Мадрид, 1990 6 страница

Его поведение напомнило мне один из аспектов философии дона Хуана, реализованный Кастанедой в жизни: «Мой способ жизни — путь с сердцем — это не интроспекция или мистическая трансценденция, но бытие в мире. Этот мир — поле охоты для воина». Воин, который выжидает, — возможно, в поисках будущей добычи. И некоторые становились жертвами его ядовитого языка.

— Видишь эту женщину, которая стоит к нам спиной? — Движением головы он указал на женщину, стоящую в этот момент у стойки. Она была примерно метр восемьдесят ростом, очень худая и не имела истинно женских форм. На ней были брюки, а волосы коротко подстрижены. — Она выглядит внешне точно как мужчина. Но посмотри ей в лицо — ей уже больше пятидесяти!

Кастанеда съел два бриоша. Затем он приступил к третьему, но осилил только половину, а вторую половину сунул обратно в пакет. Довольный, он снова обратил свой взгляд к стойке и заметил:

— Эта женщина красит волосы.

Я осторожно повернулась и увидела женщину с рыжей гривой волос.

— Естественные волосы не имеют столь равномерной окраски, — убеждённо заявил он.

Вряд ли Кастанеда похож на типичного воина. Я спросила себя, как реагируют на такую критику женщины из его группы: если все такие острые на язык, как Флоринда, Кастанеде приходится нелегко.

Сегодняшняя жизнь

— Управилась? — спросил он.

Я кивнула. Мы встали, Кастанеда взял пакет с бриошами, и мы покинули кафетерий. Возможно, он хотел отнести бриоши Флоринде или съесть позже. Его экономность бросалась в глаза. Возможно, он помнил о плохих временах, поэтому прихватил даже половинку?

Пока мы ожидали у светофора, чтобы пересечь улицу, он элегантно поддерживал меня за локоть. Его изысканная манера поведения противоречила часто употребляемым неприличным выражениям, которые явно доставляли ему удовольствие. Он не удерживался от грубостей, когда дело шло о сексуальной теме. К тому же он постоянно критиковал женщин. Нам навстречу шла женщина, которой было, наверное, семьдесят лет, но на ней была мини-юбка. Когда она проходила мимо, я заметила, как Кастанеда внимательно оглядел её с головы до ног. Возможно, он рассматривал её энергию. Но он пояснил:

— Одежда явно не соответствует возрасту.

Мы поехали в направлении к океану. Хотя мне и не хотелось быть навязчивой, я всё же решила продолжить задавать вопросы, поскольку в течение дня убедилась, что он очень хорошо умеет избегать дотошного расследования.

— Ты живёшь вместе с твоей группой?

— В Центральной Мексике, высоко в горах, — ответил он.

Что касалось совместной жизни: когда мы были в кубинском ресторане, он упомянул, что члены группы приезжают в Лос-Анджелес только для того, чтобы покушать. Я поняла, что все они живут отдельно и посещают друг друга. Если каждый из них имеет собственный дом, то эти дома не могут находиться далеко друг от друга, потому что у Флоринды нет машины. Такое дистанцирование могло обусловливаться их представлением об энергии. Кастанеда и Флоринда утверждали, что, если люди живут вместе в маленьком помещении, энергии их светящихся коконов смешиваются. Это заставляет людей действовать вместе. Ведущим становится тот, чья энергия оказывается большей. Кастанеда дополнил это объяснение шуткой:

— Поэтому очень неудобно спать вместе с кем-нибудь.

— Чем ты занимаешься с твоей группой?

— Мы встречаемся ежедневно, чтобы сновидеть.

— И о чём вы сновидите?

— Мы отправляемся в одно место, некоторое подобие астрономической обсерватории с открытым куполом. Мы укладываемся на спину и позволяем какой-нибудь планете притянуть нас. Планета должна быть достаточно большой, чтобы суметь притягивать, — живо сообщил он.

Именно поэтому он изучал североамериканское небо: чтобы удостовериться, что планеты и звёздные системы, которые они сновидят, существуют в нашей реальности.

Поскольку члены группы встречаются ежедневно, я предположила, что в настоящее время они постоянно ездят из Мексики в Лос-Анджелес и обратно, по крайней мере до тех пор, пока молодая женщина, которая готовится к защите докторской диссертации, не завершит своей работы. Я представила себе Кастанеду у него в доме, с картой звёздного неба в одной руке и телескопом в другой, исследующим небо. Приверженцы Кастанеды не могут себе даже представить, какого рода развлечения он предпочитает.

Некоторое время он вновь рассказывал мне анекдоты на любимую тему: о людях кино.

— Одна моя соседка, молодая женщина, — актриса. Мы хорошие приятели, и она рассказывает мне постоянно о своих любовных проблемах. Она постоянно испытывает сомнения, должна ли она спать с этим или с другим. Время от времени ей приходит в голову мысль, что мы могли бы быть любовниками, и я отвечаю ей, что согласен, но при условии, что больше у неё уже не будет ни одной связи ни с кем другим в течение всей жизни. Тогда она просит меня: «Я должна подумать», — и я говорю ей, — продолжал он, сделав иронический жест, — что у неё только десять минут на размышления. Она протестует: «Я не могу принять за десять минут такое важное решение!» — но я настаиваю на том, что она имеет только эти десять минут, и, конечно, она не может решиться. Иногда мы разговариваем до пяти часов утра, — рассказывал он, не называя, однако, имени актрисы.

