Средние слои в Веймарской республике

Последние годы Веймарской республики, как мы уже установили, характеризовались массовым переходом представителей средних слоев на сторону фашистской партии. Благодаря избирателям этой социальной группы НСДАП удалось стать одной из самых крупных, самых массовых партий тогдашней Германии. Чтобы уяснить причины этого явления, необходимо прежде всего иметь в виду особенности материального положения данных слоев насе­ления.

Общим для всех отрядов средних слоев было резкое ухудшение условий существования ^э. Поскольку, однако, в каждом из отрядов этот процесс происходил по-разному, рассмотрим его дифференци­рованно.

а) Городская мелкая буржуазия

Ремесло. Процесс концентрации значительно сократил удель­ный вес ремесленного производства в общем выпуске продукции в Германии. За период с 1907 по 1925 г. число предприятий с коли­чеством занятых до 5 человек уменьшилось на 0, 3 %, в то время как число предприятий, на которых было занято свыше 50 человек, выросло на 31, 1 %. Число занятых на ремесленных предприятиях (до 5 человек) увеличилось за эти же годы на 1, 2 %, а число заня­тых на крупных предприятиях (свыше 50 человек) — на 46, 1 %. Некоторые виды ремесла почти полностью исчезли, а занятые в них ремесленники превратились в наемных рабочих. Это про­изошло, например, с ткачами, которых осталось в 1925 г. лишь 21 тыс., дубильщиками (5 тыс.), пивоварами (8 тыс.) и т. д.

При всем этом в ряде отраслей производства, особенно в произ­водстве одежды, обуви и т. д., в пищевкусовой, строительной и деревообрабатывающей промышленности, а также в производстве металлических изделий, ремесло по-прежнему занимало заметное место.

⁵ См.: Beimel В. Mittelschichten — Brutstatten ties Faschismus? // Die Zerstorung tier Weimarer Republik / Hrsg. von Kiihnl R., Bardach G. Koln, 1977. S. 183 ff.

Об этом свидетельствуют, в частности, данные переписи 1933 г.⁶

%

Число всех предприятий в промышленности 1 917 793

из них:

ремесленных (с числом занятых от 1 до 5) 1 743 453 90, 9

Число занятых в промышленности 9 152 201

из них:

в ремесленных предприятиях 3 074 093 33, 6

Всего самодеятельного населения 32 296 000

из них:

в ремесле 3 074 093 9, 5

В 1928 г. весь товарооборот в Германии равнялся 224 млрд марок. Оборот ремесла составил в это время 20 млрд марок, т. е. 9 % всего товарооборота.

О социальном составе лиц, занятых в ремесленном производ­стве, можно судить на основании следующего '.

Число %

Из 1743 453 ремесленных предприятий
работали без подмастерьев 1 017 726 58, 3

с 2 — 3 занятыми 553 475 31, 7

с 4-5» 172 252 9, 9

Число подмастерьев, учеников и помогающих членов семьи, занятых в ремесленном производстве, составляло 1 330 640 че­ловек ⁸.

Таким образом, речь шла о довольно многочисленной группе населения, отношение которой к существующему строю было важным фактором его социальной и политической стабильности. В первые годы Веймарской республики положение ремесла несколько стабилизировалось. Конъюнктура первых послевоенных лет, находившаяся под большим воздействием отложенного опроса и повысившейся покупательной способности масс, обусловленной социальными и экономическими завоеваниями ноябрьской револю­ции 1918 г., благоприятствовала сбыту ремесленной продукции. Сознательная политика инфляции, проводимая первыми республи­канскими правительствами до того, как денежная масса, находив­шаяся в обращении, не вышла из-под контроля, также до опреде­ленного момента устраивала ремесленников. Она, правда, затруд­няла им приобретение сырья, цены на которое постоянно росли. Однако, с другой стороны, она ставила их как производителей и владельцев реальных ценностей в нривилегированное положение по сравнению с группами населения, получающими за свой труд

⁶ Исчислено по: Statistik des Deutschen Reiches, Bd. 470/4. Die Hauptergebnisse
dor Volks-, Berufs- und Betriebszalung im Deutschen Reich (einsc.hl. Saarlaud)
auf Gnind der Zahlung vom 16. Juni 1933, H. 4, Die gewerbliche Niederlassungen
im Deutschen Reich. В., 1937. S. 4-16; Statistik des Deutschen Reiches, Bd. 458;
Die Benifliche und soziale Gliederung des Deutscheu Volkes. В.. 1937. S. 15.

⁷ Slatistik des Deutschen Reiches. Bd, 470/4. S. 4/16.

⁸ Ibid.

15 А. Л. Галкин

деньги, покупательная способность которых постоянно падала. Кроме того, инфляция позволила большинству владельцев ремес­ленных предприятий без большого труда избавиться от долгов, оплата которых производилась потерявшими прежнюю ценность купюрами.

