Примеры резьбы по камню в Осетии: узор, скомпонованный из древних культовых символов, и ор­намент пвреднеазиатского п роисхождения

динцев на западе, грузин на юге. Мужчины роста выше среднего, плотного телосложения, с массивным черепом и крупными, выразительными чертами лица. Мужчины большей частью черноволосы; среди женщин, как и у других кав­казских горцев, много шатенок, порой с рыжеватым от­тенком волос, но здешние женщины более ярки, по-евро­пейски интересны.

Осетины — народ смешанного происхождения. Их язык от­носится к группе иранских, но это не значит, что они

являются переселенцами из Персии или персы происходят из Осетии.

Ираноязычные племена, в древности населявшие Евразий­скую степь, то и дело перемещались с места на место, истребляли друг друга или смешивались друг с другом, в результате чего прекращали свое бытование прежние культуры и образовывались новые. Двадцать семь веков

тому назад из бедных пастбищами холодных степей При-уралья двинулись на юго-запад и юго-восток, в поисках более благодатных мест, скифы. Они установили свое гос­подство на обширных территориях. Но через полтысячи лет оттуда же, откуда вышли скифы, и тем же путем двину­лись сарматы. Как свидетельствует древнегреческий автор, они, разбив скифов в бою, поголовно истребляли всех людей этого племени, не щадя никого. На Северном Кавказе сарматы уничтожили и оттеснили в глубь гор мест-

169—170. Осетинская дере­вянная скульптура: верхняя часть посоха и застольная чаша (Северо-Осети некий республиканский художест­венный музей)

ные племена, частично еще сохранявшиеся здесь при скифах. В чеченском языке и теперь еще есть слово «цармат», что значит «страшный, косматый, чуждый чело­век». Скифы и сарматы б.ыли отдаленно родственны; их языки были сходны; в названии того и другого народа (сак-иф, сак-мат) значилось имя их тотемного животного — оленя, который у них назывался «сак».

Две тысячи лет тому назад из среды сарматских племен выдвинулись аланы, жившие тогда на Дону. Аланами их называли греки, а затем византийцы; может быть, это было название одного из аланских племен, но сами аланы его как общий этноним не употребляли, и со временем он был у них забыт. Себя аланы называли «асса». Надо по­лагать, это — одно из этнических наименований у древних племен Юго-Восточной Европы и Евразийской степи; они его проносили с собой повсюду. Данный этноним сохра­нился в названии города Яссы в Бессарабии и одноимен­ного города (теперь он называется Туркестан) в Средней Азии. Какое-то племя с таким именем, пройдя на юг Бал­канского полуострова и перебравшись через пролив на тер­риторию нынешней Турции, в устах греков дало название той земле; отсюда и пошло название всего материка-Азия. Произошло же это племенное имя, видимо, от на­звания священного животного, которому они поклонялись: по некоторым данным, «аси» у древних иранцев как будто означало «конь», а конь считался одним из воплощений солнечного божества. Подобным же образом слово «росс», которое означало «конь», стало названием одного из пле­мен, живших на Днепре, а затем русского народа. В первых веках нашей эры аланы господствовали в бассейне Дона и на всем Предкавказье. Как все скотоводы-кочевники, они были воинственны и считали войну, т. е. организован­ный грабеж других народов, сопровождающийся массовыми убийствами и разрушениями, доблестью. Подобно тому, как это делали их предшественники — скифы и сарматы, аланы неоднократно с боем врывались в Закавказье. Но вот из глубин Азии двинулась на запад новая грозная сила — тюрки. Они заняли Среднюю Азию и Казахстан, частично истребили обитавших здесь иранцев (согдийцев, хорезмийцев, саков), а остальных ассимилировали, образовав новые, тюркоязычные народы — узбеков, туркмен. Одновременно продвигались из дальних просторов Азии на запад и другие кочевые племена — монголы. Монгольские гунны, потерпев поражение в длительной борьбе с Китаем, ушли в Казахстан, а оттуда перекочевали в южнорусскую степь, где они в IV веке столкнулись с аланами и готами (германским племенем, пришедшим из Северной Европы). Гунны разбили готов и алан, прошли дальше на запад,

