Античная цивилизация в Нижнем Поднестровье

Тира в римское время. Самый значительный греческий полис Поднест- ровья - Тира - был основан выходцами из Милета в VI в. до н. э. Он располагался на западном берегу Днестровского лимана в центре плодородного края, где вначале со­прикасались племена скифов и фракийцев, а затем проходила граница между Римской империей и миром варварских народов, беспрерывно сменявших друг друга на под­ступах к нижнему Дунаю.

Первая характеристика Тираса (Днестра) и жителей города - тиритов принадле­жит Геродоту. В последующих греческих и римских литературно-исторических памят­никах Тира упоминается главным образом как географический объект, связанный с од­ноименной рекой, в результате чего резко возрастает ценность археологических, эпиг­рафических и нумизматических источников.

Тира была обычным греческим полисом, в который входили пригородные неболь­шие поселения. Это был город-государство, представлявший собой рабовладельческую демократическую республику и имевший типичное для античного полиса устройство. На протяжении всего доримского периода истории эллинское население играло доми­нирующую роль в жизни города.

По своему географическому положению и особенностям экономики Тира больше тяготела к Ольвии и Истрии, с которыми поддерживала тесные экономические, поли­тические и культурные связи. Основу ее экономики составляли сельское хозяйство и ремесленные производства.

С началом римской экспансии Тира не претерпела значительных изменений, так как римляне всегда оставались к северо-востоку от устьев Дуная инородным меньшин­ством. Они не имели прочной основы среди населения. И только по мере назревания социальных конфликтов, а также перед лицом нарастающей угрозы со стороны вар­варских племен Тира переходит на проримские позиции.

Римское господство в Северо-Западном Причерноморье носило преимущественно характер военно-политического господства, что заставляло правительство империи уде­лять особое внимание организации и дислокации вооруженных сил на нижнедунайском участке границы. В период правления Клавдия (41-54) здесь были сосредоточены IV Скифский и V Македонский легионы, которыми командовал легат Мёзии. В конце 50-х годов V Македонский легион был временно переброшен в Армению для участия в военных действиях против парфян. Именно тогда произошли грандиозные столкно­вения римлян с варварами, которые приходятся на период наместничества в Мёзии Плавтия Сильвана. Его успешные действия были высоко оценены императором Веспа­сианом (69-79): «Плавтий так управлял Мёзией, что триумфальные почести полага­лись ему тогда больше, чем мне...»

Ко времени возвращения V Македонского легиона на Дунай в 71 г. в Мёзии нахо­дились дополнительно еще три легиона - I Италийский, V А1аМае (Жаворонка) и VII Клавдиев. В годы правления Веспасиана (69-79) завершилось формирование нижнеду­найской военной флотилии, названной Флави- евой Мёзийской.

О том, что Тира с конца 50-х годов вошла в сферу пристальных интересов Рима, можно судить по нумизматическим источникам - на­личию монет с изображением сената, а также по введению в 56-57 гг. нового летоисчисле­ния, что свидетельствует о каких-то важных политических событиях в жизни полиса и в общем его подъеме.

Присоединение Тиры к империи могло про­изойти во время правления Домициана (81-96), в период дакийских войн, так как после разде­ления Мёзии на Верхнюю и Нижнюю началось дальнейшее укрепление дунайского лимеса.

Еще более пристальное внимание дунай­ским границам уделялось при императоре Тра- яне (98-117), когда была образована провин­ция Дакия. Именно к концу правления Трая- на, после завоевания Дакии в 106 г., в Тире по­является римский гарнизон, что зафиксирова­но торжественной надписью по поводу откры­тия какого-то военного сооружения. Гарнизон был составлен из воинов трех нижнемёзийских легионов, а также вспомогательных отрядов. Более того, имеющиеся материалы позволяют утверждать, что Тира была одной из опорных баз римского флота.

Император Марк Аврелий

Император Антонин Пий

В 117 г. жители Тиры торжественно отме­чали вступление на престол императора Адри­ана (117-138), в честь которого была установ­лена статуя с верноподданнической надписью. Существует предположение о том, что, путеше­ствуя по нижнему Дунаю в 117-118 и 123-124 гг., император Адриан посещал Тиру.

Свою независимость Тира оконча­тельно утратила при Антонине Пие (138­161), когда была включена в число римс­ких провинциальных городов. Однако им­ператор даровал городу торговые приви­легии, за что тириты откликнулись благо­дарственными посвятительными надпися­ми и памятными монетами с изображени­ем Антонина Пия и его наследника Мар­ка Аврелия. Во время правления Марка Аврелия пошлинные привилегии граждан Тиры были снова подтверждены.

Процветал город и в годы правления Северов, о чем говорит найденный при рас­копках монументальный посвятительный алтарь в честь Септимия Севера (193-211), возведенный в 202 г. Однако в этот период все виды деятельности граждан Тиры стро­го контролировались римской администра­цией.

Являясь одним из дальних городов Нижней Мёзии, Тира поддерживала тесные взаимоотношения с другими центрами.

Император Адриан

Император Септимий Север

В начале III в. на охваченную эконо­мическим и политическим кризисом импе­рию двинулись различные варварские пле­мена. Именно тогда, как писал историк и нумизмат П.О. Карышковский, «Тира сыг­рала роль утеса, о который разбилась пер­вая волна варваров». Этой первой волной стало движение карпов, которые были раз­биты в окрестностях Тиры в 214 г., о чем свидетельствуют эпиграфические источни­ки, найденные в окрестностях Белгорода- Днестровского и в римской колонии Эск в Нижней Мёзии.