Укрепление материальных позиций ремесла сказалось в некото­рой степени и на положении учеников и подмастерьев. Чтобы удержать их от перехода на крупные предприятия, на которых рабочему классу удалось добиться определенных завоеваний, вла­дельцы ремесленных предприятий несколько улучшали условия труда и своей наемной силы, тем более что для этого появились и некоторые экономические возможности.

Прекращение инфляции в 1924 г., стабилизация экономических условий в стране, а затем высокая конъюнктура 1925 — 1928 гг. серьезно осложнили положение ремесленных предприятий. Отставание в капиталовложениях и соответственно в уровне меха­низации и электровооруженности от крупных предприятий резко ослабило конкурентоспособность товаров ремесленного производ­ства. Чем острее становилась борьба за сбыт, тем большие потери несли ремесленные предприятия.

Вновь начала расти задолженность ремесла. Этот процесс был вызван падением доходов, с одной стороны, и возросшей необходи­мостью расширения капиталовложений в производство — с другой. Тяжесть задолженности была тем большей, что условия предостав­ления кредитов банковскими учреждениями значительно ухудши­лись. Если в 1914 г. в больших городах процентная ставка кратко­срочного кредита составляла около 7 %, а вексельного — 6 — 7 %, то в 1928 г. она равнялась соответственно 12 и 10 —12 %. Сущест­венно возросла процентная ставка также в средних и мелких городах.

Чем сложнее было материальное положение владельцев ремес­ленных предприятий, тем большую тяжесть представляло для них налоговое бремя, также заметно выросшее по сравнению с довоен­ным периодом. Так, промысловый налог, составлявший заметную статью в налоговом обложении ремесла, увеличился с 1913 по 1925 г. примерно в три раза. Выросли, хотя и меньше, подоходный налог, налог на строения, на землевладения. Всего в 1927 г. ремес­лом было выплачено 750 млн марок налогов, что составляло 10 % всех налоговых поступлений в стране ⁹.

Тем не менее в это время ремесло еще не переживало острого кризиса. Процесс разорения наиболее слабых ремесленных пред­приятий не выходил за рамки, характерные обычно для капитали­стического строя, потери от конкуренции покрывались за счет усиления продолжительности и интенсивности собственного труда, труда помогающих членов семьи и усиления эксплуатации под­мастерьев и учеников. Определенную подпорку создавали широко

⁹ Сидоров А. Фашизм и городские средние слои в Германии. М., 1936. С. 52, 53. 226

развитые побочные занятия. Около 350 тыс. самостоятельных ремесленников (26, 5 %) работали одновременно в сельском хозяй­стве. Многие из них имели побочные занятия и в промышленности. Ухудшение экономического положения ремесла вызывало серь­езное недовольство связанной с ним группы населения. Однако в целом оно не было еще столь глубоко, чтобы перерасти в недо­вольство большинства ремесленников всем режимом.

С началом мирового экономического кризиса 1929—1933 гг. положение резко изменилось. Крах крупнейших германских бан­ков нанес большой материальный ущерб многочисленным мелким вкладчикам, в том числе многим ремесленникам. Резкое сокраще­ние платежеспособного спроса еще больше сузило рынок сбыта товаров ремесленного производства. Вызванное кризисом реши­тельное свертывание промышленного и жилищного строительства нанесло тяжелый удар ремесленникам-строителям, составлявшим большую долю всех занятых в ремесле (около миллиона человек). В связи с мировым характером кризиса в трудное положение попали и те ремесленные предприятия, которые работали преиму­щественно на экспорт (мастерские, выпускающие изделия точной механики, оптику, хирургические инструменты, игрушки, музы­кальные инструменты и т. д.).

В 1932 г. оборот ремесленного производства сократился по сравнению с 1928 г. в строительстве — на 68 %, в металлообра­ботке — на 52, в деревообработке — на 50, в швейном и обувном деле — на 48 % и т. д. В целом оборот ремесла уменьшился почти вдвое. Степень падения ремесленного производства была выше, чем снижение общего индекса промышленного производства ^|0.

В условиях кризиса резко уменьшились возможности побочного заработка, который помогал многим ремесленникам держаться на поверхности. Массовая безработица резко сократила отток от ремесла излишней рабочей силы: молодежь, не имевшая воз­можности найти себе работу, оставалась на родительских пред­приятиях, образуя своеобразную промышленную резервную армию ремесленного производства. С другой стороны, безработица резко усилила конкуренцию между самими ремесленными предприя­тиями. Часть безработных, потеряв надежду устроиться, занялась ремеслом. В связи с этим появилось большое количество так называемых «новых» ремесленников-одиночек, готовых работать на любых условиях и сбивавших цены на продукцию постоянных ремесленников. В свою очередь, разорившиеся ремесленники не ликвидировали своего производства, ибо массовая безработица лишала их возможности найти где-либо в другом месте применение своим знаниям и умениям, своему труду.

Оказавшись перед угрозой подрыва самой основы своего мате­риального существования, ремесленники и непосредственно свя-

¹⁰ Там же. С. 97, 98. См. также: Winkler H. A. Mittelstand, Demokratie und Nationalsozialismus. Die politische Entwicklung von Handwerk und Kleinhandel

in der " weiraarer' Republik. Koln, 1972. S. 33 ff.

