Пипл! Это мент в натуре! 11 страница

Интерпретация с помощью второго ключа — «группы» — дает картину Системного мира как множества так или иначе связанных между собой (борющихся, взаимодействующих, более или менее пре­стижных) группировок.

Третий ключ дает антропоморфную модель мира: если за каж­дым символом видеть одну из норм Системы, то весь массив символи­ки сложится в некий образ, воплощающий нормы поведения Системы Это будет идеальный пипл, вроде Пуруши древнеиндийской мифоло­гической традиции, — одновременно человек и мир. Наконец, четвер­тый ключ дает «энергетическую» модель мира, предстающего как поле циркуляции энергий, их столкновения, слияния энергетических потоков, завихрений и войн, опять-таки на энергетическом уровне.

Каждая из моделей, по сути, не что иное, как интерпретирую­щее множество. С ним соотносится любой символ в момент интер­претации, отсюда черпаются значения. Таким образом в Системе существуют четыре резервуара возможных значений.

Как выяснилось, каждый из них кодирует определенную струк­туру в составе сообщества, а все оно предстает сложным образовани­ем из нескольких структур (в каждой — собственный тип межлично­стных связей, конфигурация). Именно это я и понимаю под «социо- семантическими соответствиями».

Итак, символ можег одновременно прочитываться с помощью различных ключей. Благодаря этому свойству он может нести коды нескольких коммуникативных структур одновременно. Символ, про­читанный с помощью различных ключей, вызывает разные реакции, служа сигналом к различным действиям. Соответственно разворачи­ваются различные типы структур:

СИМВОЛ

интерпретация 1 > структура 1 интерпретация 2 > структура 2 интерпретация 3 > структура 3 интерпретация 4 > структура 4

Сколько ключей (или картин мира, моделирующих социальные от­ношения систем) известно сообществу, столько в нем существует различных коммуникативных структур; в Системе мы наблюдали четыре таких ключа и четыре структуры:

«антинорма» > зона разрежения на границах группа > ядерные структуры на периферии норма > атомарная структура среднего слоя «энергия» > сеть хранителей, элита Системы.

Благодаря множественности принципов истолкования один и тот же массив символики способен кодировать несколько различных струк­тур, составляющих вместе данное сообщество.

Неизбежно возникает вопрос, насколько стандартен данный на­бор структур? Он определяется функциями, которые должна обеспе­чивать коммуникативная система в целом. Полный набор функций та­ков: синхронизация со средой (следовательно, должны присутствовать синхронные, или горизонтальные, связи); диахронная передача ин­формации, обеспечивающая воспроизводство сообщества во времени; наконец, автономизация сообщества от среды (следовательно, должна существовать зона разрежения контактов на границах).

В Системе каждая из функций обслуживается определенными структурами: атомарная структура обеспечивает синхронные связи со средой и внутри сообщества; диахронную передачу информации обеспечивает взаимодействие элиты и периферии (ядерные структу­ры несут функцию обучения новичков, а сеть олдовых — хранения традиции); на границах существует и поддерживается зона разреже­ния. Можно предположить, что сообщество, способное к самовос­производству, должно обладать полным набором структур; для выполнения определенной задачи (например, разработать и сдать архитектурный проект или осуществить коммерческую операцию) достаточно только функциональной (в Системе это структура ато­марного типа, но в различных сообществах функциональные струк­туры различны, поскольку зависят от норм, а нормы — от задач сооб­щества). Во всех случаях для существования сообщества необходима зона разрежения: это минимальное требование.

Соответственно будут строиться и картины мира-, для простого су­ществования сообщества достаточно примитивной картины «антимира» (все его символы истолковываются по принципу «антинормы» по отно­шению к нормам окружающих). Чтобы функционировать, выполнять специфические задачи, сообщество должно осознать собственные нор­мы, выработав образ идеальной личности, базовой в этой среде. Самовос­производящееся же сообщество создает мифологию, концентрирую­щуюся вокруг центрального понятия, нередко мистического, — в Системе эту роль играют «энергия» и поверья о ней. Исследуя принципы построе­ния картины мира, можно судить, таким образом, не только о структур­ной сложности сообщества, но и его возможностях-, способно ли оно жить, бороться, функционировать и воспроизводить себя во времени.

