Культурная идентичность

Процессы социализации и инкультурации предполагают усвое­ние индивидом системы культурных ценностей, правил и норм по­ведения того общества, к которому он принадлежит, определение собственного места среди своего близкого окружения с точки зре­ния экономической, религиозной, этнической и статусной принад­лежности. Усваивая различные способы жизнедеятельности, каж­дый человек стремится соответствовать господствующей в его об­ществе системе ценностей. Данное соответствие достигается пу­тем самоотождествления индивида с какими-либо идеями, ценно­стями, социальными группами и культурами. Такого рода само- отождеСтвление определяется в науке понятием «идентичность». У этого понятия довольно длительная история, однако вплоть до 1960-х годов оно имело ограниченное употребление. Широкое распространение термина «идентичность» и его введение в меж­дисциплинарный научный оборот произошло благодаря трудам американского психолога Эрика Эриксона^[55]. С выходом в свет це­лого ряда его работ данное понятие со второй половины 1970-х го­дов прочно вошло в лексикон большинства социально-гуманитар- ных наук, привлекло внимание ученых различных направлений и ^положило начало многочисленным теоретическим и эмпирическим исследованиям проблемы идентичности.

Понятие «идентичность» сегодня широко используется прежде всего в этнологии, культурной и социальной антропологии. В самом общем понимании оно означает осознание человеком своей принад­лежности к какой-либо социокультурной группе, позволяющее ему определить свое место в социокультурном пространстве и свободно ориентироваться в окружающем мире. Необходимость в идентично­сти вызвана тем, что каждый человек нуждается в известной упоря­доченности своей жизнедеятельности, которую он может получить

только в сообществе других людей. Для этого он должен добро­вольно принять господствующие в данном сообществе элементы сознания, вкусы, привычки, нормы, ценности и иные средства взаи­мосвязи, принятые окружающими его людьми. Усвоение этих эле­ментов социальной жизни группы придает существованию человека упорядоченный и предсказуемый характер, а также делает его при­частным к соответствующей культуре.

Поскольку каждый индивид является одновременно членом не­скольких социальных и культурных общностей, то в зависимости от типа групповой принадлежности принято выделять различные виды идентичности: профессиональную, социальную, этническую, поли­тическую, религиозную, психологическую и культурную^[56]. Из всех видов идентичности для нас представляет интерес прежде всего культурная идентичность — принадлежность индивида к какой-либо культуре или культурной группе, формирующая ценностное отношение человека к самому себе, другим людям, обществу и миру в целом.

Сущность культурной идентичности заключается в осознанном принятии индивидом соответствующих культурных норм и ©бразцов поведения, ценностных ориентаций и языка, понимании своего Я с позиций тех культурных характеристик, которые приняты в данном обществе, в самоотождествлении себя с культурными образцами именно этого общества.

Значение культурной идентичности в межкультурной коммуни­кации состоит в том, что она предполагает формирование у индиви­да определенных устойчивых качеств, благодаря которым те или иные культурные явления или люди вызывают у него чувство сим­патии или антипатии, а в зависимости от того или иного чувства он выбирает соответствующий тип, манеру и форму общения.

Принято считать, что основными чертами характера евреев яв­ляются чувство собственного достоинства и всякое отсутствие ро­бости и стеснительности. Для передачи этих качеств существует даже специальный термин — «хуцпа», не имеющий перевода на другие языки. Хуцпа — особый вид гордости, побуждающий к дей­ствию, несмотря на опасность оказаться неподготовленным, неспо­собным или недостаточно опытным. Для еврея «хуцпа» означает особую смелость, стремление бороться с непредсказуемой судьбой. Обладающий хуцпа человек легко пригласит на танец королеву
бала, потребует повышения по службе и прибавки к заработной плате, будет стремиться к более высоким оценкам и более интерес­ной работе, не боясь отказа или неудач.

Рассматривая вопрос о сущности культурной идентичности, следует помнить, что главными субъектами культуры и межкуль­турной коммуникации являются люди, находящиеся в тех или иных отношениях друг с другом. В содержании этих отношений значи­мое место занимают представления людей о самих себе, которые зачастую также весьма существенно различаются от культуры к культуре.