занные с ними группы населения в своем большинстве стали особенно восприимчивы к критике существовавших порядков, втом числе и господствовавшей социально-экономической системы.

В основном гнев был направлен в адрес банков, требовавших погашения платежей и отказывавших в новых кредитах, в адрес крупных промышленных предприятий, создававших для ремесла невыносимые условия конкуренции, диктовавших ему невыгодные цены как на сырье, так и на готовые изделия.

Кипевшее недовольство обрушивалось и на государство, оказав­шееся неспособным обеспечить нормальную экономическую жизнь и создать для ремесла более или менее приемлемые условия существования. Поскольку это государство было детищем ноябрь­ской революции и ассоциировалось в значительной степени с социал-демократией, недовольство принимало форму протеста против «марксистской» власти. Поскольку речь шла о парламент­ском государстве, недовольство существующим строем выливалось в отрицательное отношение к парламентаризму.

Так возникли политические условия, вызвавшие переход этой значительной группы немецкого населения от поддержки левых и умеренно буржуазных партий к позициям правого радикализма.

Мелкая розничная торговля. В отличие от ремесла численность лиц, занятых в торговле, заметно возрастала. С 1907 по 1925 г. количество торговых предприятий в Германии увеличилось на 36 %, а число занятых в них — на 54 % ". Эта же тенденция проявлялась и впоследствии. С 1925 по 1933 г. количество рознич­ных торговых предприятий возросло на 7, 6 %, а число занятых на них — на 11, 5 % ^|2. Всего в торговле в 1933 г. действовало 1, 4 млн предприятий (включая посреднические организации, рестораны и гостиницы), на которых было занято 3, 85 млн че­ловек ¹³.

Значительную часть этих предприятий составляли мелкие мага­зины и посреднические конторы. По данным переписи 1933 г., из 1 003 314 чисто торговых предприятий, существовавших тогда в Германии, 478 321 (т. е. 47, 7%) работали без использования наемной силы, а 397 658 (39, 6%) имели двух-трех занятых¹⁴.

Владельцы этих предприятий по характеру своего труда и раз­мерам получаемой прибыли немногим отличались от торговых служащих.

Так же, как и ремесленники, эта категория населения сталки­валась с ожесточенной конкуренцией крупных предприятий. При этом условия конкуренции были для нее еще более трудными, чем для ремесла. Если ремесленники сумели в межвоенный период сохранить сильные позиции в отдельных специфических отраслях производства, где на них не давили или почти не давили крупные

фирмы, то мелкая розничная торговля оказалась со всех сторон блокированной мощными соперниками ^|5.

Особенно большой ущерб наносили мелким предприятиям новые методы торговли. Главным типом мелких торговых пред­приятий был розничный специализированный магазин с твердо устоявшимся традиционным кругом покупателей. По мере стан­дартизации производства, с одной стороны, роста городов и свя­занной с этим передвижкой населения — с другой, такая организа­ция торговли становилась все менее эффективной. В связи с этим все большую популярность стала получать система универсальных магазинов. Если до первой мировой войны универсальные мага­зины только завоевывали себе место под солнцем и считались новинкой, то в 1925 г. в Германии насчитывалось 640 универмагов с 64, 7 тыс занятых. В последующие годы число универмагов быстро возрастало. В 1933 г. имелось уже 1508 универсальных магазинов с 114, 6 тыс. занятых.

Соответственно возрастала и их доля в товарообороте: в 1913 г. — 500 — 600 млн рм.; в 1926 г. — около 1500 млн рм.; в 1928 г. — около 1650 млн рм.'⁶

Почти все эти универмаги принадлежали крупным концернам. Только три ведущих торговых концерна Германии — «Вертхайм», «Титц», «Карштадт» контролировали более половины оборота универмагов. На 5 же крупных концернов приходилось ²/з всего оборота универсальных магазинов.

Широко применявшие механизацию и другие модернизирован­ные методы обработки и транспортировки товаров универмаги значительно сокращали издержки обращения, что позволяло им устанавливать более низкие розничные цены, чем это могли сделать мелкие торговцы¹'. Универмаги предлагали покупателю более широкий ассортимент товаров и могли организовать более искус­ную, более эффективную рекламу. Это привело к заметному оттоку покупателей от небольших магазинов и лавок, постоянными клиен­тами которых они некогда были.

Сильный удар по мелкой розничной торговле нанес рост филиальных торговых предприятий. В послевоенные годы крупные торговые фирмы начали создавать по всей стране сеть филиалов. Таким путем осуществлялась торговля преимущественно продук­тами питания, табачными изделиями, обувью и другими товарами массового потребления, составлявшими некогда основной ассорти­мент мелкой розничной торговли. В конце 20-х годов на главных улицах крупнейших городов филиалы составляли до 40 % всех действующих магазинов.

Успешно конкурировали с мелкими торговцами посылочные торговые организации, рассылавшие товары — преимущественно

¹¹ Сидоров А. Указ. соч. С. 57.

¹² Statistisches Jahrbuch fur das Deutsche Reich, 1934. В., 1934. S. 104.

¹³ Statistik ties Deutschen Reichs Bd. 470/4 S 4—16

¹⁴ Ibid.

¹⁵ Mutter M. Der Interessenkampf zvvischen grosskapitalistischem und mittelstan-
dischem Einzelhandel. llinenau in Fhiir, 1933. S. 17 ff.

¹⁶ Ibid. S. 98.

¹⁷ Ibid. S. 74 ff.

текстиль, одежду, парфюмерию и косметику — по заказам, торго­вые предприятия, созданные при фабриках и заводах самими промышленными фирмами, магазины стандартных цен, продавав­шие дешевые товары по округленным ценам, магазины но продаже в рассрочку и сеть уличной розничной торговли, организованная крупными торговыми фирмами.

Серьезную озабоченность вызывал у мелких розничных тор­говцев рост потребительской кооперации. Рост этот был, действи­тельно, заметным. В 1915 г. один из крупнейших кооперативных союзов Германии, Центральный союз германских потребительских обществ, имел 4881 торговую точку, а выручка его собственных предприятий составляла 472 млн марок. В 1928 г. число торговых точек увеличилось до 9605, а сумма выручки до 1046 млн марок. Другой крупный кооперативный союз — Всегерманский союз потребительских обществ имел в 1913 г. 599 торговых точек, а его выручка составляла 38, 6 млн марок. В 1928 г. союз имел 2212 торго­вых точек и 180, 5 млн марок выручки ¹⁸.

Угроза со стороны потребительской кооперации казалась мел­ким торговцам тем большей, что ее торговые точки размещались преимущественно в мелких городах и в сельской местности, куда еще не проникли щупальцы крупных торговых концернов и где мелкая розничная торговля еще могла рассчитывать на успех.

Серьезное бремя создавала для мелких торговых предприятий налоговая политика. В послевоенные годы уровень налогов на тор­говые предприятия значительно — иногда в 10 раз — превосходил довоенный.

Резкое ухудшение условий деятельности привело к значи­тельному росту задолженности мелких торговых предприятий. Банковский кредит мелкой торговле был очень дорог, его процент­ная ставка составляла 11 — 12, а иногда 15 —17 годовых. Слабая ликвидность мелких торговых предприятий увеличивала их пря­мую зависимость от оптовых торговцев и поставщиков-фабрикан­тов. В ряде случаев эта зависимость была такова, что формально не­зависимый торговец фактически становился простым посредником, агентом оптовика или фирмы, производившей товары.

В условиях высокой конъюнктуры это тормозило развитие мелкой розничной торговли по сравнению с крупной, вызывало разорение наименее устойчивых торговых предприятий, однако еще не создавало катастрофической ситуации для всей мелкой розничной торговой сети. Такая ситуация возникла с началом экономического кризиса, до предела заострившего все противоре­чия экономической системы.

Общий товарооборот резко сократился. Об этом свидетель­ствовали данные, характеризующие динамику оборота розничной торговли в годы кризиса (%) ¹⁹:

¹⁸ Сидоров А. Указ. соч. С. 63.

¹⁹ См,: Там же.

1928 г. 1929 г. 1930 г. 1931г. 1932 г. 1932 к 1929 г.

36, 3 36, 6 33, 1 28, 5 23, 0 62, 8

Иными словами, оборот розничной торговли сократился за четыре года более чем на одну треть.

Связанное с этим значительное увеличение товарных запасов торговых предприятий вызвало финансовые трудности даже у тор­говых концернов типа «Титца». Пытаясь упрочить свою ликвид­ность, они пошли на крупные убытки, лишь бы сбыть товарные излишки.

Соответственно уровень цен у крупных торговых фирм был ниже, чем у мелкой розничной торговли. В этих условиях товаро­оборот в последней падал гораздо быстрее, чем у крупных торговых

«20

предприятии

Уменьшение товарооборота ведет к увеличению издержек обра­щения. Для мелкой розничной торговли с и так уже высокими издержками оно означало прямой вычет из скудных доходов. В 1929 г. из суммы 9 млрд марок, составлявших разницу между покупными и продажными ценами в розничной торговле, 6, 6 млрд приходилось на издержки обращения, 0, 8 млрд — на уплату про­центов, 0, 9 млрд — на уплату долгов. Остаток — 0, 7 млрд состав­лял доход торговцев. В 1932 г. разница между покупными и про­дажными ценами равнялась уже только 6 млрд марок: из них издержки обращения — 5, 2 млрд, на уплату процентов уходило 0, 7 млрд и на уплату долгов 0, 6 млрд. Таким образом, имел место прямой дефицит в 500 млрд марок.

В аналогичном положении находились мелкие хозяева, занятые в ресторанно-гостиничном деле, оборот которого упал с 6, 6 млрд марок в 1929 г. до 4, 5 млрд марок в 1931 г. Их положение было настолько отчаянным, что они, подобно утопающим, были готовы ухватиться за любую соломинку, оказывающуюся у них под руками.

