Я группа. Иллюзии и галлюцинации состояний помрачен­ного сознания 1 страница

В эту группу входят иллюзии и галлюцинации гипнагогические и гипнопомпические, истерического и эпилептического су­меречных состояний, аментивного, онирического, делириозного, онейроидного синдромов.

Внутригрупповое расположение перечисленных феноменов условно. Оно зависит от соотношения при их возникновении сте­пени, характера, особенностей помрачения сознания и наличия расстройства мышления до и после галлюцинирования.

Гипнагогические (Моро де Тур, 1845), гипнопомпические галлюцинации в одних случаях могут трактоваться в качестве феноменов, ничем по механизму возникновения не отличающих­ся от сновидений, в других – они близки к галлюцинаторным переживаниям состояний помраченного сознания, а в третьих– к псевдогаллюцинациям.

В соответствии с этим, феномены, наблюдаемые при пере­ходе от бодрствования ко сну и близкие к ним патогенетически или психопатологически, можно разделить на следующие виды:

а) зрительные, слуховые и другие образы, возникающие про­извольно при закрывании глаз в субъективном пространстве («ассоциативные», по Г. К. Ушакову, 1969), не всегда интимно связанные с состоянием засыпания, нередко имеющие характер сенсориализации представлений (5-я группа) и поэтому совпа­дающие с содержанием представлений субъекта или ассоциа­тивно близкие к этим представлениям;

б) слуховые, зрительные, тактильные (гаптические) и дру­гие собственно гипнагогические галлюцинации, возникающие непроизвольно при засыпании и локализующиеся всегда в экс­трапроекции, в субъективном представляемом пространстве

(7-я группа);

в) зрительные и вербальные галлюцинации, возникающие непроизвольно в состоянии бодрствования, но при закрытых глазах обычно ночью, в темноте; видимые в субъективном про­странстве, иногда сохраняющиеся при открывании глаз и ло­кализующиеся в последнем случае в объективном пространстве

(8-я группа);

г) зрительные и вербальные гипнагогические псевдогаллю­цинации, возникающие при засыпании или при закрывании глаз (но без признаков засыпания), непроизвольные, сопровождаю­щиеся чувством насильственности, иногда сделанности, и види­мые в субъективном пространстве, часто с внутренней проек­цией (11-я группа).

Произвольно возникающие при закрытых глазах образы по­являются тем легче, чем меньше степень раздражения других анализаторов (в состоянии покоя, темноты, тишины). Они иног­да исчезают, а иногда усиливаются при засыпании, в отдель­ных случаях переходят в сновидения, встречаются и у психи­чески здоровых людей. Эти образы, по-видимому, неоднородны и отличаются друг от друга различной степенью произвольно­сти и близости к периоду засыпания. В их число, следователь­но, входят различные феномены – от возникающих полностью произвольно до таких, при которых имеется лишь частичная произвольность возникновения, построения сюжета или прекра­щения; от таких, которые появляются, лишь только больной укладывается спать и закрывает глаза, до возникающих непо­средственно перед засыпанием. Патогенетически все они близ­ки к некоторым феноменам эйдетического ряда, отнесенным к 5-й группе, и всегда сопровождаются безоговорочной критич­ностью.

Собственно гипнагогические галлюцинации, возникая всегда в дремотном состоянии, характеризуются непроизвольностью, неожиданностью для больного и некоторой феноменологической близостью к сновидениям. Они чаще встречаются при самостоя­тельных органических заболеваниях мозга или при наличии экзогенно-органического отягощения шизофренического процес­са. Эти галлюцинации нередко оказываются единственным галлюцинаторным феноменом у данного больного, но могут соче­таться с галлюцинаторными переживаниями другого типа.

Зрительные гипнагогические галлюцинации, обычно доста­точно яркие, часто имеют сюжетную связь с настроением или бредовыми переживаниями больного. При засыпании подобным больным видятся подмигивающие лица, страшные рожи, покой­ники, гробы, кресты и т. п. Степень некритичности к видениям, различна.

60. Больная Л. У., 27 лет.

Диагноз: шизофрения, вялотекущая форма.

Больна психически с 16 лет. В 20 и 23 года имели место тяжелые че­репно-мозговые травмы.