В культурной антропологии стало аксиомой утверждение, со­гласно которому каждый человек выступает носителем той куль­туры, в которой он вырос и сформировался как личность, хотя в по­вседневной жизни он сам обычно этого не замечает, воспринимает как данность специфические особенности своей культуры. Однако при встречах с представителями других культур, когда эти особен­ности становятся особенно очевидными, люди начинают сознавать, что существуют другие формы переживаний, виды поведения, спо­собы мышления, которые весьма значительно отличаются от уже привычных и известных. Все эти разнообразные впечатления о мире трансформируются в сознании человека в идеи, установки, стереотипы, ожидания, которые в итоге становятся для него важ­ными регуляторами его личного поведения и общения. Путем со­поставления и противопоставления позиций, точек зрения и т.д. различных групп и общностей в процессе взаимодействия с ними, происходит становление личной идентичности человека, которая яв­ляется совокупностью знаний и представлений индивида о своем месте и роли как члена соответствующей социокультурной группы, о своих способностях и деловых качествах.

В то же время, вероятно, не требует доказательства утвер­ждение, что в реальной жизни нет двух абсолютно похожих лю­дей. Жизненный опыт каждого человека неповторим и уникален, и, следовательно, каждый человек по-разному реагирует на внешний мир. Идентичность человека возникает в результате его отношения к соответствующей социокультурной группе, состав­ной частью которой он выступает. Но поскольку человек одновре­менно является участником разных социокультурных групп, то он обладает сразу несколькими идентичностями. В их совокупности отражаются его пол, этническая и религиозная принадлежность, профессиональный статус и т.д. Эти идентичности связывают лю­
дей друг с другом, но в то же время сознание и индивидуальный жизненный опыт каждого человека изолируют и разделяют людей друг от друга.

В определенной степени межкультурную коммуникацию можно рассматривать как взаимоотношение противостоящих идентично- стей, при котором происходит взаимодействие идентичностей парт­неров по коммуникации. В результате этого взаимодействия неиз­вестное и незнакомое в идентичности партнера становится знако­мым и понятным, что позволяет ожидать от него соответствующего поведения. Взаимодействие идентичностей облегчает согласование отношений в коммуникации, определяет ее вид и механизм. Напри­мер, на протяжении продолжительного времени «галантность» слу­жила основным типом отношений между мужчиной и женщиной в культурах многих народов Европы. В соответствии с этим типом происходило распределение ролей при общении полов (активность мужчины, завоевателя и обольстителя, наталкивалась на реакцию противоположного пола в форме кокетства), предполагались соот­ветствующий сценарий общения (интриги, уловки обольщения и т.п.) и соответствующая риторика общения.

С другой стороны, женщины должны знать, что в США считает­ся неприличным причесываться и красить губы на людях. Они должны быть также готовы к тому, что американские мужчины не будут подавать им пальто, пропускать вперед или подносить тяже­лые сумки — распространение феминизма в США привело к тому, что мужская галантность осталась в прошлом.

Вместе с тем тот или иной тип идентичности может создавать препятствия для коммуникации. В зависимости от типа идентич­ности собеседника стиль его речи, темы общения, формы жести­куляции могут оказаться уместными или, наоборот, неприемле­мыми. Именно культурная идентичность участников коммуника­ции определяет сферу и содержание общения. Разнообразие эт­нических идентичностей, являющееся одним из главных факторов межкультурной коммуникации, может быть одновременно и пре­пятствием для нее. Наблюдения и эксперименты этнологов по данному вопросу показывают, что во время официальных обедов, приемов и других подобных мероприятий межличностные отно­шения участников складываются по этническому признаку. Соз­нательные усилия по смешению представителей разных этниче­ских групп не давали эффекта, поскольку через непродолжитель­ное время вновь стихийно возникали этнически однородные груп­пы общения.

