Глава 18. Адская Санта-барбара.

Демон по имени Poison Passion – Яд Страсти, названный так, как чисторожденный, в дань древним обычаям своего народа, имеющего индейские корни, а в просторечии, Pois или Десмонд, стоял на балконе и смотрел вдаль. Море внизу под облаками, окружившими кольцом замок, выглядело угрюмо и неспокойно. Горизонт налился свинцовой тяжестью и угрожающе посинел. На неровной потемневшей поверхности вод, тут и там, то и дело вздымались пенистые барашки.

Демон вдохнул полной грудью соленый морской воздух и вернулся в комнату. На постели, в белом махровом халате, раскидав длинные мокрые волосы по подушкам, лежала дьяволица Люсильда.

— Ты задержалась. Тебя не было несколько месяцев. Опять Кира? – просил Десмонд, присаживаясь на край кровати.
— Теперь она долго не появится, – ответила Люси, вставая.
— Откуда ты знаешь? Что с Кирой? Ты опять не убила ее?

Ввиду того, что у Киры недоставало средств, чтоб быть свободной, ей приходилось работать, – в Преисподней «все как у людей». Будучи довольно стервозной и вредной штучкой, она избрала для себя собачью должность пограничного инспектора в комитете национальной безопасности. Работу Кира выполняла, надо сказать, нужную, контролируя приток эмигрантов, их распределение и чистоту расы, особенно на руководящих постах, но очень любила злоупотреблять своим положением, причиняя немало хлопот тем, кого недолюбливала, на кого имела зуб.

— Произошло нечто такое, о чем я никак не могу вспомнить, но мне точно известно, что она теперь далеко, настолько далеко, что за вторыми вратами нам больше нечего опасаться, – сказала Люси.
— Интересно. Это похоже на вмешательство кого-то из высших. Должно быть наши интересы пересеклись. Ты не сделала ничего из того, что было нами задумано, просто прогулялась и развлеклась?
—Ты прекрасно знаешь, что в черном доме я уже не до конца осознаю себя.
— Это не помешало тебе совратить смертного. Что за представление ты с ним устроила?
— Я же говорю тебе, что не в полнее отдавала себе отчет, в том, кто я такая. Он сам хотел знать, вот и получил желаемое.
— Весело, ничего не скажешь. Зачем он тебе?
— Ревнуешь меня к моим снам? Хочешь сказать, что сам не развлекаешься с девушками из Ассии?
— Надеюсь, ты понимаешь, что ему тут не место?
— Чем-то он даже лучше тебя, – сказала Люси, медленно подходя все ближе.
— И чем же это? – Десмонд обнял Люси, одновременно стягивая с нее халат.
— Он, как ребенок, – искренний и наивный.

Люси выскользнула из объятий и подхватила изящную полупрозрачную амфору. Она наполнила кубок, взяла его и опустилась на кушетку, подняв и притянув к себе одну ногу, придерживая ее свободной рукой. То, что увидел Десмонд, заставило его еще больше разволноваться. Чтоб скрыть свое нетерпение, он взял свободный бокал и, наполнив его из амфоры, сделал приличный глоток.

— Вот сука, – успел произнести демон и рухнул на пол, словно подкошенный.
— Бла бла бла, – ответила Люси, выливая остатки своего вина на пол. Несмотря на антидот, наркотик все же подействовал на нее. Опустившись на колени рядом со ставшим безликим телом сновидения демона, она взяла его за руку и тихо позвала:
— Сергей…
— Я уже не вполне уверен в том, кто я, – хрипло ответил оживающий «труп», постепенно наливаясь жизнью, свежея и розовея, становясь все больше похожим на своего земного двойника. – Кажется, что меня уже неделю глючит.
— Прошло всего полтора часа с тех пор, как я сделала тебе инъекцию, – ответила Люси. – У вас, во всяком случае.
— Это тоже сон? – спросил Сергей, любуясь на обнаженные груди ведьмы. – Ничего более красивого я в жизни не видел, – прошептал он, приближаясь, чтобы поцеловать их.
— Сон может быть чьей-то реальностью, а реальность вполне может стать чьим-то сном. Впрочем, я сама уже ни в чем не уверена, – призналась Люси, нетерпеливо привлекая к себе любовника.