Он мог получить удовольствие от любой ситуации: за свой счёт или за счёт других, в данный момент или позже, когда перестанет сердиться. Такое поведение, без сомнения, совпадает с наблюдениями, которые сделал о человеческом поведении дон Хуан за много лет до этого дня:

«Поскольку мы никогда не можем знать наверняка, будем ли живы в следующую минуту, мы должны переживать каждое мгновение так, как если бы оно было последним. Каждое действие — это последняя битва воина на Земле. Поэтому нужно всегда действовать безупречно. Ни одно дело не должно оставаться неулаженным. Эта концепция принесла мне большое облегчение. Если я трачу своё время на бесплодные сожаления о моих неправильных действиях вчера, я не могу принимать решения, которые должны быть приняты в настоящую минуту».

Уже чувствовалась близость океана, и я вспомнила, что скоро ему надо будет вернуться к его индейцам. Я так и не расспросила его, как он относится к политике, хотя, в принципе, его отношение было мне ясно из предыдущих разговоров: он стриг все супервласти под одну гребёнку. Для него всякая супервласть была милитаристской, представляющей опасность для человечества и несущей ответственность за существование озоновой дыры со всеми разрушительными последствиями для планеты. Много лет назад, когда озоновая дыра ещё не существовала или мы не знали о её существовании, Кастанеда сказал:

— Я родился в Южной Америке, где интеллектуалы постоянно говорят о политических или социальных революциях и где постоянно рвутся бомбы. Однако революции приносят лишь незначительные изменения. В противоположность этому, человеку следует, например, просто прекратить курить, или достичь внутреннего спокойствия, или прекратить внутренний диалог и переделать самого себя, создать себя заново. Это направление, где начинаются настоящие реформы. Наши заботы должны быть направлены прежде всего на самого себя. Я могу действительно помочь своим близким, только если я обладаю достаточной личной силой и не индульгирую. Каждая революция должна начинаться здесь, в нашем теле. Можно действительно изменить многие вещи, но только изнутри безупречного тела, согласованного с этим таинственным миром. Для меня наивысшее искусство состоит в том, чтобы превратить себя самого в безупречного воина, потому что это, как говорит дон Хуан, единственный путь, чтобы привести в равновесие трудность быть человеком с чудом быть человеком.

Кастанеда припарковался у моего дома. Мы поболтали ещё несколько минут, и я уверена, что он почувствовал моё состояние, потому что сказал:

— Мне пора ехать, но я ещё позвоню тебе вечером и отвечу на твои последние вопросы.

Возможно, он вспомнил самого себя и свои усилия, когда он пытался, постоянно вооруженный записной книжкой, записать всё возможное о доне Хуане и его техниках.

— Не забудь твои книги, — напомнил он.

Я открыла свой рюкзак и стала перекладывать книги.

— Эту книгу ты мне уже подарил, — сказала я и положила его девятую книгу в отделение для перчаток. Среди книг была и книга Флоринды. Я раскрыла её и прочла странное посвящение: — «Пятиногому пауку, несущему меня на своей спине».

— Это шуточки Флоринды, — скромно сказал он. — Моя первая фамилия Арана, что в переводе означает «паук».

У них были свои секреты, но они также владели ключом, чтобы решать эти загадки. Совершенно непроизвольно я вдруг взяла также книгу, которую только что отложила. Смутившись, я уже хотела положить её назад, когда он сказал:

— Бери её тоже.

— Охотно. Можешь ли ты надписать её мне?

— Я не очень силён в посвящениях, — пояснил он, но взял книгу. Черной шариковой ручкой он написал несколько английских слов и поставил дату — 30 августа 1988. В девять вечера мне позвонила Флоринда.

— Я уезжаю и больше не смогу тебе позвонить. Во сколько ты завтра улетаешь?

— Я уезжаю из дому в одиннадцать утра, и мне ещё надо укладываться.

Она повторила их предложение:

— Напиши нам вопросы, которые у тебя ещё имеются, и я пришлю ответы, напечатанные на машинке.

Мы ещё раз попрощались, и она пожелала мне счастливого пути. Мне оставалось только упорядочить мои заметки и записать то, что я нацарапала в автомобиле или просто сохранила в памяти. Например, тот способ, каким мы распрощались с Кастанедой. После того как мы обменялись прощальными поцелуями и пожелали друг другу всего наилучшего, он закрыл дверцу машины и я наклонилась, чтобы в последний раз взглянуть на него. Вдруг он что-то вспомнил и спросил:

— Который час? — Я не видела у него часов, и он часто задавал мне этот вопрос.

— Полшестого, — ответила я. Я не могла удержаться, чтобы не пошутить на эту тему: — Что же это такое: волшебник спрашивает, который час?

Он засмеялся в ответ. Послав мне на прощание воздушный поцелуй, он уехал. Я была совершенно уверена, что мы вскоре снова встретимся и поговорим обо всем, о чём не успели поговорить или чего лишь мимоходом коснулись.

Я совсем забыла, что дон Хуан неоднократно напоминал своему ученику:

«Будущее — это всего лишь слово. Для мага существует только Здесь и Сейчас».

ВОПРОСЫ О ПУТИ ВОИНА

Карлос Кастанеда Из журнала К. К. «Readers of Infinity»

В этом выпуске мы хотели бы обсудить два вопроса. Вот первый из них: