув перед собой руки и нащупывая дорогу. Риддл лишь смеялся над ним…

Гарри споткнулся. Он больно ударился о камень и почувствовал во рту вкус крови. Змей был почти в двух шагах от него, Гарри слышал его приближение.

Вдруг прямо над ним с громким свистом пролетело что-то тяжелое, задев мальчика так, что он впечатался в стену. Готовый к тому, что клыки сейчас вонзятся в его тело, он услышал еще более яростное шипение - что-то бешено колотило по колоннам.

Гарри не смог удержаться и приоткрыл глаза, чтобы украдкой взглянуть, что происходит.

Огромный змей, яркого, ядовито-зеленого цвета, толщиной со ствол дуба, поднял свое тело высоко в воздух и мотал огромной круглой головой между колоннами. Гарри дрожал от страха, готовый тут же закрыть глаза, если змей повернется к нему, и тут он увидел, что отвлекло василиска. Фокс кружил у него над головой, а змей пытался ухватить его, клацая длинными, острыми как меч клыками.

Фокс бросился вниз. Его длинный золотой клюв исчез из виду, и вдруг фонтан темной крови брызнул на пол. Змеиный хвост заметался, чуть не задев Гарри, и не успел тот закрыть глаза, как змей повернулся. Гарри посмотрел прямо на него, и увидел, что феникс пронзил клювом его огромные выпуклые желтые глаза; кровь струилась на пол, а змей бился в конвульсиях.

– Нет! – услышал Гарри вопль Риддла, – Оставь в покое птицу! Оставь птицу! Мальчишка прямо за тобой! Ты же можешь почуять его! Убей его!

Ослепленный змей в замешательстве пошевелился, он все еще был смертельно опасен. Фокс кружил у него над головой, насвистывая свою неземную песню, то и дело вонзая клюв в чешуйчатую голову змея, а кровь так и продолжала литься из раненых глаз.

– На помощь, на помощь, – в отчаянье бормотал Гарри, – кто-нибудь, хоть кто-нибудь!

Змеиный хвост снова хлестнул по полу. Гарри пригнулся. Что-то мягкое ударило его по лицу. Василиск подбросил Сортировочную Шляпу прямо ему в руки. Гарри схватил ее – Шляпа была его последней надеждой, больше у него ничего не осталось. Гарри натянул ее на голову и бросился на пол, уклоняясь от хвоста василиска, снова пронесшегося над ним.

– Помоги мне… помоги мне, – молил Гарри, крепко зажмурившись под шляпой. – Прошу, помоги мне…

Шляпа не ответила ему. Вместо этого она съежилась, словно сжатая невидимой рукой.

Что-то твердое и тяжелое так стукнуло Гарри по голове, что он чуть не потерял сознание, из глаз посыпались искры. Он потянул за макушку шляпы, чтобы её снять, и изнутри выпало что-то длинное и твердое.

Из шляпы появился сверкающий серебряный меч, с рукояткой, украшенной рубинами размером с яйцо.

– Убей мальчишку! Оставь птицу! Мальчишка за тобой – почуй его!

Гарри поднялся на ноги, готовый ко всему.

Василиск наклонил голову, его тело извивалось, натыкаясь на колонны, и вот он повернулся к Гарри. Мальчик увидел огромные окровавленные глазницы, широко разинутую пасть, готовую проглотить его целиком, унизанную клыками, длинными как его меч, сверкающими, ядовитыми…

Змей слепо кинулся вперед. Гарри увернулся, и василиск ударился о стену Камеры. Змей снова бросился, и его раздвоенный язык задел бок Гарри. Мальчик поднял меч, крепко держа его обеими руками.

Василиск снова сделал бросок, и на этот раз достиг цели. Гарри всем своим весом налег на меч и по самую рукоятку вонзил его в змеиную пасть.

Но как только теплая кровь полилась по его рукам, Гарри почувствовал жгучую боль выше локтя. Один длинный отравленный клык вонзался все глубже и глубже ему в руку и откололся, когда змея, накренившись, упала на пол и забилась в конвульсиях.

Гарри сполз вниз по стене. Он схватил клык, испускающий яд в его тело, и вырвал его из руки. Но он понимал, что уже слишком поздно. От раны медленно распространялась жгучая боль. Гарри сидел, глядя, как его собственная кровь пропитывает плащ, глаза его застилал туман. Камера исчезала в вихре тусклого света.

Какое-то алое пятно промелькнуло у него перед глазами, и Гарри услышал рядом с собой тихое клацанье когтей.

– Фокс, – хрипло проговорил Гарри, – ты был великолепен, Фокс …

Он почувствовал, как птица положила свою прекрасную голову прямо на то место, где в него вонзился змеиный клык.