б) Служащие

Уже в 20-е годы процесс сближения большинства категорий служащих и рабочих, особенно проявившийся позднее, после второй мировой войны, дал заметные результаты. Отдельные отряды служащих уже влились в состав рабочего класса, другие по ряду существенных показателей заметно сблизились с ним.

Тем не менее в целом разрыв между основной массой служащих и фабрично-заводским пролетариатом был еще весьма велик. Особенно ярко проявлялось это в идеологической области, где сословно-социальные перегородки, исчезавшие в материальной жизни, почти полностью сохранились. Особенности оплаты за труд

²⁰ У объединений магазинов стандартных цен оборот даже возрастал: У фирмы
«Эхапе АГ» он увеличился с 1928 по 1931 г. с 32, 9 млн рм. до 66, 5 млн рм.,
у «Эпа АГ» — с 97, 7 млн рм. до 100, 0 млн рм., у «Вулворт Гмбх» — с 16, 4 млн рм.
до 50, 0 млн рм. (Muller M. Op. cit. S. 107).

²¹ Сидоров А. Указ. соч. С. 102.

(месячный оклад в отличие от еженедельной зарплаты рабочего), специфический характер работы, отдельная привилегированная система социального обеспечения, специальные выплаты и т. д. поддерживали среди служащих специфическое умонастроение и чувство большей близости к буржуазии, чем к неимущим проле­тариям ²².

Это находило свое выражение и в отношении служащих к орга­низованной классовой борьбе, и в их политических симпатиях. Если, например, из 100 организованных рабочих более ⁴/s состояли в классовых (пусть реформистских) профсоюзах и лишь '/» ~ входила в буржуазные профессиональные объединения, то у слу­жащих соотношение было обратным. Только немногим более 27 % служащих состояли в союзах, входивших в АДГБ. Остальные были членами различных буржуазных профессиональных объеди­нений ²³. 60 % служащих вообще не входили в профсоюзы.

Политически большинство служащих стояло значительно пра­вее социал-демократии, а часть из них оказывала постоянную под­держку правоцентристским и правым партиям.

Все это сближало большинство служащих со средними слоями, особенно в том, что касалось социально-политической ориентации.

В то же время значение этой группы в политической жизни Германии определялось постоянным и быстрым увеличением удельного веса в обществе ²⁴. С 1895 по 1933 г. число служащих в Германии выросло в 2, 6 раза, в то время как число рабочих увеличилось в 1, 5 раза, а самостоятельных — в 1, 15 раза. Соответ­ственно доля служащих и чиновников (в % ко всему самодея­тельному населению) возросла с 10, 8 в 1895 г. и 13, 2 в 1907 г. до 17, 1 в 1933 г. Всего к 1933 г. в Германии насчитывалось 5517 тыс. служащих и чиновников, а вместе с членами семей их было 10, 2 млн человек.

Рост числа служащих происходил в основном за счет быстрого расширения низших категорий этой прослойки. Выборочные про­верки, проведенные в конце 20-х годов профсоюзами служащих, показали, что 46 % всех служащих получали заработную плату до 200 марок в месяц, около 29 % — от 201 до 300 марок и около 25 % — свыше 300 марок. Иными словами, немногим менее поло­вины всех служащих еще до начала экономического кризиса 1929—1933 гг. получали оклад, не превышавший заработную плату квалифицированного рабочего, а иногда даже более низкий ²⁵.

Если на основе этих данных произвести группировку всех

²² Schumann H.-G. National-Sozialismus mid Gewerkschaftsbewegung. Hannover;
Frankfurt a. M., 1958.

²³ Sternberg F. Der Faschismjs an der Maoht. Amsterdam, 1935. S. 30—31.

²⁴ Steiner H. Strukturveranderungen im modernen Kapitalismus. Zur Klassenanalyse
der Angestellten in Westdeutschland. В.. 1967. S. 31 ff.

⁵ Подробнее см.: Die wirtschaftliohe und soziale Lage der Angestellen. Brgebnisso und Krkentnisse aus der grossen sozialen Erhebirng des Geworkschaftsbundes der Angestellen. В., 1931. S. 106.

служащих и чиновников, то получится следующая картина (млн человек) ²⁶:

Высший слой 1, 1

Средний слой 1, 6

Низший слой 2, 6

Служащие относились к тем прослойкам населения Германии, которые больше всего пострадали от политики инфляции, прово­димой первыми правительствами Веймарской республики. Их тра­диционная консервативность приводила к тому, что растущее недо­вольство этой политикой находило свое выражение не в революцио-низации, а в сдвиге вправо. После прекращения инфляции поло­жение служащих заметно улучшилось, поскольку получаемые ими в виде оклада денежные знаки вновь приобрели ценность. Это примирило большую часть служащих с существующим строем и привело к заметному расширению поддержки ими партий пра­вительственной коалиции.

