Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
СОБЫТИЙ X в. 1 страница
• • В десятом столетии, по сообщению ал-Истахри, Арминия, Арран и Азербайджан объединяются в один «климат», к которому «прилегает с севера Аллан и гора Кабк». Это же повторяет Ибн Хаукал (ок. 976г.). Интересную информацию дает и Ибн ал-Факих. Он пишет, что «пределы Арминии идут от Бардаа» к Дербенту и горным воротам, «с той стороны — к пределам Рума, к горе Кабк, к царству Сарир и к царству Лакз». Далее Ибн ал-Факих сообщает, что, начиная от Дербента и вплоть до Аланского замка в Дарьяльском ущелье, сасанидскими шахами было построено 360 замков, из которых «сто десять замков вплоть до земли Таба-сараиа находятся в руках мусульман, а остальные замки — в земле Хайдака и у владыки Сарира, вплоть до» Аланского замка. События X века в Сарирском государстве и Хунзахе описаны в «Истории Ширвана и ал-Баба», где сообщается о том, что сарир-ский правитель Бохтйишо (в переводе с сирийского «Иисус спас») имел встречу с недавним победителем хазар — дербентским эмиром Мухаммадом — сыном эмира Хашима, который нападал на Сарир в 876 и 878 гг. Во время встречи, которая происходила в 905 году, Бохтйишо «предательски», с точки зрения мусульман, «захватил» Мухаммада ибн Хашима вместе «с десятью начальниками, но затем, выказав им любезность и одарив их подарками, очистил для них путь». В 909/10 г. правитель Ширвана Али ибн Хайсам и упомянутый эмир Дербента Мухаммад ибн Хашим решили напасть на немусульман, обитавших на территории нынешних Дахадаевского и Каякентского районов, точнее, в бассейне Башлынской речки. Там располагалось государство Чандар, входившее в IX в. в состав Сарира. Собрав свои дружины и проведя, видимо, мобилизацию, в результате чего образовалась значительная армия, к которой примкнуло большое количество «добровольцев и чтецов Корана», прибывших «из других мест», оба названных князя двинулись па Чандар. У «sopor» Чандара, которые, наиболее вероятно, располагались па месте сел. Башлы, где юго-восточное ответвление «Лекетской дороги» пересекалось с дорогой, ведущей к важному стратегическому пункту — Уркараху, «произошло сражение, окончившееся», как написано в источнике, «неблагоприятно для мусульман». Последние были встречены войском, состоявшим из чандарцев, людей Сарира и хазар. Али ибн Хайсам и Мухаммад ибн Хашим с десятью тысячами воинов, среди которых были шир-ванцы, дербентцы и мусульманские фанатики из различных мест, попали в плен к «неверным». По сообщению «Истории Ширвана и ал-Баба», те мусульмане, которые попали «в руки сарирцев, через три месяца были отпущены без выкупа». Ширваишах Али ибн Хайсам и эмир Мухаммад ибн Хашим Дербентский, находившиеся, как видно из названного сочинения, в плену у сарирских воинов, «были также освобождены и отправлены в их страны, но те, кто были пленниками хазар» и чандарцев, «были проданы, и спаслись лишь очень немногие». К 943 г. относятся сведения о Сарире, в том числе о Хунзахе, который прямо называется столицей данного государства, принадлежащие перу знаменитого мусульманского географа Али ибн Ху-сайна ал-Масуди. Он прежде всего отмечает существование на Северо-Восточном Кавказе мощного Дербентского оборонительного комплекса, доходящего до гор Табасарана. Описывая события, недавние для него, ал-Масуди свидетельствует, что этот комплекс был воздвигнут «для отражения опасности» по отношению к Закавказью и Ирану со стороны «хазар, аланов, различных тюрков, сарирцев и других неверных». Развивая свою мысль, ал-Масуди говорит ниже, что если бы иранские шахи не построили в свое время Дербентский комплекс, «то цари хазар, аланов, сарирцев, тюрков и других упоминавшихся народов, несомненно, дошли бы до областей Бардаа, Аррана, Байлакана, Азербайджана», а также «Занджана, Абхара, Казвина, Хамадана, Динавера, Нихавенда и других» городов северного Ирана. По его мнению, Сарир в первой половине X века считался мощным государством, не уступавшим Хазарии и Алании. Сарирское государство к 943 году, было, однако, по мнению ал-Масуди, уже не таким обширным как в IX веке. К примеру, Кайтаг в то время являлся сильным княжеством с мусульманской династией, утверждавшей, что она — арабского происхождения; это