Часа 18 минут полета

— «Эндевер», говорит Хьюстон. Вы слышите меня?

— Да, но связь постоянно прерывается, сэр.

— Что происходит, полковник? — спросил Малдер.

Командор Белт сидел в кресле перед терми­налом связи, сжимая в руке микрофон. За спи­ной Малдера стояли Скалли и почти успокоившаяся мисс Дженерр. Аппаратный зал был пуст, несколько остававшихся на своих местах опера­торов вели себя тихо, как мыши. Однако ничего с прошлого раза здесь вроде бы не изменилось, огни на пультах горели как обычно, и тревож­ного красного мерцания видно нигде не было.

— Похоже, на корабле отказали системы управления, — медленно произнес полковник. — Челнок вращается вокруг продольной оси. По часовой стрелке. И остановить вращение мы по­ка не можем. Температура в кабине поднялась до тридцати восьми градусов — это пока не представляет опасности, но температура продол­жает расти. А еще у нас неполадки со связью. И вдобавок утечка кислорода.

Полковник выглядел усталым и измученным. Выправка куда-то исчезла, он, обмякну в, меш­ком сидел в кресле. На лбу прорезались глубо­кие морщины.

— Запросите станцию слежения на Сейшель­ских островах, — снова распорядился он.

Мишель Дженеро взяла у полковника мик­рофон:

— Орбитальный модуль, вы меня слышите? Молчание, слышно лишь потрескивание эфи­ра. Затем раздался сухой бесстрастный голос дис­петчера, высокого темноволосого парня с хмурым лицом:

— Система маневрирования на орбите не ра­ботает. А без нее они не могут развернуть корабль так, чтобы солнечные батареи оказались обращенными к Солнцу поглощающей поверх­ностью. Энергия в аккумуляторах на исходе. Давление кислорода в кабине — сто пятьдесят миллиметров ртутного столба и продолжает па­дать... — И уже другим голосом, после паузы, диспетчер мрачно добавил: — Я боюсь, они там сгорят. Где полковник Белт?

Диспетчер сидел совсем рядом, метрах в пя­ти от них, но даже обернуться сейчас не имел права.

— Я слушаю! — полковник снова взял мик­рофон. — Что случилось, когда они перешли на резервные системы?

— Резервные системы отказали. Они ослеп­ли, у них не работают мониторы внешнего об­зора и барахлит система ориентации. Что слу­чилось, я никак не могу понять.

— Что телеметрия? — быстро спросил пол­ковник. — Мы можем управлять ими с Земли?

— Не можем...

— Черт возьми, почему?!

— Не знаю... — голос диспетчера был нере­шительным. — Кажется, кто-то вносит помехи в наши передачи и искажает показания прибо­ров. Похоже, помехи постоянно идут на одной частоте...

— Так. Час от часу не легче, — тон полков­ника даже не изменился. — Вы можете просле­дить источник?

Пауза на несколько секунд. Все замерли. На пультах уже загорелись красные лампочки. Дис­петчер яростно забарабанил по клавиатуре свое­го терминала. Затем сообщил:

— Это цифровой ряд. Возможно, помехи идут отсюда, из Центра. Я бы сказал, откуда-то из машинного зала. Ну, там, где у нас находит­ся главная база данных...

— Где это? — быстро спросил Малдер. Глаза его загорелись. События, кажется, вы­шли на финишную прямую. А то бесконечная цепь необъяснимых тайн и научных загадок уже перестала его забавлять.

— Пойдемте! — замахала рукой Мишель Дже-неро. — Я сейчас вас туда проведу.

Шок у нее прошел, и девушка вполне твердо держалась на ногах. А в коридоре вообще со­рвалась на бег. Малдер и Скалли помчались следом, на ходу доставая пистолеты. Прелюдия кончилась, началась охота!

От диспетчерской до двери машинного за­ла — около сотни метров. Дверь чуть приот­крыта внутрь. Малдер становится у косяка и сильно толкает ее от себя. Дверь распахивается. Тишина. Малдер и Скалли, держа оружие на изготовку, врываются в помещение. Машинный зал представляет собой длинную комнату, ярко освещенную лампами дневного света. По всей длине помещения ровными рядами стоят белые шкафы высотой чуть ниже роста человека. Враг может притаиться за любым из них, поэтому Малдер, пригибаясь, перебегает вдоль короткой стенки, чтобы просмотреть проходы. В поле видимости — никого. Он выпрямляется. Скалли присоединяется к нему, и они внимательно исследуют все помещение. До Малдера постепенно доходит идиотизм ситуации. Черт побери, здесь же никого нет...

Свет внезапно гаснет. Малдер мгновенно разворачивается, готовый стрелять по силуэту, который сейчас проскользнет в распахнутую дверь, наружу.

В дверной проем из коридора падает свет, на его фоне вырисовывается силуэт мисс Дженеро, напряженно вглядывающейся в темноту. В этот момент вспыхивает тусклое аварийное освещен ие, и в его мерцании Малдер боковым зрением видит движение в закутке, рядом с распредели­тельным щитом.

— Руки вверх! — орет он, резко обернув­шись. — Я агент ФБР. Выходите оттуда!

Из закутка нерешительно выбирается малень­кий полноватый человечек в белом лаборатор­ном халате и испуганно смотрит на Малдера сквозь толстые стекла очков. К груди он нежно прижимает пухлую картонную папку.

— Что вы там делали? — грозно спрашивает Малдер.

— Как — «что»? Я здесь работаю...

— Покажите документы! Голос у Малдера все еще грозный, но на са­мом деле Фокса раздирают два противоречивых желания: то ли провалиться сквозь землю, то ли согнуться от истерического хохота. Челове­чек шарит по карманам халата, достает оттуда и протягивает спецагенту вправленную в плас­тик карточку: «Джером Хопкинс, техник-про­граммист».

— У нас датчик отказал, — поясняет техник Хопкинс. — В одном из процессоров телеметрии обнаружилась неисправность, вот я и пришел, чтобы заменить...

— Вы нашли, в каком именно?

— Нет.

— Черт возьми, а как же вы будете его ме­нять? — удивляется Малдер.

— Мы просто отключим блок, в котором об­наружена неисправность, и заменим его на ре­зервный.

— Так, хорошо. А кого-нибудь другого вы здесь видели?

Маленький техник отчаянно мотает головой. Видно, он уже готов к тому, что сейчас его самого объявят саботажником. 'Малдер взды­хает:

— Хорошо. В общем, никому не входить и не выходить из помещения Центра без пропус­ков. И вызовите охрану, я не знаю, как это у вас тут делается...