основали на территории нынешней Венгрии могущественное государство во главе с грозным Аттилой, а потом исчезли — часть их была истреблена, а другие разбрелись кто куда и растворились среди местного населения. Нашествие гуннов, как и последующие нашествия монголов и тюрков, сохранились в памяти оседлых народов как страш­ное бедствие. Правда, по всякому вопросу есть разные мне­ния. Например, историк Л. Н. Гумилев о гуннах и других азиатских кочевниках, оказавших пагубное влияние на истори­ческие судьбы многих народов, отзывается восторженно, как о культуртрегерах, даже научивших европейцев носить штаны. Вместе с гуннами ушла на запад часть алан. Долго колесили они по Европе, попали и в Северную Африку, а потом, как и гунны, исчезли.

Аланам Дона и Предкавказья, едва оправившимся после удара гуннов, пришлось вступить в борьбу с новой силой — хазарами. При этом они нашли себе естественных союзников у горцев западного Дагестана, предков нынешних аварцев. Средневековый арабский автор сообщает, что «цари» Сарира и алан находились в династических связях — каждый женился на сестре другого.

Теснимые тюрками — хазарами, а также булгарами, которые пришли сюда с гуннами, аланы отступали к Кавказским горам. Ядром территории алан в это время (V—IX вв.) была лесистая горно-предгорная местность в верховьях Куба­ни и ее притоков, к западу от нынешней Осетии. Со временем они, однако, были вытеснены оттуда тюркскими и кабардино-черкесскими племенами. На востоке аланы проникли в пред­горья Чечено-Ингушетии, отдельные их группы попали и в Дагестан.

Значительная часть алан ушла в горы Осетии. Они здесь за­няли Дарьяльский проход—единственное ущелье, разрезаю­щее тысячекилометровую горную цепь Главного Кавказского хребта. Этот проход персы назвали Дар-и-алан, т. е. «Ворота Алан», откуда и нынешнее его название. Дарьяльский проход имел большое торговое и военно-стратегическое значение в средние века. Здесь находятся развалины построенной перса­ми в VI веке крепости, захваченной аланами. Ее руины и сей­час видны в глубине Дарьяльской теснины, на левом берегу Терека (так называемый «замок Тамары»). Аланы, проникавшие в период VI — IX веков в горы Северного Кавказа, смешивались с местным населением. Здесь обнару­живаются общие могильники, на которых находятся одновре­менные аланские и местные захоронения. Но если в Чечено-Ингушетии алан оказалось сравнительно мало по отношению к аборигенам, то в Северной Осетии их было много. Здесь, смешавшись с коренными местными жителями, они к X веку образовали новый народ — осетин, дав ему свой язык и свое

имя — «асса». Грузины называли алан «оси», а их страну — «Осети», откуда нынешние русские названия этой местности и населяющего ее народа.

Ученые до сих пор спорят, какой из двух компонентов, составивших этот народ, — аланский или кавказский — был преобладающим. Это «преобладание» по-разному выражается в нынешних этнических чертах осетин. Язык их происходит от аланского, а культура, обычаи, психический склад — в основном такие же, как у других горцев северо-восточного Кавказа — вайнахов, дагестанцев, северных грузин. В X—XII веках аланы были одним из крупнейших народов Восточной Европы. В XI веке Алания была на непродол­жительное время сплочена в единое государство, но затем распалась на множество территориально-племенных образова­ний, враждовавших между собой. В XII веке значительная часть Алании (вероятно, горная Осетия) находилась в зави­симости от усилившейся тогда Грузии. В X—XII веках в горной Осетии распространялось христианство из Грузии, а в плоскостной Алании — из Византии (через посредство Аб­хазии, которая тогда была христианской страной). Аланы, жившие в то время в равнинной части нынешней Северной Осетии, назывались джелтами. Их главный город Джулат находился на Тереке, недалеко от нынешней стан­ции Эльхотово. Поскольку джулатские аланы были христиа­нами византийского (греческого) толка, в Чечено-Ингушетии возникла легенда о проникших сюда в средние века греках (один из примеров смешения этнической и конфессиональной принадлежности).