княжество входило в состав Хазарской империи. Земли в бассейне Казикумухского Койсу составляли тогда особое христианское «владение» — государство, называемое Гумек (Гъумек), население которого не подчинялось «никакому царю». Данная инфор- мация о выходе Кайтага, Кумуха, а также Чандара из-под власти владетелей золотого трона, подтверждается ал-Истахри и Якут" Эти авторы сообщают, что в Дербент с торговыми целями собираются представители различных немусульманских народов и в числе их сарирцы, чандарцы, кайтагцы и кумухцы (гъумек). Сарир, который ал-Масуди локализует к северо-западу от Кайтага, за пределами Зирихгерана, характеризуется этим авто ром как «страна суровая и по этой причине недоступная», расположенная «на одном из отрогов» Кавказа. При всем этом, однако, согласно «Истории Шаддадидов», Сарирское государство, как и Алания, представляло собой в то время «большую область». Далее, ал-Масуди, говоря о Сарире, прямо пишет, что столица того, кто якобы в VII в. первым доставил в горы знаменитый золотой трон, «называлась Хунзах»1. В связи с данной — на букву м формой наименования сел. Хунзах в восточном источнике X в. обратим внимание на то, что она же зафиксирована в ряде списков дагестанского сочинения «Тарих Дагестан» (Хумзахъ; хумз «хун-захцы»), в отдельных памятных записях, а также, например, в записке русского офицера Хрисанфа (1828 г.). Правителя, сидевшего в Хунзахе в 943 г., звали, видимо, Фи-ланшах. Он был христианином, в связи с чем необходимо отметить, что в Хунзахе и близлежащих населенных пунктах обнаружены памятники христианства2, и в том числе кресты с грузинскими надписями X—XI вв. По информации, предоставляемой ал-Масуди, Филаншах Хунзахский являлся обладателем золотого трона и иных сокровищ. Его считали потомком знатного перса, бежавшего в VII в. от арабов из Ирана — придворного шаха Ездигерда III (632—651). Этот беглец в свою очередь признавался потомком знаменитого персидского полководца конца VI в., победителя тюрков, выходца из парфянского рода Мирхан — Бахрама Чубина 3, узурпировавшего трон Ирана и просидевшего на нем с 590 до 591 года; интересно при этом, что ал-Масуди назвал правителей Сарира X в. родственниками знаменитой династии Саманидов, происходившей от Бахрама Чубина, которая правила Восточным Ираном и Средней Азией с 819 по 1005 годы. --------------- 1 В рукописи: Дж-м-р-дж. 2 Это прежде всего знаменитая Датунская церковь, а также рельефные каменные плиты из Хунзаха, предположительно от алтарных преград. 3 Потомками Бахрама Чубина сарирские правители X в. названы в трудах ал-Истахри и компилятора XIV в. Хамдуллаха Казвини. Что же касается ал-Масуди, то он объявляет и правителей Сарира и Саманидов потомством воспетого персидским эпосом иранского шаха из династии Сасанидов Бахрама Гу-ра (421—439), известного как Варахран V. Здесь, однако, мы имеем дело скорее всего с ошибкой, допущенной при переписке рукописи, которая, однако, проникла и в печатное издание. Под властью Филаншаха находилось 12 тыс., по-видимому, в основном мелких населенных пунктов (отметим, что к 1828 г, в Аварском ханстве насчитывалось 289 селений), жителей которых он имел право по своему желанию привлекать к несению службы, близкой по своей форме к рабской. Что касается истоков, генезиса названной службы, то их следует искать, видимо, в уже упоминавшейся повинности, возложенной на правителей Сарира победоносным Марваном ибн Мухаммадом в 739 г. Этот Филаншах из Хунзаха и его сарирцы были известны на Кавказе, в том числе среди мусульман, как враги хазар. Филаншах, как пишет ал-Масуди, «совершает нападения на хазар и одерживает победы над ними, потому что они на равнине, а он в горах». Таким образом, в течение нескольких десятилетий военно-политическая ситуация на Северо-Восточном Кавказе в корне изменяется. Для правителей Сарира, сражавшихся ранее лишь с мусульманами, причем даже совместно с хазарами, главным врагом становятся последние. Причину такой перемены можно, думается, понять, если вспомнить, что в IX в. правителям Сарира подчинялся Кайтаг, а к 943 г. последний вошел в состав Хазарской империи. Мало того, в трудах мусульманских географов X в. содержатся ясные указания на то, что значительная