Я группа. Иллюзии и галлюцинации состояний помрачен­ного сознания 4 страница

Переживаемые больным при онейроиде чувства изменения местонахождения и перемещения в пространстве могут сопро­вождаться, как в приводимом ниже наблюдении, ощущением полета, чувствами физического раздвоения, необыкновенной фи­зической силы, отрицательными зрительными галлюцинациями.

90. Больной Р. Г., 26 лет.

Диагноз: шизофрения, приступообразно-прогредиентная форма, ослож­ненная интоксикацией.

С суицидальной целью отравился хлорофосом. Через двое суток, лежа в постели, почувствовал, что тело его раздваивается. Голова была, как в тумане. Появилась способность по собственному желанию подниматься в воздух и лететь в любом направлении. Летала только одна половина тела. Стоило подумать о каком-либо месте, и он тут же оказывался в этом месте. После полета всегда ощущал мгновенное возвращение в свою постель и соединение с другой половиной своего тела. Как будто было ощущение крыль­ев, но об этом больной помнит нечетко. Чувствовал в себе необыкновенную силу. Мог взглядом поднимать предметы, людей и перемещать их с места на место. При этом ощущал физическую усталость, о чем сообщил позднее. Усталость была тем больше, чем больший предмет приходилось поднимать и перемещать взглядом. Смутно припоминает, что все окружающие предметы казались окрашенными в желто-коричневый цвет. Было странное для боль­ного и удивлявшее его явление: если он брал в руки какой-либо предмет (книгу, сигареты), то предмет этот сразу же растворялся и исчезал на глазах.

Состояние помрачения сознания, начавшись после обеда, купировалось только утром. После непродолжительного сна больной с элементами критики рассказывал о своих переживаниях. Считает, что переживания эти были не в сновидении, а в каком-то другом состоянии.

Дифференциальный психопатологический анализ галлюцина­ций, возникающих при сновидных и сноподобных помрачениях сознания, облегчается при выборочном сопоставлении некото­рых критериев клинической оценки галлюцинаторных феноме­нов онирического, делириозного, онейроидного синдромов (табл. 3).

Приведенная в таблице дифференциация в качестве услов­ной посылки допускает существование онирического, делири­озного и онейроидного синдромов в изолированном, «чистом» виде. Вместе с тем в психиатрической клинике эти синдромы нередко встречаются в форме «смешанных» делириозно-аментивного, делириозно-онирического, делириозно-онеироидного и других симптомокомплексов.

Включение аментивных, онирических, онейроидных призна­ков в структуру делирия не только привносит новые особенно­сти проявления психоза, но видоизменяет, иногда атипизирует собственно делириозную симптоматику и влияет на течение всей болезни.

При делилиозно-аментивном синдроме острая спутанность, отрывочность мышления делает отрывочными де-лириозные переживания, обычно утяжеляя болезнь. Нередко присоединение аментивного компонента удлиняет психотический период или приводит к рецидивирующему течению.

91. Больной Н. Б., 41 год.

Диагноз: алкогольный психоз, мусситирующий делирий, аментивно-де-лириозный синдром.

Злоупотребляет алкоголем в течение 25 лет. 7 лет назад проходил ста­ционарное лечение в связи с алкоголизмом. Через год после этого впервые перенес делирий с абортивным течением. Затем в течение 5 лет стационирешался по поводу алкогольного делирия еще 5 раз. При делирии всегда отмечались зрительные и слуховые обманы: слышал угрожающие и зовущие выпить голоса; видел кошек, мелких насекомых, чертей. Обычно психотиче­ский период продолжался 2–3 дня. Содержание большинства галлюцина­торных переживаний помнил. При последнем, по счету седьмом, стациони-ровании по поводу алкогольного психоза течение болезни было рецидивирую­щим и продолжалось 65 дней. Психотические периоды длительностью 3–4 дня перемежались со светлыми промежутками, длительностью 2–3 дня. Всего отмечено 11 психотических приступов.