В статусе: чувство пустоты в голове, трудность сосредоточиться, наплы­вы мыслей, подозрительность, идеи отношения, изредка пугающие гипнаго­гические обманы: в момент засыпания в экстрапроекции появляются под­мигивающие кривляющиеся рожи, скалящий зубы кот и т. п. В страхе вска­кивает, включает свет, понимает, что ей «привиделось».

Тактильные гипнагогические галлюцинации отличаются бо­лее интенсивными, чем тактильные галлюцинации, чувственно­стью и аффективностью реакции, а также большей, чем при зрительных гипнагогических галлюцинациях, некритичностью з момент переживания.

61. Больной Ю. Н., 20 лет.

Диагноз: шизофрения с вялым течением, осложненная алкоголизмом.

В клинической картине – нарушения мышления: склонность к парало-гичным построениям, резонерству. Очень часто перед засыпалием ощущает в руке горящую сигарету. Четко чувствует ее объем, «фактуру» (бумагу), исходящее от нее тепло. Появляется страх, что может обжечься. Вскакива­ет и понимает, что ему показалось.

У одного и того же больного изредка наблюдаются гипна­гогические обманы различного характера. Некоторые из этих обманов феноменологически ближе к гипнагогическим псевдо­галлюцинациям. Они менее ярки, сопровождаются меньшей кри­тикой и иногда встречаются с паралогичными построениями или бредовыми переживаниями. Другие – ближе к гипнагогическим галлюцинациям. К ним быстро восстанавливается критика, не­смотря на большую их сенсорность.

Подобное разнообразие тактильных галлюцинаций указыва­ет на их патогенетический гетероморфизм.

62. Больной Т. Н., 54 года.

Диагноз: шизофрения, параноидная форма, осложненная алкоголизмом.

Болен с 28 лет. В 32 года отмечены идеи отношения и преследования, с 38 лет злоупотребляет алкоголем.

В клинической картине: паранойяльная и параноидная симптоматика с идеями преследования, отравления, ревности, чувством «открытости мыслей», невозможность сосредоточить внимание, ощущение пустоты в голове. Изред­ка при засыпании в «глазах появляются летящие головастики или сперма­тозоиды». Видения их нечетки. Они сопровождаются внезапно возникшей мыслью об импотенции. Встает, включает свет, долго не проходит чувство огорчения. Наряду со всем этим выявляются признаки органического сни­жения интеллекта (выраженное нарушение памяти и формальных способ­ностей).

Имеются нестойкие, без большой убежденности, идеи околдования, вера в сверхъестественную нечистую силу. Слабодушен, легко аффектируется. Иногда в дремотном состоянии ощущает, что на него кто-то наваливается, душит. Однажды в момент засыпания руками ощутил, что жена в шерсти, подумал, что она ведьма, но тут же проверил себя и убедился, что никакой шерсти нет. Понял, что ему показалось.

Сочетаются среди переживаний одного больного иногда не только феноменологически разные гипнагогические обманы, но также обманы, возникающие при засыпании и в состоянии бодрствования.

63. Больной Щ. К., 33 года.

Диагноз: шизофрения, приступообразно-прогредиентная форма, ослож­ненная алкоголизмом.

Болен примерно 6–7 лет.

В клинической картине: наряду с эмоциональной атаксией, элементами деперсонализации и дисморфопсиями отмечаются галлюцинации различного характера: при засыпании видит в экстрапроекции собственные глаза (начи­ная от переносицы), пристально на него смотрящие («глядят глаз в глаз»). Появляется страх, трясет головой, пока все не исчезает. Иногда вечером, разглядывая себя в зеркале, видит четко лишь половину своего лица, а вторая половина имеет контурные очертания. Видимая часть лица бывает то левой, то правой, шея и туловище отражаются полностью. К этим пере­живаниям больной ретроспективно относится критически. Критика, однако, пассивная, без эмоциональной реакции.

Гипнопомпические галлюцинации также неоднородны и от- носятся к принципиально различным феноменам:

а) зрительные, слуховые и другие образы, возникающие в сознании больного (в субъективном пространстве) при пробуж­дении. Эти образы имеют какую-либо ассоциативную связь с недавно пережитым или виденным во сне. Они произвольно создаются, видоизменяются и погашаются. Такие образы пато­генетически и феноменологически сходны с произвольно воз­никающими при засыпании – близки к феноменам эйдетизма и сенсориализации представлений (5-я группа);

б) зрительные, слуховые и другие собственно гипнопомпи­ческие галлюцинации, возникающие при пробуждении до или после открывания глаз в представляемом или воспринимаемом объективном пространстве, непроизвольно (с чувством насиль­ственное™ или без него). Они сходны с собственно гипнагогическими галлюцинациями (7-я группа);

в) гипнопомпические псевдогаллюцинации, возникающие при пробуждении непроизвольно, часто насильственно, в субъектив­ном пространстве, с внутренней или внешней (при связи со взором) проекцией. Они аналогичны гипнагогическим псевдогал- люцинациям (11-я группа).