часть западного побережья Каспия к северу от Дербента находилась, как думается, в IX—начале X вв. в руках владык, сидевших в горном Хунзахе. Так, например, уже упоминавшийся выше ал-Истахри пишет, что «западное побережье Хазарского моря — Арраи, пределы Сарира, страна Хазар и часть пустыни гузов»; данная ситуация отмечена, кстати, и на старинных, уже давно известных европейской науке арабских картах. В то же время, по словам хазарского царя Иосифа, в 50-х—начале 60-х годов X в. граница Хазарского каганата простиралась по западному побережью Каспия до Дербента и при этом в состав подчиненных ему горских земель входил якобы и Сарир *. Эта информация хазарского происхождения в определенной степени подтверждается мусульманином ал-Истахри. Сообщив, что хазарам принадлежит г. Семендер, ал-Истахри пишет далее, что между последним и городом Дербентом расположены семендерские «многочисленные сады», которые тянутся «до пределов Сарира», проходивших, судя по всему, в горах. Из приведенных фактов можно заключить, что Хазария скорее всего около 932 г., после разгрома алан, вытеснила Сарир из Прикаспийского побережья и даже, видимо, из значительной части предгорий современного Дагестана. В связи с этим нельзя не вспомнить, что в XI в. грузинский историк Леопти А^ровели, описывая ситуацию времен якобы Вавилонского царства, сообщал, •| В рукописи: С-риди. что Легендарный предок хунзахцев — герой по имени Хунзах — первоначально жил на равнинах современного Дагестана и Чечни, но затем был вытеснен хазарами в горы, где он и обосновался. Лишив Сарирское государство территорий — «приделов» на равнине и в предгорьях Северо-Восточного Кавказа, Хазария, естественно, нанесла большой ущерб сарирской экономике, которая в значительной мере основывалась на скотоводстве и прежде всего — по причине сухости дагестанского климата — на овцеводстве. После захвата названных территорий, соответствующих, по-видимому, землям к югу от Терека, лишив таким образом хунзахских и прочих горских барановодов обширных зимних пастбищ, хазары должны были стать главными врагами государя, сидевшего в Хунзахе, и сарирской элиты. Для изгнания оттуда хазар достаточных сил у «владык золотого трона», тогда, по-видимому, не было. Поэтому они в бессильной злобе были вынуждены ограничиться упомянутыми ал-Масуди «нападениями на хазар», то есть просто-напросто крупными набегами, которые, правда, были большей частью успешными. Без сомнения, в этих нападениях на хазар участвовали и хунзахцы, хотя бы потому, что они являлись жителями столицы Сарира. Одним из могучих, политически активных государств Северного Кавказа в домонгольское время была, как известно, Алания, правящая верхушка которой говорила на староосетинском языке. Уже во второй половине IX в., как то сообщает Ибн Руста, существовала дорога, проходившая по территории современной Чечено-Ингушетии, по которой и осуществлялось общение между Сарирской державой н Аланией. К 943 г., как это видно из текста ал-Масудн, между правителями, сидящими в горном Хунзахе, и царями Алании, которые, кстати, начиная с VIII в. и вплоть до 932 г., исповедовали православие, существовали «брачные связи, поскольку каждый из них женился на сестре другого». Вызванные, по-видимому, необходимостью совместной защиты от азиатских кочевников, эти сариро-аланские «брачные связи» интересны в аспекте истории Хунзаха. Они говорят о высоком общественном статусе хунзахских принцесс X века. Ведь их супругами были цари, которые, с точки зрения культурных мусульман Востока, были могущественными и вели твердую политику «среди царей».
Возвращаясь к вопросу о взаимоотношениях государства владык золотого трона и Хазарии в первой половине X в., следует отметить, что жизнь заставляла сарирцев и ту часть хазар, которая постоянно проживала по соседству с ними, переходить к мирным отношениям. Так, по сообщению ал-Истахри и Ибн Хаукаля, в двух фарсахах, то есть примерно в 12 км от «пределов» Сарира, в конце первой половины X в. располагался хазарский «город» Семендер. Примерно к 951 г., как пишут названные авторы, между семендерцами, во главе которых стоял тогда князь иудейского вероисповедания, «и между владыкой Сарира существовало перемирие».
