Тема: Перестройка и ее итоги

Листок из книги. М. С. Горбачев. Перестройка и новое мышление для на­шей страны и всего мира. 1989 г.

«Для понимания истоков и сути пе­рестройки, развернувшейся в СССР, на мой взгляд, важно иметь в виду сле­дующее: перестройка — не прихоть от­дельных личностей или группы дея­телей, у которых вдруг взыграли амби­ции. Если бы это было так, то никакие призывы, ни пленумы, ни даже съезд партии не смогли бы поднять народ на ту работу, которая развертывается у нас сегодня. Перестройка — это назревшая необходимость, выросшая из глубинных процессов развития нашего социалистического общества. Оно созрело для перемен, можно сказать, оно выстрадало их. А задержка перестройки уже в самое ближайшее время могла привести к обострению внутренней ситуации, которая, пря­мо говоря, заключала в себе угрозу серьезного социально-экономического и политического кризиса.

Вопрос: Выделите причины перестройки, названные М. С. Горбаче­вым. назо­вите другие важные факторы, вызвавшие новый курс властей.

Главной задачей перестройки было остановить распад системы государственного социализма и обеспечить инте­ресы его правящей элиты — номенклатуры, сформиро­вавшей этих политиков и выдвинувшей их наверх (при­чем первая часть задачи подчинялась второй, и довольно скоро она была отброшена). Средством избирается осто­рожное реформирование общественных структур, прежде всего экономики. Однако целостная и заранее прорабо­танная концепция того, как это сделать, отсутствовала (в отличие, например, от Китая, где, правда, в менее на­пряженной ситуации коммунистическое руководство су­мело добиться поэтапного и целенаправленного проведе­ния в жизнь своей генеральной линии).

Решения горбачевской администрации очень часто не направляли общественные процессы, а следовали за ними — с нулевой в таких случаях результативностью. В огромной степени это объяснялось запоздалостью ре­форм, глубиной тотального кризиса, успевшего охватить основные звенья системы. Сыграло здесь негативную роль и другое обстоятельство.

В первые годы перестройки не было серьезных социально-политических сил, спо­собных оказывать давление на государственное руковод­ство, побуждая его искать эффективные и адекватные в быстро менявшейся ситуации решения. В обществе име­лось лишь довольно абстрактное желание перемен; до осознанной готовности широких масс к радикальным преобразованиям, к смене модели общественного разви­тия еще предстояло пройти большой и трудный путь.

Реформы в экономике. В апреле 1985 г. на пленуме ЦК КПСС был провозглашен курс на ускорение социаль­но-экономического развития страны. Его рычаги виде­лись в научно-технической революции, технологическом перевооружении машиностроения и активизации «чело­веческого фактора».

На встрече в ЦК с ветеранами стахановского движения и мо­лодыми ударниками труда в сентябре 1985 г. М. С. Горбачев при­звал не сводить все к рублю, не дожидаться появления нового класса машин, а мобилизовать энергию молодежи на приведение в действие скрытых резервов: добиться максимальной загрузки имеющихся мощностей путем организации трех-четырех сменного режима работы, укрепить трудовую дисциплину, проводить меха­низацию и автоматизацию силами местных рационализаторов, немедленно повысить качество продукции. С этой целью создает­ся еще одна контролирующая инстанция — госприемка.

Ставка на энтузиазм, не подкрепленная необходимой техникой и квалификацией работников, привела не к ускорению, а к значительному росту аварий в различ­ных отраслях народного хозяйства. Самой крупной из них стала катастрофа на Чернобыльской АЭС в апреле 1986 г.

В середине 80-х гг. по всей стране развертываются две административные кампании: борьба с алкоголизмом и с «нетрудовыми доходами». И опять в практическом во­площении этих, казалось, благих инициатив ЦК КПСС и Совмина СССР возобладали чиновничье рвение и азарт.

Вырубка виноградников, резкое сокращение продажи спиртных напитков, повышение цен на них привели к росту спекуляции спиртным, самогоноварения, к массо­вым отравлениям населения винными суррогатами.

А борьба с «нетрудовыми доходами» на деле свелась к очередному наступлению местных властей на личные подсобные хозяйства. В то же время воротилы теневой экономики, связанные с коррумпированной частью госаппарата, по-прежнему процветали.

К собственно экономической реформе власти обрати­лись лишь с лета

1987 г. Были заметно расширены пра­ва предприятий. В частности, они получили возможность самостоятельно выходить на внешний рынок, развивать совместную с иностранными фирмами деятельность.