Таким образом, в межкультурной коммуникации культурная иден­тичность обладает двойственной функцией. Она позволяет коммуни­кантам составить представление друг о друге, взаимно предугады­вать поведение и взгляды собеседников, т.е. облегчает коммуника­цию. Но в то же время обнаруживается и ее ограничительный ха­рактер, в соответствии с которым в процессе коммуникации возни­кают конфронтации и конфликты. Ограничительный характер куль­турной идентичности направлен на рационализацию процесса ком­муникации, т.е. на ограничение коммуникативного процесса рамка­ми возможного взаимопонимания и исключения из него тех аспек­тов коммуникации, которые ведут к конфликту.

Культурная идентичность основывается на разделении предста­вителей всех культур на «своих» и «чужих». Такое разделение мо­жет привести как к отношениям сотрудничества, так и к отношени­ям конкуренции.

В связи с этим культурная идентичность может рассматриваться в качестве одного из важных инструментов, который оказывает влияние на сам процесс коммуникации.

Дело в том, что с первых контактов с представителями других культур человек быстро убеждается, что они по-другому реагируют на те или иные явления окружающего мира, у них есть собственные системы ценностей и нормы поведения, которые существенно отли­чаются от принятых в его родной культуре. В подобного рода ситуа­циях расхождения или несовпадения каких-либо явлений другой культуры с принятыми в «своей» культуре возникает понятие «чу­жой».

Тот, кто сталкивался с чужой культурой, переживал много но­вых чувств и ощущений при взаимодействии с неизвестными и не­понятными культурными явлениями. Когда в коммуникацию вступа­ют представители разных культур, то представители каждой из них в восприятии чужой культуры придерживается позиции наивного реализма. Им кажется, что их стиль и образ жизни являются един­ственно возможными и правильными, что ценности, которыми они руководствуются в своей жизни, одинаково понятны и доступны всем другим людям. И только сталкиваясь с представителями дру­гих культур, обнаруживая, что привычные модели поведения непо­нятны для других, индивид начинает задумываться о причинах своих неудач.

Гамма этих переживаний также довольно широко — от просто­го удивления до активного негодования и протеста. При этом каж­дый из партнеров по коммуникации не осознает культурно-специ- фических взглядов на мир своего партнера и в результате «нечто само собой разумеющееся» сталкивается с «само собой разумею­щимся» другой стороны. В результате возникает представление о «чужом», которое понимается как нездешнее, иностранное, незна­комое и необычное. Каждый человек, столкнувшись с чужой куль­турой, прежде всего отмечает для себя много необычного и стран­ного. Констатация и осознание культурных различий становятся ис­ходным пунктом для понимания причин неадекватности в ситуации коммуникации.

Исходя из этого обстоятельства в межкультурной коммуникации понятие «чужой» приобретает ключевое значение. Проблема за­ключается в том, что до настоящего времени не сформулировано научное определение этого понятия. Во всех вариантах его исполь­зования и употребления оно понимается на обыденном уровне, т.е. путем выделения и перечисления наиболее характерных признаков и свойств этого термина. При таком подаоде понятие «чужой» име­ет несколько значений и смыслов:

• чужой как нездешний, иностранный, находящийся за граница­ми родной культуры;

• чужой как странный, необычный, контрастирующий с обыч­ным и привычным окружением;

• чужой как незнакомый, неизвестный и недоступный для по­знания;

• чужой как сверхъестественный, всемогущий, перед которым человек бессилен;

• чужой как зловещий, несущий угрозу для жизни.

Представленные семантические варианты понятия «чужой» по­зволяют рассматривать его в самом широком значении, как все то, что находится за пределами само собой разумеющихся, привычных и известных явлений или представлений. И, наоборот, противопо­ложное ему понятие «свой» подразумевает тот круг явлений окру­жающего мира, который воспринимается как знакомый, привыч­ный, само собой разумеющийся.

В процессе контакта с чужой культурой у реципиента склады­вается определенное отношение к ней. Восприятие чужой куль­туры определяется национально-специфическими различиями, су­ществующими между родной и чужой культурами. Носитель не­знакомой культуры традиционно воспринимается только как «чу­жой». При этом столкновение с чужой культурой всегда носит двойственный характер: с одной стороны, оно вызывает у человека ощущение странного, непривычного состояния, чувство недове­рия, настороженности; с другой — возникает чувство удивления, симпатии, интереса к формам и явлениям чужой культуры. Все новое и непонятное в ней определяется как удивительное и не­ожиданное и тем самым воспроизводится как колорит чужой куль­туры.