У ал-Истахри и Ибн Хаукаля имеется информация о государстве с центром в Хунзахе, отражающая перемены, произошедшие примерно к 951 г. Они заключаются, прежде всего, в том, что в Сарире (это является, кстати, названием «государства», а не группы людей) уже почти все население, а не только элита — христиане. Во внешнеполитическом аспекте важнейшей переменой объявляется то, что «между Сариром и мусульманами существует перемирие». Последнее обстоятельство, то есть заключение перемирия, произошло, видимо, не вследствие военных успехов мусульман, ибо, как видно из текстов, последние из них закончились в конце IX в. Главная причина «перемирия» Сарира с мусульманами кроется, скорее всего, в возрастании экономического значения мусульманского Дербента на Северо-Восточном Кавказе при ослаблении его военного могущества, а также в обострении сарир-ско-хазарских отношений из-за равнины и предгорий. Таким образом, в середине X в. населенный христианами Хунзах — столица Сарира и место хранения золотого трона — находился в длительном «перемирии» с самым передовым тогда в культурном и технологическом отношениях мусульманским миром, а также с той частью иудеев-хазар, которая обосновывалась в предгорьях Северо-Восточного Кавказа. Необходимо коснуться здесь и вопроса о положении государства со столицей в горном Хунзахе на фоне других государств п мировых держав X в. Например, ал-Истахри дает об этом следующую информацию: «В государство Рум входят: пределы сак-лабов», которых обычно отождествляют со славянами, а также «те, кто обитает по соседству с ними — Рус, Сарир, Аллан, Арман и все другие, кто исповедует христианство». Таким образом, к середине X в. Сарир, с точки зрения мусульманской географии, входил как христианская страна в состав Византийской империи и считался государством уровня Киевской Руси, Алании и Армян- екого царства Багратидов. Весьма красноречива и следующая фраза из труда названного автора: «Что же касается государства ислама» (то есть Аббасидского халифата), «то его западная окраина — государство Рум и то, что соединяется с ним — Арман, Аллан, Сарир, Хазар, Рус, Булгар, саклабы и группа тюрок». Итак, во время ал-Истахри, то есть примерно к 951 г., Сарир со столицей в Хунзахе признавался на мусульманском Востоке одним из видных государств Кавказа и Восточной Европы. С начала второй половины X в. в условиях полного распада мусульманской империи Аббасидов и захвата Багдада Бундами (945 г.) христианские владыки, сидящие в горном Хунзахе, и их подданные начинают активно вмешиваться в военно-политическую жизнь мусульман Кавказа. Так, в «Истории Шаддадидов» имеются сведения, что между 966/67 гг. и 969/70 гг. примерно 400 конных воинов, которых известный английский востоковед В. Ф. Ми-норский считает сарирцами, предпринимали совместно с одной из групп закавказского населения нападения на окрестности г. Гянджи. В конце концов, однако, они были разбиты гянджин-скими мусульманами. В 968/69 гг., в ходе борьбы между правителями Дербента и Ширвана, эмир дербентский Ахмад ибн Абдулмалик, согласно тексту «Истории Ширвана и ал-Баба», собрал большое войско «главным образом из Сарира» и напал на ширванский г. Шабран, располагавшийся на территории современного Девичинского района АзССР. Шабран был взят «приступом» и сожжен, причем из города и «окрестностей» эмир Ахмад и его воины вывезли «несметную добычу». Ниже, однако, источник сообщает, что, возвращаясь домой, победители разделились на две колонны. При этом «сарирцы вступили» в Дербент «на один день раньше эмира» Ахмада, его дружины и остальной части войска. Дербентцы, у которых были сильны газаватские традиции «священной» войны с «неверными», по-видимому, с болью в душе встретили вступление в их город победоносных христиан-сарирцев, убивших и ограбивших перед этим значительное количество их единоверцев — ширван-ских мусульман. Как указано в названной «Истории», в Дербенте «начались беспорядки». Сто сарирских начальников (среди них, несомненно, были хунзахцы или люди хунзахского, «столичного» происхождения) «было убито, и добыча, которую они захватили в Ширване, была разграблена». Хотя такой поступок с точки зрения тех мусульман был совершенно справедливым, он вызвал в сердцах сарирцев чувство мести по отношению к народу Дербента. постоянно проживала по соседству с ними, переходить к мирным отношениям. Так, по сообщению ал-Истахри и Ибн Хаукаля, в двух фарсахах, то есть примерно в 12 км от «пределов» Сарира, в конце первой половины X