Явление I

Ф и г а р о, С ю з а н н а.

Ф и г а р о (обняв Сюзанну за талию). Ну что, моя бесценная,

ты довольна? Матушка благодаря своему бойкому, золотому язычку

сумела умаслить доктора! Поломался-поломался, а все-таки

женится, и твоему дядюшке-брюзге теперь уже рот замазан. Только

его сиятельство все еще бесится: ведь их бракосочетание --

залог того, что и мы свою свадьбу отпразднуем. Порадуйся же

такому счастливому исходу.

С ю з а н н а. Что-то уж очень чудно!

Ф и г а р о. Скорее, уж очень забавно. Мы мечтали лишь о том,

чтобы выцарапать приданое у его сиятельства, и вот теперь в

наших руках целых два приданых, но получили мы их не из его

рук. Тебя преследовала разъяренная соперница, меня изводила

фурия, и вдруг она превратилась для нас обоих в нежнейшую мать.

Вчера еще я был один, как перст, а теперь у меня есть и отец и

мать, правда не такие роскошные, какими я их себе рисовал в

моем воображении, но для нас с тобой они сойдут: ведь мы же

свободны от тщеславия, присущего богачам.

С ю з а н н а. Однако, дружочек, все вышло не так, как ты

предполагал, и не так, как мы с тобой ожидали!

Ф и г а р о. Случай распорядился мудрее, чем мы все, вместе

взятые, моя крошка. И так всегда в жизни: мы-то стараемся,

строим планы, готовимся к одному, а судьба преподносит нам

совсем другое. Начиная с ненасытного завоевателя, который

способен проглотить весь мир, и кончая смиренным слепцом,

которого ведет собака, все мы -- игрушки ее прихотей. И,

пожалуй, слепец, который идет за собакой, следует более верным

путем и реже бывает обманут в своих ожиданиях, чем тот, первый

слепец со всей его свитой. Что же касается милейшего слепца,

которого величают Амуром... (Снова нежно обнимает Сюзанну.)

С ю з а н н а. Право, меня только этот слепец и занимает!

Ф и г а р о. Позволь же мне выкинуть такую штуку: я, как

верный пес, подведу его к твоей хорошенькой маленькой дверце и

будем мы там жить до самой смерти.

С ю з а н н а (со смехом). Амур и ты?

Ф и г а р о. Я и Амур.

С ю з а н н а. А вы не приметесь искать себе другого

пристанища?

Ф и г а р о. Если ты меня в этом уличишь, то пусть тысячи

миллионов кавалеров...

С ю з а н н а. Это уж ты хватил. Скажи чистую правду.

Ф и г а р о. Моя правда -- самая истинная.

С ю з а н н а. Фу, противный! Разве бывает несколько правд?

Ф и г а р о. Ну, да! Как только было замечено, что с течением

времени старые бредни становятся мудростью, а старые маленькие

небылицы, довольно небрежно сплетенные, произвели на свет

большие-пребольшие истины, на земле сразу развелось

видимо-невидимо правд. Есть такая правда, которую все знают, но

о которой умалчивают, потому что не всякую правду можно

говорить. Есть такая правда, которую все расхваливают, да не от

чистого сердца, потому что не всякой правде можно верить. А

клятвы влюбленных, угрозы матерей, зароки пьянчуг, обещания

власть имущих, последнее слово купцов? И так до бесконечности!

Есть только одна правда без подвоха -- это моя любовь к Сюзон.

С ю з а н н а. Я довольна, что ты так радуешься, -- ты вне

себя от радости, значит ты счастлив. Теперь поговорим о

свидании с графом.

Ф и г а р о. Лучше давай совсем не говорить о нем: из-за него

я чуть было не лишился Сюзанны.

С ю з а н н а. Так ты решительно против свидания?

Ф и г а р о. Если вы меня любите, Сюзанна, то дайте честное

слово, что не пойдете: пусть-ка он напрасно тебя прождет,

вперед наука.

С ю з а н н а. Мне трудно было назначить ему свидание, а не

прийти -- легче легкого. Нечего больше об этом и говерить.

Ф и г а р о. Это истинная правда?

С ю з а н н а. Я--не то что ваши разумники: у меня только одна

правда.

Ф и г а р о. И ты будешь меня любить хоть немножко?

С ю з а н н а. Очень.

Ф и г а р о. Это не бог весть что.

С ю з а н н а. А чего же тебе надо?

Ф и г а р о. Видишь ли, в любви всякое " чересчур" еще

недостаточно.

С ю з а н н а. Я этих тонкостей не понимаю, а вот любить я

буду только моего мужа.

Ф и г а р о. Сдержи свое слово, и ты явишься блестящим

исключением из общего правила. (Хочет обнять ее.)