Крепостничество» для мигрантов

Норильск стал привлекательным для мигрантов не из-за наличия новых рабочих мест и не из-за достоинств самого города, но из-за щедрых социальных субсидий «Норильского никеля». Так куда же еще люди хотят переехать в России? В большинстве случаев не ту­да, куда направило бы их российское правительство, - в централь­ные регионы Европейской России, страдающие от демографическо­го спада и сталкивающиеся с нехваткой рабочей силы. Бывший российский премьер-министр Михаил Касьянов на презентации по поводу разработки специальной правительственной программы для детей, проживающих на Севере, отмечал: «Многие из тех, кто пожил здесь, на Севере, просто не хотят переезжать в центральные районы России. Некоторые из них поговаривают о том, что хотели бы жить на Юге страны, или в южных районах северных регионов (где располагаются крупные города)»¹⁵.

Даже если бы мигранты и согласились переехать в места, пред­лагаемые правительством, главным препятствием переезда оста­ются разрешения на поселение и жилье. Мигранты станут соперни­чать с теми, кто уже проживает там в течение длительного времени и кому уже впору самим бороться за доступ к скудным жилищным ресурсам. В июле 2002 года британский журналист Эндрю Джек (Andrew Jack) в статье в «Файненшнл тайме» писал, например, что жилье «предназначенное для приезжих с Севера, строится только для того, чтобы быть присвоенным местными властями, нужда­ющимися в нем для обеспечения собственного населения»¹⁶. Дейст­вительность, с которой сталкиваются многие мигранты в наиболее привлекательных местах России, хорошо просматривается на при­мере положения, в котором оказались люди, переселившиеся из Казахстана в окрестности Москвы и проживающие в старых или заброшенных строениях на правах беженцев (см. блок 8-3).

Блок 8-3. «Мигранты живут в южных пригородах Москвы как крепостные»

«Когда агроном Анна Самусенко два года тому назад приехала из Казахстана в Россию, она почувствовала облегчение. Теперь она будет жить среди своего собст­венного народа, говорить на своем родном языке и использовать свое умение во бла­го возрождающемуся сельскому хозяйству. Но ее мечты не осуществились. Хотя она и нашла работу в колхозе на юге от Москвы, с ней там обращались почти как с крепостной... Самусенко (52 года) и ее семья живут в заброшенной конторе захуда­лого колхоза «Ленинское знамя» в Шарапове. Она охраняет коровник и ухажива­ет за телятами, а это значит, что она каждый день перетаскивает на себе по 1, 7 тон­ны кормов за зарплату в 83 копейки в час... Без российского гражданства и местной регистрации - колхоз говорит, что получение прописки для нее обойдется слиш-

______________ Глава 8. Можно ли «сжаться», сохранив территорию?

ком дорого, - она не имеет никаких прав и никакой возможности пожаловаться властям и куда-нибудь обратиться...»

«По словам Лилии Макаровой, которая возглавляет региональную организа­цию мигрантов «Свет», только в одном Шарапове десятки семей, которые находят­ся в таком же положении, как Самусенко, и 700 - где-то еще в Чеховском районе. Организация была создана прошлой осенью и объединяет 1300 семей из Чеховско­го, Истринского и Подольского районов и городов Люберцы и Клин, все в Москов­ской области. Она говорит, что каждую неделю к организации присоединяются по 5-10 новых членов... Мигранты, многие из них этнические русские, приехали в Московскую область из Молдовы, Казахстана, Киргизстана, Узбекистана и Таджи­кистана. Некоторые, по словам Макаровой, были приглашены директорами колхо­зов, поместившими объявления в газетах, обещавшими регистрацию, жилье и ра­боту. Другие, подобно Самусенко, просто оставили все и бежали, надеясь на под­держку своей родины. Но большинство было обмануто, говорит Макарова. Те, кто их пригласил, поселили их в нежилых помещениях типа бань, заброшенных школ, прачечных или в зданиях контор. Зарегистрированы были лишь немногие. Они бо­ятся выходить с территории колхоза, не могут получить бесплатную медицинскую помощь, не могут участвовать в выборах и как чужаки являются объектами регу­лярных оскорблений и унижений...»

«Информационное агентство «Миграция» подсчитало, что в России 8 милли­онов мигрантов этнические русские. Только 800 000 человек получили статус «вынужденные переселенцы» от российских миграционных властей до своего приезда в Россию, что дало им право обратиться за местной регистрацией. Боль­шинству же не удалось получить надлежащие бумаги, или они даже и не знали, как их получить...»

«Виктор Лопырев, бывший начальник Московского областного отделения Министерства по делам национальностей и федеративным отношениям, сообщил в телефонном интервью, что в области 12 000 официально зарегистрированных вы­нужденных мигрантов из бывших советских республик... Многие из мигрантов имеют высшее образование и профессиональные навыки, но они работают на са­мых низкооплачиваемых работах или получают мизерные пенсии, потому что у них нет документов».

Источник: Yevgenia Borisova. Migrants Live as Serfs Southof Moscow /, / The Moscow Times. 17 July 2001. P. 1.