Со­кращалось число министерств и ведомств. Правительст­во заявило о желании внедрить «полный хозяйственный расчет, самоокупаемость, самофинансирование и само­управление» во все отрасли народного хозяйства. Трудо­вые коллективы отныне могли выбирать директора (позднее от этой затеи пришлось отказаться). Директив­ный государственный план заменялся госзаказом. На се­ле было признано равенство пяти форм хозяйствования: совхозов, колхозов, агрокомбинатов, арендных коллекти­вов и крестьянских (фермерских) хозяйств.

В середине 1988 г. принимаются законы, открывшие простор для частной деятельности в более чем 30 видах производства товаров и услуг. Побочным следствием это­го стала фактическая легализация теневой экономики и ее капиталов, накопленных разными способами, вклю­чая коррупцию и казнокрадство чиновников.

Принятый в ноябре 1989 г. закон об аренде и арендных отношени­ях предоставил право сельским и городским жителям брать землю в аренду в наследственное пользование на срок до 50 лет со свободой распоряжения продукцией. Но земля, как и раньше, реально принадлежала местным Советам и колхозам. А они, оберегая свое главное богат­ство, неохотно шли навстречу новоиспеченным ферме­рам.

Сдерживало частное предпринимательство на селе и то, что арендные договоры могли быть расторгнуты вла­стями в одностороннем порядке. Фермерские хозяйства к концу 1991 г. располагали только 2% всего пахотного клина в стране и 3% поголовья скота.

Следующий шаг в хозяйственной реформе был отме­чен принятием в июне 1990 г. постановления Верховно­го Совета СССР «О концепции перехода к регулируемой рыночной экономике», а затем серии других законода­тельных актов. В них предусматривались постепенная демонополизация, децентрализация и разгосударствле­ние собственности, учреждение акционерных обществ и банков, развитие частного предпринимательства и др. Однако механизм и сроки реализации правительствен­ных мер были намечены весьма приблизительно, некон­кретно.

Тогда же вниманию общественности была предложена альтер­нативная «Программа 500 дней», подготовленная группой эконо­мистов во главе с

С. С. Шаталиным и Г. А. Явлинским. В ней намечалось провести в этот сжатый срок поэтапную кардиналь­ную приватизацию госпредприятий с ориентацией на прямой пе­реход к свободным рыночным ценам, существенно ограничить экономическую власть центра. Правительство отклонило ее.

В целом экономическая политика горбачевской адми­нистрации отличалась непоследовательностью и половин­чатостью, что усиливало кризис народного хозяйства, дисбаланс между его различными структурами. К тому же абсолютное большинство принимаемых «правиль­ных» законов не работало. Они выхолащивались и глу­шились бюрократическим аппаратом на местах, усматри­вавшим в непривычных новациях центра прямую угрозу своему существованию и благополучию.

Экономическая ситуация не переставала ухудшаться. С 1988 г. началось общее сокращение производства в сельском хозяйстве, с 1990 г. — в промышленности.

Рез­ко усилились инфляционные тенденции в связи с огром­ным бюджетным дефицитом. Инфляция, официально оцениваемая в 1990 г. в 10%, достигла к концу следую­щего года 25% в неделю.

Золотой запас сократился в 1991 г. в десять раз по сравнению с 1985 г. и составил лишь 240 тонн.

Уровень жизни населения стремительно падал, делая в глазах простых людей рассуждения об экономической реформе все менее заслуживающими доверия. В услови­ях инфляции деньги теряли вес, нарастал ажиотажный спрос на товары.

Летом 1989 г. по стране прошли пер­вые массовые забастовки рабочих, которые с тех пор уже постоянно сопутствовали перестройке.

Листок из архива. Информационная справка правительства РСФСР от 29 ноября 1991 г. о товарном обеспечении населения Архангельской, Челябинской, Кемеровской, Пермской, Свердлов­ской, Тульской, Нижегородской области и Хабаровского края.

На этих территориях из-за ограниченности ресурсов склады­вается крайне напряженное положение в торговле продовольст­венными и непродовольственными товарами. Продажа мясопро­дуктов, масла животного и растительного, крупы, макаронных изделий, сахара, соли, спичек, табачных изделий, алкогольных напитков» мыла хозяйственного, туалетного и др. производится в основном по талонам. Отпуск хлеба ограничен...

