Пу Оп мясо краба, запеченное в горшочке

100 г крабового мяса; 2 столовые ложки растительного масла; 2 измельченных зубчика чеснока; 90 г сухой лапши вун сен (замочить в холодной воде на 15 минут и откинуть на дуршлаг); кусочек имбиря длиной 2, 5 см, нарезанный на тонкие палочки; 2 стебля сельдерея, нарезанных по диагонали; 60 г брокколи; 60 г капусты (или иной зелени), крупно нарезанной; 1 чайная ложка темного соевого соуса; 1 столовая ложка светлого соевого соуса; 1/2 чайной ложки сахара; 2 столовые ложки рыбного соуса; 1 чайная ложка устричного соуса; 2 столовые ложки бульона или воды.

Первый вариант прост до неприличия: все компоненты перемешать, положить в глиняный горшок, закрыть крышкой и поставить в разогретую духовку на 20–25 минут. Но можно приготовить блюдо несколько иначе. В воке разогреть масло и обжарить чеснок до золотисто-коричневого цвета. Добавить лапшу, перемешать, а затем засыпать имбирь, сельдерей, брокколи, капусту и снова энергично перемешать. Добавить крабовое мясо и перемешать, добавить все остальные компоненты, опять перемешать. Закрыть крышкой и тушить минуты 3–4.

Сураттхани примечателен не только отменными морепродуктами. В августе в этой самой большой Южной провинции проводится праздник рамбутана. Люди демонстрируют плоды своих трудов, а натренированные обезьянки – мастерство сбора кокосов. Обезьянки – не абы какие, а только свинохвостые макаки, смышленые и легко приручаемые. Для их обучения столь полезному в народном хозяйстве навыку недалеко от города десять лет назад был специально создан тренировочный центр Канчанадит.

На западе провинции протянулся внушительный массив влажных субэкваториальных лесов, объявленный в 1981 году Национальным парком Кхаусок. Здесь обитают около 50 видов млекопитающих и 300 видов птиц. Среди многочисленных растений можно встретить и уникальную раффлезию — официальный цветок Сураттхани. Этот самый крупный в мире цветок (диаметром до 1 м) не имеет ни стеблей, ни листьев, а паразитирует на корнях и стеблях лиан. В январе-феврале раффлезия распускается, являя миру пять мясистых лепестков красно-оранжевого цвета и распространяя отвратительный трупный запах, способный привлечь лишь мух-опылителей. Нам не удалось увидеть вонючую красавицу в цвету, проводник показал лишь бутоны размером с футбольный мяч, так что уж не знаем, радоваться или печалиться по этому поводу… Сама поездка в джунгли поначалу выглядела весьма странно: погрузились в микроавтобус с кондиционером и мягкими креслами и помчались без всякого «ветерка» по отличному шоссе. Ехали часа три, затем свернули в ущелье и оказались в отеле Tree Tops Jungle Resort. Огромный холл с высоченным потолком, с которого свисают не то стилизованные сталактиты, не то летучие мыши, огромные пни-столы, чуть поменьше пни-табуреты, колонны в виде стволов и прочий древесно-пещерный антураж, венчающийся стойкой с бесплатными горячим кофе, чаем и холодной питьевой водой для постояльцев. Во дворе бассейн — естественное глубокое озерцо с искусственными островками, по двору бродят куры и петухи, козы и козлы, кошки и коты, а вот лошадка-пони оказалась без пары и казалось грустной. В общем, скотный двор в джунглях, и все хотят пообщаться. Оруэлл да и только… Поселили нас в домиках на деревьях, на высоте 10–15 метров: жилище как бы нанизано на могучий ствол, одна из внушительных ветвей проходит даже сквозь санузел. Москитные сетки над кроватями (но москитов не видали – видно, не сезон). Пригласили отобедать чем Бог послал – по вкусноте и изобилию можно заключить, что Бог в этот день был исключительно щедр.

После обеда отправились на лодке по реке знакомиться с флорой-фауной. Малолетний проводник, весельчак и балагур, постоянно развлекал на самом ломаном из ломаных английских, стараясь показать фарангам родные джунгли во всей красе. Наверное, за всю свою жизнь мы не видели такого разнообразия птиц самых невероятных видов и расцветок. Был нам продемонстрирован и «снаке но пойзоне» (читай: «неядовитая змея»), то есть неподвижный питон, свернувшийся калачиком на ветке, что нас несколько насторожило (то ли привязан, то ли приколочен) – уж больно целенаправленно паренек вел нас к дереву. Малец постоянно насвистывал, подражая пенью птиц, щебетал, чирикал, кувыркался, качался на лианах, срывал какие-то ягоды, с аппетитом жевал и с радостной улыбкой угощал нас. Мы благодарили, кивали, жевали (жутко вяжущая гадость), с трудом глотали и снова жевали – жаль было расстраивать столь хлебосольного хозяина джунглей.

Но главный аттракцион он приберег на повороте в обратный путь. Стремительно выпрыгнул из лодки, понесся к кустам, повернулся к нам спиной и стал справлять малую нужду. Мы вежливо отвернулись, но на призывный клич «мистер, мадам, туалета!» обернулись – паренек явно призывал присоединиться к процессу. Наверное, он привык, что для западных туристов облегчение на природе – невероятная экзотика. Эх, парень, не бывал ты в России...

