Язык как лингвокультурный концепт

Достаточно очевидно, что с термином «язык» (при всем многообразии его толкования) связан стержневой концепт языкознания. Естественный язык «составляет основной признак, выделивший человека из мира живой природы и придавший духовному началу физическое обличье» (Арутюнова 2000: 7).

Язык, рассматриваемый как лингвокультурный концепт, обладает универсальным характером. Как и большинство подобных концептов («воля-свобода», «правда-истина», «блаженство-счастье», «совесть-сознание» и пр.), в своем вербальном представлении он характеризуется «разноименностью» и «семантической дублетностью» (язык / речь / слово / голос в русском языке, language / tongue / speech в английском). В качестве универсального концепта концепт «язык» присутствует, очевидно, во всех этнических лингвокультурах.

Под термином «естественный язык» понимается средоточие всех универсальных свойств всех конкретных идиоэтнических языков; это абстракция, номинирующая определённый класс знаковых систем. Взятый со стороны своего «материального тела», естественный язык обладает онтологическим статусом. Семантически, как субъективный образ объективного мира и инструмент познания, он гносеологичен. В связи с этим статус концепта «язык» не может быть охарактеризован иначе, как онтологически-гносеологический.

Изучение естественного языка как базового концепта языкознания началось практически сразу же с зарождением лингвокультурологии как отдельного направления в лингвистике. В последние десятилетия концепт анализировался в следующих направлениях: изучалось моделирование структуры концепта «язык» в связи с господствующей научной парадигмой (Ромашко 1991); проводился сопоставительный анализ концептов «язык» и «речь» в русском языке (Левонтина 2000); описывались языковые концепты русского языка в различных дискурсах и в диахронии (Дегтев–Макеева 2000; Макеева 2000; Никитина 2000); проводился этимологический анализ, изучалась структура концепта «язык» в русской лингвокультуре (Степанов 1997: 713–753); описывалось представление о языке в «наивной лингвистике» (Кашкин 2002).

При использовании семиотического подхода к естественному языку, состоящего в рассмотрении языка как системы знаков, представляется оправданным анализировать естественный язык как семиотический концепт.

Термин «семиотический концепт» был впервые употреблен Н. Д. Арутюновой в работах 1990-х гг. для обозначения сложившихся в языке понятий, которым соответствуют имена, выражающие знаковые отношения (см: Арутюнова 1999: 313). В отечественной лингвистике анализировались семиотические концепты «смысл», «значение» (Кобозева 1991), «образ», «символ», «фигура», «знак» (Арутюнова 1999: 313–346).

Являясь по своей природе универсальной знаковой системой, естественный язык играет роль «семиотического эталона» – общесемиотической модели для различных знаковых систем (Мечковская 2004: 21). Поэтому в ряду семиотических понятий (значение, смысл, референция и пр.) язык представляет собой базовую категорию, одно из основных понятий «наивной семиотики».

Конституивный компонент общесемиотических классификаторов составляет семиотическая связка: они способны занимать позицию реляционного предиката – посредника между существительными, конкретизирующими означающее и означаемое (Арутюнова 1999: 313): Сирена – сигнал тревоги; Смысл войны – победа над врагом. Для естественного языка подобное употребление невозможно. Имя концепта в выражениях типа Он говорит на английском языке указывает на определенный класс знаковых систем, и, таким образом, характеризует отношения между множеством звучаний и множеством значений.

При описании естественного языка как лингвокультурного семиотического концепта его базовым лексическим значением будет являться именно значение семиотическое (язык как система знаков).

Как представляется, оптимальным для полноты семантического описания лингвокультурного концепта «язык» будет выделение в его составе трёх составляющих: понятийной, отражающей его признаковую и дефиниционную структуру, образной, фиксирующей когнитивные метафоры, поддерживающие концепт в языковом сознании, и значимостной, определяемой местом, которое занимает имя концепта в лексико-грамматической системе конкретного языка, куда войдут также этимологические и ассоциативные характеристики этого имени.

Некоторыми исследователями (Е. В. Бабаева, В. И. Карасик, Г. Г. Слышкин) в качестве облигаторного компонента лингвокультурного концепта называется ценностный компонент, так как «центром концепта всегда является ценность, поскольку концепт служит исследованию культуры, а в основе культуры лежит именно ценностный принцип» (Карасик-Слышкин 2001: 76). В общем случае ценностная составляющая концепта должна находить своё выражение в эксплицитно либо имплицитно присутствующей оценке соответствующего понятия/явления. С другой стороны, «наиболее важные предметы и явления жизни народа получают разнообразную и подробную номинацию» (Карасик 1996: 14–15), и характеристика семантической плотности группы лексем, вербализующих концепт, также относится к его ценностной составляющей.

Однако собственно языковое выражение концепта «язык» входит в выделяемую нами значимостную составляющую концепта, и, таким образом, она «перекрывается» с ценностной составляющей, что делает нерациональным их одновременное выделение. Исследование же оценки, не входящей в значимостную составляющую, в таком случае уместно будет проводить в рамках анализа понятийной составляющей концепта, которую «уместнее всего определить «апофатически», через отрицание: это то в содержании концепта, что не является метафорически-образным и не зависит от внутрисистемных («значимостных») характеристик его языкового имени» (Воркачев 2002: 55).

При этом считаем необходимым отметить, что выделение оценочной составляющей в качестве отдельного компонента концепта (не принадлежащего его понятийной составляющей) может быть оправдано при описании концептов.

Концепт «язык» как в русской, так и в английской лингвокультурах, обладает номинативной (семантической) плотностью, признающейся концептологически значимым признаком (Карасик 1996: 4). Также концепт обладает высокой степенью номинативной диффузности – большим количеством вторичных значений имени концепта.

Материалом исследования явились тексты художественной и публицистической прозы русских и англоязычных (английских и американских) авторов ХХ–XXI вв. Источником языкового материала послужили толковые, энциклопедические, этимологические, фразеологические, паремиологические словари.