Эпилог.

Громов уже по привычке вышел из Дома Мод. На улице было тепло и где-то за темными облаками показались лучи восходящего солнца. Капитан, хромая на правую ногу, пошел в сторону Парка Победы. Он прошел Ленинградскую улицу, вышел на Красную площадь.

Площадь все еще напоминала о тех ужасах войны весной две тысячи тридцать третьего года. Гильзы, остатки подбитых бронетранспортеров, ямы образовавшиеся от взрывов бомб. Все это осталось в памяти на всю оставшуюся жизнь. Три месяца назад на этой войне погибло очень много защитников чебоксарского метро. Почти каждая вторая семья осталась без кормильца. Натовцы, хоть и понесли огромнейшие потери, но своей цели добились. Пленные натовцы, а таких было немало, были заселены на Олимпийскую станцию, которая до этого была заброшена и на ней никто никогда до этого не обитал. Естественно их содержали, как в тюрьме и своих порядков им устраивать не позволили. Часть из них оказались специалистами в различных областях и сильные государства таких пленных забрали себе. И люди после такого задавали вопрос, а где же справедливость?

Так же на площади около театра висели недавно повешенные натовцы, оставшиеся верные своему генералу. Среди повешенных висел и предатель Пономаренко. Так называемый народный суд Центральной спустя два месяца начал вынесение приговора. Народ, имея факты предательства, церемониться с врагом народа не стал. Приговор был прост – смертная казнь через повешение.

Громов прошел дальше и оказался у Речного порта. Из стоявших кораблей уже многие месяцы выгружали боеприпасы. По договору, который заключили государства чебоксарского метро, все боеприпасы решили поделить поровну. Рейнджеры, так же обыскивая корабль, пытались найти того самого профессора Симонова, но не нашли. По словам пленных, такой человек действительно был на их корабле, но куда он исчез, так никто и не знал. Неизвестный ученый, принесший немало горя западному государству, исчез без суда и следствия.

Капитан, по прежнему прихрамывая, поднялся в Парк Победы. Именно здесь похоронили многих защитников метро. Их не стали называть по обычному: центральный, коммунист, западник или националист. Все они в этой войне были чебоксарцами, дравшимися за свой дом. Одним из таких людей был полковник Истомин. Его гибель многие восприняли как свою личную утрату. Человек, который сделал многое для своего государства, был похоронен со всеми почестями, как подобает всем лидерам. На похоронах даже присутствовал командующий выжившими в Новочебоксарске капитан Михайлов. Новочебоксарцы простили полковника за тот злополучный приказ и помогли выиграть чебоксарцам войну. Их прибытие сыграло решающую роль в разгроме натовцев.

Громов почти дошел до монумента. Слева у могилы, где-то ниже на горе, Громову махнул рукой старший лейтенант Мальцев. Он стоял рядом с могилой Кротова. Командующий наземными силами Кротов погиб на Президентской, прикрывая раненых, которые отступали на Центральную. По словам тех, кто выжил на Президентской, когда Кротова взяли натовцы, он просто взорвал себя, выдернув чеку гранаты. О том, как выжил старший лейтенант Мальцев, теперь слагают легенды. Одни говорили, что он попал в плен к натовцам и его освободили новочебоксарцы, другие говорят, что он до последнего держал оборону первой линии. Сам же Мальцев утверждает, что когда он оборонял площадь на Центральной, от взрыва на него свалилась часть жилых помещений. Когда он пришел в себя, он вылез из этой кучи мусора. Но чтобы про него не говорили, он сумел стать одним из героев метро, который теперь является примером для многих.

Капитан пришел к могиле, на которую он теперь часто ходит. Именно здесь за памятником на небольшом склоне был похоронен Павел Якименко – последний герой чебоксарского метро. В руках у Громова была папка, которую он не решался открывать. Он не решился ее открывать, пока не поймет все, что произошло за последние три месяца. Ему было очень тяжело на душе. Его жизнь стала совсем другой никак иначе. Громов присел рядом с могилой. После продолжительной паузы он начал говорить:

- Ну, здравствуй, Паш. Вот пришел посмотреть, как солнце взойдет вместе с тобой. Раньше любили смотреть, я помню... - произнес Громов.

Помолчав около минуты, Громов продолжил свою речь:

- Вот, Паш, как тебя три месяца нет. Жизнь совсем другой стала… Софья у тебя молодец. Сына родила… Назвала Пашей. Твой отец, как узнал, сразу все бросил на Президентской и к ней на Афанасьевскую поехал. Говорит, внука воспитывать будет…

Громов снова взял паузу. Он с трудом подбирал слова, которые хотел сказать. После долгого молчания Громов продолжил:

- Я вот с Дашей уже три месяца живу… Живем хорошо, почти не ругаемся. Стараемся с ней как больше время вместе проводить. Ее батя- то теперь возглавил Центральную нашу. Он меня даже от дежурств пытается освобождать. Несправедливо по отношению к другим согласись, правда? Даша говорит жалко, Паша не…

Громов не закончил высказывание. У него не хватило на это моральных сил. Спустя несколько минут Громов сказал последнее:

- Спасибо за папку. Полковник хитрый был. Паш, я… Я не открою эту папку потому, что боюсь… Боюсь потерять все, что у меня и так есть. Я уже по своей вине потерял… Потерял тебя и я не хочу потерять Дашу… Если мне придется бросить поиски родителей, я… Я сделаю это потому, чтобы найти людей, которые служили в разведке… Это несбыточная мечта такого дурня, как я… В общем спасибо тебе за все, Паш… Надеюсь, что мы еще свидимся где-нибудь… - закончил Громов.

И словно ожидая услышать ответ, он замер. Он по-прежнему ждал, что Павел ему ответит, что поддержит его, подшутит над ним, как это было всегда. Но Павел ушел. Майор Павел Якименко в другой мир. Из этого мира вернуться обратно он, к сожалению, больше никогда не может.

Над городом взошло солнце. Яркие лучи освещали мертвый город, освещая каждый мертвый уголок. Битва за жизнь не закончилась, но появилась надежда. Надежда на лучшее в этой жизни. Конечно, им снова придется переживать эпидемии, вторжение мутантов, междоусобицы внутри метро. Многих выжившим казалось, что все худшее произошло и теперь должно случиться что-то хорошее. Вслед за черной полосой всегда должна идти светлая. Многим уже не суждено увидеть рождение детей, театр на Западе, мирную подземную жизнь. Но для Громова и всех оставшихся в живых солнце взойдет.

[1] - Смотри русского несут. Интересно как он попал к нам?

[2] - Безумец! Он еще не знает, что с ним сделает генерал. Генерал в живых не оставляет.

[3] - Ганс! Где вы поймали эту свинью?

[4] - Мы поймали его недалеко от электростанции. Видимо, он преследовал группу Фокстрот 2. Они вытащили нашего пленного солдата из подземного города.

[5] - Филипп! Пахнет очень вкусно! Наконец- то ты принес настоящую еду. Я устал от этих сухих пайков. Пусть их едят мыши или этот пленный.

[6] - Я попросил это специально для тебя из настоящих запасов. Заключенные здесь?

[7] - Да. Генерал приказал …

[8] - Тревога! Повторяю, тревога! Пленный сбежал! Оцепить всю зону легиона на электростанции! Осматривать каждого солдата!