На следующий день отправились на лодке с мотором от трактора в путешествие по огромному озеру (тайский Селигер), окруженному причудливейшим образом изрезанными скалами, со сводчатыми пещерами, заселенными летучими мышами. Через час добрались до «отеля» – десяток тростниковых хижин на плотах, столовка и туалет на горке. В «главной» центральной хижине столовая-ресторанчик для проживающих, бар с десятком напитков со всех стран мира и магазинчик сувениров и все того же спиртного. Купание тут же – вышел из хижины-номера, оступился на узком трапе и выкупался по полной программе в теплой озерной воде… Идиллия! Но перспектива ночевки в раскачивающейся на волнах колыбели без света и кондиционера нас не слишком прельстила, поэтому ограничились обедом и экскурсией по закоулкам озера и нижнему ярусу гористых джунглей.

Из всей программы, как вы понимаете, нам больше всего понравился обед: превосходная жареная, только что выловленная, озерная рыба, зеленый кэнг с курятиной, фрукты и… дижестив.

Хозяин заведения, он же проводник, рассказал, что год назад на озере поселилось несколько семей «морских цыган», они живут в хижинах на плотах, успешно занимаются ловлей рыбы и снабжают ею все местное население, а власти, в свою очередь, позаботились о просвещении «морских цыганят» и открыли для них довольно уютную плавучую школу. Мы заглянули в нее, прячась от внезапно обрушившегося ливня: порадовали цветные плакаты с фотографиями здешней флоры-фауны и надписями по-тайски и на латыни. С грустью подумали о ребятишках из наших малонаселенных деревень, которым никто таких школ не строит…

Еще Сураттхани удобен тем, что отсюда отходит паром на сказочный (безо всяких преувеличений) Самуй – третий по величине остров-курорт Таиланда площадью 247 кв. км. Путь туда по морю (около 80 км) займет примерно 3 часа. Впрочем, есть два пути: либо от Сураттхани немного автобусом до пристани и долго морем, либо долго автобусом до Донсака и немного морем (уже 30 км). Помимо паромного сообщения с материком, налажены и регулярные авиарейсы с Бангкоком. А самуйский аэропорт, занявший первое место в мире в категории маленьких островных аэропортов – особая достопримечательность: уютный, абсолютно открытый (стенок здесь нет, только крыша), деревянно-плетеный, с выходом в цветущий сад – прилетел и обомлел. Вот он – рай! Короче, нам надо на Самуй. Любым путем. И побыстрее…

САМУЙ
Вечеринка Полной Луны

«Мы сошли в Сураттхани и доехали на автобусе до Донсака. Отсюда на пароме " Сонгсерм" мы добрались прямо до причала в Натхоне. Так мы попали на Самуй».

Алекс Гарленд " Пляж"

По дороге давайте немного познакомимся с тем местом, куда так стремимся. Остров Самуй (так он официально именуется в наших географических справочниках) – живописно гористый, в центре непроходимые джунгли, а вдоль побережья раскинулись плантации кокосовых пальм, фруктовые сады и рыбачьи поселки. По периметру проложена автострада, и от любого приморского отеля легко добраться до местных центров " культуры и отдыха", коих здесь предостаточно. Выбирая отель, неплохо знать, что на западном берегу удобных пляжей маловато – берег там каменистый, а море мелкое. А вот на восточном, песчаном, можно купаться вволю. Мало того, Самуй окружает ожерелье из 80 островков, в основном необитаемых. Местное население занимается рыболовством, разведением кокосов (утверждают, что лучших в стране) и, естественно, обслуживанием иностранных туристов. То есть нас с вами…

До конца 1970-х остров сохранял первозданную девственность и не ведал о таких достижениях западной цивилизации, как проституция, травка и галлюциногенные грибочки. Но как только «белый дикарь» ступил на райскую землю, тут все и началось. Поначалу добрые туземцы понастроили дешевых бамбуковых хижин, принесли дары полей, лесов и моря, но изумившись, а потом и возмутившись поведению распоясавшихся любителей бепредельного «оттяга», стали изъявлять робкие, а вскоре и решительные протесты – абсолютно, впрочем, безрезультатные. Делать нечего – попривыкли, притерлись, а позже, уразумев немалую выгоду, научились ее извлекать. И уже в середине 1980-х Самуй стал популярным международным курортом, практически круглогодичным – климат тут превосходный, лишь с октября по декабрь северо-восточные муссоны несут с собой сильные (теплые) дожди и легкие штормы, но зато все ярко зеленеет и благоухает.

Можете, перелетая из Бангкока на Самуй (около полутора часов) или переплывая туда на пароходе (это подольше), перечитать эту короткую справку 10–20 раз и попытаться написать ее изложение в своем блокноте – так время пройдет быстрее, и на горизонте замаячат очертания Натхона – столицы острова, городка, приятного во всех отношениях. Сойдя с причала, можно тотчас получить удовольствие: в небольшом зале возле пристани убеленные сединами тайки делают массаж по высшему классу – тело поет, а душа воспаряет. В самом городе множество магазинов и магазинчиков, есть банки, медицинские учреждения (мало ли что?) и бессчетное число ресторанчиков, где всегда предлагают свежайшие морепродукты. Но сколько ни говори " халва", во рту слаще не станет, и сколько не пиши о " свежайших морепродуктах", тема останется нераскрытой. Поэтому немного отвлечемся, займемся стряпней и приготовим кунг пхат кхинг – креветки по-тайски, но с китайским «акцентом»: