![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Процент респондентов, имевших в детстве гендерно-неконформные предпочтения и поведение 8 страница
Однако различия между «буч» и «фем» не следует абсолютизировать. Только треть лесбиянок причисляет себя к одному из полюсов. Почти половина лесбиянок считает себя андрогинными, а 19% не находят подходящего определения. Четыре из пяти «фем» и только 23% «бучей» считают, что они могут «сойти» за гетеросексуальных женщин. Соответственно, «бучи» чаще и раньше «фем» открыто декларируют свою гомосексуальность и больше представлены в политической и общественной сфере. Как и у остальных мужчин и женщин, телосложение, психология и сексуальное поведение лесбиянок сплошь и рядом не совпадают. По их общепсихологическим свойствам, измеренным по методике Сандры Бем, «бучи» выглядят более маскулинными, «фем» — более фемининными, а андрогинные лесбиянки — более андрогинными. Однако существенной разницы в социальном происхождении и статусе, телосложении, отношениях с матерью, домашних ролях или в сексуальной практике (интенсивность половой жизни, способность испытывать оргазм, инициатива, сексуальная техника, получаемое удовольствие и выполнение «мужской» роли) между этими тремя типами женщин не выявлено. Внешние формы поведения, одежда, манеры и прочее чаще всего подстраиваются под глубинные психологические свойства. «Речь идет не о моей одежде, хотя я всегда ясно и определенно выгляжу по-мужски. И не о том, что я не пользуюсь косметикой или другими женскими ухищрениями, хотя я никогда этого не делаю. Дело не в длине моих волос и не в том, чтобы быть крутой. Моя подруга... гораздо круче меня. Быть «буч» для меня связано исключительно с сексом. Я буч, потому что я хочу женщину и могу заставить ее почувствовать это. Мне нужно — и это очень сильная потребность — быть самым лучшим любовником моей любимой. Мне нужно узнать от нее, что пережитое мною в юности поражение, тот ужасный миг, когда я поняла, что никогда не буду мужчиной и что в этой культуре я также никогда не стану настоящей женщиной, можно преодолеть с помощью ее удовольствия и моего удовольствия от той радости, которую испытывает она»17. «Я всегда страстно любила женщин. Мне нравится, как «фем» идет по танцевальному залу, зная, что все взоры сосредоточены на ней. Я люблю жесткий взгляд в глаза другой «буч», которая оценивает меня как свою соперницу или свое очередное завоевание. Я люблю соблазн в глазах «фем»18. Чувства «фем» являются в какой-то степени встречными. Юная героиня рассказа американской писательницы Бет Ньюджент говорит о своей старшей подруге: «Она — моя мать, мой отец, моя сестра, брат, любовница, она — все, в чем, как я думаю, человек вообще может нуждаться»19. Но хотя эта женщина — все, она не мальчик. Она уверяет, что мальчики «совсем неинтересные и, вырастая и становясь мужчинами, они становятся еще более неинтересными»20. Чтобы проверить это, девушка идет в компанию юных пуэрториканцев, но оказывается, они похожи на примитивных стадных животных. Выбранный ею мальчик в машине «просто вставляет его и кончает, как мокрый кусок мыла выскальзывает из ладони, и это то, чего мне хотелось». Дефлорация совершилась, говорить больше не о чем, но какой контраст с нежностью и единственностью старшей подруги! «Единственная плоть — ее плоть, единственное прикосновение — ее рука... Она — все, чем я стану, и вместе мы становимся всеми воспоминаниями, когда-либо существовавшими в мире»21. Не следует думать, что лесбиянка-буч — простое подражание мужчине. В отличие от транссексуалок, лесбиянки вовсе не стремятся стать мужчинами или уподобиться им. В начале своей сексуальной карьеры некоторые женщины по неопытности поступают так, наивно думая, что быть «буч» — значит быть заменой мужчины, но из этого, как правило, ничего не получается. Если «буч» начинают воспринимать как мужчину, она чувствует себя в этой роли так же неестественно и неуютно, как в традиционной женской роли. Не нужна такая имитация и ее партнерше, иначе она нашла бы себе «настоящего» мужчину (что и делают многие бисексуальные женщины). «Хореография» лесбийских отношений не повторяет гетеросексуальных моделей поведения, ухаживания и т. д. Это специфически женские отношения, со своим особым языком и символикой, которые мужчине трудно понять. Кстати сказать, лесбийские пары далеко не всегда соединяются по принципу «буч» + «фем». Две «бучи», как правило, ужиться не могут, но все остальные сочетания вполне возможны и сугубо индивидуальны. Отличия лесбийской любви от разнополой и от мужской22 отражают общие особенности женской сексуальности и стиля жизни. Некоторые исследователи полагают, что женская сексуальность, в силу ее диффузности, сильнее тяготеет к бисексуальности, чем мужская*. Количество женщин, считающих себя лесбиянками, обычно вдвое меньше числа мужчин, считающих себя геями (это верно и для подростков), а женский сексуальный опыт и эротическое воображение чаще бывает смешанным, бисексуальным. Первые девичьи гомоэротические чувства значительно чаще, чем у юношей, имеют скорее сентиментально-романтическую, чем сексуальную окраску. В то же время девушки, имевшие до 18 лет опыт однополых связей, обычно продолжают его и в старших возрастах, тогда как большинство юношей такие эксперименты прекращают. o По мнению Сони Дюринг (During S. Uber sequentielle Homo- und Heterosexualitat. Zeitschrift fur Sexualforschung, 1994. 7 Jg. Heft 3. S. 193— 202), жесткое разграничение гомо- и гетеросексуальности неприменимо ко многим женщинам, сексуальные предпочтения которых являются в какой-то мере сменными, сменяющими друг друга, причем решающее значение в этом «эротическом континууме» имеют не врожденные влечения или импринтинг, а ранние бисексуальные желания и конфликт между сексуальностью и половой/гендерной идентичностью. Женщина, которая не может принять существующую в обществе поляризацию маскулинности и фемининности, может считать свое влечение и к мужчинам и к женщинам эротическим. Преобладание того или другого зависит как от детского опыта и индивидуальных свойств, так и от социальных норм и процессов. В частности, социальное раскрепощение женщин может облегчать им возможности гомо- или бисексуального выбора не только в юности, но и на позднейших этапах жизненного пути. Эта гипотеза требует тщательной проверки. Взаимоотношения между лесбиянками, как правило, теснее и эмоциональнее, чем между гетеросексуальными партнерами и между «голубыми» мужчинами. Любовь, ласка, эмоциональная и общая телесная близость для них важнее, чем собственно сексуальный контакт, имитация полового акта. Большинство лесбиянок определенно предпочитают стабильные парные союзы случайным связям. По данным разных опросов, три четверти лесбиянок предпочитают поддерживать стабильные моногамные отношения, основанные на принципе сексуальной исключительности, и на самом деле они чаще геев живут парами, сохраняя верность друг другу. При опросе 560 мужских и 706 женских пар так ответили девять десятых женщин и две трети мужчин23. Количество живущих парами лесбиянок, имеющих сексуальные связи на стороне, большей частью не превышает 20—25%, хотя многое зависит от характера выборки. В крупном опросе американских гомо- и гетеросексуальных пар на вопрос «Если бы у вас не было пары, стали бы вы заниматься сексом с кем-то, кого вы больше никогда не увидите?» утвердительно ответили 14% лесбиянок, 20% замужних женщин, 34% гетеросексуальных мужчин и 73% геев24. Общее число сексуальных партнерш в течение жизни у лесбиянок значительно меньше, чем у геев, но больше, чем у гетеросексуальных женщин; две трети имели в течение жизни от 3 до 10, одна треть — свыше 10 партнерш. По интенсивности (частоте) сексуальных контактов лесбийские пары сильно уступают геевским, но степень сексуальной удовлетворенности у них выше. Хотя многие лесбиянки говорят, что хотели бы заниматься сексом чаще, количественная