Архангельская область. Мясопродукты реализуются по тало­нам из расчета 0, 5 кг на человека в месяц, которые не обеспе­чены ресурсами. Молоко имеется в продаже не более часа. Мас­ло животное продается по талонам из расчета 200 г на человека в месяц. Талоны не обеспечены ресурсами. Мукой в розницу не торгуют, она направляется только на хлебопечение. Хлебом тор­гуют с перебоями. Сахар отпускается по 1 кг в месяц на челове­ка. Также по талонам продаются из расчета на одного человека в месяц крупы и макаронных изделий — 0, 25 кг, масла расти­тельного — 150 г, яйцо — один десяток, чай — 50 г, спички — 10 коробков, соль — 500 г в квартал».

Рассчитайте нормы потребления продуктов питания в день, если человек пользуется только теми продуктами, которые может купить по талонам.

Цели и этапы политической реформы. Испытывая нарастающие трудности в экономике, руководство стра­ны во главе с М. С. Горбачевым с лета 1988 г. решилось на реформирование закостеневшей политической систе­мы СССР, которую расценило как главное звено «меха­низма торможения». Подталкивало к реформам и другое обстоятельство: появление альтернативных вариантов об­щественных преобразований, а также их «носителей» — новых политических сил, грозивших в дальнейшем лик­видировать монополию КПСС на власть.

На первом этапе целью политической реформы было укрепление руководящей роли КПСС в обществе через оживление Советов, подмятых в свое время под ее же­лезную пяту, привнесение в советскую систему элемен­тов парламентаризма и разделения властей.

В соответствии с решениями XIX Всесоюзной конфе­ренции КПСС (июнь 1988 г.) учреждается новый высший орган законодательной власти — Съезд народных депу­татов СССР и соответствующие республиканские съезды. Выборы депутатов проводились в 1989—1990 гг. на аль­тернативной основе (лишь на союзном уровне треть де­путатских мест резервировалась для прямых выдвиженцев самой партии и руководи­мых ею общественных организа­ций). Из числа народных депута­тов были сформированы постоянно действующие Верховные Советы СССР и республик. Вводился новый пост — председателя Совета (от Верховного до районного). Пред­седателем Верховного Совета СССР стал генеральный секретарь ЦК КПСС М. С. Горбачев (март 1989г.), председателем Верховного Совета РСФСР — Б. Н. Ельцин (май 1991г.).

Еще раньше с середины 1987 г. был провозглашен курс на глас­ность, т. е. на контролируемое свер­ху смягчение цензуры над средства­ми массовой информации, ликвида­цию «спецхранов» в библиотеках, публикацию ранее запрещенных книг и т. п. Однако вскоре выяснилось, что партаппарат, давно утративший свою гибкость и адаптационные возможности, не спосо­бен удержать поток свободного слова в русле официаль­но подтвержденного «социалистического выбора».

В сентябре 1987 г. Политбюро ЦК КПСС образовало Комиссию по дополнительному изучению материалов, связанных с репрессиями 30—40-х гг. и начала 50-х гг. И хотя советское руководство не решилось коснуться массовых репрессий, организованных большевистской партией ранее, деятельность по реабилитации жертв беззакония и произвола быстро набирала темпы.

Клей­мо «врага народа» было снято с Н. И. Бухарина, JI. Б. Каменева, А. И. Рыкова, JI. Д. Троцкого и мно­гих других видных деятелей советского прошлого.

Коренным образом менялась и судьба диссидентов. Для них открываются не только границы СССР, но и ворота тюрем и спецлагерей. Был возвращен из ссылки акаде­мик А. Д. Сахаров, тут же включившийся в активную общественную деятельность.

В этих небывалых с 1917 г. условиях свободы и духов­ного раскрепощения резко усилился спонтанный процесс формирования новых политических партий с крайне уз­кой социальной базой, зато самого широкого спектра: от монархических до анархических с преобладанием цент­ристских (либерально-демократических) группировок.

В республиках появляются партии и массовые движе­ния национальной, а зачастую и националистической ориентации — «народные фрон­ты» в Молдавии, Латвии и Эстонии, литовский «Саюдис», украинский «Рух», «Свободная Грузия» и др. В республиках Балтии, Армении, Грузии и Молдавии они получили устойчивое большинство в Верхов­ных Советах.

Как политический противовес «народным фронтам» в Латвии, Литве, Эстонии и Молдавии сложи­лись «интерфронты» — движения, выступавшие против сепаратист­ских, националистических тенден­ций, за равные избирательные пра­ва для всех жителей. Они объеди­няли преимущественно так называе­мое русскоязычное население.

