Тайное становится явным

Чондэ так и не спросил. Может быть, зря. Потому что рассказать всё было надо – недомолвки ни к чему хорошему не приводят. Да только как начать разговор потом, Чонин не знал: не на ровном же месте подойти и «знаешь, у меня вот с Ким Чунмёном было...». Так и спустил всё на тормозах. Тем более, что Чен не возвращался к этой теме, вёл себя так, как будто ничего не случилось. Наверное, решил, что Мён – дело давнее и прошлое (что чистая правда), так что не стоит думать об этом. Что ж, пусть так.

С премьеры прошёл почти месяц, а между ними с Ченом ничего не изменилось. Это и радовало, и нет. Хорошо, что они обошлись подозрительных взглядов и неловких пауз в разговорах. И плохо, что омега как и прежде не спешил впускать его в свою жизнь. Эта отстранённость не то, чтобы раздражала – скорее, было немного обидно, ведь Чонин-то был настроен серьёзно. Он даже подумывал, что стоит съехаться и попробовать жить вместе, но предлагать Чондэ не спешил – незачем, они ж не к премьере готовятся, когда надо либо успеть к дате, либо сдохнуть, у них ещё много времени и на секс, и на разговоры.

Да только Кай забыл, что жизнь та ещё сука. И любит преподносить сюрпризы.

Лэй был не только почти замужним омегой, но и детным. Два альфочки, почти шести лет. Один – сын Криса от его великой (как тогда казалось) любви, за которой он приехал в Нью-Йорк. Омега исчез через месяц после рождения сына, и где он сейчас, никто не знал. И даже не пытался узнать. Прав-то незадачливый папаша давно лишён, а всё остальное Ифаня не интересовало. А второй ребёнок – уже заслуга Исина, который пару лет назад захотел взять под опеку одного малыша, которого встретил случайно, когда они концерт давали для детей-сирот, ещё не попавших в приёмные семьи. Его так поразил маленький мальчик, такой печальный и серьёзный, что этим же вечером он сказал своему парню: «Фань, мы его берём!» Крис отказывать ему не умел, так что уже через месяц был отцом аж двоих малышей.

По переезду Ифань устроил их в садик рядом с домом – и не беда, что один из самых дорогих, зарплата позволяла. Забирал их обычно пожилой бета, домработник и няня по совместительству, так как сам Крис и Лэй обычно допоздна задерживались на работе. Но сегодня мистер Ли болел, Исин на каком-то благотворительном вечере лицом светил, а Ву пропадал в офисе, конец календарного года как-никак. А вот Кай был свободен в коем-то веке почти весь день, так что это сомнительное счастье досталось ему.

Дети уходить решительно не хотели – ещё бы, он, как выяснилось, пришёл возмутительно рано, остальных только через полчаса забирать начнут. Ну как тут не поддаться на все эти «ещё чуть-чуть», когда на тебя смотрят две пары огромных глаз, совсем как у кота из «Шрека». Обречённо вздохнув, Чонин сел на скамейку, наблюдая, как мальчишки носятся друг за другом, играют в снежки... Погода была удивительная: не слишком холодно, около нуля, и совсем нет ветра, зато снег с утра, и не какой-то там белый мелкий горошек, а огромные, полноценные такие хлопья, и сугробы небольшие даже есть. Не погода – сказка. Ну, то есть автомобилисты-то наверняка не рады, но для прогулок больно хорошо, а уж как дети-то радуются... А он, так и быть, подождёт.

- Вы мой папа.

Рядом со скамейкой стоит мальчик лет шести – на вид как раз ровесник сорванцам Ву. Наверное, из параллельной группы, рядом с воспитателем он этого ребёнка не видел.

- Эм-м... Ты, наверное, перепутал, малыш, - ласково говорит Чонин.

- Нет, - замотал головой мальчик. – У папы пузырёк есть. Дядя Бэк сказал, чтобы папа его выбросил, потому что мой второй папа так пахнет.

- Как зовут твоего папу? – голос почему-то сразу стал сиплым.

- Ким Чунмён.

Он, конечно, слышал, что у Мёна есть дети, но говорили, что приёмные... Впрочем, он мог и скрыть, при его-то деньгах подправить что-то в документах и базах данных – раз плюнуть. К тому же это ведь был подслушанный разговор, детям можно сказать что их папа-космонавт улетел исследовать Марс и в ближайшие лет тридцать не вернётся, но вот старым друзьям врать-то незачем... Чёрт, если бы знать наверняка! Впрочем, есть способ это проверить.

Следующие две недели он всеми правдами и неправдами собирал информацию. Дата рождения не совпадала совсем, но мало ли что там Чунмён намудрил, оформляя как бы опеку над своими собственными детьми. В этот детский сад мальчиков перевели в начале декабря, всего за пару недель до встречи с Каем. Причина – переезд в новый жилой комплекс неподалёку, наверняка в связи со скорым замужеством, хотя дату свадьбы ещё никто не объявлял.

Добыть образец ДНК оказалось довольно сложно. Пришлось подкупить медработника. Омега сначала не соглашался– за такое и уволить могли – но потом всё-таки взял какой-то там соскоб, сказа, что в случае судебного разбирательства будет всё отрицать, да и результаты анализов пойдут как доказательства, полученные незаконным путём. Кай уверил парня, что это исключительно для личных целей, и не в его интересах, чтобы об этой авантюре кто-нибудь узнал.