В психотические периоды дезориентирован. Сознание спутанное. Речь бессвязная, состоит из междометий, слогов, отдельных слов и обрывков фраз. Все время беспокоен. Выражение лица быстро меняется, отражая то испуг, то радость. Что-то стряхивает с себя, что-то ловит в воздухе, от ко­го-то отбивается. Дрожит всем телом, речь временами скандированная. В светлые промежутки психотического периода не помнит, всегда повторяет одно и то же: «слышал, как товарищи посылали за водкой».

Интеллект снижен по органическому типу. Отмечается выраженная мо­рально-этическая деградация. Из всего, что происходило на протяжении последнего стационирования, отрывочно помнит лишь то, что имело место в светлые промежутки.

При делириозно-онирическом синдроме ос­новная делириозная симптоматика обычно перемежается с пе­риодами сновидного, онирического помрачения сознания. В та­кие периоды состояние возбуждения внешне сменяется относительным покоем, значительно уменьшается аффект страха. Больной ни от кого не бежит, не обороняется, не переговарива­ется с «голосами». Сюжет сновидных переживаний может быть индифферентным для больного или прямо его касаться. В от­дельных случаях больной оказывается участником видимой гал­люцинаторной композиции. Собственно делириозная симптома­тика изменяется: галлюцинаторно-бредовые переживания име­ют меньшую яркость и меньшую динамичность. После выхода из психотического состояния сначала восстанавливается крити­ка по отношению к делириозным переживаниям и с большим отставанием – по отношению к онирическим. (Больной долго не может разобраться, снились ему те или иные события или были на самом деле). Включение онирического синдрома в структуру болезни обычно удлиняет ее течение.

92. Больной Н. Б., 45 лет.

Диагноз: алкогольный психоз, делириозно-онирический синдром.

Злоупотребляет алкоголем более 20 лет. Опохмеляется 12 лет. 5 лет назад перенес белую горячку. 4 года 8 месяцев не пил. Возникший затем длительный и тяжелый запой был прерван сташюнированием в хирургиче­ское отделение по поводу перелома локтевой кости. В палате слышал зову-Щие его голоса. Были они знакомыми и незнакомыми, преимущественно муж­скими, угрожающими, бранящими. Из палаты выходить не хотел, боялся. Сопротивлялся посадке в санитарную машину. В машине со страхом озирал­ся по сторонам, порывался бежать. За окнами видел толпы враждебных людей. В отделении, до полуночи оставался беспокойным, «отбивался от на­падавших на него собак». Затем некоторое время был относительно спокоен, удерживался в пределах постели.

Утром со страхом рассказал, что прошедшей ночью на машине повез много людей, в том числе трех девочек. Была авария, и девочки оказались Убитыми. На лице выражение страдания и страха. Тут же услышал громкий голос диктора, объявлявшего по всему городу по радио о том, что его осу­дили на двадцать лет. Диктор подробно рассказывал народу о случае с аварией машины и смерти детей. В дальнейшем бредовая фабула не раз­вивалась. Не было также слуховых и зрительных обманов делириозного ха­рактера. Был убежден, что его осудили без следствия. Припоминает, что был суд, он сидел в комнате, сверху ему шепотом задавали вопросы, и он мысленно на них отвечал.

Интеллект снижен, внешне спокоен. Больным алкоголизмом себя не счи­тает. Лечиться не хочет. Понимает, однако, что был болен. Новой психоти­ческой продукции выявить не удается, но критика восстановилась не пол­ностью. Понимает, что толпы людей, собаки, голоса ему казались. Сомне­вается в своей невиновности и в том, что не было суда. Положительно от­носится к утверждению врача о том, что все ему приснилось. Иногда сог­лашается с этим, иногда возражает.

Преимущественно делириозные или преимущественно онирические переживания чередуются. При этом иногда удается установить сюжетную связь между ними. Достаточно харак­терно то, что в делириозном периоде галлюцинации сопровож­даются отрицательными, а в онирическом – положительными эмоциями.

