А. Кирпичниковъ. 3 страница

Законная, открытая война.

Убійство лишь одно -- изъ-за угла

Кровавое дѣ яніе -- противно

И гордости и совѣ сти моей.

Убійство лишь меня и обезчестить

И запятнать могло бы....Обезчестить" --

Я говорю, но вовсе не заставить

Судебному рѣ шенью подчиниться;

И это потому, что между мной

И Англіей -- не право, а насилье.

БЭРЛЕЙ (многозначительно.)

Оставьте право сильнаго, милэди:

Для узниковъ невыгодно оно.

МАРІЯ.

Пусть сила вся за нею! пусть погибну

Я жертвой безопасности ея!

Но пусть же и признаетъ, что она

Воспользовалась силой, а не правомъ, --

Противницу готовясь уничтожить,

Пусть точитъ мечъ не именемъ закона

И грубаго насилія безстыдство

Подъ пеленою святости не прячетъ!

Пусть шутовствомъ не будетъ міръ обманутъ!

Убить меня -- въ ея, конечно, власти;

Но власти нѣ тъ у ней -- меня судить.

Не сочетать съ плодами злодѣ янья

Невинности священнаго сіянья:

На правду пусть отважится она

И явится -- какою создана!

(Уходитъ).

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Бэрлей. Полетъ.

БЭРЛЕЙ.

Упорствуетъ -- и будетъ, рыцарь Полетъ,

Упорствовать до всходней эшафота:

Гордыней, какъ броней, одѣ то сердце.

Сразилъ ли приговоръ ее? въ глазахъ

Сверкнула ли слезинка? измѣ нился ль

Обычный цвѣ тъ лица? И о пощадѣ --

Хотя бъ единый звукъ! Ей хорошо

Извѣ стна нерѣ шимость королевы,

Чѣ мъ больше мы боимся, тѣ мъ смѣ лѣ е

Становится она.

ПОЛЕТЪ.

Лордъ казначей!

Исчезнетъ это дерзкое упорство

Въ тотъ мигъ, когда къ нему исчезнетъ поводъ.

Не съ полною -- осмѣ люсь ли сказать? --

Пристойностью велось все это дѣ ло.

Напрасно Бебингтона и Тишбэрна

Не привели на очную къ ней ставку --

Да и писцовъ обоихъ также.

БЭРЛЕЙ (поспѣ шно).

Нѣ тъ!

Нѣ тъ, рыцарь Полетъ! Мыслимо ли это

При томъ, какъ ей покорствуютъ сердца,

И что она слезами сдѣ лать можетъ!

Едва пришлось бы Кэрлу передъ нею

Произнести рѣ шающее слово --

Онъ струсилъ бы и отъ всего бъ отрекся.

ПОЛЕТЪ.

A лучше ли, что Англіи враги

Наполнятъ міръ злорадною молвою --

И праздникъ лучезарный правосудья

Окажется лишь грубымъ злодѣ яньемъ?

БЭРЛЕЙ.

Вотъ, что и королеву удручаетъ...

Ахъ, если бъ это злостное созданье

Сошло въ могилу раньше, чѣ мъ ступило

На берегъ нашъ!

ПОЛЕТЪ.

Я говорю: аминь.

БЭРЛЕЙ.

Иль здѣ сь, въ тюрьмѣ, недугъ ее извелъ бы!

ПОЛЕТЪ.

Отъ многихъ бы избавились мы бѣ дствій.

БЭРЛЕЙ.

А, все-же, и тогда бы насъ считали

Убійцами.

ПОЛЕТЪ.

Навѣ рное. Людей

По-своему, вѣ дь, думать не заставишь.

БЭРЛЕЙ.

Но не было бъ уликъ -- и шуму меньше.

ПОЛЕТЪ.

Пусть поднимаютъ шумъ! Не громогласной

Хулой вредитъ молва, a справедливой.

БЭРЛЕЙ.

Увы! и справедливости святой

Нѣ тъ отъ хулы защиты. Общій голосъ --

Всегда за пострадавшаго, a зависть

Не знаетъ къ побѣ дителю пощады.

Судейскій мечъ мужчину украшаетъ,

Но нетерпимъ y женщины въ рукѣ.

Гдѣ женщина замѣ шана другая,

Тамъ женской справедливости не вѣ рятъ.

Напрасно мы по совѣ сти судили:

Помилованья правомъ обладая,

Должна она воспользоваться имъ.

И думать ей нельзя -- закону дать

Идти своей дорогой безпощадной.

ПОЛЕТЪ.

Итакъ...

БЭРЛЕЙ.

Итакъ -- ей жизнь оставить? Нѣ тъ!

Не смѣ етъ жить она! Не жить ей дольше!

Вотъ это и тревожитъ королеву

И сна ее лишаетъ... Я читаю

Въ ея глазахъ борьбу ея души.

Уста боятся высказать желанье,

Но спрашиваетъ взглядъ краснорѣ чивый:

" Межъ слугъ моихъ неужто не найдется

" Ни одного, который бы меня

" Отъ тягостнаго выбора избавилъ --

" Дрожать ли на престолѣ въ вѣ чномъ страхѣ,

" Иль кровную свою и королеву

" Предать сѣ кирѣ..."

ПОЛЕТЪ.

Что судьба рѣ шила --

Того не избѣ жишь и не измѣ нишь.

БЭРЛЕЙ.

Прекрасно бы могло все измѣ ниться --

Такъ королева думаетъ, -- когда бъ

Внимательнѣ й къ ней слуги относились.

ПОЛЕТЪ.

Внимательнѣ й?

БЭРЛЕЙ.

Когда бъ они умѣ ли

Нѣ мыя приказанья понимать,

Какъ слѣ дуетъ...

ПОЛЕТЪ.

Нѣ мыя приказанья?

БЭРЛЕЙ.

Когда бъ ту ядовитую змѣ ю,

Того врага, что имъ подъ стражу отданъ, --

Не берегли они, какъ драгоцѣ нность

Священную...

ПОЛЕТЪ (многозначительно).

Какъ драгоцѣ нность -- имя

И славу королевы мы должны

Блюсти отъ запятнанія -- и въ этомъ

Предѣ ла, сэръ, нѣ тъ бдительности нашей.

БЭРЛЕЙ.

Когда, на смѣ ну Шрусбэри, былъ призванъ

Смотрѣ ть за этой лэди рыцарь Полетъ, --

Рѣ шили всѣ тогда...

ПОЛЕТЪ.

Надѣ юсь, сэръ --

Рѣ шили всѣ, что для тягчайшей службы

Чистѣ йшія понадобились руки.

Богъ видитъ, ни за что бы на себя

Я должности не принялъ полицейской,

Когда бъ не убѣ жденіе, что здѣ сь

Изъ англичанъ -- достойнѣ йшаго мѣ сто.

Не поселяйте жъ мысль во мнѣ, что этимъ

Обязанъ я чему-нибудь иному,

A не моей, донынѣ чистой, славѣ.

БЭРЛЕЙ.

Проходитъ слухъ: больна -- все чахнетъ, чахнетъ, --

И тихо, наконецъ, отходитъ въ вѣ чность...

Такъ въ памяти людей она умретъ,

И ваша слава -- та же.

ПОЛЕТЪ.

Но не совѣ сть.

БЭРЛЕЙ.

Своей рукой помочь намъ не хотите --

Чужую не отклоните, конечно...

ПОЛЕТЪ (перебивая ею).

Убійца и къ порогу не посмѣ етъ

Приблизиться, пока она моими

Пенатами хранима. Жизнь ея

Священна для меня -- священна такъ же,

Какъ голова британской королевы.

Вы -- судъ ея! Судите! Осуждайте!

Ударилъ часъ -- пускай приходитъ плотникъ,

Съ пилою, съ топоромъ, -- подмостки строитъ...

Шерифу, палачу -- ворота настежъ....

Но знайте, что, пока подъ этой кровлей

Ей суждено быть узницей моей, --

Нѣ тъ хода злу ни отъ нея, ни къ ней!

ДѢ ЙСТВІЕ ВТОРОЕ.

Вестминстерскій дворецъ.

ЯВЛЕНІЕ I.

Графъ Кентъ и сэръ Вильямъ Девисонъ встрѣ чаются.

ДЕВИСОНЪ.

А, это вы, милордъ? Уже съ турнира --

И празднеству конецъ?

КЕНТЪ.

Какъ, неужели

Вы не были на рыцарской потѣ хѣ?

ДЕВИСОНЪ.

Не удосужился.

КЕНТЪ.

Тогда вы, сэръ,

Прекраснѣ йшаго зрѣ лища лишились.

Художество замыслило его,

Изящество -- исполнило. Тамъ было

Представлено, изволите ли видѣ ть,

Какъ чистую твердыню Красоты

Взять приступомъ пытается Желанье.

Твердыню королевы защищали

Лордъ маршалъ, сенешаль, судья верховный

И десять рыцарей; a кавалеры

Французскіе на приступъ шли. Сначала

Герольдъ отъ нихъ явился, мадригаломъ

Бросая вызовъ замку; отвѣ чалъ

На это канцлеръ съ вала крѣ постного.

Потомъ стрѣ льба открылась -- и цвѣ ты

Въ струяхъ благоуханныхъ полетѣ ли

Изъ крохотныхъ орудій... Безуспѣ шно!

Всѣ приступы отбиты -- и Желанье

Отринуто.

ДЕВИСОНЪ.

Недобрая примѣ та

Для сватовства французскаго.

КЕНТЪ.

Ну, полно!

Вѣ дь, это было въ шутку. A на дѣ лѣ,

Увѣ ренъ я, не устоитъ твердыня.

ДЕВИСОНЪ,

Увѣ рены вы, вы сэръ? Я сомнѣ ваюсь

КЕНТЪ.

Покончено уже съ труднѣ йшимъ пунктомъ --

И Франція принять его согласна.

Закрытою часовнею супругъ

Для требъ своихъ довольствоваться долженъ,

Открыто жъ государственную вѣ ру

Обязанъ признавать и охранять.

Увидѣ ли бы вы восторгъ народный,

Когда объ этомъ вѣ сть распространилась!

Для англичанъ кошмаромъ вѣ чнымъ было,

Что можетъ умереть она бездѣ тной

И, если на-престолѣ будетъ Стюарть,

Вся Англія -- опять въ оковахъ папства.

ДЕВИСОНЪ.

Пустое опасенье; ей -- къвѣ нцу.

Дорога, Стюартъ -- къ смерти.

КЕНТЪ.

Королева

Къ намъ жалуетъ.

ЯВЛЕНІЕ II.

Тѣ же. Елизавета, которую ведетъ Лейстеръ, Графъ Обепинъ, Бельевръ, графъ Шрусбэри, лордъ Бэрлей и другіе французскіе и англійскіе кавалеры -- входятъ.

ЕЛИЗАВЕТА (Обепину).

Я сожалѣ ю, графъ,

Что этихъ благородныхъ кавалеровъ

Любезное влеченье оторвало

Отъ блеска сенжерменскаго двора.

Не въ силахъ я придумывать такія

Плѣ нительно-роскошныя забавы,

Какъ царственная мать отчизны вашей.

Привѣ тливый народъ, съ благоговѣ ньемъ

Тѣ снящійся вокругъ моихъ носилокъ,

Когда бы я и гдѣ бы ни явилась, --

Вотъ зрѣ лище, какое чужеземцамъ

Могу я не безъ гордости доставить.

