Византийская историография

Сплав античного наследия и христианства – вероятно, наиболее характерная особенность византийской общественной и исторической мысли. Это наблюдалось и в жанрах, и в охвате материала. В частности, от античности перешла любовь к историям, события которых наблюдали сами историки, от христианства – к жанру всемирной истории. В Византии, за исключением самого раннего периода, встречается мало писателей, которые так или иначе не соприкасались бы с богословием.

Одним из самых известных историков раннего периода Византии был Прокопий Кесарийский преуспевший на дипломатической и политической службе при дворе императора Юстиниана I, периоду правления которого и посвящены главные его произведения. (Напомним, именно при Юстиниане был период наивысшего подъема Византийской империи) Но Юстиниан надорвал силы империи. Всё это отражается в двойственности позиции Прокопия. В одних произведениях он прославляет императора, его войны и политику, а в других – («Тайной истории») излагает иной взгляд на состояние империи, облик ее правителей и политической элиты. Он подверг Юстиниана и его окружение критике и моральному осуждению, изобразил его правление как тиранию. Он скорбит о том, что упадок нравов подрывает ее величие.

На византийскую историографию оказали особое влияние «Церковная история» Евсевия Кесарийского, теология истории Августина, всемирная «история против язычников в семи книгах» Орозия.

Орозий проповедовал возможность единения светской власти и церкви в отличие от Августина, резко противопоставлявшего государство и церковь в теории двух градов. Особенность: сильная приверженность античной традиции сочеталась со слабым заимствованием достижений других культур (Это происходило также от чувства культурного превосходства).

В VII–XII вв. основным жанром становится всемирноисторическая хроника, которая основывалась на библейской версии человеческой истории от сотворения мира. Но уровень критического метода источников были низким, хронисты широко использовали всевозможные легенды и баснословные рассказы, не отделяя их от достоверных сведений.

В XI–XII вв. византийская историография переживает подъем: появляется ряд выдающихся авторов, которые создали яркие произведения, выходящие за рамки канона всемирно-исторической хроники, в том числе историко-мемуарного характера. Главными жанрами историографии были хроника и история, которые сильно различались между собой. Но шел поиск возможностей синтеза обоих жанров. Сумел преобразовать хронику в историю, был крупнейший историк Михаил Пселл. Его «Хронография» посвящена столетнему периоду византийской истории. Каждая глава сочинения Пселла посвящена определенному императору. Сам Пселл – один из самых интеллектуальных византийских писателей. Михаил Пселл, возводя события истории к воле божественного провидения, в то же время считал необходимым исследовать их земные причины и результаты. Подобно наиболее глубоким античным исследователям, он не ограничивал объяснение внешнеполитических поражений своей страны иноземными нашествиями, а старался обнаружить признаки разложения Византии в периоды ее расцвета.

В XI–XII вв. возобновляется и жанр историй, в которых основное внимание уделяется событиям, очевидцем которых был их создатель, авторской оценке персонажей и явлений. («Алексиада», написанная в честь отца императора Алексея I Комнина Анной Комниной)

Завершением византийской историографии стало создание ряда сочинений, посвященных истории завоевания Константинополя турками и падению империи