Дж. Кьеза, итальянский социолог. «Лица», № 8, 1997 г.

- Деньги, уважаемый Николай Иванович. Из всемирного эк­вивалента товара деньги в этой стране превратились в националь­ную идею, и любая другая идея для россиян неприемлема. Деньги, повторяю, не как всемирный эквивалент, а как психическая категория управляют людьми, властвуют над их душой, направляют их поведение. Деньги заставляют их убивать, грабить, бороться за власть, обрекать на смерть от болезней и голода миллионы своих соотечественников, разрушать собственную страну, развязывать гражданские войны, а затем, сколотив на крови восемнадцатилет­них солдат гигантские состояния, не пожертвовать ни гроша на то, чтобы захоронить их тела. Это дьявольское псиполе сделало рус­ских жестокими до абсурда, равнодушными даже к судьбам собст­венных детей. Этому идолу поклоняется даже местная церковь, ко­торая готова совершать и постоянно совершает смертные грехи. На языке русских классиков это называется полным духовным вы­рождением нации.

- Другой бы на моем месте, - задумчиво сказал Бардин, - возразил вам. Начал бы отстаивать банальную мысль о том, что не все русские такие, а только те безнравственные личности, негодяи, которые пришли к власти путем обмана собственного народа. Но я знаю, во-первых, силу этого псиполя, во-вторых, модель нацио­нальной психики, а в-третьих, низкий уровень психической резистентности нашего народа к воздействию извне. В особенности к воздействию псиполей, как вы их называете.

- Как вы их называете, уважаемый, - перебил его Рублев­ский. - Я их называю несколько иначе.

Николай Иванович не стал спрашивать собеседника, как тот называет явление, изучаемое в его, Бардина, лаборатории. Если Рублевский «просветил» его насквозь за прошедшие полтора часа, то и его профессиональный опыт позволил ему сделать определен­ные выводы о том, с кем его свела судьба в лице Александра Петро­вича. И эти выводы говорили о том, что привлечь этого «монстра» к работе в качестве даже консультанта не удастся.

Но интуитивно Бардин понял, что «монстр» появился в Рос­сии не случайно и что его миссия кое в чем совпадает с целями Бар­дина и его соратников. И что сотрудничество, даже неравноправ­ное, вполне возможно. Как человек высокоинтеллектуальный, Бардин был начисто лишен каких-либо амбиций, поэтому мысль о перспективе сделаться орудием в руках «монстра», которого ему не дано понять, не смущала его. Во-первых, главное - достижение цели. Во-вторых, будучи инструментом с кое-какими знаниями, психическими возможностями и опытом, он сумеет кое-что понять и кое-чему научиться. Кроме того, масштаб «монстра» вырисовывался таким огромным, что Николаю Ивановичу было ясно: «монстр» не будет пользоваться плодами своего труда и по оконча­нии миссии исчезнет так же внезапно, как и появился.

Бардин поднял голову, посмотрел в глаза Рублевскому и, столкнувшись со смеющимся взглядом, улыбнулся. Рублевский мягко и доброжелательно сказал:

- Вы пришли к абсолютно правильным выводам, Николай Иванович. Наши цели совпадают, и в этой связи вы можете в ряде случаев рассчитывать на мою поддержку. Вы ведь не политик, как уважаемый Александр Петрович, по рекомендации которого вы пришли ко мне. Вы ученый. Как вы называете вашу науку?

Бардин на мгновение задумался. Только сейчас он обнаружил, что наука, которой занимался он и его команда, еще не имеет на­звания. Психология? Нет. Слишком узко и поверхностно. Древнее название «эзотерика» тоже не подходило. Информатика? Не то.

- Видите ли, Андрей Иванович, эта наука пока не имеет на­звания. Наиболее близким к ее содержанию явилось бы название «психофизика». Или физика элементарных биочастиц.

Рублевский с пониманием кивнул.

- А личности и социум - испытательный полигон вашей на­уки. Не так ли?

- Верно. И здесь главными инструментами являются полити­ки, с помощью которых мы пытаемся оперировать с социумом.

- А непосредственный контакт с социумом вам доступен? - деловито спросил Андрей Иванович.

- Пока нет. Не хватает энергетических мощностей. Ну и, ра­зумеется, уровень концентрирования биочастиц в лучи у нас пока еще очень низок.

- Ну что ж, - весело и непринужденно, как если бы речь шла о поездке за город с целью пообщаться с природой и половить рыб­ку, сказал Рублевский, - давайте посотрудничаем.

- Вам ведь не надо рассказывать детали о нас. Насколько я понимаю, всю информацию вы сняли с уважаемого Александра Петровича, который и не подозревает о том, что несколько часов добросовестно докладывал незнакомцу о том, кто он такой, кто мы такие и так далее, в награду за что получил полное излечение от бессонницы.