сторона значит для них меньше, чем эмоциональная удовлетворенность совместной жизнью. В этом отношении, как и в некоторых других, лесбиянки — типичные представительницы своего пола/гендера. В отличие от разнополых пар, где сексуальная инициатива чаще принадлежит мужчинам, в однополых парах, как мужских, так и женских, обычно соблюдается равенство, навязывать себя партнерше не принято. Благодаря телесной открытости и повышенной эмпатии, многие лесбиянки получают больше чувственной радости от секса, чем гетеросексуальные женщины. При сравнительном изучении сексуальных реакций и поведения 111 молодых (от 20 до 30 лет) немецких лесбиянок и 144 гетеросексуальных женщин лесбиянки показали более высокую сексуальную активность и удовлетворенность, чем гетеросексуальные женщины. Лесбиянки чаще мастурбируют, испытывая при этом оргазм (только 4, 4% не имели этого опыта). Оргазм с партнершей всегда или почти всегда испытывают 60, 8% лесбиянок (против 40, 7% гетеросексуальных женщин, 12, 3% гетеросексуалок вообще не имели оргазма). Значительно чаще переживают они и так называемую «женскую эякуляцию»25. Дело здесь, по-видимому, не столько в психофизиологических особенностях и не в том, что однополый секс сам по себе «лучше», сколько в том, что лесбиянки придают больше значения сексуальности и добиваются удовлетворения своих желаний, тогда как гетеросексуалки часто стесняются их сформулировать и терпят мужскую некомпетентность. Что лесбиянки делают друг с другом в постели? Мужчинам, с их зацикленностью на пенисе, «женский» секс кажется «ненастоящим». Но женские сексуальные реакции, даже в разнополых отношениях, отличаются от мужских, в частности они не так сильно локализованы в гениталиях. Иногда это переживается как проблема: Как мало мне дано для сочлененья с тобою впадин, выступов, пазов. Как мало — только локти и колени — дано креплений. Ненасытен зов вдавиться в поры кожи, в кровоток твой устремиться водопадом горным, извилинами мозга и кишок совпасть, и позвоночники, как корни, переплести, чтоб на двоих— топор... Как мало мне дано природой-дурой: пристраивать в единственный зазор несложную мужскую арматуру. Однако эта «проблема» вполне разрешима. Сексуально раскрепощенная женщина чувствует и реагирует не только своими гениталиями, но всем телом: Слава рукам, превратившим шрам в эрогенную зону; слава рукам, превратившим в храм домик сезонный; рукам, преподавшим другим рукам урок красноречья — вечная слава твоим рукам, локтям, предплечьям!..26 Диффузность женской сексуальности позволяет лесбиянкам без особого труда компенсировать отсутствие мужского члена. Их сексуальный репертуар почти так же богат, как и репертуар гетеросексуальных женщин. 90% лесбиянок с удовольствием мастурбируют. Широко распространены мануально-генитальные (от 60 до 98% опрошенных) и орально-генитальные (от 60 до 80%) ласки. Реже (порядка 40%) используются дилдо и вибраторы. Около 1% играют в садомазохистские игры. Но эти сексуальные техники и игры большей частью не имеют для них, в отличие от мужчин, самодовлеющего значения и выступают скорее как моменты общей телесной и эмоциональной близости. Лесбиянки значительно чаще гетеросексуальных и мужских пар целуются и обмениваются другими знаками нежности. Частота переживания оргазма у них такая же или несколько выше, чем у гетеросексуальных женщин, причем оргазм, доставленный партнерше, часто приносит больше удовлетворения, чем собственный оргазм. Сексуальные проблемы и жалобы лесбийских пар в основном те же самые, что и у гетеросексуальных пар. Только половина опрошенных в середине 1980-х годов немецких лесбиянок27 сказали, что могут совершенно свободно говорить о своих сексуальных желаниях, почти треть имели желания, о которых их партнерши не знали. У некоторых пар возникают проблемы с соотношением социального равенства и сексуальной взаимности. Встречается и прямое сексуальное принуждение. Так что не во всем виноваты мужчины. Вопреки