В ряде крупных городов России также возникли общественно-поли­тические образования, весьма разношерстные по составу и целям. На их крайних флангах расположились проком­мунистический «Объединенный фронт трудящихся» и блок «Демократическая Россия», куда вошли наиболее радикальные и энергичные противники существующего режима.

Огромное большинство новых политических партий и движений открыто заняло антикоммунистические и ан­тисоциалистические позиции, отражая растущее недо­вольство народа неспособностью правящей партии оста­новить развал экономики и падение жизненного уровня.

Кризис охватывает и КПСС. Происходит массовый от­ток из компартии (к середине 1991 г. ее численность со­кратилась с 21 до 15 млн человек).

Листок из архива. Резолюция I съезда шахтеров СССР, июнь 1990 г.

«I съезд шахтеров СССР, выражая волю делегатов, подчеркивает полную независимость рабочих организаций угольной и гор­нодобывающей промышленности от любых политических образований... Наше стремление к независимости определяет и отношение к КПСС. Хотя КПСС переживает глубокий кризис, она в лице своих руководящих органов пытается сохранить монополию на власть, утверждая, что только Коммунистическая партия способна консолидировать общество.

Мы решительно не согласны с такой позицией. Это правда, что пять лет назад неко­торые руководители партии начали перестройку. Но сегодня КПСС больше препятствует преобразованиям общества, чем способствует им... КПСС утверждает, что она остается партией рабо­чего класса. Мы рабочие, но мы не считаем Коммунистическую партию в ее нынешнем виде своей партией...

Мы требуем, чтобы КПСС уже сегодня была лишена привилегированного положения на наших предприятиях. Парткомы и комитеты ВЛКСМ должны быть выведены с предприятий...

Мы считаем, что в условиях ста­новления многопартийности должен быть решен вопрос о нацио­нализации созданной народом собственности КПСС, а также со­зданы реальные возможности для деятельности партий».

Вопрос: Определите причины и сущность требований шахтеров.

В 1989—1990 гг. компартии Латвии, Литвы и Эсто­нии заявили о своем выходе из КПСС. Развернулся не­обратимый процесс идейного расслоения и организацион­ного разброда этой несущей конструкции советской государственно-политической системы, захвативший и прочие официальные структуры (ВЛКСМ, профсоюзы и др.).

При всей своей важности он, однако, был лишь внеш­ним проявлением другого, намного более глубокого про­цесса — регионального дробления до той поры единой и строго централизованной союзной номенклатуры. В стра­не начинают складываться новые центры реальной влас­ти — в лице республиканских съездов народных депута­тов и Верховных Советов, где происходит блокирование политиков либерально-демократической ориентации, прошедших в парламенты на волне критики КПСС, и старых опытных партократов.

Быстро нараставшее дистанцирование республикан­ских отрядов номенклатуры от московских верхов, кото­рое стало оказывать определяющее воздействие на разви­тие событий в СССР, объяснялось многими причинами. Отметим главные:

— безрезультативность действий центра и его прогрес­сирующая слабость. Он уже не мог с достаточной эф­фективностью, с одной стороны, обеспечивать интересы номенклатуры в целом, с другой — глушить сепаратист­ские тенденции в национальных регионах, систематиче­ски проявлявшиеся там и на предыдущих этапах совет­ской истории;

— сознательно взятый и умело проводимый курс пра­вящих элит большинства республик на ликвидацию лю­бых форм своего подчинения центру, обретение всей пол­ноты власти. Добиться этого можно было лишь путем выхода республик из Союза, получения ими статуса су­веренных, независимых государств, полноправных субъ­ектов международного права. Именно этой цели подчи­няются все действия республиканской номенклатуры.

Весной и летом 1990 г. Латвия, Литва и Эстония, а за ними Российская Федерация и другие союзные респуб­лики приняли декларации о государственном суверени­тете, устанавливавшие приоритет своих законов над за­конами Союза. Советское государство вступило в полосу дезинтеграции.

Корни и «механизм торможения» перестройки

Предста­вители левых, консервативных взглядов имели значительное влияние, оказывая сопротивление перестройке. Они высту­пали против перехода к рынку, против смешанной экономики и частной собственности, призывали защищать ценности социализма. Широкую известность в этой связи получила статья Н. Андреевой«Не могу поступаться принципами», опублико­ванная 13 марта 1988 г. в газете «Советская Россия».

Социальная база консервативных сил весьма разнообраз­на. Прежде всего она состояла из партийно-государственной бюрократии, которая являлась частью тоталитарного режи­ма, административно-командной системы.