- Это была не награда, Николай Иванович, - мягко сказал «монстр», - это была весточка вам о том, что я появился в России.

- Ну да, ну да, конечно, вы не могли не считать псипараметры Александра Петровича и, конечно, сразу определили в его под­сознании присутствие посторонних.

- Вы далеко продвинулись в науке, Николай Иванович, - с уважением и даже некоторым удивлением сказал Рублевский. - Признаться, я не ожидал встретить на территории России таких специалистов.

Бардин не ответил комплиментом на комплимент, что означа­ло безоговорочное признание превосходства его собеседника, и сразу же перешел к делу.

- Какой контрактик я должен подмахнуть, Андрей Ивано­вич?

- Готовы душу в залог поставить? - все так же весело спросил Рублевский.

- Не вижу иного выхода, уважаемый Мефистофель, - груст­но рассмеялся доктор медицинских наук. - Контрактик кровью подписывать?

- Вы насмотрелись дурных хичкоковских триллеров, уважае­мый Фауст. Сейчас серьезные специалисты уже не используют эти дешевые средневековые методы воздействия на психику.

- Слава Богу. Я с детства боюсь вида крови. Готов следовать вашим современным ритуалам.

- Хорошо, - лицо «монстра» преобразилось. От веселого, до­бродушного взгляда не осталось и следа. На Бардина смотрели пу­стые бездонные глаза, из которых веяло таким холодом, что про­фессор почти физически почувствовал его. И в этом холодном взгляде ощущалось столько энергии, что Николай Иванович не­вольно поежился.

- С чего начнем? - спросил он, чтобы прервать дьявольскую паузу.

- Первым делом оговорим условия сотрудничества.

- Принимается, - поспешно согласился Кардинал. - О вас никто, кроме меня, не будет знать. Встречаться будем там, где вы укажете, в то время, которое вы укажете. Я буду доступен вам в лю­бое время дня и ночи. Все ваши требования и указания будут вы­полняться неукоснительно. Я никогда не задам ни одного вопроса, имеющего отношение к вашим указаниям. Никогда не спрошу: «Почему?», «Зачем?». Всю информацию, которая может быть мне Доступна, вы определяете сами

- Я очень сожалею, уважаемый Николай Иванович, - задум­чиво сказал Рублевский, - что мой низкий статус в науке не позво­ляет мне брать учеников. Вы были бы первым. Но, увы. Я не Мас­тер, а только Подмастерье, которому Мастер поручил произвести некоторые детали изготовляемого им произведения искусства.

Это неожиданное признание говорило о многом. И о загадоч­ных «супермонстрах», стоявших за удивительным незнакомцем, и о строгих законах, властвовавших над неизвестными «монстра­ми», и о высокой оценке психических параметров Кардинала.

Николай Иванович, который со студенческой скамьи понял, что все homo sapiens в действительности являются сложными биологическими машинами, сконструированными неизвестно кем, но кем-то, которого одни называли природой, а другие Богом (хо­тя, по мнению Бардина, это были два разных названия одного и то­го же явления), стремился максимально приблизиться к этому яв­лению, заглянуть за горизонт. Он также пришел к однозначному выводу, что заглянуть туда можно только через единственное отвер­стие, единственный мостик, существующий между тем и этим ми­рами, - человеческую высшую психику.

- Мне не нужно предупреждать вас о последствиях наруше­ния контракта, Николай Иванович? - все с тем же ничего не выра­жающим лицом прервал его размышления Рублевский.

- Позвольте мне самому угадать, Андрей Иванович, - лицо Бардина выразило шутливое показное подобострастие. Но это не было проявлением комплекса неполноценности. Он просто давал понять «монстру», что еще не привык к его естественному выраже­нию лица и глаз.

Рублевский все сразу же понял, и лицо его «ожило». Глаза вновь приняли насмешливо-доброжелательное выражение.

- Ну-ка, угадайте.

- В случае нарушения контракта, - заговорил Бардин, под­ражая студентам на экзамене, - а точнее, в случае если мое пове­дение будет отклоняться от модели, записанной вами в верхние слои моего подсознания, эта информация будет автоматически превращаться в психотравму, которая сначала трансформирует психику, а затем выйдет на уровень физиологии, и несчастный Николай Иванович Бардин начнет разрушаться. Либо летит к черту один из внутренних органов, скажем, сердечно-сосудис­тая система, либо начинается перерождение клеток из доброкачественных в злокачественные, что в простонародье называется раком.

- Оценка три с плюсом, - доброжелательно улыбнулся Руб­левский. - Во-первых, не в верхние слои, а в средние. Во-вторых, ответ не полон, поскольку затронуто только действие биополей, в то время как в случае отклонения от заданного вам псивектора включится кармический механизм и заработает бытовая причинно-следственная связь.

- Мы имеем гипотезу, согласно которой биоэнергетический вектор воздействует на кармический процесс, - не растерялся Ни­колай Иванович, - но, к сожалению, современная вычислительная техника не позволяет нам осуществлять подсчет параметров при­чинно-следственной связи, возникающих при воздействии на поля.

Рублевский понимающе наклонил голову и спросил:

- А генерацию вектора воздействия вы осуществляете?

- Как я уже говорил, на уровне личности.

- Звуковая вибрация?

- Совершенно верно. Набор звуков индивидуальный.

- Сколько приборов?

- Шесть человек.

- Маловато. Как далеко вы продвинулись в области воздейст­вия на карму?

Николай Иванович смущенно улыбнулся.

- Проведено успешно четыре эксперимента. Люди, подверг­шиеся псикоррекции, заняли соответствующие должности в пра­вительстве и в крупных финансовых структурах.

- Это все?

- Пока все. Мы не торопим события. Наша программа рассчитана на двадцать лет.

- Увы, уважаемый Николай Иванович, - сказал «монстр», пристально глядя в глаза собеседнику, - таким временем я не распо­лагаю. Серьезно нарушен психоэнергетический баланс общества. Дисбаланс развивается быстрыми темпами и уже воздействует на природу. В России идет эпидемия некой психической болезни, затронувшей самые глубины подсознания. Фактически уже больше половины населения превращены в человекообразных обезьян, вы­полняющих подсознательно вложенные в них рутинные функции в производственных, общественных и политических процессах. Эпи­демия каждый день поражает новых людей в геометрической прогрессии. Более того, она распространяется на другие страны. Време­ни на терапевтическое лечение нет. Придется действовать с помощью социально-политического ножа, так сказать. Итак, что от вас требуется в первую очередь. - Он начал загибать пальцы. - Во-первых, мне необходимы восемь человек пониженной сенсативности и с повы­шенным самовнушением, которые будут контактировать только со мной. Во-вторых, мне нужно изолированное от звуков и желательно от света помещение, в которое необходимо закрыть доступ всем, кро­ме меня. Люди, подобранные вами, будут иметь туда доступ, но толь­ко в моем присутствии. В-третьих, необходимо уже сейчас начать подготовку суггесторов для проведения предвыборной кампании. Вы будете готовить их по методике, которую я вам дам. В-четвертых, нужно подобрать человек пять, владеющих пером, для написания псевдохудожественных произведений типа вашей «Бездны». Профес­сиональные писатели исключаются. Эти произведения будут коррек­тироваться мной и выбрасываться в массы. Позаботьтесь о механиз­ме. В-пятых, необходимо подобрать кандидатуру на роль президента. В ближайшее время представьте мне фотографии, желательно све­жие, трех-четырех кандидатов. Как у вас с финансами?

- Кое-какие средства имеются, но на президентскую кампа­нию, разумеется, средств нет, - сказал Бардин, понимая, что «монстр» также не располагает финансовыми средствами.

- Средства у вас появятся, и, я думаю, скоро. Свою научную работу продолжайте. Вы идете в правильном направлении. Но на мою поддержку в этой области не рассчитывайте.

- Андрей Иванович, - спросил Бардин поколебавшись, - то, что вы сейчас сказали относительно психического заболевания, нам известно. Но...

- Не сомневаюсь, - улыбнулся Рублевский, - но вы не име­ете системы измерения псипараметров, а следовательно, не можете ни просчитать ситуацию на сегодняшний день, ни подсчитать ве­личину ускорения процесса, а как итог, не способны спрогнозиро­вать поведение социума и отдельных личностей, влияющих на все процессы.

- Именно о личностях я и хотел у вас спросить. Вы их знаете?

- На уровне индивидуальных псиполей.

- Нам необходимо найти их?

- Найти и уничтожить, дорогой Николай Иванович. В про­тивном случае Баланс будет все время подвергаться сбоям.

- Далеко зашли их возможности? - деловито спросил Кардинал.

- Посмотрите вокруг.

- Далеко, - задумчиво протянул Бардин. - Вы знаете, когда мы пришли к выводу о наличии эпидемии, самым сложным было решить, что это: стихийный процесс или целенаправленное воз­действие человека.

- И к какому же выводу вы пришли?

- К интересному. Во-первых, нам было ясно, что начало про­цессу положили люди. Во-вторых, что процесс постепенно вышел из-под их контроля. И самое важное, это то, что они этого не поня­ли и продолжают воздействие.

Рублевский задумчиво сказал:

- Найти их будет трудно. Очень трудно.

«Грузчики»

Армию захлестывает именно уголовная преступность. В прошлом году общеуголовные преступления увеличились на 43%. Взяточ­ничество выросло на 73%, а за два месяца этого года показатель по взяткам скакнул аж в два раза. Настораживает и всплеск офи­церской преступности. В 1998 году она увеличилась на 40, 5%, а за два месяца 99-го - в 2, 5 раза.