Слуховые галлюцинации, появившиеся в период пробужде­ния, если они суть сновидения (то есть связаны со сном), – прекращаются сразу. Если же это гипнопомпические галлюцина­ции, меньше связанные со сновидением, то они исчезают не вдруг. Например, у делиранта галлюцинации, возникшие после сна, держатся. одну – две минуты и исчезают лишь при полном пробуждении, то есть связаны с фазой сна.

Феноменологические различия между обманами, возникаю­щими при пробуждении, интимно связанными со сновидениями, «видимыми» в субъективном пространстве и собственно гипнопомпическими галлюцинациями, особенно видимыми в воспри­нимаемом пространстве, весьма существенны, имеют диагности­ческое и прогностическое значение.

64. Больная Е. М., 29 лет.

Диагноз: органическое заболевание головного мозга сосудистого генеза (ревмоваскулит).

В анамнезе: ревматический полиартрит в 14 лет.

В статусе: общительна, доступна, наряду с головными болями, голово­кружениями, незначительным ухудшением памяти, истощаемостью отмеча­ются фотопсии, акоазмы, микропсические иллюзии и обманы зрения: после пробуждения в течение нескольких, мгновений при закрытых, а затем от­крытых глазах четко видит образ преподавательницы биологии, руководив­шей кружком, в котором больная длительное время занималась. Образ этот характеризуется непосредственной связью с моментом пробуждершя. Он тус­кнеет при сосредоточении внимания, однотипно повторяется в разные дни, не имеет связи с окружающей обстановкой и сопровождается абсолютной критичностью больной.

Гипнопомпические галлюцинации, локализующиеся в вос­принимаемом пространстве и ассимилирующиеся им, всегда вы­зывают большую эмоциональную и меньшую критическую реак­цию.

65. Больная 3. В., 67 лет. " Диагноз: церебральный атеросклероз, гипертоническая болезнь.

В статусе: общительна, многословна. Отмечается ослабление памяти и счетных функций, обеспокоена пребыванием в психиатрической больнице. Ночью, проснувшись, ясно «видела» на соседней свободной кровати лежа­щего голенького ребенка. Встала, чтобы подойти к нему, но видение ис­чезло. В другой раз, также проснувшись, увидела сквозь открытую дверь стоящего в коридоре незнакомого мужчину. Хотела разбудить лежащую ря­дом больную, но все исчезло. Сообщает обо всем этом с тревогой, говорит, что во время «видений» становится страшно.

Гипнопомпическими могут быть не только галлюцинации, но также иллюзии. В этих случаях после пробуждения больной не­сколько мгновений видит действительно находящиеся в комнате предметы и людей в измененном виде, иногда микро- или макропсическими, движущимися (при их действительной неподвиж­ности) и т. д. Гипнопомпические иллюзии у одного и того же больного иногда сочетаются со сновидениями, продолжающи­мися в просоночном состоянии (близком к сумеречному).

66. Больная Т. О., 28 лет.

Диагноз: психопатия, осложненная черепно-мозговой травмой.

С детства эмоционально лабильна, склонна к истерическим реакциям. В 14 лет перенесла закрытую черепно-мозговую травму. Жалуется на упор­ные головные боли, изредка головокружения, ослабление памяти.

Непосредственно перед засыпанием в сознании с большой быстротой проносятся события и образы. Утром в первые мгновения после пробужде­ния принимает висящую на стене школьную форму за висящего человека, пугается.

В 14–17 лет часто бывали односюжетные кошмарные сновидения: ви­делось, что валится потолок. Вскакивала, несколько мгновений продолжало казаться, что поддерживает руками потолок.

Сюжет гипнопомпических галлюцинаций иногда зависит от содержания недавно имевшей место психогении.

67. Больная Б. М., 24 года.

Диагноз: шизофрения е вялым течением и неврозоподобными проявле­ниями.

В статусе: нестойкие идеи отношения. Склонна к уединению, стеснитель­на, всегда боится покраснеть. Иногда отмечает чувство пустоты в голове.

Рассказывает, что после неожиданной смерти матери в течение года беспокоили зрительные обманы, которые бывали только после пробуждения: открыв глаза, больная в течение нескольких секунд видела умершую мать, лежащую с ней рядом на кровати. Страха не было. Критика быстро восста­навливалась.

Следовательно, собственно гипнагогические и гипнопомпические галлюцинации непосредственно связаны с фазовыми со­стояниями. С некоторыми оговорками можно сказать, что пер­вые из них – это возникновение сновидения до засыпания, а вторые–-продолжение сновидения после пробуждения (В. А. Ги­ляровский, 1938).

Гипнагогические и гипнопомпические псевдогаллюцинации в противоположность собственно гипнагогическим и гипнопомпическим галлюцинациям меньше связаны с фазой сна и больше с патологическим расстройством мышления.

Анализируемые далее иллюзии и галлюцинации, их структу­ра и проявления в значительной степени предопределяются при­родой, характером, глубиной помрачения сознания. Поэтому галлюцинаторные феномены 7-й группы, мы располагаем в за­висимости от степени их патогенетической связи с расстройством сознания (после гипнагогических и гипнопомпических – суме­речные, онирические, делириозные) и по мере нарастания рас­стройства мышления (онейроидные).

Рассмотрение галлюцинаций аментивного и сумеречного со­стояний перед аналогичными феноменами онирического синдро­ма может вызвать возражения. Обусловлены они тем, что к предшествующим гипнагогическим и гипнопомпическим галлю­цинациям своей связью со сновидениями ближе всего галлю­цинации онирические и делириозные. Однако эти возражения принципиального значения не имеют, поскольку, во-первых, сумеречные состояния по своей природе также сходны с синдро­мами помраченного сознания и, во-вторых, в методологическом отношении легче сопоставлять, дифференцировать совместно галлюцинации онирического, делириозного и онейроидного син­дромов.

Прежде чем перейти к подробному описанию галлюцина­торных переживаний сумеречного состояния и синдромов помра­ченного сознания, очень кратко остановимся на иллюзиях и галлюцинациях аментивного состояния, занимающих особое по­ложение среди феноменов 7-й группы.

При аментивных состояниях – аменции (Т. Мейнерт, 1878) наряду с острой спутанностью иногда возникает «острая галлю­цинаторная спутанность». Она характеризуется прерывистостью, спутанностью галлюцинаторных переживаний (чаще зритель­ных, но иногда и слуховых). Галлюцинаторные и, по-видимому, иллюзорные феномены полностью отражают общее психическое состояние больного, характеризующееся нередко двигательным беспокойством, тревожной тоскливостью, исключительной отвлекаемостью, растерянностью, нарушением какого-либо осмыс­ления происходящего вокруг и ориентировки, бессвязностью представлений и речевой продукции.

Больные с острой галлюцинаторной спутанностью к чему-то присматриваются, прислушиваются. Они отрывками фраз, ело- -вами, возгласами реагируют на, по-видимому, отрывочные ви­дения и голоса. Выражения их лиц, мимика, характер аффекта также быстро сменяются, т. е. отличаются отрывочностью, бес­связностью, соответствующей отрывочности и бессвязности гал- -люцинаторных видений и сознания. Глубина нарушения созна­ния при аменции делает иллюзии и галлюцинации нетипичными для этого состояния. Кроме того, предполагать их наличие, су­дить о них можно, как правило, лишь по объективным призна­кам (по поведению и отрывочным высказываниям больных), так как в последующем наступает амнезия-

Иллюзии и галлюцинации сумеречных состояний (чаще зри­тельные и слуховые) отличаются непоследовательностью и по­вышенной чувственной реакцией (О. Бинсвангер, 1908). Рас­стройство сознания при этом является определяющим моментом для построения галлюцинаторных феноменов. Информацию о них можно получить в момент галлюцинирования больше по объективным признакам, чем в субъективной оценке больного. В дальнейшем на галлюцинаторный эпизод распространяется частичная и нередко полная амнезия. «Галлюцинаторные су­мерки» могут быть истерической или эпилептической природы и обычно проявляются клинически в виде коротких эпизодов – галлюцинаторных пароксизмов.