Цвѣ тникъ придворныхъ дамъ Екатерины

Своей красой затмилъ бы и меня

И неблестящія мои заслуги.

ОБЕПИНЪ.

Единственную даму чужеземцу

Являетъ дворъ вестминстерскій; но все,

Что восхищаетъ насъ въ прекрасномъ полѣ,

Она въ себѣ единой совмѣ стила.

БЕЛЬЕВРЪ.

Теперь y государыни великой

Мы просимъ дозволенія проститься

И принца -- брата нашего монарха --

Обрадовать давно желанной вѣ стью.

Сердечнымъ нетерпѣ ніемъ сгорая,

Покинулъ онъ столицу и въ Амьенѣ

Ждетъ вѣ стниковъ блаженства своего.

Гонцы его до самаго Кале

Разставлены, чтобъ скоролетной птицей

До жаждущаго слуха долетѣ ло

Согласіе изъ устъ твоихъ державныхъ.

ЕЛИЗАВЕТА.

Нѣ тъ, графъ, ужъ не настаивайте больше.

Я повторяю вамъ: теперь не время,

Ликуя, зажигать свѣ тильникъ брачный.

Омрачено надъ этимъ краемъ небо --

И больше мнѣ къ лицу глубокій трауръ,

Чѣ мъ пышныя вѣ нчальныя одежды.

БЕЛЬЕВРЪ.

Дай только обѣ щанье, королева:

До лучшихъ дней мы будемъ терпѣ ливы.

ЕЛИЗАВЕТА.

Мы -- сана королевскаго рабы, --

Намъ слѣ довать нельзя влеченьямъ сердца.

Моей мечтой всегдашней было -- жизнь

Въ безбрачіи окончить; a для славы

Довольно мнѣ, чтобъ надъ моей могилой

Могъ каждый прочитать: " Почіетъ въ мирѣ

" Здѣ сь королевы-дѣ вственницы прахъ".

Но подданнымъ моимъ иное нужно.

Они о той порѣ ужъ помышляютъ,

Когда меня не станетъ; мало имъ

Что этотъ край теперь обиленъ счастьемъ:

Я для него и въ будущемъ должна

Пожертвовать собою, высшимъ благомъ

Пожертвовать -- своей дѣ вичьей волей, --

Супругу-властелину подчиниться.

Итакъ, въ глазахъ народа, я -- не больше,

Какъ женщина; a думалось мнѣ, будто

Я правлю имъ, какъ мужъ и государь.

Кто естества противится законамъ,

Тотъ неугоденъ Господу -- я знаю;

И похвала по праву подобаетъ

Тѣ мъ изъ монарховъ англійскихъ, что настежъ

Монастырей ворота распахнули

И сотни жертвъ святошества слѣ пого

Къ естественному долгу обратили...

Но, если королева дни свои

Не въ праздномъ созерцаніи проводитъ,

A въ неуклонно-строгомъ исполненьи

Тягчайшаго изъ жребіевъ земныхъ, --

Она-то ужъ могла бы быть изъята

Изъ общаго велѣ нія, которымъ

Одна людского рода половина

Во власть другой отъ вѣ ка предается...

ОБЕПИНЪ.

Ты на своемъ престолѣ, королева,

Прославила всѣ доблести -- и роду,

Тобою вознесенному, осталось

Лишь слѣ довать примѣ ру твоему.

Согласенъ я, нѣ тъ въ мірѣ человѣ ка,

Который бы заслуживалъ, чтобъ въ жертву

Ему ты принесла свою свободу.

Однако, если имя, санъ, отвага

И красота кому-либо изъ смертныхъ

На эту честь могли бы дать надежду, --

Тогда...

ЕЛИЗАВЕТА.