93. Больной Д. Ж., 39 лет. Диагноз: интоксикационный психоз.

Около 10 лет страдает алкоголизмом. Накануне случайно выпил пузырек дихлофоса. При поступлении к чему-то прислушивался, отмечал звучание тихой музыки и постукивание в голове. После кратковременного сна «отчет­ливо видел» незнакомых людей, которые ссорились, бранились, обсуждали его состояние, грозили ему. Было страшно. Перестал понимать, что находит­ся в больнице, видел себя в кузнице, одновременно слышал, как врачи, ре­шив его отравить, подглядывали за ним из окон, слышал их голоса, одни его бранили, осуждали его поступки, другие – защищали. Черный усатый доктор торопил всех, со всеми ругался и требовал немедленно его изловить, «пока не поздно». От страха закрывал глаза и еще отчетливее слышал голоса всех участников мнимых событий. Вечером и ночью вновь видел уса­того доктора, он готовился к операции, на которую понесли больного. Вокруг были люди в белых халатах, они молча улыбались, выпускали голубей, иног­да сами начинали размахивать руками и летать вокруг. Смотрел на все с любопытством. Было очень интересно, «легко на душе, спокойно». Чему-то радовался.

В ряде случаев делириозно-онирический синдром протекает без четкого разделения на тот и другой периоды. Тематическая связь делириозных и онирических галлюцинаций становится еще большей При наличии органического поражения ЦНС у синдром включает ауто- и экзометаморфопсические иллюзии.

94. Больная Л. И., 45 лет.

Диагноз: травматическая болезнь, осложненная алкоголизмом. Инток­сикационный психоз.

. В 19, 23 и 26 лет – тяжелые черепно-мозговые травмы. Более 10 лет злоупотребляет алкоголем. Утром случайно выпила карбофос. К вечеру раз­вилась головная боль, тошнота, неоднократно рвота. Нарастало беспокой­ство. Думала, что сердце не бьется. Окружающие предметы перемещались, казались какими-то призрачными. Плохо понимала, где находится, кто ее окружает. Все стало безразличным. -Не могла понять, спит или видит все наяву. Ощущала свои ноги большими, тяжелыми, вросшими в пол. Затем ноги стали вращаться вокруг тела. Периодически пол был то вверху, то внизу. Хотела, но не могла определить положение своего тела по отношению к полу и потолку. Видела соседку и одновременно знала, что это ее посудо­мойка" из ресторана «Рубин». Тело начало вытягиваться, изгибаться, стало восковидным. Потом заснула. Проспала, по словам дочери, около трех су­ток. Просыпаясь, что-то говорила, размахивала руками, кого-то звала, но глаз не открывала. Затем наступила бессонница. Ночами видела на стене черепа, мышей, растущие, быстро увеличивающиеся фигуры зверей.

В стационаре: вечером казалось, что смотрит кино. Видела свою мать и сестру. «Услышала», как лампа над умывальником заскрипела, а затем «видела», как она стала быстро поворачиваться, уходить в стену. На ее место выползла девочка в чем-то красивеньком и объявила, какое будет ки­но. Началась картина, как на широком экране со множеством участников. Голос, как у Буратино, объявил: «Сейчас вы себя все узнаете». И пошли пьяные человечки, раскачиваясь, девушки с маленькими растрепанными голов­ками висли на них. Было интересно, смешно, приятно. Аппарат навели на зал и голос Буратино произнес: «Левашова здесь? Сейчас придет ваш муж». Но его не показывали. Пошла ругаться в кинобудку, приняв за кинобудку кабинет заведующего отделением. Требовала показать мужа, раз заранее было. объявлено. Возмущена, что ее уложили в постель, «и даже дежурные

сестры не разобрались». Рассказывая об этом врачу, продолжает высматри-__,

вать букашек на потолке, испытывает тревогу, просит лечить ее.

