Требование автономии государственных театров.

Работники бывших императорских театров волновались, не

зная, какая судьба ожидает их в будущем. В.А. Теляковский, лицо

как-никак официальное и формально еще не смещенное, решил пойти " по инстанциям". Но его опередили артисты. После некоторой рас

терянности и бесполезного ожидания они, наконец-то, решились

действовать сами. 1-го марта заслуженный артист Александринско-

го театра Р.Б.Аполлонский пошел в Государственную Думу, " дабы,

- как написал в " Дневнике" В.А.Теляковский, - заявиться новому

правительству и просить автономию театру. Аполлонский, вероят-

но, думает, что теперь время новому Правительству заниматься

артистами" 517 0.

Он ошибся - М.В.Родзянко принял Р.Б.Аполлонского. (Истины

ради отметим, что по этому эпизоду есть разночтения и, думает-

ся, совсем не случайные. Так, по версии Р.Б.Аполлонского, его

вызвал к себе телефонным звонком М.В.Родзянко. Учитывая, одна-

ко, как сложившуюся в эти дни ситуацию, так и всю совокупность

последовавших действий, есть веские основания полагать, что

инициатором встречи был Р.Б.Аполлонский). На встрече председа-

тель Временного Комитета Государственной Думы уполномочил своего собеседника " передать всем товарищам следующее:

1) Что он назначит к нам на днях комиссара, который будет

ведать делами театра, и постарается найти такого, который любит

театр;

2) Что жалованье он прикажет выдать нам своевременно;

3) Что спектакли начнутся, вероятно, через неделю" 518 0.

Неизвестно, сколько дней раздумывал бы М.В.Родзянко, но

вмешался энергичный В.А.Теляковский, который 3-го марта поехал

в Думу, уже по собственной воле, и, проведя там три часа, до-

бился назначения правительственного комиссара - им стал лидер

прогрессистов, князь Н.Н.Львов.

В этот же день комиссар прибыл в Дирекцию и объявил первые

приказания:

" 1. Впредь до последующих распоряжений высшей Правительст-

венной власти сохранить за В.А. Теляковским функции по управле-

нию Дирекцией театрами и Училищами, как Петроградскими, так и

Московскими.

2. Предоставить право В.А.Теляковскому разрешить конторам

выдавать ассигновки по неотложным потребностям в установленном

порядке.

3. Все новые ассигновки получать из кабинета Его Величест-

ва не иначе, как с моего, Н.Н.Львова, разрешения и подписи" 519 0.

Распоряжение комиссара в финансовой части артистов успоко-

ило, кадровое - нет.

" Нас очень удивило и огорчило оставление Теляковского на

посту директора", 520 0 - выражали свое недовольство обиженные, но

Н.Н.Львов, человек далекий от театра, не мог предложить реаль-

ную альтернативу В.А.Теляковскому. Его десятидневное комиссарс-

тво ознаменовалось переименованием императорских театров в го-

сударственные (6 марта), назначением подпоручика В.Ф.Безпалова,

бывшего артиста Мариинки, комендантом петроградских государс-

твенных театров, А.И.Южина-Сумбатова - уполномоченным комиссара

по управлению конторой московских театров и театрального учили-

ща. Не случайно энергичный и практический В.А. Теляковский, по-

дытоживая свои впечатления от Н.Н.Львова, записал: " бесспорно,

очень правдивый, добрый и симпатичный человек - но едва ли го-

сударственный" 521 0. Если же верить другому мемуаристу, то более

злые на язык старики Александринки " сокрушенно качали головой -

угораздило же кого-то послать комиссаром в театр эдакого раз-

варного судака" 522 0.

А тем временем политические события раскручивались в стре-

мительном темпе: 2-го марта царь отрекся от престола в пользу

своего брата Михаила и назначил князя Г.Е.Львова председателем

Совета министров, а 3-го - отрекся от престола великий князь

Михаил. Нейтрально-выжидательная позиция театральной обществен-

ности сразу же после этого взорвалась эйфорией бесконтрольной

свободы. Вся актерская громада страстно, перебивая друг друга,

заговорила о своих попранных правах, требуя, наконец-то, худо-

жественной свободы во всей ее возможной полноте.

В телеграмме на имя М.В.Родзянко общее собрание артистов

Большого и Малого театров выразило надежду, " что в новой сво-

бодной России воцарится свободное искусство, и Большой и Малый

театры получат автономное управление" 523 0. В Мариинском театре Г.Андреев тоже заявил Н.Н.Львову: " Изжив тиски старого режима, мы

ясно сознаем, чего нам не хватало, что было нашим тормозом.

(...) Мы видим единственный выход из существовавшего до сего

времени положения только в самой широкой автономии" 524 0.

Если для артистов теперь уже государственных театров сво-

бода ассоциировалась прежде всего с самоуправлением, то у дра-

матургов была своя излюбленная мишень - цензура.

Правление Союза драматических и музыкальных писателей,

" считаясь с требованиями, предъявляемыми к русскому театру но-

вым строем жизни, сочло необходимым выяснить, какие пьесы русс-

ких авторов были за последние годы запрещены драматургическою

цензурою к постановке" 525 0.

Театры нуждались в новом репертуаре, и общественность была

уверена, что " многие пьесы, бывшие ранее под цензурным запре-

том, могли бы удовлетворить эту потребность в свободном, неско-

ванном слове, сказанном писателем с театральных подмостков" 526 0.

Уверенность была так велика, что в редакционной статье журнал

" Кулисы" радостно обещал: " Гнет мысли, гнет слова исчез, и те-

атры в ближайшие же дни дадут гражданам новый репертуар.

Он уже снят с запыленных полок и спешно готовится.

За работу!! " 527 0.

Конечно, при смене власти всегда найдутся обиженные, и

по-человечески понятно их желание несколько преувеличить свои

прошлые разногласия с свергнутой властью, чтобы предстать в

глазах общественности если уж не мучеником, то хотя бы либера-

лом-прогрессистом. В России была и цензура, и пресса нередко

прибегала к эзопову языку, но общественные представления о цен-

зурном самовластии были существенно, очень существенно преуве-

личены. В этом была скорее какая-то, ставшая традиционной куль-

турная норма, своего рода социальная игра с неписаными, но, как

ни странно, соблюдаемыми всеми участниками " правилами игры",

когда власть что-то запрещала, и это охотно раздувалось либе-

ральной прессой, стремящейся продемонстрировать широкой публике свое гражданское свободомыслие. В действительности же, все сколько-нибудь достойное в художественном отношении рано или поздно в России публиковалось. Поэтому более проницательным оказался журналист, резонно вопрошавший: " В цензуре шкафы ломятся под тяжестью загубленных трагедий, драм, комедий, но какой процент из них представляет хоть какую-нибудь художественную ценность? " 528 0

Последующие события, как будет показано ниже, подтвердили

его скептицизм.