Безспорно, господинъ посолъ,

Гордиться должно мнѣ союзомъ брачнымъ

Съ французскимъ королевичемъ. Не скрою,

Что, если мнѣ придется уступить

Народному желанью, неизмѣ нно

Придется уступить и покориться --

A для борьбы найду ль въ себѣ я силы? --

Не скрою: нѣ тъ въ Европѣ государя,

Которому бы съ меньшей неохотой

Я отдала -- что мнѣ всего дороже --

Свою свободу: этого признанья

Довольно съ васъ.

БЕЛЬЕВРЪ.

Прекраснѣ йшей надеждой

Ты насъ даришь, но лишь одной надеждой;

A господинъ мой большаго желаетъ.

ЕЛИЗАВЕТА.

Чего же онъ желаетъ?

(Снимаетъ съ пальца кольцо и задумчиво смотритъ на него).

Королевѣ

Одинъ удѣ лъ съ гражданкою простою!

Такой же долгъ -- и знакъ его такой же:

Кольцо куетъ союзъ и обрекаетъ

Такому жъ подчиненью, a изъ колецъ

Куется цѣ пь.-- Вотъ мой подарокъ принцу.

Кольцо -- еще не цѣ пь, я имъ еще

Не связана; но можетъ изъ кольца

Стать обручемъ -- тогда меня и свяжетъ.

БЕЛЬЕВРЪ (принимая кольцо, становится на колѣ ни).

Отъ имени его, склоняясь долу,

Пріемлю даръ великой королевы

И руку государыни моей

Почтительно лобзаю.

ЕЛИЗАВЕТА (графу Лейстеру, на котораго

она во время послѣ дней рѣ чи пристально смотрѣ ла).

Лордъ, позвольте!

(Снимаетъ съ него голубую лепту и надѣ ваетъ ее на Бельевра).

Вотъ этотъ знакъ на принца возложите,

Какъ я на васъ его же возлагаю,

По орденскому чину и присягѣ:

" Honni soit qui mal y pense".-- Межъ двухъ

Народовъ да исчезнетъ подозрѣ нье --

И узами довѣ рія навѣ ки

Въ одну да совмѣ стятся двѣ короны.

ОБЕПИНЪ.

Могучая властительница, нынче --

День радости! О, если бы онъ былъ

Такимъ для всѣ хъ -- и ни одинъ страдалецъ

Въ твоей странѣ не горевалъ бы! Милость

Сіяетъ на лицѣ твоемъ: пускай бы

Хоть лучъ ея живительнаго свѣ та

Упалъ на злополучнѣ йшую въ мірѣ

Изъ женъ вѣ нчанныхъ, близкую равно

И Франціи и Англіи...

ЕЛИЗАВЕТА.

Нѣ тъ, графъ!

Двухъ дѣ лъ вполнѣ различныхъ сочетать

Не будемъ. Если Франція желаетъ

Со мной чистосердечнаго союза --

Ей надлежитъ дѣ лить мои заботы

И дружбой не дарить моихъ враговъ.

ОБЕПИНЪ.

Но ты ее сама бы осудила,

Когда бъ она въ союзѣ вожделѣ нномъ

Забыла малодушно о несчастной --

Своей единовѣ рной и вдовѣ

Монарха своего... Одна ужъ честь...

Одна ужъ человѣ чность...

ЕЛИЗАВЕТА.

Въ этомъ смыслѣ

Сумѣ ю оцѣ нить я безпристрастно

Ходатайство ея. На васъ -- долгъ дружбы,

A мнѣ быть королевой предоставьте.

(Отдаетъ поклонъ французскимъ кавалерамъ, которые вмѣ стѣ съ прочими лордами почтительно удаляются).

ЯВЛЕНІЕ III.

Елизавета, Лейстеръ. Бэрлей Толботъ. (Королева садится).

БЭРЛЕЙ.

Исполненная славы королева!

Сегодня ты народа своего

Горячія желанья увѣ нчала.

Отнынѣ лишь мы радость обрѣ таемъ

Въ счастливыхъ дняхъ, дарованныхъ тобою;

Отнынѣ лишь безтрепетно глядѣ ть

Въ мятежное грядущее мы можемъ.