При истерическом генезе подобные пароксизмы приближа­ются к галлюцинаторным расстройствам гипнагогического и гипнопомпического характера, поскольку, как правило, бывают вечером и ночью, но отличаются от последних отсутствием связи со сном, возникновением на фоне бодрствования. Наличие интимной связи периода галлюцинирования с расстройством со­знания, его прекращение одновременно с восстановлением соз­нания облегчают диагностику.

68. Больной Л. Г., 46 лет.

Диагноз: церебральный атеросклероз с психопатизацией по истерическо­му типу.

В статусе: общителен, понимает, что болен и просит лечить его. Память ослаблена, слабодушен, легко аффектируется. В состоянии аффекта бывает агрессивен, затем многое амнезирует. Иногда после какого-либо психоген­ного момента внезапно теряет ориентировку, все кажется изменившимся. «Видит» влетающих в форточку ангелочков или незнакомого мужчину, вхо­дящего в комнату, цветы на стенах. Галлюцинаторные образы яркие, плос­костные или объемные, всегда безмолвные. Исчезают через короткий проме­жуток времени так же внезапно, как появляются. Больной помнит и расска­зывает о виденном. Критика восстанавливается сразу.

Соответствие галлюцинаторного сюжета при истерических пароксизмах смыслу психотравмирующего фактора не обяза­тельно. Иногда все же оформление галлюцинаций, их вид отражает настроение больного и его отношение к происходящему во­круг, находясь в косвенной зависимости от психогении.

69. Больная Н. Б., 46 лет.

Диагноз: травматическая болезнь с психопатизацией истерического типа.

Жалуется на упорные приступообразные головные боли; «доводящие до тошноты и рвоты» приступы головокружения (при которых больная не всегда может удержаться на ногах), неустойчивую походку «с толчками вправо». Иногда возникает ощущение, что валится потолок, стены.

В анамнезе: дважды перенесла черепно-мозговую травму. В течение мно­гих лет на любые неприятности дает бурную аффективную реакцию, не кон­тролирует свои действия, не все помнит, что говорит, рвет на себе одежду, вырывает волосы. Неоднократно после конфликтов с мужем убегала из до­ма, собиралась топиться, резала вещи. Потом о случившемся помнила смут­но. Однажды после ссоры с соседями упала, потеряла сознание. Очнулась в постели. Подобные состояния без видимой причины не возникают.

В статусе: общительна, доступна, адекватна, старается вызвать сочув­ствие у врача, просит лечить ее. Память и внимание резко ослаблены, фор­мальные способности снижены. Скороговорки не удаются. ^Перед глазами почти постоянно видит мушки, снег, разноцветные полосы, кольца.

Иногда отмечаются зрительные галлюцинации. Они появляются всегда после какой-либо психогенной провокации, возникают внезапно, продолжают­ся 1–2 секунды и чаще бывают однотипными: мимо проходит мужчина с неприятной внешностью и злобным выражением лица или видятся страшные звериные морды. Галлюцинаторные образы достаточно контрастны. При их появлении больная ле замечает происходящего вокруг, пугается, застывает в «оцепенении». После исчезновения галлюцинации критика сразу восстанав­ливается.

При описании феноменов 4-й группы было кратко отмечено, что психогенные галлюцинации имеют патогенетическое сходство с галлюцинациями истерической природы. Сходство это состоит в возникновении тех и других после психогении и чаще вечером или ночью. Их отличие заключается в том, что при истерических галлюцинаторных эпизодах или галлюцинаторных пароксизмах ведущим признаком оказывается помрачение сознания, отсутствующее при психогенных галлюцинациях, а также четкая ог­раниченность приступа во времени. Кроме того, при галлюцина­торных пароксизмах, как было показано, не обязательно сов­падение содержания галлюцинаций и психогений. Отметим, од­нако, что при психогенных галлюцинациях указанное совпаде­ние чаще не доходит до степени идентичности, т. е. видится не психогенно-травмирующее событие (например, обстоятельства гибели близкого человека), а галлюцинаторный образ погиб­шего.

70. Больная В. Р., 43 года. _%. V. Диагноз: реактивный психоз.

После неожиданной смерти сына отмечались обморочные состояния. Час­то, только ночью после 12 часов, лежа в постели, внезапно слышала шаги, настораживалась, вглядываясь в темноту, видела сына, который как живой ходил по комнате, садился за стол. Больная обращалась к нему, но он всег­да молчал. Галлюцинации продолжались 5–7 минут, исчезали при вклю­чении яркого света, при попытке подойти. Критика в момент галлюциниро­вания и после исчезновения галлюцинаций сохранена.

Психогенные галлюцинации чаще пароксизмальных истериче­ских характеризуются естественностью, реалистичностью галлю­цинаторных образов, ассимиляцией их объективным окружением и запоминанием во всех деталях.

71. Больной У. О., 21 год. Диагноз: реактивный психоз.

Жена больного погибла 5 месяцев назад, бросившись с 12-го этажа. Тя­жело переживает случившееся, винит себя. Через месяц после гибели жены появились зрительные галлюцинации, «посещавшие» больного за четыре ме­сяца 5–6 раз. Галлюцинаторные образы всегда однотипны. Первый раз ве­чером, читая при свете настольной лампы, внезапно увидел сидящую на сту­ле жену. Она располагалась в привычной для нее позе «нога на ногу». Гал­люцинаторный образ был абсолютно реалистичен. Больной с самого начала понял, что ему «кажется», проявил скорее любопытство, чем страх. Достаточ­но четко услышал, как жена сказала: «Привет». Сохранялся образ около 3 минут. Дважды видел тот же галлюцинаторный образ и в той же позе, но только в темноте, проснувшись ночью. Образ жены был вполне естествен­ным, реалистичным, таким, каким мог видеться в темноте. При «ночных гал­люцинациях» между больным и галлюцинаторным образом возникал диа­лог: Она – «почему не спишь?». Он – «а какое твое дело?». Она – «раз ты так, я ухожу». Он – «ну и иди». Голос слышал реалистично. Сам гово­рил как обычно. В течение всего диалога сознавал его нелепость, критически оценивал. Утром все сохранилось в памяти, решил посоветоваться с врачом.

В заключение отметим, что в клинике галлюцинаторных пе­реживаний, природа которых связана с расстройством сознания, периодом засыпания, психогениями или истерическими реакци­ями, нередко одновременно наблюдаются особенности, типич­ные для галлюцинаций разных видов. При этом у одного и то­го же больного генез галлюцинаций может быть связан с исте­рическими чертами характера, наличием психогенно-травмирующей ситуации и периодом засыпания. В приводимом ниже наб­людении показано такое сочетание различных компонентов генеза при галлюцинациях, которые «видятся» в объективном пространстве, но вне связи с окружающими предметами и при пол­ной сохранности сознания, ориентировки, критики в период гал­люцинирования.

72. Больная В. Б., 48 лет.

Диагноз: церебральный атеросклероз с псижопатизацией по истерическо­му типу.

Живет одна. Сын находится в тюрьме. Считает, что он осужден оши­бочно.

В статусе: склонна к эксплозивным реакциям, безудержному, непроиз­вольному плачу. Постоянно испытывает чувство» комка в пищеводе, тревож- на. Память существенно ослаблена, устный счет ведет с ошибками. Изредка, всегда поздно вечером, перед больной возникает образ сына с измученным лицом и в арестантской одежде. Галлюцинация нечеткая, статичная, без-молвнйя. Видится на расстоянии 1–1, 5 метров от взора. Обычно вызывает живую эмоциональную реакцию, хотя критика остается сохранной.

Бывают повторяющиеся, по типу «клише», сновидения кошмарного со­держания: незнакомый страшный мужчина протягивает к больной руки, на- валивается, пытается душить ее или душит при ней сына. Сознает, что все это ей снится, понимает, где находится.

Эпилептические «галлюцинаторные сумерки», или эпилеп­тические галлюцинаторные пароксизмы, отличаются более глу­боким, чем истерические, расстройством сознания. Однако глубина такого расстройства варьирует в значительных пределах, начиная от полностью амнезируемых галлюцинаторных пережи­ваний, о которых можно судить только по поведению больного, и кончая галлюцинациями, о которых больной сохраняет почти полное воспоминание. Эпилептические пароксизмы обычно короче истерических, нередко они бывают мгновенными.

К. А. Скворцов (1931) наблюдал у больного эпилепсией видение зеркального двойника, продолжавшееся «краткий: мип>.