В то же время условия материального существования большин­ства лиц этой категории оставались достаточно плохими. Около 50 % всех служащих получали оклады, не обеспечивавшие про­житочного минимума. Заработная плата около 30 % чиновников и служащих находилась на грани прожиточного минимума. Даже на высшей точке относительной стабилизации экономической обстановки в Германии уровень зарплаты низших групп служащих составлял лишь около 75 % довоенного. Весьма велики были обяза­тельные отчисления: налог на зарплату, взносы на страхование но инвалидности, болезни и безработицы. Так, вычеты у холостого служащего с окладом в 150 марок составляли 13 % оклада, у семей­ного с окладом в 200 марок — 12 % оклада.

Новым явлением была заметная безработица среди служащих, сохранившаяся даже в условиях высокой конъюнктуры. С января 1925 по март 1929 г. она колебалась в пределах 108 — 238 тыс.

Экономический кризис привел прежде всего к быстрому росту безработицы среди служащих. Если в апреле 1929 г. в Германии было 232 тыс. безработных служащих, то в апреле 1932 г. их насчи­тывалось 526 тыс., а в апреле 1933 г. — 597 тыс. В эти годы без­работных служащих было больше, чем вообще безработных в Гер­мании до первой мировой войны ²⁷. Около половины всех безработ­ных служащих не получали никакого пособия по безработице.

Рост безработицы среди служащих ускорил начавшийся еще ранее процесс массовой замены мужского труда в этой области нижеоплачиваемым женским. Одновременно пожилые служащие заменялись менее высоко оплачиваемой молодежью. Это, в свою очередь, привело, с одной стороны, к появлению застойной безрабо­тицы среди определенной категории служащих и, с другой — к общему заметному уменьшению их средней заработной платы.

²⁶ Сидоров А. Указ. соч. С. 8С

²⁷ Sternberg F. Op. cit. S. 16.

По некоторым оценкам, доход служащих упал в 1931 г. по сравне­нию с докризисным периодом на 20 — 25 %. Фонд заработной платы служащих сократился на 4 млрд — 4, 5 млрд марок, или на 25 — 30 %.

Ускорилась и социальная дифференциация служащих. Низший слой вместе с безработными составлял уже не около 50 %, как в докризисные годы, а 70—75 % всего состава служащих²⁸.

Положение, в котором оказались служащие и чиновники, отражало и положение интеллигенции в целом. Многие лица интеллектуального труда были по своему положению служащими. Это относилось, в первую очередь, к технической интеллигенции, но также и к учителям, определенной части медицинских работ­ников и т. д. Экономический кризис ударил по их материальному благосостоянию точно так же, как и по материальному благо­состоянию других отрядов чиновников и служащих ²⁹.

Но немногим лучше было положение и той части интеллиген­ции, которая занималась так называемыми свободными профес­сиями. В то время в Германии насчитывалось около 23 тыс. арти­стов, 13, 4 тыс. адвокатов, 12, 5 тыс. художников, 4, 5 тыс. писателей, 46, 1 тыс. врачей и Т. д. Только незначительная часть их сумела сохранить в кризисные годы прежний уровень жизни.

Возросшая нищета широких слоев населения сузила и так весьма небольшой спрос на продукты творческого труда. Тиражи изданий резко сократились. Ни государство, ни частные меценаты, испытывавшие резкую нехватку ликвидных средств, не интересо­вались произведениями живописи. Один за другим терпели финан­совый крах театры. Постоянно сокращалась частная практика врачей.

С особой силой все это сказывалось на молодежи. По данным союза немецких инженеров, из 8 тыс. лиц, окончивших средние и высшие технические училища в 1931 — 1932 гг., 1500 человек рабо­тали разносчиками, судомойками и т. д., а 4 тыс. не имели вообще никакой работы. Непосредственно по специальности была занята только 1 тыс. человек ³⁰. Как сообщало прусское министерство про­свещения, из 22 тыс. учителей выпуска 1931/32 г. получили место только 990 человек ^э1- Среди берлинских художников 32 % (пре­имущественно молодежь) зарабатывали в месяц менее 50 марок, что не обеспечивало даже полуголодного существования.

В 1932 г. не имели работы 45 тыс. человек с высшим образо­ванием. При сохранении подобных темпов роста безработицы среди этой группы населения число безработных специалистов, окончив-

ших высшие учебные заведения, должно было возрасти к 1935 г. до 105 тыс.

в) Крестьянство

К середине 20-х—началу 30-х годов социальное расслоение немецкого крестьянства зашло весьма далеко. В 1933 г. все взрослое самодеятельное население в сельском хозяйстве Германии распре­делялось следующим образом (тыс. человек) ³:

Самостоятельные хозяева и их служа- 2296 щи с

Сельскохозяйственные рабочие 2531

Члены семей, участвующие в сельско- 4516

хозяйственных работах

Итого 9343

Уже из этих данных, в которых перемешаны различные соци­альные классы сельскохозяйственного населения, ясно видно, какую значительную силу представлял в немецком селе сельско­хозяйственный пролетариат.