Послышались звуки шагов, эхом отражавшиеся от стен, и вот перед ним появилась темная тень.

– Ты покойник, Гарри Поттер, – раздался над ним голос Риддла. – Покойник. Даже птичке Дамблдора это понятно. Видишь, что он делает, Поттер? Он плачет.

Гарри моргнул. Голова Фокса то и дело расплывалась перед его глазами. Мутные перламутровые слезы катились по гладким перьям птицы.

– Я буду сидеть здесь и смотреть, как ты умираешь. Можешь не торопиться, у меня полно времени.

Гарри словно проваливался в сон. Все вокруг кружилось.

– Вот как встречает свой конец знаменитый Гарри Поттер, – послышался издалека голос Риддла. – Один, в Камере Секретов, покинутый товарищами, и, наконец, побежденный Темным Лордом, которому имел глупость сопротивляться. Скоро ты встретишься со своей мамашей-грязнокровкой. Она выгадала для тебя двенадцать лет жизни, но Лорд Волдеморт все равно настиг тебя, как и должно было случиться…

Гарри подумал, что если он и умирает, то смерть не такая уж страшная штука. Даже боль уже прошла…

Но умирал ли он? Вместо того, чтобы раствориться в темноте, очертания Камеры снова становились четче. Гарри тряхнул головой и увидел Фокса. Его голова все еще лежала у Гарри на руке. Перламутровые слезы сверкали вокруг раны – но самой раны уже не было.

– Пошла прочь, птица, – неожиданно произнес Риддл. – Прочь от него. Я сказал прочь!

Гарри поднял голову. Риддл целился его палочкой в Фокса. Раздался взрыв, похожий на выстрел и Фокс взвился ввысь красно-золотым вихрем.

– Слезы Феникса… – тихо пробормотал Риддл, глядя на руку Гарри. – Конечно же… они обладают целебной силой … я и забыл…

Он посмотрел Гарри в лицо.

– Но это не важно. Так даже лучше. Ты и я, Гарри Поттер… лишь ты и я…

Он поднял палочку.

Но тут, взмахивая крыльями, у них надо головами снова появился Фокс, и бросил что-то Гарри на колени. Это был дневник.

На долю секунды Гарри и, все еще поднимавший палочку Риддл замерли, глядя на него. Потом, даже не размышляя, словно всегда знал, что делать, Гарри поднял с пола клык Василиска и вонзил его прямо в середину дневника.

Раздался дикий, пронзительный, протяжный крик. Чернила хлынули из дневника, переливаясь через руки Гарри прямо на пол. Риддл корчился, извивался, метался с воплями, и вдруг…

Он исчез. Палочка Гарри со стуком упала на пол и воцарилась тишина, нарушаемая лишь мерными звуками: кап, кап, кап – из дневника все еще сочились чернила. Яд василиска прожег в нем дыру.

Дрожа всем телом, Гарри поднялся. У него все еще кружилась голова, словно он проделал долгий путь с помощью вьюжного пороха. Гарри осторожно подобрал свою палочку и Сортировочную Шляпу, и с трудом вытащил сверкающий меч из глотки Василиска.

Вдруг из дальнего конца Камеры раздался слабый стон. Джинни зашевелилась. Гарри бросился к ней, а она поднялась и села. С ошеломленным видом Джинни перевела взгляд с огромного туловища мертвого василиска на Гарри в пропитанном кровью плаще и на дневник в его руке. Она вздрогнула, судорожно глотнула воздух и разразилась рыданиями.

– Гарри, о Гарри, я хотела сказать тебе з-за завтраком, но не м-могла при Перси. Это была я, Гарри, но клянусь я… я н-не хотела, Риддл заставил меня, он влез мне в г-голову…а как же ты убил ту…ту штуку? И где… где Риддл? Последнее, что я п-помню – как он выходит из дневника.

– Все в порядке, – сказал Гарри, поднимая дневник и показывая Джинни дыру, проделанную клыком. – Риддлу конец. Смотри – и ему и василиску! Давай, Джинни, пора выбираться отсюда.

– Меня теперь исключат, – рыдала Джинни, пока Гарри неловко помогал ей подняться. – Я так ждала, когда же попаду в Хогвартс, еще с тех пор, как Билл пошел учиться, а т-теперь мне придется уйти – и что же с-скажут мама с папой?

Фокс ждал их, кружа у входа в Камеру. Гарри подтолкнул Джинни, они перешагнули через неподвижное тело мертвого василиска, прошли сквозь тьму, где эхом раздавались их шаги, и вернулись обратно в тоннель. Гарри услышал, как каменные двери закрылись за ними с тихим шипением.