теоретическим ожиданиям и житейскому стереотипу, средняя продолжительность существования женских пар меньше, чем разнополых и даже геевских. Последнее кажется странным, так как лесбиянки больше ориентированы на моногамный союз. Вероятно, дело в том, что женщины придают чрезмерное значение психологическим нюансам, на которые мужчины не обращают внимания, и это делает их союзы менее прочными. Кроме того, лесбийские пары, в отличие от геевских, бывают преимущественно закрытыми, измены и похождения на стороне здесь не прощаются и приводят к разрушению старой и созданию новой пары. Как и для всех людей, серьезной проблемой для лесбиянок является старение. На посторонний взгляд, обделенные детьми и незамужние лесбиянки кажутся более одинокими, чем гетеросексуальные женщины. Вспомним мрачный образ одинокой старой лесбиянки, нарисованный Мариной Цветаевой. Но и тут стереотип не всегда оправдывается. Не у всех гетеросексуальных женщин есть дети, не все лесбиянки бездетны и не все дети приносят матерям радость. Некоторые «сексуально благонадежные» пожилые женщины находят себя не столько в роли матерей и бабушек, сколько в труде и общественной деятельности. То же самое, только чаще, делают лесбиянки. Если же иметь в виду сексуальные отношения, то лесбиянки уверяют, что они находятся даже в выигрышном положении по сравнению с гетеросексуальными женщинами и гомосексуальными мужчинами. Из-за разных темпов старения мужчин и женщин в браке часто возникают дисгармонии, когда привычное тело жены уже не возбуждает стареющую плоть мужа, заставляя искать утешений на стороне. Пожилой женщине это сделать труднее. Многие люди отказываются от чувственных радостей задолго до исчерпания своих психофизиологических ресурсов. Для геев старение — еще более болезненная проблема. Лесбиянкам в этом отношении легче. Хотя уровень их сексуальной активности ниже, чем у мужчин, у них нет и ее резкого падения с возрастом. Молодые «фем» ищут в старших подругах не столько красоту и сексуальную потенцию, сколько жизненный опыт, энергию, уверенность в себе. Властные и сильные женщины бальзаковского возраста имеют здесь своеобразную харизму, которой у них не было бы в другой среде. «Посмотри-ка, — сказала мне Вика, указывая глазами на проплывающую мимо Женю Дебрянскую, держащую за руку какую-то барышню. — Это моя прошлогодняя любовь. Я была просто без ума от нее. Хотя, если честно, быть без ума от Жени — дело нехитрое, здесь каждая вторая тебе это подтвердит. Все очень просто: она говорит низким голосом, загадочно улыбается, у нее такой волнующий роковой имидж — молоденьким впечатлительным девочкам это нараз «сносит крышу». Стоит только посмотреть Жене в глаза — это глаза человека, повидавшего много всякого разного, но они обещают любовь, фантастическую любовь...»28 Разумеется, девичьи грезы не всегда сбываются. Но донжуаны в штанах тоже не всегда оправдывают внушаемые ими ожидания. Как бы то ни было, стареющие «бучи» чувствуют себя более уверенно, чем их ровесники-геи. Их реже бросают ради более молодых женщин, да и сами они меньше тяготеют к незрелой юности. Недаром многие радикальные лесбиянки непримиримо относятся к геевским увлечениям мальчиками-подростками. Самая сложная проблема лесбиянок — дети. Многие лесбиянки (21% из 706 опрошенных американских пар29) являются матерями, еще больше — хотят ими стать путем искусственного осеменения, усыновления или как-то еще. Как показывают многочисленные исследования30, ни стиль их материнства, ни его результаты в принципе не отличаются от того, что делается в обычных разнополых или неполных, «материнских» семьях. Эти качества зависят не от сексуальной ориентации женщины, а от ее индивидуальных особенностей. Разумеется, матери-лесбиянки и их дети имеют свои специфические трудности. Первая проблема — как восполнить недостающее ребенку мужское влияние? — с той же остротой стоит в любой семье, где нет отца, и решается (или не решается) точно так же. В