Еще более рельефную картину классового расслоения немец­кого сельского хозяйства дает разбивка отдельных хозяйств по размерам земельных владений. Во всей Германии насчитывалось тогда 3046 тыс. хозяйств. Парцеллярные хозяйства размерами до 2 га, не способные прокормить своих владельцев, составляли 27, 4 % всех хозяйств. В то же время принадлежавшая им площадь равнялась лишь 2, 3 % общей обрабатываемой площади. Мелкие крестьянские хозяйства (с площадью от 2 до 5 га) — 25, 8 % всех хозяйств (6, 2 % всей площади). Средние и зажиточные крестьян­ские хозяйства (от 5 до 20 га) — 35, 1 % всех хозяйств (25, 7 % всей площади). Крупные, капиталистические крестьянские хозяйства (20 — 100 га) составляли 10, 6 % всех хозяйств и занимали 27, 9 % площади. Доля помещичьих имений, размером свыше 100 га, рав­нялась 1, 1 %, а доля занимаемой ими площади — 37, 9 %

Налицо четкое разделение так называемых самостоятельных хозяев на три социальные группы. С одной стороны, феодально-капиталистические элементы, представленные 88 тыс. помещичьих и капиталистических владений. С другой стороны, 1600 тыс. бед­няцких хозяйств. И, наконец, очень крупная прослойка середняц­ких и зажиточных хозяйств, владеющих более чем половиной всей обрабатываемой земельной площади ³⁴.

Разумеется, в различных районах Германии соотношение между основными классовыми группами в деревне было неодина­ковым. В так называемой Восточной Эльбии, и прежде всего в про­винциях Восточная Пруссия, Померания, Мекленбург, Бранден-

²⁸ Сидоров А. Указ. соч. С. 103-104.

²⁹ Boedecker M., Leisewltz A. Intelligenz und Arbeiterbewegung. // Soziale Stel-
Inng шid liewiititscin Jer Intelligenz // Hrsg. von Kievenheun, Leisewitz. Koln
1973. S. 34 ff. '

³⁰ XIII пленум ИККИ: Стеногр. отчет. М., 1934. С. 533-534.

³¹ Палм Датт Р. Фашизм н социалистическая революция. М., 1935. С. 75.

³² Statistik des Deutschen Heiches, Bd. 458. S. 25.

³³ Statistischos Jahrbuch [iir das Deutsche Reich, 1934. S. 60.

³⁴ Ibid.

бург, наиболее широко было представлено помещичье землевладе­ние (юнкерство) и гораздо слабее — среднее и зажиточное крестьянство. Если в среднем по Германии в руках владельцев поместий, превышающих 100 га, находилось 37, 9 % всей обраба­тываемой земли, то, например, в Мекленбурге владельцы этих поместий владели 64, 3 % земельных массивов, а в Померании — 57, 5 %. В свою очередь, если в среднем но Германии средним и зажиточным хозяйствам (от 5 до 20 га) принадлежало 25, 7 % всей обрабатываемой земли, то в том же Мекленбурге им принадлежало 10, 4 % всей площади, в провинции Бранденбург — 17, 1 а в Поме­рании — 19, 1 %.

Иным было положение в западных и юго-западных районах Германии. Там основную силу в деревне составлял средний, зажиточный крестьянин и фермер капиталистического типа. Крупные поместья встречались реже. Беднейшее крестьянство было менее многочисленно и больше связано с дополнительными источниками доходов. Гораздо чаще встречалось в этих районах и занятие сельским хозяйством в качестве побочного промысла ^Зо.

Из этого следует, в частности, что если в целом для германского крестьянства проблема малоземелья стояла весьма остро, то в раз­личных районах Германии ее острота была разной. На востоке страны в решении этой проблемы были жизненно заинтересованы самые широкие слои населения. В Западной и Юго-Западной Германии требование перераспределения земельной собственности поддерживалось лишь меньшинством сельского населения и вызы­вало сопротивление со стороны весьма влиятельных групп кресть­янства, которые видели в этом требовании покушение на право их собственности на землю.

Если земельный голод был неравномерным в разных районах, то тяготы финансового гнета в территориальном отношении рас­пределялись равномерно.

В период инфляции подавляющая часть задолженности сель­ского хозяйства (в первую очередь, помещичьих, зажиточных и середняцких владений) была погашена с помощью потерявших ценность купюр. Долги остались лишь у мелких сельских хозяев, прибегавших к натуральным ссудам. После денежной реформы 1923—1924 гг. задолженность вновь начала накапливаться. Этот процесс шел тем быстрее, чем острее становился аграрный кризис.

О росте задолженности сельского хозяйства можно судить по следующим данным (млн марок) ³⁶:

Если к этой чистой задолженности прибавить 1, 9 млрд марок ренты, получится, что общая сумма задолженности германского сельского хозяйства превышала к концу 1932 г. 13 млрд марок. Действительное значение этой суммы видно из того, что в 1932/33 хозяйственном году стоимость всей продукции германского сель­ского хозяйства оценивалась в 8, 8 млрд марок. По исчислению Германского конъюнктурного института, одни лишь процентные платежи по задолженности превышали миллиард марок ежегодно (до первой мировой войны — 750—800 млн марок) ⁷.