Иногда переживаемые больным галлюцинации трудно под­даются четкой квалификации. В подобных случаях речь может идти о делириозном синдроме с" онирическими включениями или об онирическом синдроме с делириозными включениями.

95. Больной У. Г., 38 лет.

Диагноз: шизофрения с вялым течением и психопатоподобными прояв­лениями. Интоксикационный психоз.

Алкоголем не злоупотребляет. После относительно незначительной пси­хогении с суицидальным намерением выпил тиофос. Очнулся в больнице. Помнит врача-психиатра и невропатолога. Казалось, что под кроватью си­дят милиционеры с собаками. «Собаки лизали руки». Считал, что врачи на­мерены пересадить соседу по койке его глаз и руку. Хотел убить соседа судном, но «кто-то отнял все». Помнит, что уснул, «провалился». Проснув­шись, вскочил, чтобы «вывести девчонок в коридор», искал их. «Все они были зелеными и желтыми».

Делириозно-онейроидный синдром наблюдал­ся нами у больных шизофренией (наиболее часто – приступо-образно-прогредиентная форма) с экзогенным, обычно алко­гольным, отягощением. Психотический период в этих случаях протекает весьма атипично. В структуру делириозного синдрома включается онейроидная симптоматика. Наряду с этим меня­ются проявления делирия: зрительные и в еще большей степе­ни слуховые галлюцинации нередко приобретают символический характер; бывают идеи особого значения; проявляются те или иные признаки расстройства мышления, идеаторные автоматиз­мы.

96. Больной Л. Т., 30 лет.

Диагноз: шизофрения, приступообразно-прогредиентная форма; алко­гольный психоз., С юношеского возраста застенчив, не уверен в себе. С того же времени бывают периоды тоскливого, подавленного настроения. Очень давно заме­тил, что алкоголь улучшает настроение, придает уверенность. От употребле­ния спиртного перешел к злоупотреблению. С 22 лет массивно алкоголизи-руется. Начиная с 24 лет, с промежутками в 1–2 года госпитализируется по поводу белой горячки, возникающей после длительного запоя и предше­ствующих психозу 2–3 дней воздержания. При предыдущих трех поступ­лениях отмечались критическое начало и критический выход из психотиче­ского состояния. В структуре психоза были вербальный, зрительный и так­тильный галлюцинозы, парейдолические галлюцинации. За день до последне­го поступления в периоде абстиненции, вечером внезапно услышал (со сто­роны, больше левым ухом) бранящие и угрожающие убить мужские голоса, «тело как будто пронизывало током».

В клинической картине: на второй день после начала психоза, днем в отделении, тревожен, испытывает страх. Ворочается в постели, но не вста­ет. На вопросы при настойчивом их повторении отвечает по существу, одно­сложно. Понимает, что в больнице, но не знает, в какой. Путает дату по­ступления. Говорит, что несколько минут или час назад на месте шурупа, ввернутого в потолок, увидел сначала пропеллер с крыльями, а затем пэто-лок раздвинулся. Вдали светилось лазурное небо, курсировали паровозики, стояла регулировщица. Заметил, что паровозики и регулировщицы двигают­ся по его воле, от его взгляда. Понял, что обладает какой-то сверхъестест­венной силой. Издали услышал мужской голос, назвавший его «хунвэйби-ном». То же слово услышал в ушной раковине и затем в мозге. Мысленно называл себя «китайцем Хун-Ляном». Рассказывает обо всем этом со стра­хом и удивлением. Вечером того же дня, после непродолжительного и не­полного прояснения, сознание вновь помрачилось. Однако временами больно-. го удается «растормошить», и он отвечает на некоторые вопросы. Судя по ответам и спонтанным высказываниям, больной неожиданно услышал «го­лос» радистки из диспетчерской, с которой, кроме него, было связано еще 15 абонентов. Связь «осуществлялась» с помощью невидимых нитей, входя­щих в ухо и выходящих из ресниц. «Голос» передавался по проводам из­далека, слышался внутри ушной раковины, проникал в голову и звучал в мозге. Переговаривался с голосом, отвечал на него мысленно, но мысль бы­ла мелодичной, озвученной. Утром смутно помнит свои переживания, неко­торые из них подтверждает только после подсказок. Лучше помнит, что го­лос телефонистки слышался внутри уха, а о переходе этого голоса в мозг– запамятовал. Припоминает, что ощущал в себе особую силу: «мог силой взгляда зажигать папироску, прожигать простыни, двигать пепельницу». Ка­залось, что находится в лодке, которую тащит волоком множество людей, его режут и растаскивают по кускам, как тело святого. После выхода из психотического состояния: склонен к резонерству и паралогичным построе­ниям, эмоционально вял, к перенесенному психозу и своему забрлеванию от-• носится критично, но без большого интереса, с элементами апатии. Многое из пережитого амнезировал.

