Не ставь на карту все

«Необходимость выжить меня очень волну­ет, — признался он в одном из телеинтервью на вершине успеха в 1992 году. — Но совсем не возбуждает риск, который может расстроить все мои дела».

Война преподала Джорджу еще один урок. Все мы рассуждаем предвзято, но наши ощуще­ния далеко не всегда совпадают с реальностью. Полученный Джорджем урок как раз и заклю­чался в том, что существует пропасть между ощущением и реальностью.

Именно эту пропасть он изучал, развивая теории о природе человеческого знания, а позже о финансовых рынках.

Осенью 1945 года Джордж Сорос вернулся в школу. После войны евреев и неевреев не делили на два класса. Пятнадцатилетний Джордж, как и другие ученики, пережившие ужасы нацизма, был взрослым не по годам. Но война оставила на под­ростках неизгладимый отпечаток. Пол Тетеньи вспоминал, что «в классе не было никакой дис­циплины. Многие приносили в школу пистолеты. Тогда оружие ценилось. Оно было знаком нашей зрелости. Но это было ребячеством ».

Обитатели Лупы, включая Джорджа и его семью, приехали на остров весной 1945. Они делились друг с другом пережитым во время войны, опытом выживания и планами на бли­жайшее будущее. Планы эти были неразрывно связаны с тем, что же произойдет с Венгрией после войны. Каждого мучил вопрос: нужно ли уезжать отсюда?

Пережив нацистскую оккупацию, венгры от­нюдь не хотели смены одной угрозы своему существованию на другую. Если новый режим будет относиться к гражданам, как нацисты, то лучше уехать, и чем скорее, тем лучше.

Но будет ли новое правительство враждеб­ным или благосклонным, совершенно неясно. К тому же никто не знал, насколько оно будет подчинено советскому.

Некоторые друзья Соросов надеялись, веря в лучшее будущее, что советская власть окажется намного лучше нацистской. Другие же относи­лись к ней с нескрываемой подозрительностью. Они были готовы собрать вещички, пока не позд­но, то есть пока выдавали заграничные паспорта. Среди «других» был и Джордж Сорос. Он считал, что нужно немедленно уезжать из Венгрии на Запад.

В возрасте 17 лет, осенью 1947 года, он поки­нул страну в одиночку. Брат Пол остался в Венгрии еще на год, чтобы получить диплом техника. Джордж сперва остановился в Берне в Швейцарии, но вскоре переехал в Лондон, столь желанный для юных сердец. Благодаря помощи отца, денег на дорогу хватило. Но теперь ему приходилось рассчитывать только на себя, да еще на переводы от тетушки, успевшей перебраться во Флориду.

Хотя Англия, казалось, могла обеспечить Джорд­жу лучшую жизнь, у него было слишком мало денег и связей, чтобы вкусить прелестей ее столицы. Этот период его жизни стал одним из трудней­ших. Он был одинок и пал духом. Однако Джордж упорно искал свет в конце тоннеля. Сидя в убогой кофейне, он в шутку думал про себя: «Ну, вот, я опустился на самое дно. Разве это не прекрас­но? Отсюда можно двигаться только вверх».

Конечно, ощущения человека «на дне» труд­но назвать приятными, и 18-летний юнец довольствовался случайными заработками и на­деждой, что удача все же вернется к нему. Он устроился официантом в ресторанчик «Квальино» в районе Мейфер, где аристократы и кино­звезды роскошно ужинали и танцевали целые ночи напролет. Иногда, будучи совсем на мели, Джордж доедал за посетителями пирожные. Спус­тя много лет он с завистью вспоминал хозяйско­го кота, который, в отличие от него, питался сардинами.

Занятия Джорджа менялись часто, но остава­лись случайными. Летом 1948 года он нанялся на ферму в рамках программы «Приложи руки к земле». Финансовый идол 90-х годов устроил забастовку, требуя сдельной, а не поденной оп­латы. Благодаря усилиям Сороса, он и другие батраки стали зарабатывать намного больше. В Саффолке он собирал яблоки. Работал и маля­ром, и потом не раз хвастал друзьям, какой он. хороший маляр.

Случайные заработки, нищета и одиночество давали мало поводов для веселья, и все последующие годы Сорос не мог избавиться от удручающих воспоминаний. «Прошлое вселило в меня страх, и это плохо. Преуспевшие больше всего боятся вновь оказаться на дне. С меня достаточно одного раза».