Глава IV. Мир меблированных комнат

На задворках бьющих в глаза роскошью апартаментов, отелей и домов Озерной набережной и тихих, тенистых улиц Золотого Берега расположен ареал болезненно однообразных улиц со старыми, покрывшимися копотью домами, не отличающимися чистотой аллеями и ветхой атмосферой респектабельности. Проходя дом за домам по этим улицам, можно увидеть на окнах черно-белые вывески со словами: «Сдается в аренду». Ибо это мир меблированных комнат, мир до странности неконвенциональных обычаев и людей, один из наиболее характерных миров, вносящих свою лепту в жизнь большого города[85].

Этот неясно очерченный (nondescript) мир, как и всякий район доходных домов, имеет долгую и извилистую историю.

«Типичный доходный дом никогда не строится целенаправленно; он всегда оказывается адаптацией былого частного дома — дома, который видел лучшие дни. На первом этапе его истории как доходного дома это может быть очень высококлассный доходный дом. Затем, по мере того как фешенебельный жилой район перемещается все дальше и дальше к окраине города, а бизнес подступает все ближе и ближе, уровень этого заведения падает, пока оно наконец не превращается в “отель для бездельников” или в распутный дом»[86].

Читая историю Ближнего Норт-Сайда, мы видели, что после пожара это был богатый и фешенебельный жилой район. Но как только бизнес пересек реку и пришел на север, он становился все менее и менее желательным местом для жизни. Фешенебельные семьи постепенно выезжали из своих старых домов. Сюда проникали менее состоятельные, временные, чужие группы. Однако по мере того как город шел маршем на север, цены на землю и стоимость аренды медленно росли, так что теперь семьи, которые хотели бы жить в этом районе, уже не могут платить за аренду столько, сколько с них требуют. В результате большие старые жилые дома превратились в доходные дома; и это — еще одна глава в естественной истории города.

В Ближнем Норт-Сайде этот район ночлежных домов и меблированных комнат упирается на востоке в Золотой Берег, а на западе — в Уэллс-стрит. Он простирается на север от Гранд-авеню и делового района до Норт-авеню. К югу от Чикаго-авеню этот район плавно переходит в трущобу; здесь его ночлежные и доходные дома дают приют рабочему, бродяге, снимающей комнату семье, студиям богемного персонажа, преступнику и самым разным людям, которые потерпели жизненную катастрофу; в некоторых маленьких отелях обитает в большом количестве театральный народец, в других — заезжие проститутки. Весь район иссечен вдоль и поперек деловыми улицами. Ареал, расположенный к северу от Чикаго-авеню, между тем, не является трущобным, за исключением разве что Кларк-стрит. И именно этот ареал с его доходными домами лучшего класса, в которых живут по большей части молодые и не состоящие в браке мужчины и женщины, интересует нас в этой главе.

Анализ «Реестра ночлежных домов штата Иллинойс» показывает, что в Ближнем Норт-Сайде 1139 ночлежных и доходных домов и что в этих домах снимают меблированные комнаты той или иной разновидности 23007 человек. Девяносто кварталов этого ареала лучших меблированных комнат к северу от Чикаго-авеню были интенсивно изучены с помощью поголовной переписи. Это исследование выявило дополнительные факты: в 71% домов этого района жили постояльцы, и из людей, снимавших в них комнаты, 52% составляли одинокие мужчины, 10% — одинокие женщины и 38% — пары, «состоящие в браке», предположительно, «с благословения духовенства»[87]. Ареал доходных домов — бездетный ареал[88]. Тем не менее большинство живущих здесь людей находятся в продуктивном возрасте, от 20 до 25 лет[89].

Доходный дом — это, как правило, большой жилой дом старого образца, хотя многие многоквартирные дома также превращены в доходные[90]. Население этих доходных домов составляет, как правило, группа, которую профсоюзные лидеры называют «белыми воротничками»: мужчины и женщины, занимающие различные клерковские позиции. Это бухгалтеры, стенографистки, всякого рода конторские работники. Есть также студенты из многочисленных музыкальных школ Ближнего Норт-Сайда. Большинство живет на грани бедности, и здесь они могут жить дешево и достаточно близко к Петле, чтобы иметь возможность ходить на работу и возвращаться с работы, когда захотят[91].

Постоянные прибытия и убытия обитателей — самая поразительная и важная характеристика мира меблированных комнат. Каждые четыре месяца его население полностью меняется[92]. На окнах постоянно вывешиваются таблички, оповещающие о том, что комнаты свободны[93], но этим табличкам редко удается провисеть до вечера, поскольку по улицам все время ходят люди в поисках комнат. Держатели доходных домов меняются почти так же быстро, как и их постояльцы. По крайней мере половина держателей этих домов проживала по своим нынешним адресам шесть месяцев или меньше[94].

«Большинство людей на улице Ла-Саль все время куда-то переезжают. Хозяева делают это в расчете, что в другом доме или на другой улице дела у них пойдут лучше. Думаю, многие из них могли бы найти себя в азартных играх или изобретательстве: у них развито воображение, да и темперамент таков, что они все время ищут удачи. Жильцы тоже постоянно переезжают, так как надеются найти что-то лучшее в другом доме или на другой улице. Они все время ищут место, больше похожее на дом, более уютное или более дешевое»[95].

Итак, в драме мира доходных домов сцены непрерывно меняются — меняются с быстротой кинопленки.