России без отцов растут 14 миллионов детей. Вторая трудность — должна ли женщина рассказать о своей сексуальной ориентации детям, не будет ли это для них психической травмой, смогут ли они понять и принять ее, как эта информация повлияет на их отношения со сверстниками и т. д.? 31 Если она решит все скрывать, вся их семейная жизнь будет основана на лжи. Разные дети в разных средах реагируют по-разному. «Когда я впервые (в 16 лет) заподозрила, что моя мать — лесбиянка, я была шокирована не самим фактом ее лесбиянства, а тем, что я должна соперничать за ее привязанность с другой женщиной. Если бы это был мужчина, соперничества бы не было, потому что я считала нас (себя с мамой и всех женщин) особой и очень специфической группой, отличной от мужчин. Поэтому если бы мать любила мужчину, в этом не было бы, так сказать, конфликта интересов»32. Для многих детей главная забота в другом — что скажут их школьные друзья, если узнают? В российских условиях, где человеческой информации об однополой любви почти нет — газеты пишут главным образом об экзотическом сексе, — такие ситуации часто безысходно трагичны, вынуждая женщин скрываться и лицемерить. Но говорить об этом все равно придется. Женская однополая любовь — такая же социальная и психологическая реальность, как и всякая другая, и относиться к ней нужно так же тактично и уважительно.
o В ЛУЧАХ ВОСХОДЯЩЕГО СОЛНЦА Потемки моей души отступают перед зарею азбук, перед туманом книг и сказочных слов. Федерико Гарсия Лорка Я хочу вернуться к своей первоначальной метафоре. Мне кажется, она имеет отношение не только к однополой любви и не только к сексуальности. Человечество вступило в период предрассветных сумерек, когда луна и солнце как бы сосуществуют. Первое чувство, которое возникает при этом, — разочарование по поводу крушения иллюзий и «расколдования» мира. Романтические голубые тона становятся серыми, и сквозь них проступают жесткие контуры металлоконструкций. Но самое сильное разочарование — не в других, а в самих себе. Советские интеллигенты верили, что их творческой самореализации мешает только политический гнет, но опыт последнего десятилетия показал, что мы не сумели воспользоваться глотком свободы и снова ждем какого-то чуда и нового мессию. А на самом деле жизнь продолжается, старые проблемы сменяются новыми, и исторически беспамятные подростки, которые смотрят не назад, а вперед, по-своему правы. Мы в их возрасте были не лучше. Культурно изолированная и загнанная в гетто однополая любовь казалась чем-то совершенно исключительным, невообразимо отвратительным и так же невообразимо прекрасным. Между тем вся она — разная. Однополые привязанности и отношения существуют во всех человеческих обществах, они имеют глубокие биологические и социально-культурные предпосылки, устранить их невозможно, попытки сделать это раскалывают общество и уродуют человеческие чувства. Но ни на одном уровне анализа однополая любовь не образует единого явления. В биологии бесконечно сложное взаимодействие генов, гормонов и нервных путей порождает множество разнообразных типов сексуальности (гомо-, гетеро-, би-, интер-, транс-), не сводимых к единой системе детерминант и предрасполагающих индивидов к тем или иным сексуальным сценариям и типам поведения, которые в одних случаях представляются взаимоисключающими, а в других — взаимодополнительными. Даже слова «сексуальная ориентация» и «сексуальное предпочтение» обозначают, в сущности, разные явления. Так же различны социокультурные нормы, с помощью которых общество конструирует соответствующие «сексуальные идентичности» и регулирует связанные с ними чувства и отношения. А уж индивидуальные различия в выборе типа сексуального партнера, эмоциональной окрашенности испытываемых чувств и предпочитаемой сексуальной технике и вовсе необозримы. Это верно не только относительно гомосексуальности. Если бы кто-то прокоррелировал на достаточно большой выборке психологические свойства