Ввиду более низкой технической оснащенности и меньшей рентабельности мелкого хозяйства задолженность бедных и бед­нейших крестьян возрастала гораздо быстрее, чем задолженность середняцких, зажиточных и капиталнетическо-помещичьих хо-зяиств

Это видно из следующих данных:

Вместе с налоговыми платежами, составлявшими не меньшую сумму, эти выплаты создавали такую финансовую нагрузку на один гектар, что не только исключали возможность необходимых капиталовложений, но и не обеспечивали крестьянину минималь­ного жизненного уровня.

Положение сельского хозяйства к началу 30-х годов было столь угрожающим, что сменявшие друг друга имперские правитель­ства были вынуждены принять ряд программ помощи сельско­хозяйственному производству. Одной из таких программ был так называемый план «восточной помощи». Однако в обстановке пол­ного засилья крупных аграриев в имперском министерстве сель­ского хозяйства и в низовых сельскохозяйственных органах льви­ная доля средств, отпущенных как по «восточной помощи», так и по другим программам попадала в руки наиболее крупных земле­владельцев.

Это видно, в частности, из распределения средств, выделенных

на «восточную помощь»:

³⁵ Ibid.

³⁶ Германский фашизм у власти. М.; Л., 1934. С. 86.

³⁷ Sternberg F. Op. cit. S. 18.

³⁸ Германский фашизм у власти. С. 87.

Там же.

Кредиты и субсидии, все же попавшие в руки бедных и средних крестьян, как правило, не использовались для новых капитало­вложений, а шли обычно на покрытие процентных, налоговых и иных платежей. Большинство же крупных землевладельцев, особенно прусских юнкеров, тратило ссуды на личные нужды. В результате наличный основной капитал в сельском хозяйстве таял, что вело к дальнейшему ослаблению и деградации сельско­хозяйственного производства в Германии.

Наступление экономического кризиса еще больше обострило все эти разрушительные процессы, происходившие в немецкой деревне. Обнищание в городах привело к заметному сокращению потребления качественных сельскохозяйственных продуктов. В этих условиях, с одной стороны, обострилась конкуренция с иностранными поставщиками на германском внутреннем рынке, а с другой — началось заметное падение цен на сельскохозяйст­венные продукты. Особенно резко упали в 1930 —1932 гг. цены на продукты животноводства, производимые преимущественно мел­кими хозяйствами.

Несмотря на протекционистские меры, цены на сельскохозяй­ственные продукты падали во время кризиса быстрее, чем цены на промышленные товары. Индекс цен на промышленные и сель­скохозяйственные товары составлял (1913—100) ⁴⁰ на:

1929 г. 1930 г. 1931г. 1932 г.

Аграрные продукты 130, 2 113, 1 103, 8 91, 3

Промышленные изделия 117, 4 150, 1 136, 2 117, 9

В результате ножницы между ценами на промышленные товары и продукты сельскохозяйственного производства постоянно расширялись.

В условиях крайне высокой задолженности сельского хозяйства уменьшение доходов, связанное с расширением ножниц цен, при­вело к заметному ускорению разорения менее устойчивых мелких крестьянских хозяйств. Об этом свидетельствует, в частности, динамика принудительных продаж крестьянских дворов ⁴¹:

Годы Число иродан- Площадь Годы

них дворов ⁴² (га)

1927 2 554 36 713 1930

1928 2 299 48 376 1931

1929 3 173 91 153 1932

В тех случаях, когда крестьянам удавалось уберечь свое хозяй­ство от принудительной продажи, это достигалось, как правило, за счет строжайшей экономии на самых насущных нуждах семьи и путем величайшего напряжения всех сил.

Варга Е. Новые явления в мировом экономическом кризисе. М., 1934. С. 110. Wochenbericht des Iiistituts fur Koiijunkturforschimg. 1933. N И. Цит. по: Германский фашизм у власти. С. 88. Кроме Бадеиа, Мекленбурга и Берлина.

Экономическое положение определяло и основные требования, все более настойчиво выдвигавшиеся крестьянством. Сельско­хозяйственные рабочие добивались улучшения материально-быто­вого положения, и прежде всего повышения зарплаты. Важное место в их требованиях занимало проведение мероприятий, направ­ленных против безработицы, а также обеспечение свободы орга­низаций. Среди малоземельного крестьянства большой популяр­ностью, как уже указывалось, пользовался лозунг наделения землей. Однако основная масса крестьянства добивалась прежде всего освобождения от задолженности, а также от возросших про­центных и налоговых платежей, прекращения массовых принуди­тельных распродаж крестьянских хозяйств, ликвидации ножниц путем установления стабильных цен на сельскохозяйственную продукцию и более решительного проведения протекционистской политики.