Галлюцинаторные переживания делириозного и онейроидно-го характера могут либо чередоваться в течение психоза, либо перемежаться и смешиваться, создавая трудность дифферен-цировки. Однако преимущественно созерцательное отношение больных к онейроидным галлюцинациям и активное соучастие с галлюцинациями делириозными помогает их различать.

97. Больная И. М., 36 лет.

Диагноз-, шизофрения (приступообразно-прогредиентная форма), ослож­ненная алкоголизмом.

Алкоголь употребляет с 14 лет. В 28 лет перенесла алкогольный дели­рий. В последние 4 года резко изменился характер: стала грубой к детям, мало ими интересовалась, перестала следить за своей внешностью. Жаловалась, что не может сосредоточить мысли, ощущала, что они ей непод­властны. Появились приступы тяжелой депрессии, приводящие обычно к запою. С суицидальной целью приняла карбофос.

Не помнит, как оказалась в больнице, не понимает, кто ее окружает. В медицинском персонале узнает собутыльников. Видит целые картины. С любопытством расспрашивает «Зинку», удивляется, почему она вышла во вторую смену. Аффект нестойкий: на лице то страх, тревога, то любопыт­ство, озабоченность. Показывает руками на стену и просит принести ей ящик с белыми головками на бутылках. Грубо кричит, зовет кого-то, гро­зит, что «зря не будет платить кому-то денег». Злорадно улыбается – «опять фальшивые деньги». Что-то рассматривает на свету, ловит в воздухе, старательно складывает в пачки, много раз пересчитывает, сбивается, сер­дится. К вечеру. больная становится более отрешенной, лежит с открыты­ми глазами, ловит что-то ртом, жует, сплевывает. Охотно отвечает на воп­росы. Уверяет, что сейчас лето, жара, кругом цветы. Затем видит парящих в небе странных, «с большими клювами», хищных птиц. Тело у птиц как-то раздваивается. Часть ее собственного тела «превращается в птичье, руки вы­тягиваются, как крылья». Следит взглядом за другой половиной своего те­ла. Чувствует, как она поднимается в воздух, отделяется от кровати. «Страшно и легко, и дух захватывает». Лежит совершенно без движений. Иногда" улыбается чему-то. На вопросы, как чувствует себя, отвечает: «Лег­ко мне, легко, отмучилась». После купирования психотических симптомов ко всему безучастна, пассивно критична.

Механизм «оформления» экзогенных психозов не, всегда по­нятен и в соответствии с этим не всегда понятны некоторые фе­номенологические особенности галлюцинаций, наблюдаемых при этих психозах. Так, например, Р. Хемфиль (1971) сообщает, что при возникновении галлюцинаций у полиглотов в случаях ши­зофрении эти галлюцинации «слышатся» на родном языке, а при экзогенных психозах они многоязычны.