Но край гнететъ еще одна забота --

Еще одна нужна народу жертва.

Не поскупись -- и Англіи навѣ ки

Упрочишь благоденствіе.

ЕЛИЗАВЕТА.

Чего же

Любезный мой народъ еще желаетъ?

Я слушаю, милордъ.

БЭРЛЕЙ.

Онъ головы

Маріи Стюартъ жаждетъ. Если хочешь

Ты своему народу обезпечить

Великолѣ пный даръ своей свободы

И правды свѣ тъ, не дешево добытый, --

Ей жить нельзя! Чтобъ не пришлось намъ вѣ чно

За жизнь твою безцѣ нную дрожать --

Погибнуть долженъ врагъ! Тебѣ извѣ стно,

Что нѣ тъ единомыслія въ британцахъ, --

Что римскаго язычества не мало

Здѣ сь тайныхъ почитателей найдется:

Всѣ замысловъ исполнены враждебныхъ,

Стоятъ горою всѣ за эту Стюартъ --

И братья лотарингскіе, враги

Исконные твои, -- въ союзѣ съ ними.

Они, пылая злобой, поклялись

На жизнь и смерть вести войну съ тобою

Нечистыхъ силъ оружіемъ коварнымъ.

Епископскій вертепъ -- ихъ арсеналъ:

Тамъ молнію куютъ они, тамъ учатъ

Они цареубійству, къ намъ оттуда

Мечтателей опасныхъ шлютъ они

Подъ разными личинами; ужъ третій

Убійца появляется оттуда --

И безъ конца все новые враги

Тайкомъ ползутъ изъ этой гнусной ямы.

A фурія кровавой смуты этой,

Что предаетъ любовному огню

Весь островъ твой, -- та въ замкѣ Фотрингейскомъ

Пріютъ себѣ нашла: изъ-за нея

На льстивыя надежды тароватой,

Вся молодежь стремится къ вѣ рной смерти.

Ее освободить -- ихъ кличъ военный;

Ее на твой престолъ возвесть -- ихъ цѣ ль.

Вѣ дь это лотарингское отродье

Твоихъ священныхъ правъ не признаетъ:

Для нихъ ты -- похитительница власти,

Вѣ нчанная лишь случаемъ счастливымъ.

Что королевой англійской рѣ шилась

Безумная подписываться -- это

По ихъ же настоянію. Ни съ нею,

Ни съ кровными ея нѣ тъ примиренья!

Прими ударъ -- иль нанеси его:

Съ живою -- ты мертва! жива -- лишь съ мертвой!

ЕЛИЗАВЕТА.

Печальный долгъ избрали вы, милордъ!

Вашъ честный пылъ мнѣ хорошо извѣ стенъ;

Я знаю, что испытанная мудрость

Въ васъ говоритъ; но къ мудрости свирѣ пой

Я ненависть глубокую питаю.

Совѣ та жду отъ васъ я подобрѣ е.

A вы какого мнѣ нья, благородный

Лордъ Шрусбэри?

ТОЛБОТЪ.

Достойную оцѣ нку

Дала ты сердцу вѣ рному Бэрлея...

Но и въ моей груди -- хотя уста

Не столь краснорѣ чивы -- бьется сердце,

Пылающее вѣ рностью не меньшей.

Пошли тебѣ Всевышній долголѣ тье --

Народу твоему на утѣ шенье

И на продленье мира въ государствѣ!

Такихъ прекрасныхъ дней нашъ край не видѣ лъ

Съ тѣ хъ поръ, какъ правятъ имъ его монархи.

Но да не купитъ же цѣ ною славы

Онъ счастья своего! По крайней мѣ рѣ,

Пусть Толбота закроются глаза

До дня того, когда случится это!

ЕЛИЗАВЕТА.

Намъ славу запятнать -- избави Боже!

ТОЛБОТЪ.