******

Демонессе казалось, что она парит, невесомая, лежа на мягком пушистом облаке. Ее переполняло странное непонятное чувство радости, удовлетворения и покоя. Это отличалось от того, что она обычно испытывала после оргазма: сытость, усталость, умственное опустошение с родни глупости, иногда желание продолжить, невзирая на отсутствие возбуждения. Не смотря ни на что, теперь она была по-своему счастлива и, в глубине души это ее настораживало.
«Почему мне так хорошо с этим смертным? Что в нем так привлекает меня? Не могла же я влюбиться в этот безмозглый юный кусок мяса, пичкающий себя всякой дрянью, укорачивая этим и без того короткую жизнь»? – Люсильда не хотела больше об этом думать, тем белее, что Десмонд должен был скоро прийти в себя. Она взяла в руки амфору с дурманящим зельем, наполнила кубок и улыбнулась.
«Пусть встретится с земной девочкой, – для нее это будет настоящим подарком», – решила Люси и, осушив кубок, огромным усилием воли мысленно позвала ту, другую, являющуюся ее несовершенным земным воплощением, отражением, двойником, и просто глупым зверьком, несущим на своих хрупких плечах адский крест сенсетива.

******

Тело земной Люси, почти бездыханное, лежало в кресле, а душа ее бродила по Темной Земле. В этом безрадостном мрачном мире все было окутано тенью. Призрачные очертания черных скал окружали сухую холодную каменистую равнину, напрочь лишенную растительности. Здесь не было жизни, не было ни одного существа или призрака, кроме нее самой, только густой сумрак, застилающий небо и землю. Люси осмотрелась вокруг, оправила пышный подол темно-фиолетового платья, в которое была одета теперь, и заметила, как со всех сторон к ней ползет черная густая дымка, стелящаяся, словно ковер по земле. Бедная девушка не в силах была больше стоять. Приготовившись к самому страшному, она медленно опустилась на колени, закрыла лицо руками и тихо заплакала.


Люси, – позвал ее вдруг кто-то далекий и недосягаемый.
Она внезапно вздрогнула, услышав свое имя, встала на ноги, огляделась по сторонам.
— Люси! – женский голос прозвучал теперь совершенно отчетливо, и скальное эхо подхватило его.

Вокруг никого не было, но голос прозвучал снова, и девушка почувствовала, как что-то влечет ее, уносит прочь с этого места. Сумрак сгустился, земля ушла из под ног, и она полетела сквозь тьму, притягиваемая чьей-то неведомой волей, словно душа умершего, возвращаемая в реанимируемое тело.
И тело вновь задышало, но оно было чужим. Чужим, но настолько знакомым, как если бы это была ее старшая родная сестра. Люси потрогала себя, потом встала с кровати и медленно подошла к зеркалу. Из-за невидимого венецианского стекла в золотой раме на нее смотрело прекрасное отражение. Это была, похоже, она, но какой же она стала красивой! От кончика носа, до пальчиков на ногах, она словно сошла со страниц глянцевого дорогого журнала. Тело не пустовало от духа, – в нем жили воспоминания; они всплывали чудными мыслеобразами, так, словно принадлежали именно ей, но казались настолько странными и необычными, что выглядели, будто какая-то сумасшедшая фантазия или чудная сказка:
Вот единорог пасется на покрытом сочной зеленью поле, вот она стреляет из арбалета в огромного белого тигра, снимает роскошную шкуру с его горячей туши, ловко орудуя ножом. Вот она прыгает с высокой отвесной скалы в море, а потом плавает в нем, в окружении смеющихся длинноволосых русалок. Вот она, (или все-таки не она?), убивает шпагой, одетого в длинный камзол человека, чем-то похожего на того, что опоил ее вином в черном замке… Картины, одна необычней другой, проносились перед глазами Люси, – лица людей, которых она почему-то знает, ужасные монстры, прекрасные маленькие крылатые эльфы, наполненные реками крови сюжеты, и откровенные любовные сцены. Всего было так много, что она не выдержала и закричала.

— Что, черт побери, случилось? – раздался сердитый сонный мужской голос из соседней комнаты.

Люси на секунду опешила, но, быстро взяв себя в руки, запахнула халат, что был на ней, и открыла стеклянную дверь.
На большой двуспальной кровати, поверх простыней лежал мужчина. Едва взглянув на него, Люси чуть не упала в обморок, – это был он, отравивший ее красавец.