Не прошло и месяца со встречи с Ёнджэ, как Кай держал в руках конверт с логотипом одной частной клиники. Спустя полчаса альфа всё-таки решился разорвать бумагу и развернул лежащий внутри, сложенный вчетверо листок. Совпадение 99, 9% в обоих случаях. Вот так.

Нетрудно догадаться, почему Чунмён допустил такой чудовищный просчёт. Лэй ни разу не появлялся там и по бумагам нигде не проходил как второй родитель, а о связи известного танцора Чжан Исина с экспатом Ву Ифанем известно никому особо-то и не было. Да и Чонин забирал детей друзей первый раз, так что его тут тоже никто не видел. Поэтому Мён ну никак не мог предугадать, что альфа увидит сыновей. Точнее, что маленький омега подслушает разговор папы и его друга, а потом в детском садике увидит так знакомо пахнущего незнакомца и подойдёт к нему.

- Что с тобой?

Чен приехал вечером, как обычно, на такси – свою машину он оставлял на стоянке у университета или около дома. Конспиратор хренов.

- Вот, - Кай протягивает листок, который разглядывал последний час. Глупо, конечно – сколько ни смотри, написанное не изменится, строчки не поплывут, 99, 9% не станет «совпадений нет».

- И? – ну, конечно, ему ничего не понятно: образец один, два и три, и проценты какие-то.

- Почти семь лет назад Ким Чунмён был моим клиентом. Ну, когда я мальчиком по вызову работал, - грустно улыбается Чонин. – Это тест на ДНК мой и его как бы приёмных детей. – Говорить было трудно, но Чондэ не торопил. Всегда выслушает и всегда поймёт, так ведь? – Я раньше и не подозревал, что они наши, у них же не только фамилия другая, он и дату рождения изменил. Ну никак не получалось, что это мои дети! А тут... В общем, я встретил их – они в одном садике с детьми Криса и Лэя – и вот.

- И что теперь? – Чен смотрит отстранённо, с какой-то равнодушной усмешкой, будто это всё и не касается его. За этой маской деланного безразличия и не поймёшь, задело это его или нет. Хотя, наверняка ведь задело, иначе не прятался бы.

- Не знаю, - и, правда, не знает. Совсем. Вроде бы это его дети, а вроде... Жили же они без него как-то, так и дальше проживут. К тому же у них скоро другой отец появится, пусть и неродной. «Он любит меня. Просто так, не за деньги. Он даже смог принять...» Теперь ясно, о чём чуть было не проговорился Мён на том приёме, в их первую встречу после его возвращения. Теперь, когда предпочёл бы не знать.

- А ты ведь любишь его. До сих пор, - голос Чондэ спокоен как никогда. Хотя лучше бы кричал, бил посуду и вазы и истерично хлестал альфу по щекам. Так оно было бы понятней.

- Нет, - качает головой Кай. Потому что не хочет. Незачем это.

- Врёшь ведь, - тонкая, какая-то слишком мудрая улыбка для омеги чуть за двадцать. – Ладно, я пойду, тебе явно одному побыть надо. Звони.

Их дружба с привилегиями на этом не закончилась. Только Чен стал отдаляться. Вроде между ними и не изменилось ничего – Чондэ, как и прежде, приезжал по вечерам, когда Кай не очень был занят и не приползал домой в полночь, по выходным они встречались с Луханом, Крисом и Исином, для друзей и родных омеги их связь оставалась тайной. Всё так, как и было пять с половиной месяцев до. Только Кай всё чаще замечал внимательный, тяжёлый, какой-то выжидающий взгляд омеги, как будто Чен готовился к чему-то неприятному.

Может, к тому, что альфа скажет «уходи». Или «всё кончено».

Но Чонин не собирался этого говорить. С Чондэ слишком хорошо и, если уж смотреть правде в ее по-блядски бесстыжие глаза, удобно. А Ким Чунмён... Что Ким Чунмён? Ошибка. Пусть это даже ЕГО ошибка от и до, и он первый виноват в том, что ничего не получилось семь лет назад. Да, теперь, он готов признать: тогда, с Мёном, он крупно накосячил. И, наверное, получил по заслугам. Да только что с того? Ошибки ведь делятся на те, которые можно – и нужно – исправлять, и те, с которыми уже ничего поделать нельзя. Чунмён из второй категории. Так что остаётся просто сделать выводы и если и не забыть, то хотя бы просто отпустить и жить дальше.

Он так и сделал. Кай оставил Ким Чунмёна в прошлом, хотя это оказалось непросто – слишком уж глубоко омега врос в душу, тонкой проволокой влез под кожу, ядом проник в кровь... Но он справился. Сейчас, впервые в его чёртовой жизни, есть человек, с которым, кажется, он может быть вместе много лет, даже создать семью и быть счастливым до конца своих дней.

Потому-то его и не обрадовала новость о детях. Связь с Мёном оказалась куда крепче, чем он предполагал. Связь, которую очень-очень хотелось порвать. Наверное, лучше сделать вид, что он и не знает ничего. Они оба, в конце концов, сильно постарались, чтобы научиться жить руг без друга. Вряд ли стоит пускать всё по откос из принципа «я ж отец» - тем более, что отцовских чувств у него особо-то и не было. Не насколько они сильны, чтобы предъявлять права на детей. Он же может присматривать за ними издалека, просто чтобы знать, что у них всё хорошо, так ведь?

Он, действительно, забыл, что жизнь та ещё сука. И любит посмеяться над людьми. А тем более – над их планами.