Тогда изобрѣ сти иное средство

Спасти свою державу. Казнь Маріи --

Неправедное средство. Ты не можешь

Рѣ шать судьбу не подданной своей.

ЕЛИЗАВЕТА.

Такъ мой совѣ тъ верховный и парламентъ,

По-вашему, ошиблись? Всѣ суды,

За мной единогласно это право

Признавшіе, -- въ ошибку впали также?

ТОЛБОТЪ.

Судъ большинства -- еще не правый судъ.

Нашъ островъ -- не вселенная, парламентъ --

Не родъ людской. Что Англія -- теперь, --

Не будетъ тѣ мъ она при нашихъ внукахъ,

Какъ тѣ мъ же не была при дѣ дахъ нашихъ.

Какъ въ склонностяхъ непостоянны люди,

Такъ возстаетъ и падаетъ ихъ мнѣ ній

Превратная волна. Не говори,

Что ты необходимости печальной

И голосу народному послушна,

Лишь пожелай -- и въ каждое мгновенье

Ты можешь убѣ диться, что вполнѣ

Твоя свободна воля. Попытайся,

Скажи тому же самому народу,

Что крови ты гнушаешься, что хочешь

Ты жизнь спасти сестрѣ, -- тѣ мъ, кто тебѣ

Совѣ туетъ иное, покажи

Всю справедливость царственнаго гнѣ ва:

Разсѣ ется, какъ дымъ, необходимость --

И правое неправымъ станетъ явно.

Сама судить должна ты -- и одна

Опоры въ этомъ гибкомъ тростникѣ

Ты не-найдешь; но можешь безъ боязни

Довѣ риться сердечному влеченью.

Не строгостью суровою наполнилъ

Создатель сердце женщины, -- и тѣ,

Что, положивъ основу государству,

Рѣ шились допустить къ браздамъ правленья

И женщину, -- тѣ ясно показали,

Что первое въ отчизнѣ нашей мѣ сто

Не строгости, a доблести монаршей.

ЕЛИЗАВЕТА.

Горячаго защитника, однако,

Мой личный врагъ и врагъ моей державы

Находитъ въ графѣ Шрусбэри! Но мнѣ

Дороже тѣ совѣ тники, которымъ

Мое благополучіе дороже.

ТОЛБОТЪ.

Защитника ей не дали. Никто

И слова за нее сказать не смѣ етъ

Изъ страха прогнѣ вить тебя. Дозволь же

Хоть старику, въ преддверіи могилы

Свободному отъ суетныхъ разсчетовъ,

Защитникомъ отверженной явиться.

Да не пройдетъ молва, что состраданье

Не раскрывало устъ въ твоемъ совѣ тѣ, --

Что лишь себялюбивое пристрастье

Имѣ ло голосъ въ немъ. Все на нее

Обрушилось; ты и сама ни разу

Лица ея не видѣ ла; ничто

Не говоритъ въ тебѣ за чужестранку.

Я отъ вины ея не избавляю.

Толкуютъ, что она убійству мужа

Способствовала, будто. Тяжкій грѣ хъ!

Но это въ дни недобрые случилось,

Въ дни ужасовъ междоусобной брани, --

Когда пришлось ей, слабой, окруженной

Мятежными вассалами, упасть

Въ объятія сильнѣ йшаго -- подъ властью,

Богъ вѣ даетъ, какихъ могучихъ чаръ!

Вѣ дь женщина -- непрочное созданье.

ЕЛИЗАВЕТА.

Нашъ полъ не слабъ. Въ немъ сильныхъ душъ не мало.

Рѣ чамъ о женской слабости не мѣ сто

Въ присутствіи моемъ.

ТОЛБОТЪ.

Суровый искусъ

Несчастья ты прошла. Жизнь на тебя

Не свѣ тлой стороной своей смотрѣ ла.