Взглянув на нее, парень нахмурился, но вскоре черты его лица смягчились; в глазах отразилось понимание происходящего, и он улыбнулся уголками рта.

Не говоря ни слова, Пойсон поднялся и, поигрывая мускулами, подошел к Люси. Она даже не думала сопротивляться, когда демон обнял ее за талию, привлек к себе и поцеловал в губы. По телу девушки пробежала легкая дрожь, сменившаяся сладкой истомой, пьянящим страхом в предвкушение удовольствия. Голова закружилась, глаза заволокло пеленой; отвечая на поцелуй, она почувствовала, что кровь вскипает в ее жилах, гонимая бешено бьющимся сердцем.

Возбуждение стремительной нахлынуло беспощадной волной, смывая на своем пути все запреты, и то, что происходило дальше, было уже словно в тумане. Весь окружающий мир и, даже само время, перестали для нее существовать. Десмонд не знал усталости, да и она, чувствуя необычную силу и легкость, начала входить во вкус. Казалось, этому не будет конца; и Люси уже стала опасаться за свой рассудок, но, когда демон наконец-то решил кончить и разогнался, как спринтер на финишной прямой, она достигла такого пика наслаждения и взорвалась вместе с ним таким оргазмом, что была полностью опустошена и обессилена, не в силах даже пошевелиться.

Полежав так какое-то время, глядя в никуда, Люси почувствовала жажду. Облизав губы, она медленно встала и увидела рядом демона (теперь у нее не было в этом уже никаких сомнений), держащего перед ней кубок с вином.
— Это, то же самое вино? – недоверчиво спросила Люси.
— Думаешь, я настолько предсказуем?
— Я не уверена, – ответила Люси, принимая бокал из рук Пойсона.
— Я думал, та вода уже утекла. Скажи, что ты помнишь?
— Многое. Многое из того, что было здесь не со мной. Ты скажешь мне, что происходит?
— Тебе повезло.
— Везет только тем, кто этого заслуживает.
— Значит, заслужила. Ты слишком умна для человека, – Люси шепчет в тебе.
— Я и есть Люси.
— Тогда может, скажешь мне, кто я?
— Что это дает мне?
— Должна буду, – Люси посмотрела на Пойсона серьезным, лишенным кокетства взглядом.
— Я не вчера родился, сначала окажешь мне услугу.
— Но почему я должна тебе верить?
— У тебя есть выбор? Речь не о доверии, а о сотрудничестве.
— Так значит, ты называешь наши отношения?
— Разве любовники не могут быть деловыми партнерами?
— Черт, куда я попала, – усмехнулась Люси.
— В яблочко.
—Говори, что нужно сделать?
— Жертвоприношение. Когда будешь дома, призови меня, и мы вместе сделаем это.
— Тебе нужна человеческая жертва?
— Наши миры связаны сильней, чем ты думаешь. Вы для нас мясо, – ходячие консервы с энергией. Как ты думаешь, почему случаются чудеса?
— Из-за того, что люди верят в них?
— Отчасти. Молитвы питают ангелов и прочую энергетическую нечисть. У нас вот от мелких фейри последнее время проходу нет. Мода. Мы же существуем за счет жизненной силы.
— Вы убиваете?
— Вы делаете это за нас. Думаю, для первого раза ты узнала достаточно.

Люси почувствовала, что демон ей врет, или чего-то явно недоговаривает. Все выглядело слишком просто, да и дремлющая хозяйка тела нашептывала: «не верь ему». Но, все же, она согласилась, мысленно махнула рукой на все опасения, и решилась.
— Как мне призвать тебя?
— Это несложно. Трижды произнесешь мое имя и заклинание: «Еgo tibi meretricis», затем потянешь за нить.*
Люси хотела было спросить про нить, но тут же заметила маленького паучка, спускающегося откуда-то сверху на невидимой паутинке. Она подставила свою ладонь, и паучок исчез, едва коснувшись ее.
— Брр мерзость какая. Он что, сейчас во мне?
— Не думай об этом. Тебе пора.
— Снова меня отравишь?
— В этом нет нужды.
Люси почувствовала, что у нее кружится голова. Стало дурно, свет начал меркнуть, пол покачнулся, и она просто упала в обморок.

***WD***

* Еgo tibi meretricis – я твоя шлюха. (лат)

******