В XIII веке аланам, жившим на Дону и северокавказской равнине, был нанесен смертельный удар татаро-монгольским нашествием. Их земли были заняты Золотой Ордой, а город Джулат стал называться Татартуп, что значит «Татарский стан» (теперь от него остался только одиноко возвышающий­ся минарет). Окончательно были уничтожены аланы в конце XIV века Тимуром. Если татары ограничились бесчинствами на равнине, то войска Тамерлана в Осетии и Балкарии, как и в Дагестане, штурмовали и горы. Летописец Тамерлана в своей «Книге побед» пишет, что он «в горах взял бес­численные области, сжег сухое и мокрое, разгромил все их церкви и капища». Об этой трагедии сохранилось воспомина­ние у горцев на долгие века. В старинной осетинской песне поется:

Над степью льется кровавый дождь,

Дождь кровавый льет над Дигорией.

Почернела степь от Тимур-Ахсака железномордых

волков.

Цвет дигорской земли, молодежь и мужи,
282 Воин воина краше, бьются в смертном бою,

До последнего мужа в битве правой легли.

Вспыхнул синий огонь и пожар запылал,

Пожирая села дигорских равнин,

А немногих живых, жен, юнцов и детей,

Забирали враги, угоняли в полон.

Стала вымершей степь...

Разгромив Золотую Орду, Тимур жестоко расправился с населением на всей ее территории — и с татарами, и с их союзниками, и с подневольными им народами. Не разбирая правого и виноватого, Тимур, однако, преследовал опреде­ленную цель. Разоряя земли за пределами своей империи, он надеялся, что благодаря этому она будет процветать. Слабому Московскому государству, затерявшемуся в север­ных лесах, Тимур не придал значения. Не думал и не гадал он, что через пятьсот лет московиты вскроют его могилу в Самарканде и будут измерять его череп кронциркулем. После ослабления татар степи Предкавказья занимают кабар­динцы. На протяжении XV—XVIII веков происходила непре­рывная война между ними и осетинами. Кабардинцы овладели предгорно-плоскостной Осетией и начали проникать в глубь горных ущелий. Те осетины, жители плоскости и предгорий, которые подпали под власть Кабарды, были обращены в мусульманство и сделались данниками кабардинских феода­лов. Население же гор, запертое в глухих ущельях, влачило жалкое существование. В этот период, как и раньше, при нашествиях татаро-монголов и Тамерлана, много осетин пере­ходило на южную сторону Кавказского хребта (территория нынешней Юго-Осетинской автономной области Грузинской ССР), где они обычно оказывались в положении крепостных грузинских феодалов. Не удивительно, что присоединение Кавказа к России осетинами было воспринято как благо. Это оказалось для них действительно жизненным благом: если в период присоединения к России осетин оставалось не более 25 тысяч человек, то через сто лет их было уже 160 тысяч. Такое же значение имело для осетинского народа и установление Советской власти: за короткий исторический период от Октябрьской революции до Отечественной войны численность их удвоилась; сейчас осетин полмиллиона. В XVIII веке на северных подступах к дороге, проходившей через Дарьяльский проход в Тбилиси (она была названа Военно-Грузинской), были основаны русские крепости Моздок и Владикавказ. Осетины стали массами переселяться с гор на плоскость, пользуясь защитой и покровительством русских властей. Стоило лишь осетину, крепостному кабардинского феодала, явиться в Моздок и принять христианство, как он становился свободным и получал 20 руб. на устройство. В Моздоке была образована казачья команда под названием 283 «осетинская сотня», которая отличалась преданностью инте-

ресам России. Когда в 1768 году русские войска впервые прошли через Дарьяльское ущелье в Грузию, горцы-осетины встретили их как своих избавителей и оказывали им вся­ческое содействие.

Однако политическая атмосфера тех времен на Кавказе была столь запутанной, что и среди осетин имело место враж­дебное отношение к русским властям, случались и восстания.