Не тронъ передъ собою, a могилу

У ногъ своихъ ты видѣ ла. Вудстокъ

Да мрачный Тоуеръ -- вотъ, гдѣ бремя долга

Училъ тебя нести путемъ страданій

Заботливый отецъ отчизны нашей.

Льстецы къ тебѣ туда не проникали...

Вдали отъ суетнаго; шума, рано

Привыкла углубляться ты въ себя

И познавать, что цѣ нно въ этомъ мірѣ.

Несчастную не спасъ господь. Ребенкомъ --

Она уже во Франціи, въ чертогахъ

Веселья безразсуднаго. Въ чаду

Придворнаго разгула былъ ей чуждъ

Суровый голосъ правды. Лучезарнымъ

Порокомъ ослѣ пленная, она

Губительной стремнины стала жертвой.

Владѣ я красоты тщеславнымъ даромъ,

Она вокругъ всѣ хъ женщинъ затмевала --

И внѣ шностью не менѣ е, чѣ мъ родомъ...

ЕЛИЗАВЕТА.

Опомнитесь, лордъ Шрусбэри! Вѣ дь мы

Не въ шутовскомъ совѣ тѣ. Каковы же

Должны быть эти прелести, когда

Воспламенить онѣ способны старца! --

Лордъ Лейстеръ! Вы одинъ изъ насъ молчите.

Иль то, что дѣ лаетъ его такимъ

Краснорѣ чивымъ, -- васъ лишаетъ рѣ чи?

ЛЕЙСТЕРЪ.

Молчу отъ изумленья, королева,

Что страхами твой слухъ переполняютъ, --

Что сказки, повергающія въ трепетъ

Довѣ рчивую чернь твоей столицы,

Вторгаются въ верховный твой совѣ тъ

И властвуютъ надъ мудрыми мужами.

Глубоко пораженъ я, сознаюсь,

Что эта королева безъ владѣ ній,

Которой не по силамъ было даже

Свой жалкій тронъ сберечь, -- своихъ вассаловъ

Посмѣ шище, своей страны отребье, --

Теперь, въ плѣ ну, страшилищемъ вдругъ стала!

Да что жъ тебя страшитъ? О Боже правый!

Что о своихъ правахъ она вѣ щаетъ

НаАнглію? Что Гизы королевой

Тебя не признаютъ? Но развѣ можетъ

Ослабить голосъ Гизовъ тѣ права,

Которыя дало тебѣ рожденье

И закрѣ пилъ парламентъ за тобою?

Послѣ дней волей Генриха, безмолвно,

Не лишена ль она державной власти?

Иль Англія отъ счастья новой вѣ ры

Въ объятія папистки устремится?

Любимую монархиню убійцѣ

Дарнлея предпочтетъ? Чего хотятъ

Безумные тѣ люди, что изводятъ

Преемницей тебя, еще живую,

И, внѣ -себя, ждутъ недождутся, скоро ль

Своимъ замужствомъ ты -- и государство

И церковь отъ опасности спасешь?

Воочію ты развѣ не сіяешь

Расцвѣ томъ бодрой юности, a та

Къ могилѣ цвѣ тъ свой вянущій не клонитъ?

О, вѣ рь мнѣ, вѣ рь, -- я твердо уповаю, --

И безъ того Господь тебя надолго

Сподобитъ прахъ несчастной попирать:

Зачѣ мъ же рыть тебѣ самой могилу...

БЭРЛЕЙ.

Графъ Лейстеръ не всегда судилъ такъ мягко.

ЛЕЙСТЕРЪ.

Да, на судѣ за смерть я подалъ голосъ;

Но здѣ сь -- я въ государственномъ совѣ тѣ.

О выгодѣ здѣ сь рѣ чь, a не о правѣ.

Теперь ли намъ питать къ ней страхъ, когда

И Франціей, единственной опорой,

Покинута она, -- когда рѣ шилась

Ты сына королевскаго своею

Рукою осчастливить и даруешь

Надежду намъ на царственную отрасль?