Псевдогаллюциноз. Ранее уже говорилось о том, что при сравнительном дифференциальном анализе галлюцинаторных переживаний делириозного и онейроидного синдромов, наряду с другими различиями можно отметить, что„в структуре дели­рия встречаются вербальные и реже зрительные галлюцинации с интрапроекцией, четко коррелирующие с возникновением, раз­витием помрачения и прояснением сознания. Этот феномен мы называем псевдогаллюцинозом. В то же время в структуре оней-роида нередко сохраняются псевдогаллюцинации Кандинского, наблюдавшиеся до сноподобного помрачения сознания, отно­сительно независимые от динамики этого^помрачения, остаю­щиеся после его прояснения.

Все сказанное о различии галлюцинаций, возникающих в интрапроекции, зависимых и независимых от помрачения соз­нания, достаточно демонстративно подтверждается нашими наб­людениями над больными шизофренией с псевдогаллюцинация­ми и больными экзогенно-органическими психозами с псевдо­галлюцинозом (при понимании этого термина в соответствии с данным нами ранее определением).

Так, при алкогольном делирии иногда внезапно возникают

голоса, характеризующиеся интрапроекцией. Причем больные не всегда могут понять, откуда они исходят, затыкают уши, но голоса усиливаются. В одних случаях вербальные обманы со­четаются со зрительными (набл. 98), а в других оста­ются только вербальными, обычно угрожающими, бранящими (набл. 99).

98. Больной Т. Г., 26 лет. Диагноз: алкогольный психоз.

В прошлом неоднократно стационировался по поводу алкогольного де­лирия. Последний раз заболел в период абстиненции после массивной алко­голизации. Острое психотическое состояние сопровождается расстройством сознания, страхом, ухудшением вечером или ночью. Вечером, внезапно, где-то внутри головы, появляется доброжелательный не то мужской, не то жен­ский голос, называющий себя «блуждающей клеткой». Несмотря на добро­желательность голоса, испытывает страх, утверждает, что видит эту клетку, что она двигается в мозге и повреждает другие клетки. При уменьшении степени помрачения сознания выражает сомнения в действительности пере­живаемого. Ночью- состояние вновь ухудшается. Голос звучит громче, боль­ной затыкает уши, но голос еще усиливается.

Из психотического состояния выходит на следующий депь, смутно при­поминает, что с ним было. Доступен, интеллект снижен по органическому типу, мышление связное, последовательное, без симптомов дефекта.

В ряде наблюдений можно четко проследить не только воз­никновение, развитие, нарастание интенсивности псевдогаллю­циноза по мере углубления помрачения сознания, но также ос­лабление галлюциноза при уменьшении глубины помрачения сознания и его исчезновение – при прояснении сознания. Не­редко, кроме того, отмечается хронологическая и сюжетная связь между вербальным псевдогаллюцинозом и предшествую­щим галлюцинозом с экстрапроекцией. При этом больные обыч­но сообщают, что громкие, четкие голоса, слышавшиеся со стороны, начинают звучать внутри уха и затем вцутри головы. Аффект страха, появляющийся чаще всего перед или одновре­менно с вербальным галлюцинозом, постепенно нарастает и достигает наибольшей остроты на высоте псевдогаллюциноза. На зависимость проекции вербального галлюциноза от углуб­ления помрачения сознания указывает то, что после выхода из психотического состояния наибольшая амнезия распространя­ется на «голоса», слышавшиеся внутри головы. Несколько мень­ше амнезируются голоса, слышавшиеся внутри уха и еще мень­ше – «голоса» с экстрапроекцией.

99. Больной В. Г., 37 лет. Диагноз: алкогольный психоз.

Заболел в период абстиненции. Вечером внезапно за окном услышал громкие мужские «голоса». Несколько человек спорили о способе убийства больного Главным был бас, его все слушались. После того, как собеседни­ки решили повесить больного, остался только голос мужчины, говорившего басом Голос этот, слышавшийся ранее за окном, стал постепенно прибли­жаться К ночи он «перешел»- в ушную раковину, а затем в «черепную ко­робку» Бас подробно, в деталях, описывал процедуру подготовки виселицы и казни При появлении «голосов» было сомнение в их действительности. Затем критика полностью утратилась, страх нарастал. Хотел бежать, но не знал, куда и от кого. Не мог понять, как в его голову забрался «голос». Утром полностью вышел из психотического состояния. Из перенесенных ве­чером и ночью переживаний отрывочно помнит о каких-то людях, которые сговаривались его повесить. О «голосе» внутри головы совершенно не пом­нит. Критичен, нарушения мышления нет. Выявляются симптомы алкоголь­ной деградации.