В середине 50-х годов III в. Тира подверглась основательному разгрому со сто­роны готов, двигавшихся в пределы империи, что подтверждают археологические на­ходки. Эти же материалы говорят о том, что разрушение жилых кварталов и цитаде­ли не привело к концу истории города. В сохранившихся свидетельствах о событиях 269-270 гг. у Засима есть прямое указание на строительство варварского флота у «реки Тираса, впадающей в Понт».

После готского разгрома Тира восстановилась, хотя в значительной степени и ут­ратила черты античного полиса. В IV в. она уже мало чем отличалась от сельского по­селения. Свое существование Тира прекратила внезапно - исследователи связывают ее гибель с гуннским нашествием. Косвенным подтверждением этому служат находки ам­фор из «послеготского дома», а также монета Валентиниана (364-375).

Экономика Тиры. Культурные и экономические связи в первые века на­шей эры продолжали развиваться. Особый подъем экономики приходится на II - на-

чало III столетия. Важное место в экономике Тиры занимала торговля, которая ве­лась как сухопутным, так морским и речным путем. Мимо полиса проходил морской каботажный путь от островов Эгейского и Средиземного морей к Боспору Фракий­скому, Дунаю, Тирасу, Борисфену, в Таврику и далее на восток. Современные иссле­дователи считают, что античный торговый флот был достаточно мощным, средний тоннаж каждого корабля примерно равнялся тоннажу европейских парусных кораб­лей XVIII столетия.

Начиная с рубежа эпох и в первые века нашей эры активизировались связи Тиры с Египтом, Книдом, Малой Азией, а также с южнопонтийскими и восьмью западнопон- тийскими центрами. Обнаруженные в ходе раскопок материалы дают представление о статьях тирасского импорта.

В римское время, как и в более ранние периоды, основу экономики Тиры состав­ляло сельское хозяйство, поэтому ее благополучие зависело от сельскохозяйственной округи, в пределах которой размещались и земельные участки граждан. Тирасская хора занимала довольно значительную территорию. В ней были развиты полеводство, ого­родничество, садоводство и виноградство. Большую роль играло животноводство, а так­же рыбная ловля. Сельскохозяйственная продукция была важной статьей экспорта Тиры.

Ремесленное производство в Тире находилось на стадии относительно слабого раз­вития, поскольку потребности жителей ограничивались товарами, поступавшими в ре­зультате активных торговых связей. Бытовые нужды населения удовлетворяли такие виды ремесел, как металлургическое, строительное, гончарное, ткацкое, ювелирное. Однако все они носили на себе отпечаток подражания и повторения привозных образцов.

Общественно-политическое устройство. В римское время в го­роде обозначился отход от традиционных демократических порядков. На первый план выдвигается коллегия архонтов, возрастает роль прота - первого архонта (главы кол­легии), выделяется должность городского секретаря. Важные документы скрепляются печатями архонтов.

Город имел свою эру, чеканил разменную бронзовую монету, располагал собствен­ными денежными средствами, сохранял право беспошлинной торговли. Все эти при­знаки полисной автономии далеко не безусловны, так как в Тире присутствовал рим­ский гарнизон и все привилегии, дарованные гражданам, находились под постоянным надзором легата провинции.

Рост численности населения продолжался и в римское время, при этом его этни­ческий состав был достаточно пестрым. Анализ антропонимического материала сви­детельствует о делении жителей города на греков, римлян и варваров. Несмотря на пестроту и кажущуюся беспорядочность тирасских антропонимов, греческие традиции явно преобладали.

Уже в самом начале исследования Тиры было отмечено, что в городе проживали как «коренные граждане», так и люди, которые «не пользовались правом местного граж­данства». Но определение общего количества населения и соотношения числа граждан, прочих свободных и рабов - лишь предположительно.

Археологические раскопки городских кварталов и некрополя, не раскрывая особен­ностей социальных противоречий, свидетельствуют о наличии среди горожан зажиточ­ной прослойки.

Культура и религия. Находки, связанные с состоянием культуры и рели­гии в римской Тире, весьма отрывочны и недостаточны. До настоящего времени здесь не открыто ни одного храма, а найденные строительные детали и надписи фрагментар­ны: из них можно получить лишь намеки на храмо строительство. Поэтому о религии граждан Тиры можно судить по монетам, на которых изображены Ника, Кибела, Герку­лес, Афина, Зевс, Гермес, Дионис. Встречаются изображения речного бога р. Тирас.

Религиозные представления жителей города не имели четкого разграничения на эл­линские и римские и носили присущий той эпохе синкретический характер. Об этом говорят статуэтки египетских божеств - Осириса, Беса, богини Секет, а также амуле­ты. О почитании египетских божеств свидетельствуют находки граффити с именем Исиды.

В Тиру проникали различные фракийские культы. Обнаружен алтарь в честь «не­победимого Митры» - иранского бога, поставленный римским военным моряком. По­священия этому божеству от имени воинов особенно многочисленны в придунайских провинциях. У жителей Тиры вообще были очень распространены всевозможные свя­тилища и домашние алтари.

Просуществовавшая тысячелетие античная Тира была связана с основными этапа­ми развития древних племен Северо-Западного Причерноморья, с одной стороны, и с историей цивилизованных народов Причерноморья и Средиземноморья - с другой. На­ходясь в зоне контактов и столкновений различных этнокультурных и социальных об­щностей, она была одним из центров античной ойкумены. Город, располагавшийся на полноводной и судоходной реке, долго сохранял свои аграрные и торговые функции, был важным торговым портом на путях вдоль побережья и в глубь материка.

Выдающееся военно-стратегическое значение Тиры превратило ее в один из глав­ных опорных пунктов римского владычества на Понте.