в. располагался хазарский «город» Семендер. Примерно к 951 г., как пишут названные авторы, между семендерцами, во главе которых стоял тогда князь иудейского вероисповедания, «и между владыкой Сарира существовало перемирие». У ал-Истахри и Ибн Хаукаля имеется информация о государстве с центром в Хунзахе, отражающая перемены, произошедшие примерно к 951 г. Они заключаются, прежде всего, в том, что в Сарире (это является, кстати, названием «государства», а не группы людей) уже почти все население, а не только элита — христиане. Во внешнеполитическом аспекте важнейшей переменой объявляется то, что «между Сариром и мусульманами существует перемирие». Последнее обстоятельство, то есть заключение перемирия, произошло, видимо, не вследствие военных успехов мусульман, ибо, как видно из текстов, последние из них закончились в конце IX в. Главная причина «перемирия» Сарира с мусульманами кроется, скорее всего, в возрастании экономического значения мусульманского Дербента на Северо-Восточном Кавказе при ослаблении его военного могущества, а также в обострении сарир-ско-хазарских отношений из-за равнины и предгорий. Таким образом, в середине X в. населенный христианами Хунзах — столица Сарира и место хранения золотого трона — находился в длительном «перемирии» с самым передовым тогда в культурном и технологическом отношениях мусульманским миром, а также с той частью иудеев-хазар, которая обосновывалась в предгорьях Северо-Восточного Кавказа.
Необходимо коснуться здесь и вопроса о положении государства со столицей в горном Хунзахе на фоне других государств п мировых держав X в. Например, ал-Истахри дает об этом следующую информацию: «В государство Рум входят: пределы сак-лабов», которых обычно отождествляют со славянами, а также «те, кто обитает по соседству с ними — Рус, Сарир, Аллан, Арман и все другие, кто исповедует христианство». Таким образом, к середине X в. Сарир, с точки зрения мусульманской географии, входил как христианская страна в состав Византийской империи и считался государством уровня Киевской Руси, Алании и Армян- екого царства Багратидов. Весьма красноречива и следующая фраза из труда названного автора: «Что же касается государства ислама» (то есть Аббасидского халифата), «то его западная окраина — государство Рум и то, что соединяется с ним — Арман, Аллан, Сарир, Хазар, Рус, Булгар, саклабы и группа тюрок». Итак, во время ал-Истахри, то есть примерно к 951 г., Сарир со столицей в Хунзахе признавался на мусульманском Востоке одним из видных государств Кавказа и Восточной Европы. : С начала второй половины X в. в условиях полного распада мусульманской империи Аббасидов и захвата Багдада Бундами (945 г.) христианские владыки, сидящие в горном Хунзахе, и их подданные начинают активно вмешиваться в военно-политическую жизнь мусульман Кавказа. Так, в «Истории Шаддадидов» имеются сведения, что между 966/67 гг. и 969/70 гг. примерно 400 конных воинов, которых известный английский востоковед В. Ф. Ми-норский считает сарирцами, предпринимали совместно с одной из групп закавказского населения нападения на окрестности г. Гянджи. В конце концов, однако, они были разбиты гянджин-скими мусульманами. В 968/69 гг., в ходе борьбы между правителями Дербента и Ширвана, эмир дербентский Ахмад ибн Абдулмалик, согласно тексту «Истории Ширвана и ал-Баба», собрал большое войско «главным образом из Сарира» и напал на ширванский г. Шабран, располагавшийся на территории современного Девичинского района АзССР. Шабран был взят «приступом» и сожжен, причем из города и «окрестностей» эмир Ахмад и его воины вывезли «несметную добычу». Ниже, однако, источник сообщает, что, возвращаясь домой, победители разделились на две колонны. При этом «сарирцы вступили» в Дербент «на один день раньше эмира» Ахмада, его дружины и остальной части войска. Дербентцы, у которых были сильны газаватские традиции «священной» войны с «неверными», по-видимому, с болью в душе встретили вступление в их город победоносных христиан-сарирцев, убивших и ограбивших перед этим значительное количество их единоверцев — ширван-ских мусульман. Как указано в названной «Истории», в Дербенте «начались беспорядки». Сто сарирских начальников (среди них, несомненно, были хунзахцы или люди хунзахского, «столичного» происхождения) «было убито, и добыча, которую они захватили в Ширване, была разграблена». Хотя такой поступок с точки зрения тех мусульман был совершенно справедливым, он вызвал в сердцах сарирцев чувство мести по отношению