В связи с приведенным наблюдением отметим, что Ж. Глатцел (1970) у больного органическим заболеванием мозга наблю­дал пароксизмально возникший псевдогаллюциноз, трансфор­мировавшийся из вербального галлюциноза.

Генез помрачения сознания и возникновения псевдогаллюци­ноза на высоте этого помрачения может быть сложным, обус­ловленным, например, гипертонической болезнью с алкоголь­ным отягощением.

100. Больной Б. Ю., 39 лет.

Диагноз: церебральный атеросклероз, гипертоническая болезнь 2-й сте­пени, алкогольная интоксикация.

Примерно с 20 лет злоупотребляет алкоголем; до 32 лет страдал запоя­ми, но психотических эпизодов не было. Около 7 лет болен гипертониче­ской болезнью, протекающей с тяжелыми кризами. На высоте криза – сильные головные боли, тошнота, нарушение ориентировки. «Для снижения давления и облегчения головных болей» часто выпивает по 50–100 грам­мов водки. Последние 4 недели, по совету врача, совершенно не употребляет алкоголь.

После длительной бессонницы вечером, в канун поступления в больницу, усилилась головная боль. Ночью заснуть не мог, лежал с открытыми гла­зами. Внезапно «услышал мозгом» мужские и женские голоса. «Голоса» пов­торяли отрывки его прежних телефонных разговоров и задавали короткие вопросы. Слышал все это четко, ясно, в «звуковом оформлении внутри го­ловы без участия ушей». Было страшно. Не понимал, что с ним происходит. При включении света и открывании глаз голоса исчезали. Утром сознание прояснилось и восстановилась критика.

Общителен, вполне доступен, память снижена, счет по Крепелину с ошибками, - слабодушен. Физически и психически истощаем. Мышление связ­ное, последовательное. Смутно помнит ночные переживания.

Возникновение вербальных галлюцинаций, характеризую­щихся интрапроекцией и прямой патогенетической и патокине-тической зависимостью от степени помрачения сознания, мы наблюдали вне зависимости от наличия или отсутствия алко­гольного отягощения при других, не алкогольных, психозах, протекающих с расстройством сознания.

Так, пароксизмальный характер имеют вербальные галлю­цинации с интрапроекцией, наблюдаемые у больных эпилепси­ей и органическим заболеванием мозга с эпилептиформным синдромом.

В наших наблюдениях при органическом заболевании мозга имелась комбинация эпилептиформной и истерической симпто­матики.

101. Больная Р. О., 34 года.

Диагноз: травматическая болезнь с эпнлептиформными и истерическими припадками.

Перенесла 7 лет назад тяжелую черепно-мозговую травму. Около 3 лет назад начались эпилептиформные припадки, повторяющиеся каждые 1, 5–2 месяца и протекающие с отключением сознания, цианозом губ и лица, иног­да с судорогами и непроизвольным мочеиспусканием. Продолжительность припадков до 1 минуты. Наряду с эпилептиформными припадками с 32 лет стали возникать приступы насильственных непрекращающихся рыданий. Ка­залось, что кто-то рыдает у нее в груди. Во время таких приступов, про­должавшихся 30–40 минут, выкрикивала нецензурную брань. На вопросы в это время не отвечала. Изредка наблюдались истерические припадки с эпистотонусом. Припадки и приступы прекращались внезапно. Больная ста­новилась добродушной, помнила почти все, что с ней происходило. Выс­казывала мысли «одержимости бесом».

За 6 месяцев до " поступления в больницу, вечером, раздеваясь, чтобы лечь спать, потеряла ориентировку, не могла найти выключатель. Затем внезап­но услышала внутри головы множество голосов, нецензурно бранивших боль­ную. Ощущала, что в голове как будто поселилось много чертей. Испыты­вала страх. При закрывании глаз перед ними видела страшные морды и бо­га, а при открытых глазах – разноцветные кольца, шары. Голоса внутри головы прекратились так же внезапно, как начались. Не могла понять, что с ней происходило. Предполагала «порчу».

Разговорчива, синтонна, с интересом и любопытством относится к бе­седе, интеллект заметно снижен. Память ослаблена, суждения примитивны, раздражительна, плаксива, утомляема. Без большой убежденности выска­зывает идеи «околдования». Период острых психотических переживаний пом­нит смутно, считает, что «сходила с ума».

• В ряде случаев наряду с пароксизмальным возникновением вербальных галлюцинаций с интрапроекцией наблюдается гал­люциноз с экстрапроекцией.

102. Больная Б. Г., 49 лет.

Диагноз: эпилептическая болезнь, осложненная алкоголизмом.

Около 10 лет злоупотребляет алкоголем. С детства – 1–2 раза в год судорожные припадки и очень редкие (3–4 раза за всю жизнь) своеобраз­ные эпилептические пароксизмальные состояния. Во время таких состоя­ний частично понимает происходящее вокруг. Возникает сенсорная афазия продолжительностью до часа, выражающаяся в том, что забываются назва­ния всех предметов, имена и др. Проходит все так же внезапно, как начи­нается. В последний -год стали слышаться слуховые галлюцинации с интра­проекцией: внутри головы вдруг появляется громкое хоровое пение. Про­должается псевдогаллюциноз до 15 минут. Все исчезает внезапно. Наряду с этим отмечается вербальный галлюциноз: за окном голоса зовут, называ­ют больную по имени, ругают ее.

Подчеркивая наличие при. экзогенных психозах патогенети­ческой связи, корреляции между возникновением галлюцинаций, «воспринимаемых мозгом», и помрачением сознания, мы долж­ны отметить, что в клинической практике встречаются, но край­не редко, также хронически протекающие экзогенные психозы, в которых не удается установить помрачение сознания и вместе с тем отмечаются вербальные галлюцинации с интрапроекцией.

Такой атипичный псевдогаллюциноз возникает обычно толь­ко вечером, ночью или днем, но в состоянии утомления – при желании уснуть. Он отличается от псевдогаллюцинаций Кан­динского сопряженностью в процессе развития заболевания с хроническим вербальным галлюцинозом, отсутствием какой-либо связи с патологическим нарушением, мышления до и пос­ле галлюцинирования, вполне сохранной критикой в момент галлюцинирования и отсутствием чувства насильственное™, сде­ланности, а также бредовой интерпретации. Следовательно, и при атипичном псевдогаллюцинозе имеется связь с фазовыми состояниями, вечерним или ночным временем суток, хотя нет явного помрачения сознания.

103. Больной Ж. Е., 29 лет.

Диагноз: органическое заболевание мозга сложного генеза.

В прошлом неоднократно черепно-мозговые травмы с потерей сознания. Злоупотребляет алкоголем с 19 лет. 3 года назад отмечался вербальный ал­когольный галлюциноз: за окном, из трещин стены или потолка слышались бранящие и угрожающие голоса. Через несколько месяцев «голоса» стали локализоваться в «мозге». Возникали они только вечером или ночью и про­ходили после лечения. Периоды галлюцинаций в интрапроекции колеба­лись от 4–5 до 20–30 дней и всегда начинались после очередной алкого­лизации. Сюжет этих галлюцинаций соответствовал отмечавшемуся ранее галлюцинозу с экстрапроекцией. «Голоса» ругали или приказывали «пло­хое» – спрыгнуть с трамвая, кого-либо ударить и т. п.