В межкультурной коммуникации классической является ситуа­ция, когда при общении представителей различных культур проис­ходит столкновение культурно-специфических взглядов на мир, в котором каждый из партнеров первоначально не осознает значения различий в этих взглядах, поскольку каждый считает свои представ­ления нормальными, а представления своего собеседника ненор­мальными. Как правило, обе стороны не ставят под сомнение «свое само собой разумеющееся», а занимают этноцентристскую пози­цию и приписывают другой стороне глупость, невежественность или злой умысел.

Ярким примером этноцентристской позиции может служить случай, происшедший однажды в шведском аэропорту Арланда. Там таможенники были озадачены поведением одного старого джентль­мена, который метался по залу прилетов и никак не мог пройти по­граничный контроль. Когда его спросили, почему он до сих пор не прошел паспортный контроль, он ответил, что не знает, где его проходить. Тогда ему показали две стойки паспортного контроля, на одной из которых было написано: «Для шведов», а на другой: «Для иностранцев». На что в ответ он воскликнул: «Я не швед и не ино­странец. Я англичанин!»^[57]

Образно говоря, при взаимодействии с представителем другой культурой индивид как бы отправляется в другую страну. При этом он выходит за границы привычной обстановки, из круга при­вычных понятий и отправляется в незнакомый, но манящий своей неизвестностью другой мир. Чужая страна, с одной стороны, не­знакома и кажется опасной, а с другой — все новое привлекает, обещает новые знания и ощущения, расширяет кругозор и жиз­ненный опыт.

Восприятие чужой культуры, как показывают наблюдения, су­щественно различается у всех людей. Оно зависит от возраста че­ловека, поведенческих установок, жизненного опыта, имеющихся знаний и т.д. Специальные исследования вопроса восприятия чужой культуры позволили выделить шесть типов реакции на чужую куль­туру и поведение ее представителей^[58].

Во-первых, это отрицание различий культур, представляющее собой тип восприятия, основанный на уверенности в том, что все люди в мире разделяют (или должны разделять) одни и те же убеж­дения, установки, нормы поведения, ценности. Это типичная куль- турноцентристская позиция, согласно которой все люди должны ду­мать и поступать так же, как представители моей культуры.

Во-вторых, защита собственного культурного превосходст­ва — тип восприятия, в основе которого лежит признание сущест­вования других культур, но при этом складывается устойчивое представление о том, что ценности и обычаи чужой культуры пред­ставляют угрозу привычному порядку вещей, мировоззренческим устоям, сложившемуся образу жизни. Этот тип восприятия реали­зуется в утверждении очевидного собственного культурного превос­ходства и пренебрежения к другим культурам.

В-третьих, минимизация культурных различий — широко рас­пространенный способ восприятия других культур, который за­ключается в признании возможности существования инокультур- ных ценностей, норм, форм поведения и поиск общих объединяю­щих их черт. Такой способ восприятия чужой культуры был гос­подствующим в нашей стране в советский период ее истории, ко­гда различия национальных культур, религиозных и этнических групп искусственно камуфлировались стереотипными обществен­ными символами.

В-четвертых, принятие существования культурных различий — тип межкультурного восприятия, характеризующийся знанием осо­бенностей другой культуры, благожелательным к ней отношением, но не предполагающий активного усвоения ее ценностей и дости­жений.

В-пятых, адаптация к чужой культуре — тип восприятия, выра­жающийся в позитивном отношении к ней, усвоении ее норм и цен­ностей, умении жить и действовать по ее правилам при сохранении собственной культурной идентичности.

В-шестых, интеграция в чужую культуру — тип восприятия, при котором инокультурные нормы и ценности усваиваются в такой степени, когда они начинают восприниматься как свои собствен­ные, родные.

Совокупность указанных типов восприятия чужой культуры по­зволяет сделать вывод, что положительное отношение к межкуль­турным различиям требует преодоления культурной замкнутости, которая чаще всего является основой для негативных реакций на инокультурные явления.