к народу Дербента. Зимой 971 г. к Дербенту подошло сарирское войско и около городских ворот, известных ныне как Кирхлярские, произошла битва «между дербентцами и сарирцами», в которой «мусульмане потерпели поражение. Около «тысячи дербентцев» и исламских фанатиков, прибывших из других мест, «стали мучениками» за веру. Заключая разбор событий X в., необходимо упомянуть о том, что в 965 г. имел место разгром Хазарского каганата великим князем Киевским, знаменитым Святославом, в ходе которого был разрушен и пограничный с Сариром г. Семендер. Это событие, как отмечал академик В. В. Бартольд, оказалось полезным для ираноязычных алан, которые смогли теперь расселиться далеко на востоке и северо-востоке. Текст географического сочинения «Худуд ал-Алам» (982/83 г.) позволяет думать, что данные замечания касаются и Сарира. О нем сказано: «запад» Сарира — «пределы Рума», то есть Византийской империи, «его север — Аллан», то есть Алания, а далее сообщается, что Сарир — «область, имеющая очень много богатств, горная и степная». По-видимому, владыки, сидевшие на золотом троне в горном Хунзахе, подобно своим западным соседям-аланам, воспользовались разгромом Хазарии и вновь распространили свою власть на необходимые горским скотоводам равнинные и предгорные земли к югу от Терека. Здесь следует более подробно остановиться на сарирской достопримечательности — золотом троне правителей и привести существовавшие в классическую эпоху мусульманской цивилизации предания «б этом символе власти. Самую раннюю информацию по данному вопросу дает, кажется, ал-Якуби (ум. в 897 г.). Он пишет, что владыки, сидевшие в горном Хунзахе, имели трон из золота, который «прислал один из царей Персии», и затем добавляет: «говорят, что» предку названных лиц «прислал его Ану-ширван». По сообщению ал-Масуди, шах Ездигерд (уб. в 651 г.), отступая под давлением победоносных арабов в Восточный Иран, отослал со своим приближенным — потомком Бахрама Чубина — в Сулакский бассейн на сохранение «свой золотой трон, свои сокровища и имущество». Этот шахский приближенный, по ал-Масуди, в связи с кончиной Ездигерда остался на постоянное жительство «в той области и захватил в ней царскую власть» в наследственное владение. Согласно же ал-Истахри, относительно золотого трона, стоявшего на Хунзахском плато, «говорят», что он «принадлежал одному из царей Персии», а когда их царствование закончилось, этот трон был перенесен в Сулакский регион Дагестана, и «перенес его один из царей Персии». Далее ал-Истахри пишет: «до меня дошло, что он был потомком Бахрама Чубина и царская власть» там «до наших дней» сохраняется в его роду. Осторожный ал-Истахри приводит затем еще одно, существовавшее в те годы сказание о золотом троне владык, сидевших в Хунзахе: «говорят, что этот трон был изготовлен для одного из хосровов», то есть Са-санидских шахов, а делали его «в течение многих лет». Суммируя сообщения источников о ситуации, имевшей место в X в., следует прежде всего отметить, что и в этом столетии мы имеем прямое упоминание о Хунзахе (в форме Хумзахъ) как о столице горного Сарира. Под властью правителей последнего, которые, кстати, были тогда совершенно независимы от мусульманского халифата Аббасидов, находилась лишь часть Сулакского бассейна, соответствующая примерно современному Аваристану. Что же касается равнинной части Северо-Восточного Кавказа, то здесь в X в. ситуация трижды изменилась — если в начале столетия «пределы» территории, подвластной владыкам, сидевшим в Хунзахе, доходили до берега Каспия, то к 30-м годам они проходили по горам, так как равнина и, видимо, предгорья перешли в руки хазар, но после 965 г. там опять устанавливается сарир-ская власть. Религией Сарира X в. было христианство православного толка, которое к середине столетия распространилось далеко за пределы Хунзаха — местопребывания элиты. По причине религиозного фактора государство владетелей золотого трона, подобно Киевской Руси, Кавказской Алании и Армении, считалось на му-сульманском Востоке частью Византийской империи. Важным моментом для X в. в истории государства с центром в Хунзахе являлось изменение в соотношении сил между последним и мусульманскими эмиратами Восточного Кавказа — Дербентским и Ширванским. Если в IX в. Сарир, освободившись от власти Аббасидского халифата, подвергался нападениям со стороны Дербента и Ширвана — носителей исламской идеи на Восточном Кавказе, то в X веке сарирские воины совершают походы на названные мусульманские эмираты.