мужчин, предпочитающих блондинок брюнеткам или позицию «женщина сверху», он нашел бы немало занимательного. Но вряд ли на этом стали бы строить «типологию личности». Деконструкция понятия «сексуальной ориентации», расчленение его на ряд взаимосвязанных, но автономных параметров имеет не только эвристическую ценность, но и определенный политический смысл. Стигма и дискриминация в свое время загнали гомосексуалов в гетто. Освободительное движение геев и лесбиянок требует признания их особой идентичности и гражданских прав. Эти задачи — я хочу подчеркнуть это максимально определенно и резко — до сих пор нигде в мире (и тем более в России!) не решены. Но что будет дальше, в исторической перспективе? Демократический плюрализм не устраняет индивидуально-групповых различий, он даже способствует их умножению. Но коль скоро эти различия не становятся базой для социальной стратификации и соответствующих привилегий для одних и невыгод для других, люди перестают придавать им значение. Каждый из нас имеет множество социальных ролей и идентичностей, но наибольшее значение имеет та из них, в которой человек чувствует себя наиболее уязвимым и ранимым. По мере того как люди начинают более свободно и терпимо относиться к своей собственной сексуальности, ослабевают также гетеросексизм и гетероцентризм. Это долгий и трудный процесс, но тем не менее он идет. Его главное звено — не сочувствие (сочувствовать можно слабым, больным и угнетенным), а безразличие (мне все равно, с кем ты спишь и каким способом) и уважение к праву личности на индивидуальность и самореализацию. Пока геи и лесбиянки подвергаются преследованиям и дискриминации, каждый демократически мыслящий человек обязан поддерживать их борьбу за гражданские права. Когда эта цель будет достигнута, им уже не понадобятся особые политические организации, а то, что необходимо для реализации их специфических интересов, будет функционировать на нормальной коммерческой основе. Соответственно будет меняться их самосознание. Любое угнетенное меньшинство противопоставляет тезису о своей неполноценности антитезис о своем превосходстве. И то и другое одинаково ложно. Творческие потенции надо доказывать не в постели. Принятие и понимание многомерности своей индивидуальности многое в жизни меняет. Людям викторианской эры было мучительно трудно осознать свои гомоэротические наклонности, они старались преуменьшить их значение. Затем маятник качнулся: сексуальная ориентация превратилась во всеобъемлющую гей-идентичность. Современный человек уже не испытывает потребности в строгих определениях, он может позволить себе быть множественным и разным, не задаваясь вопросом «почему?». Его гендерная идентичность, как и все прочие социальные роли, становится более подвижной и текучей и отказывается быть втиснутой в прокрустово ложе однозначных и жестких определений. Это распространяется и на сексуальную ориентацию. Нежелание российских законодателей расстаться со знаменитым «пятым пунктом» советского паспорта коренится вовсе не в развитом этническом/национальном самосознании, а в его слабости и желании подкрепить свою проблематичную идентичность административно. С сексуальной ориентацией дело обстоит принципиально так же. Понимание ее многомерности влечет за собой не столько рост поведенческой или идентификационной бисексуальности, сколько нежелание категоризировать себя и других по этому признаку. По мере того как ослабевает социальная необходимость нечто скрывать, уменьшается потребность притворяться и изображать. У однополой любви становится больше индивидуальных «ликов» и значительно меньше — стандартных «масок». Сегодня сексуальные меньшинства только начинают требовать себе места под солнцем и чувствуют себя в его лучах не слишком уютно. Но связанный с их «выходом в свет» сенсационализм со временем пройдет. Повседневная жизнь всегда кажется прозаичной и будничной, поэзию и романтику человек несет в душе. От освещения это не зависит.
|