Перестройка подры­вала фундамент бесконтрольной власти, произвола аппарата и чиновников, грозила лишением незаконных привилегий в виде спецпайков, спецдач, спецбольниц и т. д.

Но было бы ошибкой сводить «механизм торможения» только к противодействию со стороны бюрократии. Сталинизм и неосталинизм развратили часть рабочего класса средней и низкой квалификации. Идеологи КПСС и номенклатура провозглашали его «гегемоном», «ведущей силой» коммуни­стического строительства, щедро награждали рабочих «активи­стов» орденами, медалями, бесплатными государственными квартирами, бесплатными путевками в санатории, дома от­дыха и т.д. Под флагом «социальной защищенности» верхушка партаппарата поощряла уравниловку в оплате и иждивенче­ство на производстве, закрывала глаза на аморальное пове­дение (пьянство, брак на производстве и т. п.). Да и у прочих трудящихся сталинская модель социализма оставила глубо­кие шрамы: значительное распространение получили апатия, страх перед нововведениями, привычка «не высовываться», нежелание овладевать нормами политической культуры и пользоваться гражданскими правами и свободами.

Кроме того, консервативное течение имело (и сейчас име­ет) в нашей стране широкую поддержку среди многих представителей военно-промышленного комплекса (ВПК), а также армии, МВД и КГБ. Это связано с тем, что армия была опорой тоталитарного режима, а ВПК являлся люби­мым детищем административно-командной системы, и его развитие (финансирование и т. п.) шло без контроля со сто­роны общества.

Идея «социализма с человеческим лицом» получила распро­странение в самых различных социальных слоях, но бесслав­ные итоги перестройки вызывали растущее недовольство в обществе. Из 15 союзных республик, входивших в СССР, наиболее активно в 1990 г. за развитие процессов демократи­зации выступала Россия. В политической жизни важную роль играл блок «Демократическая Россия», который раз­вернул борьбу с монополией КПСС на власть, за построе­ние правового общества. Демократические силы поддержали Б. Н. Ельцина, который в мае 1990 г. был избран председате­лем Верховного Совета РСФСР. Съезд народных депутатов РСФСР 12 июня 1990 г. принял Декларацию о государствен­ном суверенитете Российской Федерации. Пример России, несомненно, повлиял на позицию других республик, в резуль­тате чего произошло заметное перемещение политической власти из Центра в республики. Стремление Верховного Со­вета России к проведению экономической реформы наруша­ло интересы номенклатуры, что вызвало резкое обострение противостояния Центра и Российской Федерации, «демокра­тов» и «партократов». Осенью 1990 г. общество и страна пере­живали кризис: авторитет союзной власти быстро падал, народ требовал реформ, все больше людей стали сознавать, что идея демократического социализма, «революции сверху» потерпела крах.

Обострение межнациональных отношений. Обстановка в стране к началу 1991 г. была сложной: помимо трудностей с перестройкой в КПСС, крайне негативную роль играло обо­стрение межнациональных отношений. В одних республиках (Литва, Латвия, Эстония) верх шили сепаратисты, национа­листические силы, провозгласившие курс ни государствен­ный суверенитет и выход из состава СССР. В других респуб­ликах (Азербайджан, Армения, Киргизия и др.) конфликты на национальной почве привели к вооруженным столкнове­ниям, в результате которых сотни людей были убиты и ране­ны, а в стране — впервые в мирное время — появились сотни тысяч беженцев.

В ряде мест вспыхнули межнациональные конфликты. В 1988—1990 гг. до предела обострились противоречия между Арменией и Азербайджаном из-за Нагорного Карабаха, вскоре ввергнувшие две республики в затяжную войну. Всю страну по­трясли кровавые события в Фергане (1989) и в Ошской области Киргизии (1990), где жертвами национальной розни стали сотни невинных людей. Накалились взаимоотношения правительства Грузии с Абхазией и Южной Осетией, причем конфликт с по­следней вылился в 1991 г. в вооруженные столкновения. Тяжелая обстановка сложилась в Молдавии и Прибалтике. Там нара­стала напряженность между коренным и русскоязычным насе­лением.

Решающее значение для исхода начавшейся «войны законов» имело то обстоятельство, что республиканским элитам удалось связать собственные интересы с интере­сами широких слоев населения, которые выражали несо­гласие с существовавшей формой взаимоотношений субъ­ектов формально федеративного, а на деле унитарного Союза.

