Взвешивание имама

Ходячее представление, будто Ага Хан взвешива­ется каждый год, оши­бочно, это имело место лишь в > юбилейные» даты.

• Лишний стаканчик

К этому следует добавить, что каким бы упитан­ным, толстым, жирным ни был имам исмаилитов, он обладал к тому же таким числом нефтяных сква­жин и финансовых контор, что даже алмазные со­кровища Голконды, взятые в соответствии с его ве­сом, явились бы незначительной добавкой к тому, что у него уже имелось. Ведь состояние его зароди­лось в начале VIII в. и с тех пор не переставало уве­личиваться. В ту пору Джафар эль Садык, шестой имам, потомок Фатимы, младшей дочери пророка, и Али, его любимого сына (читай-зятя), застал од­нажды своего сына Исмаила за распитием стаканчи­ка красного вина, запрещенного Кораном. От злос­ти лицо его обрело цвет этого самого вина, и он, недолго думая, лишил юношу наследства.

• Зарождение секты

Но выпивоха, на свое счастье, имел сторонников, которые относились к нему так дружелюбно, что не поставили в вину столь незначительное нарушение законов Корана. Они остались ему верны и почита­ли его до такой степени, что в 762 г. решительно отказались поверить в его смерть. Несколькими го­дами позже кое-кто из них стал поговаривать, будто видел Исмаила на базаре Бассоры, где тот исцелял паралитиков, результатом чего было признание его новым пророком, -так была основана некая рас­кольничья секта, и по ее экзотерическому и в то же время эзотерическому учению пророк является не просто священной особой, а перевоплощением Бога.

• Диаспора

Впоследствии потомки Али стали подвергаться пре­следованиям и исмаилиты рассеялись по всему миру. Некоторые из них отправились в Индию с

Чем больше Ага Хан толстел, тем больше возрастало его состояние, но следует признать, что все блага, доставшиеся ему в результате взвешивания, он отдавал на благотво­рительные дела.

Мохаммедом, старшим сыном Исмаила, другие-в Сирию и Магриб, сопутствуя Али-младшему. С тех пор представителей этой диаспоры можно встретить в самых разных уголках света, но всех их объединя­ет преклонение перед имамом, которого они почи­тают святейшим из святых, несомненным предста­вителем Магомета и бесспорным авторитетом в во­просах теологии и юриспруденции.

• Государь без государства

Итак, носитель духовной власти, Мохаммед Ага Хан получил в наследство громадное состояние, ко­торое исмаилиты с того рокового дня, когда их про­рок распил стаканчик красного, неустанно пополня­ют. Они набивают сундуки одного имама за другим для поддержания этих государей без государства, которые, в отличие от других властителей, обходят­ся без солдат, генералов и чиновников, но зато мо­гут наслаждаться красивыми женщинами, скаковы­ми лошадьми и ночными ресторанами-благами, которые весьма редко выпадают на долю духовных владык.

Повелитель, которому повинуются Карим Ага Хан, подобно своему деду, неустанно заботится о своих под­данных, осыпая их щед­ротами и взамен получая полное повинове­ние. Достаточно было одного его слова, чтобы миллионы исмаилитов бежали из Уганды от преследований Ибн иди Амина Дада, побросав там все свое имущест­во.

• Онтологический миллиардер

Добавим к этому еще кое-что: в отличие от других бедолаг-миллиардеров, которые без конца гоняются за каким-нибудь несчастным миллионом, чтобы ок­руглить свой жалкий доход до миллиарда, и поэто­му становятся такими же скупердяями, как боль­шинство простых смертных, Ага Хан-обладаю-

ший состоянием столь же неисчислимым, как волны морские, и вечно возрождающимся, как эти же вол­ны, -может позволить себе заботиться о своих фи­нансовых делах не более, чем о первом бриллианте, приобретенном им та заре своей жизни. Золото, нефть и драгоценные камни, по мнению исмаилит-ского имама, органически свойственны человеку. Они достались ему при рождении в огромном коли­честве, и мало оснований полагать, что он может окончить свои дни в нищете. А это означает нали­чие денег без денежных забот-иначе говоря, рай­ское блаженство!

Имам, кстати, отнюдь не делал секрета из этого райского блаженства-оно было известно всем чи­тательницам дамской прессы. Его имя не сходило со страниц «Пуэн де Вю» и «Иси Пари». Какая девуш­ка не мечтала в один прекрасный день стать «бе­лом» и появиться под руку со своим набобом на увеселительном сборише миллиардеров или на три­буне для почетных гостей ипподрома! Ведь именно там он чаще всего являл себя, в цилиндре и визитке из тонкой серой шерсти. «Это Ага Хан», -востор­женно перешептывались в толпе, словно перед ними предстало небесное видение. С непроницае­мым лицом, в сопровождении безупречно элегант­ных женшин, еще более породистых, чем его лоша­ди, являлся Ага Хан туда, дабы подбодрить жокеев, носящих его цвета. Его чистокровные скакуны- Моя Любовь и другие-часто завоевывали призы на дерби Эпсома и Триумфальной арки и приноси­ли ему астрономические суммы, с которыми он не знал что делать. «Богатым всегда везет», - без тени зависти говаривал на скачках мелкий люд, восхища­ясь тем, что удача никогда не изменяет Ага Хану. Несмотря на то что ее считают особой весьма невер­ной, Фортуна не переставала осыпать этого онтоло­гического миллиардера своими милостями.