И. Бердяев, русский философ

- Вы русофоб, Николай Иванович? - тихим голосом спросил Бирюков.

Кардинал досадливо поморщился.

- Вам не удалось настроиться на волну, Александр Петрович. Русофоб! Это уже из области идеологии, а я далек от нее так же, как от политики. Вот вам яркий пример еще одного параметра русской души. Бегство от реальности. Вы психологически не приемлете реальность. Человек, который назовет вещи своими именами, кото­рый покажет вам реальность, будет в вашем восприятии русофо­бом. А человек, который нарисует иллюзию величия русской души, будет вами воспринят как патриот. Хотя первый так же далек от ру­софобии, как второй от патриотизма. Так вот, я продолжаю. Зага­дочность русской души русские классики и иностранцы, если вы внимательно ознакомитесь с этим вопросом, видели в непредсказу­емости поведения русских. А она называется немотивированнос­тью поведения. В действительности никакой немотивированности в природе нет. Просто параметры, находящиеся в латентном состо­янии, время от времени выходят из этого состояния и создают ви­димость немотивированности, непредсказуемости.

- Да, я не могу не согласиться с тем, что вы сказали. Эти, как вы их называете, параметры, действительно, присутствуют в нашей национальной психологии. Но почему это так? Почему русский на­род стал таким? Да потому, что русский народ столетиями жил в ужасном свинстве.

Александр Петрович глотнул остывшего кофе. Он был воз­бужден, в то время как его оппонент оставался насмешливо-спо­койным.

- Путаете причину и следствие, уважаемый Александр Петро­вич. Не стал таким из-за того, что жил в свинстве, но жил в свинст­ве из-за того, что стал таким. И это подсознательно понимают на­роды, граничащие с Россией. Поляки, венгры, даже болгары. Обра­тите внимание на отношение к русским в Восточной Европе. В коммунистическом маразме, несколько десятков лет терзавшем их страны, они винят не коммунистов. Они винят русских и рвутся в НАТО. И они правы. Когда живешь в одной квартире с шизофре­ником, от которого в любой момент можно ожидать какой-нибудь бяки, нужно иметь под рукой дубину. И заметьте еще один нюанс, голубчик. Преступность после падения соцсистемы повысилась во всех странах. Но в такой дикой, массовой и неконтролируемой форме, да еще на уровне высшего эшелона государственной власти - только у нас. Но тем не менее я жалею этот народ, хоть вы и назы­ваете меня русофобом. Я жалею его, как врач должен жалеть больного. Вы же, политики, относитесь к нему, как к быдлу, без которого, к сожалению, нельзя обойтись на выборах.

Но это все лирика. Перейдем к делу. Вы как член Совета озна­комились с материалами, свидетельствующими о том, что в 1991 году к власти в России пришла подпольная фракция КПСС, кото­рая использовала научные достижения американских специалис­тов в области психологической войны и опиралась на американские спецслужбы. Вы также вкратце ознакомились с методами Гар­вардского проекта, который сумела реализовать эта фракция. Но ни вы, ни американцы даже не подумали просчитать последст­вия этой акции. Американцы - это динозавры. Когда динозавра бьют дубинкой по хвосту, требуется какое-то время, чтобы этот сиг­нал дошел от хвоста до мозга. Они только-только начинают пони­мать, какие проблемы появятся у них в будущем. Европа это уже поняла и сейчас лихорадочно ищет выход из создавшегося положе­ния. Мы же, я имею в виду мою лабораторию, просчитали все и спрогнозировали почти все. Нынешний режим создал то, что не­обходимо для его существования, - психологическую систему уп­равления страной. Население, за небольшим исключением, погру­жено в апатию. Причем и без сталинских методов.

Обратите внимание на лозунги отдельных очагов сопротивле­ния, если можно их так назвать. «Выплатите зарплату!» Все. Эти бе­долаги не понимают и не в состоянии понять, что зарплата не будет стабильно выплачиваться до тех пор, пока не сменится экономиче­ская система управления страной. А эта система не сменится до тех пор, пока не сменится существующий режим. Просто до примити­визма. Но, увы! Понять этого мой пациент не в состоянии.

Пойдем дальше. Тайная фракция использовала третий пара­метр, леность ума, для погружения моего пациента в спячку. Далее она сформировала социальную группу, назовем ее условно коррум­пированное чиновничество, которое стало элементом психологи­ческой системы управления.