Галлюцинаторные образы при эпилептических, так же как при истерических сумеречных состояниях, преимущественно зрительные, иногда тактильные, имеют внешнюю проекцию, мо­гут ассимилироваться объективным окружением или быть не­зависимыми от него, могут иметь реалистичное или неестественное содержание, нередко сопровождаются аффектом страха, ужаса. Они, как правило, менее навязчивы, но повторяются с более точным (по типу клише) внешним оформлением. При эпи­лептических пароксизмах значительно реже, чем при истери­ческих, встречаются иллюзии, а галлюцинаторный сюжет бы­вает чаще теологического или демономанического содержания.

От «пароксизмальных галлюцинаций» легко отличить галлю­цинаторные приступы, возникающие у больных шизофренией. Эти приступы всегда более продолжительны по времени, не имеют критического начала и окончания. Они чаще содержат слуховые и зрительные или только слуховые галлюцинации. Галлюцинаторные феномены при них менее реалистичны и сопровождаются меньшей критичностью или некритичностью боль­ного (после галлюцинирования).

Иллюзии и галлюцинации онирического, белириозного, онейроидного синдромов. Психопатологическая квалификация син­дромов помраченного сознания (онирического, делириозного, онейроидного) требует особого уточнения. Такое уточнение за­труднено в связи с тем, что современные представления о кли­ническом содержании и дифференциации различных состояний расстроенного сознания лишены ясности, четкости.

Отсутствие у многочисленных авторов одинакового подхо­да не только к психопатологической квалификации, но даже к единому терминологическому обозначению тех или иных син­дромов усложняет проблему.

Большой, но далеко не полный перечень советских и за­рубежных исследователей, занимавшихся дифференциацией изу­чаемых синдромов, приведен нами для того, чтобы показать сложность и запутанность проблемы. Характерным для всех ис­следователей можно считать то, что каждый из них признает наиболее правильным его собственное клиническое понимание и определение этих синдромов.

Прежде всего не все согласны с объединением в одну груп­пу онирического, делириозного и онейроидного симптомокомплексов. Нет также согласия по поводу оценки одних синдро­мов в качестве экзогенных, а других – эндогенных.

Первоначальные определения сущности наиболее сходных по написанию в любой транскрипции терминов «ониризм» и «онейроид» претерпевали в течение последних 75 лет многочислен­ные изменения. То же самое можно сказать и об отнесении пер­вого – к экзогенным, а второго – к эндогенным типам реак­ции.

В психиатрической литературе встречается немало противо­речивых описаний различных вариантов проявления и развития перечисленных синдромов в изолированном (онирический, делириозный, онейроидный) или смешанного виде (делириозно-онейроидный, делириозно-онирический), при одном и том же или разных психических заболеваниях.

Мы не ставим перед собой задачу всесторонне осветить эту проблему и не хотим также вступать в полемику по поводу от­дельных ее аспектов с другими авторами. Наша цель – попы­таться уточнить критерии психопатологической дифференциации названных синдромов-

Известную помощь при проведении дифференциации может оказать определение основных (общих и. частных) критериев клинической оценки некоторых симптомов – иллюзий, галлюци­наций, бреда, характеризующих онирический, делириозный, оней­роидный синдромы.

В качестве исходных условий принимается:

во-первых, что все рассматриваемые синдромы объединяются особым характером помрачения сознания,, имеющим сходство с состояниями нормального и расстроенного физиологического сна;

во-вторых, что в структуру каждого из этих синдромов мо­гут входить разные или одноименные, однотипные признаки, отличающиеся интенсивностью, особенностями динамики, харак­тером связи с другими проявлениями болезни.

Оценка различных степеней и особенностей помрачения соз­нания (с учетом характера нарушения мышления при выходе из состояния помраченного сознания) позволил: а нам разделить синдромы помраченного сознания на «сновидные» и «сноподобные». К «сновидным» мы относим онирический симптомокомплекс, характеризующийся меньшей глубинной помрачения соз­нания и нарушения мышления, а к сноподобным – делириоз­ный и онейроидный.

Клиническая характеристика всех перечисленных синдромов в виде сравнительного дифференциального анализа приводится на основании собственных наблюдений. (8 1 случай) и некото­рых литературных сведений. В этой характеристике клиника каждого синдрома (главным образом в кульминационном пе­риоде его развития) излагается по последовательному умень­шению значимости оценивающих ее критериев – от общих к частным и затем – к вспомогательным при знакам.