Через несколько минут ходьбы по темному тоннелю Гарри услышал отдаленный звук медленно перемещаемой скалы.

– Рон! – закричал Гарри, прибавляя шаг. – Джинни в порядке! Она со мной!

Он услышал сдавленный возглас Рона, и, свернув в следующий поворот, они увидели его нетерпеливое лицо, глазеющее на них сквозь широкую дыру, которую он смог ему удалось проделать в завале.

– Джинни! – Рон высунул руку сквозь дыру в скале, чтобы помочь Джинни забраться внутрь. – Неужели ты жива! Что случилось?

Рон попытался обнять ее, но Джинни, всхлипывая, отстранилась.

– С тобой все в порядке, Джинни, – ликовал Рон.– Все уже позади… а кстати, откуда взялась та птица?

Фокс вылетел из дыры следом за Джинни.

– От Дамблдора, – ответил Гарри, протискиваясь сквозь отверстие.

– А меч у тебя откуда? – вытаращился Рон на сверкающее оружие в руках у Гарри.

– Расскажу, когда выберемся отсюда, – сказал Гарри, глянув на Джинни.

– Но…

– Позже, – быстро сказал Гарри. Ему не хотелось сейчас рассказывать Рону, кто открыл Камеру, не при Джинни. – А где Локарт?

– Там, – усмехнулся Рон и мотнул головой в сторону туннеля, ведущего к трубе. – Вот только он совсем плох. Сам посмотри.

Следуя за Фоксом, чьи алые крылья нежно мерцали золотистым светом, освещая путь во тьме, ребята добрались до входа в трубу. Там сидел Гилдерой Локарт, тихонько напевая что-то себе под нос.

– У него провал в памяти, – сказал Рон. – Заклятье забвения вернулась к нему и поразила его вместо нас. Он понятия не имеет кто он, кто мы, и где он находится. Я сказал ему идти и ждать здесь, чтобы он себе не навредил.

Локарт добродушно взглянул на них.

– Привет, – сказал он. – Жутковатое местечко, правда? Вы здесь живете?

– Нет, – ответил Рон, поднимая брови и оглядываясь на Гарри.

Гарри нагнулся и заглянул в длинную темную трубу.

– Ты не думал, как мы будем выбираться отсюда? – спросил он Рона.

Тот помотал головой, но вдруг перед Гарри возник феникс Фокс, трепеща крыльями и мерцая глазами. Он помахивал длинным золотым хвостом. Гарри растерянно посмотрел на птицу.

– Кажется, он хочет, чтобы ты схватился за него, – в недоумении произнес Рон. – Но ты же слишком тяжелый, чтобы он смог тебя поднять.

– Фокс не обычная птица, – сказал Гарри. Он быстро обернулся к остальным. – Будем держаться друг за друга. Джинни, бери за руку Рона. Профессор Локарт…

– Это он вас имеет в виду, – бросил Рон Локарту.

– Берите Джинни за другую руку.

Гарри заткнул за пояс меч и Сортировочную Шляпу. Рон взялся сзади за его плащ. Гарри протянул руку и схватил почему-то горячие перья на хвосте Фокса.

Странная легкость распространилась по его телу, и через секунду они уже со свистом неслись вверх по трубе. Гарри слышал, как Локарт, болтающийся под ним, восклицает: «Потрясающе! Потрясающе! Это просто волшебство!»

Холодный ветер трепал волосы Гарри, но полет, не успев надоесть ему, уже закончился, и все четверо оказались на мокром полу в туалете Мученицы Мирты. Пока Локарт поправлял сбившуюся шляпу, раковина, скрывавшая трубу, вернулась на место.

Мирта выпучилась на них.

– Ты живой, – с недоумением произнесла она, глядя на Гарри.

– Не стоит так расстраиваться, – мрачно ответил он, стирая пятна крови и слизи с очков.

– Ну… я просто думала… Если бы ты умер, я бы пригласила тебя в свой туалет, – сказала Мирта, покрываясь серебристым румянцем.

– Хм, – пробормотал Рон, когда они вышли в пустынный коридор. – Гарри, кажется Мирта на тебя запала. Джинни, у тебя появилась конкурентка!

Но Джинни все еще беззвучно плакала.

– Куда теперь? – спросил Рон, обеспокоенно глядя на Джинни. Гарри показал ему.

Фокс повел их, освещая золотым сиянием коридор. Они следовали за фениксом и, спустя несколько мгновений, обнаружили, что стоят перед кабинетом профессора Макгонаголл.

Гарри постучал и открыл дверь.