СОБЫТИЯ XI в.
В целом для этого столетия характерна активность сарирцев по отношению к мусульманам Восточного Кавказа. Самое раннее событие XI в., в связи с которым в источниках упоминается Сарир, датировано 1021 г. Дело в том, что в ходе распрей, проходивших среди восточнокавказских мусульман, из Дербента был изгнан в 1019 г. эмир Мансур ибн Маймун1, а город был передан под управление ширваншаха Язида ибн Ахмада, который, по сообщению «Истории Ширвана и ал-Баба», разместил там «гарнизон из своих войск». Изгнанному Мансуру ибн Маймуну решил, однако, оказать помощь властитель Сарира. Жители Дербента также склонились на сторону названного эмира. В результате поддержки сарирцев и использования позиций дербентцев эмир Мансур ибн Маймун «вступил» в Дербент в 1021 г. и «отнял крепость у ширванцев». Через четыре года, в 1025 г., змир Мансур ибн Маймун женился на дочери владетеля Сарира Бохтйишо II, которую звали, кажется, Сария. Этот змир — хуизахский зять — правил, кстати, до своей кончины в 1034 году. Двумя годами раньше (1032 г.) было заключено соглашение между сарирцами и предками осетин — аланами, которые выступали под руководством своего правителя вместе с русами, по-видимому, тьмутараканскими, не подчинявшимися тогда великому князю Киевскому Ярославу Мудрому (1019—1054 гг.). Союзники-христиане напали на мусульманский Ширван и взяли силой его столицу Язидию, располагавшуюся неподалеку от современной Шемахи. В том столичном городе, а также «в других местах» Ширвана воины, пришедшие с севера, перебили «свыше 10 тыс. человек и оставались в стране 10 дней, копая землю и извлекая деньги и имущество, которое жители там спрятали. Когда их руки наполнились мусульманским добром, они направились в свою страну». 1 В переводе с арабского: Маймун •- «Счастливый». Войско, состоявшее из сарирцев, алан и русов, возвращаясь домой, подошло к землям, прилегающим к Дербентскому эмирату. Далее на север было решено продвигаться через горы. Однако, едва северные союзники-христиане дошли до замка, именуемого «воротами Хучни» 2 (где, кстати, до сих пор сохраняются остатки каменных укреплений), как были атакованы разгневанными из-за истребления и ограбления своих единоверцев мусульманами Дербента и прилегающих земель. Мусульманские воины во главе с эмиром Майсуром ибн Маймуном, «заняв теснины и дороги», напали на сарирско-алано-русских воинов и «убили многих из них: это была резня, о подобной которой никогда не упоминалось». Как говорится ниже в «Истории Ширвана и ал-Баба», относительно христианских воинов, возвращавшихся из района нынешней Шемахи, мусульмане «предали их мечу, так что спаслись немногие. Они отняли у них всю военную добычу, живую и неодушевленную, которую те захватили в Ширване». Скорее всего именно эта совместная с русскими битва сарирцев против мусульман, происшедшая в 1032 г. относительно недалеко от Дербента, отложилась в памяти хунзахцев и сохранилась в форме устного предания до XVIII в., когда оно было записано по-арабски и стало составной частью «Тарих Дагестан». Это предание гласит о совместной борьбе горцев Дагестана и русских против прибывших с Востока арабов-мусульман, которая происходила неподалеку от Дербента, судя по контексту, в пределах XI—XII вв. и закончилась победой мусульман. («Когда Дагестан узнал» о прибытии мусульманского войска, «войска его проклятых неверных и армии Уруса, заключив соглашение о пребывании вместе и в радости и в горе, собрались около города, именуемого Чор-, с намерением оказать сопротивление исламу, броситься вперед и нанести вред армиям мусульман»).
|