- Преступников. Называйте уж и здесь вещи своими имена­ми, - перебил профессора Александр Петрович.

- Голубчик, - ласковым голосом произнес Кардинал, - это для вас они преступники, а для меня они больные, пострадавшие, если хотите.

- Это как же? - таким же елейным голосом спросил Бирюков.

- Да очень просто, дружок мой. Если я, подобно эсэсовскому доктору Менгеле, в научных или в других целях заражу вас холерой, будете ли вы считать себя пострадавшим?

- Разумеется.

- А если я искусственно создам обстановку, в которой вы сой­дете с ума? Вы будете считать себя пострадавшим?

- Пожалуй, - Александр Петрович не мог понять, куда кло­нит Бардин.

- Так вот, тайная фракция очень умело создала обстановку, в ко­торой латентный подпараметр, именуемый в народе жадностью, пе­рестал быть латентным и поразил психику огромного количества чи­новников. Им в настоящее время нужен не столько прокурор, сколь­ко психиатр. Создав для участников экономической системы управ­ления возможности безнаказанно грабить бюджет и вытягивать из населения взятки, режим привязал их к себе накрепко. И они уже не могут контролировать себя. Вы же знаете, что в банках данных право­охранительных органов есть материал на всю управленческую вер­хушку, включая нынешнего президента и его ближайших родствен­ников. И наконец, третий параметр - жестокость. Вы ведь понимае­те, что на то, чтобы задавить российский криминал, я имею ввиду тех, кого называют братвой, нужен месяц. Максимум, два. Но режим опекает их, как мать свое дитя. Система безнаказанности бандитов, созданная режимом, вывела жестокость из состояния латентности. И эти самые бандиты в случае необходимости со всей жестокостью встанут на защиту этого режима. Их руками можно физически устра­нять неугодных, и вы сами знаете, как это делается. С их помощью можно многим заткнуть рот. Вы ведь знаете, что криминальные ком­мерческие и финансовые структуры могут, если понадобится, выста­вить в поддержку режима несколько сот тысяч вооруженных бойцов.

Бардин помолчал, потом плеснул в чашку остывшего кофе, сделал несколько глотков и продолжил:

- Настоящее политическое сопротивление, а оно очень мало­численное, загнано в рамки официальной политики и циркулирует в нем, как пар в паровом котле. Оно теряется среди оппозиции, со­зданной режимом. К кому на выборах присоединяться противнику нынешнего режима, голубчик? Разумеется, к оппозиции. К ны­нешним коммунистам или жариновцам, которых перед захватом власти предусмотрительно создала тайная фракция. А это значит, что кто бы ни получил лавры в этом спектакле, выиграет режиссер. Таким образом, нынешний режим можно сокрушить только ба­нальным вооруженным путем, но это пахнет большой кровью. По­этому необходимо задействовать псиметоды, причем действовать нужно по принципу цаныши.

- Это еще что такое?

- Это тактика китайцев. Постепенное поедание чего-либо, подобно тому, как шелковичный червь поедает листья. Плавно и незаметно

- Но на это уйдут десятилетия, - грустно сказал Александр Петрович.

- А куда вы торопитесь? - насмешливо спросил Бардин. - Может быть, у вас в Думе буфет плохой?

- Это уже цинизм, голубчик, - в свою очередь констатировал Бирюков, очень довольный тем, что оппонент раскрылся и позво­лил нанести удар. - И теперь я имею право сделать вывод, что вы совсем не тот, за кого себя выдаете.

Кардинал посмотрел на собеседника с нескрываемым интере­сом:

- Похоже, вы не теряете зря времени, уважаемый. Вы дейст­вительно кое-чему научились. Ну да ладно, не буду развращать вас комплиментами.

- Опоздали, друг мой. Я развратился, еще когда был курсан­том-первокурсником.

- А вот это уже действительно цинизм, голубчик! - Профес­сор дал понять, что разговор на серьезные темы окончен. И тем не менее он все же добавил: - Знаете что, познакомьте меня с этим са­мым Рублевским.

«Бездна»

Директор ФСК Сергей Степашин, отвечая на мой вопрос, сказал «о значительных трудностях, возникающих при расследовании и пресечении фактов коррупции со стороны руководящих должно­стных лиц».