На протяжении десятилетий центр систематически пе­рекачивал материальные и финансовые средства из Рос­сии в национальные республики, стремясь где ускорить развитие отсталых регионов, где «умиротворить» наро­ды, насильно включенные в состав советской империи, более высоким (по сравнению с общесоюзным) уровнем жизни. Но, превратив Россию в «донора» и обескровив ее, руководство СССР так и не смогло снять напряжение в межнациональных отношениях. Немалую роль здесь играли и чрезмерный централизм в управлении, и навя­зывание союзными органами своих установок в области использования природных ресурсов, экономического, со­циального и демографического развития республик без должного учета их собственных интересов, и многочис­ленные факты неуважения национальной культуры, язы­ка, обычаев. Жесткая реакция союзных властей на лю­бой всплеск национальных чувств только еще больше загоняла их в подполье и таким путем создавала эффект тлеющего торфяного болота.

На поверхности было все спокойно, звучали бравурные речи о дружбе народов, а внутри не затухали очаги межнациональной розни, непо­нимания и разногласий.

Сыграло на руку местным правящим элитам и консти­туционное оформление большевистского «наследия» в об­ласти национально-государственного строительства. Как мы знаем, коммунистическую идеологию пронизывала идея о праве наций на самоопределение вплоть до отде­ления. Единое государство — СССР — во всех Конститу­циях начиная с 1924 г. официально рассматривалось в качестве «добровольного союза суверенных советских республик», обладающих правом свободного выхода из него (ни в одном государстве мира никакая его часть не имеет конституционного права на отделение и образова­ние самостоятельного государства). Закрепленное в Кон­ституции территориально-государственное размежевание внутри страны, хотя проводилось волевыми решениями центра и не следовало строго национальному принципу, в конечном счете основывалось именно на нем — каж­дая из союзных республик создавалась на базе крупной «титульной» нации, дававшей субъекту СССР свое исто­рическое имя. Республиканские органы власти и управ­ления, мало отличавшиеся по реальным полномочиям от аналогичных органов в областях Российской Федерации, имели тем не менее все атрибуты собственной суверенной государственности: законодательные (Верховные Советы, позднее — съезды народных депутатов), исполнительные (Советы Министров), судебные (Верховные суды), минис­терства и т. д.

По мере ослабления КПСС — несущей конструкции союзного государства эти конституционные положения начали с нараставшей силой работать против центра, создавая, помимо прочего, благоприятный международ­но-юридический фон для его развала.

Оказавшись под перекрестным огнем критики полити­ческих оппонентов с левого (ортодоксально-марксистско­го) и правого (либерально-демократического) флангов, а также руководства республик, горбачевская администра­ция вяло, теряя инициативу, перешла с весны 1990 г. которому этапу политических реформ. Постепенно они распространились и на сферу государственного устройства СССР.

Отличительными чертами этого были:

- признание сдвигов в общественных настроениях, в реальной расстановке политических сил и их законодательное оформление (принятие в августе 1990года закона о печати, где на государственном уровне провозглащалась свобода средств массовой информации и недопущение их цензуры, отмена статьи6 в Конституции СССР,

закреплявшей «руководящую и направляющую» роль КПСС начатая с 1991 г. официальная регистрация политических партий и др.);

- введение новой высшей законодательной должности – президента СССР и концентрация властных полномочий в президентском аппарате за счет союзных советских структур (Съезда народных депутатов и Верховного Совета), терявших контроль над ситуацией в стране и авторитет в обществе. 3 Съезд народных депутатов СССР в марте 1990г. избрал президентом СССР М.С.Горбачева;

- прямые переговоры президента СССР с руководством республик о заключении нового союзного договора.

Обострение межнациональных отношений. Обстановка в стране к началу 1991 г. была сложной: помимо трудностей с перестройкой в КПСС, крайне негативную роль играло обо­стрение межнациональных отношений. В одних республиках (Литва, Латвия, Эстония) верх шили сепаратисты, национа­листические силы, провозгласившие курс ни государствен­ный суверенитет и выход из состава СССР. В других респуб­ликах (Азербайджан, Армения, Киргизия и др.) конфликты на национальной почве привели к вооруженным столкнове­ниям, в результате которых сотни людей были убиты и ране­ны, а в стране — впервые в мирное время — появились сотни тысяч беженцев.

Объясните значение понятий и выражений: «человеческий фактор», разгосударствление собственности, бюджетный дефицит, «народный фронт», «интерфронт», «война законов», дезинтеграция.