Можно отметить ролевое распределение принципов истолко­вания символики и картин мира. Принцип «антинормы» и картины мира как противостояния наблюдается в основном, когда символы со­общества интерпретируются чужими: так волосы хиппи — знак не­ряшливости именно для чужих. Та же картина, впрочем, характерна и для членов сообщества, но только в ситуации столкновения с чужими.

Вторая картина мира возникает, если символика прочитывается по принципу «за символом — группа». В таком случае все сообщество и окружение предстают как набор различным образом связанных друг с другом, взаимодействующих или противостоящих, группировок. По­добная картина мира характерна для периферии сообщества, нович­ков, начинающих вхождение в традицию.

Далее, по мере освоения символики, человек получает доступ к следующим множествам значений: вначале «норм», затем «энергети­ческому» слою. Если символика прочитывается по принципу «за сим­волом — норма поведения», то весь ее массив дает картину идеально­го человека, нормативной личности, особенной для каждого сообще­ства. Вспомним мифологическое сотворение мира из тела Брахмы. В Системе этот сюжет спародирован приводившимся этиологичес­ким мифом о том, как Система возникла из ресниц, глаз и т. д. Бориса Гребенщикова, ее идеолога, мифолога и героя. Иными словами, карти­на мира — это образ идеального человека.

В глазах узкого круга элиты существует еще одна — «энергети­ческая» — картина мира, представленного различными формами вза­имодействия энергий и сил. За ними, как мы выяснили, скрываются те же группировки, нормы, программы поведения, способы управления и влияния. Поскольку все картины мира накладываются одна на дру­гую и объединяются в процессе освоения традиции, то элита пред­ставляет все эти картины вместе. Но в каждой из них закодирована оп­ределенная структура коммуникаций, и, следовательно, элита облада­ет всем комплексом кодов, обеспечивающих целостное воспроизвод­ство сообщества.

3. Символ и самоорганизация

Процессы, происходящие с символикой, отражают и фиксируют процессы самоорганизации сообщества. Рождение символа стано­вится началом самоорганизации сообщества, точнее — развития его коммуникативной сети. Когда множество людей начинает осознавать некий признак «своим», общность переходит в проявленное состоя­ние. До этого она существовала как неоформленное множество объ­ективно близких по интересам, целям или общественному положе­нию людей. После появления символа общность обретает самосозна­ние. Затем следует процесс ее внутреннего структурирования: с появ­лением символа становится возможной внутренняя коммуникация, символ отделяет «свою» информацию от чужой, а следовательно, плотность внутренних связей превышает внешнюю.

Рождение символа служит рождением самосознания сообще­ства. Выбор символики не случаен. Поначалу символами становятся признаки, характерные для множества, затем — общности людей. Множество трансформируется в общность, ковда признак превратится в символ, приобретет созна+ельно используемую знаковость. Чаще всего это признаки статуса: в Системе, например, черты бедности, неухоженности и безразличия к общественному мнению говорят о по­ложении вне социальной системы — это признаки лиминальности. Ана­логичный смысл имеют несуществующие миры — специально подчер­киваемое «детство», дурашливость, криминальная или наркоманская романтика, акценты в прошлое или фантастику. Выбор символов связан с местом составляющих сообщество в структуре социума в целом.

Итак, множество людей обретает символ, а вместе с тем само­сознание — и превращается в общность. Далее идет процесс ее струк­турирования, и мы проследили порядок образования структур.

Первой появляется граница будущего сообщества — зона разре­жения контактов между консолидирующимся множеством и внешним миром. Символ играет роль индикатора «свой — чужой» и фиксирует границы. Затем в их рамках возникает множество ядерных структур, каждая под своим символом. В сущности, они выражают одни и те же статусные признаки, следовательно, в дальнейшем существует возмож­ность их слияния в единый фонд Так и происходит в Системе: «паци­фик» истолковывается как знак, в числе прочего, и свободы и «анархия» также; вначале анархистские группировки враждуют с пацифистами, затем сливаются, и у одного человека могут соседствовать вышитый «пацифик» и нарисованная ручкой «анархия». Оба символа выражают одну статусную позицию: положение вне норм общества с его ценнос­тями — потому и принимаются одной средой. Итак, вторая стадия са­моорганизации сообщества — «ядерный всплеск», или эпоха «борю­щихся царств», когда в одном поле общения существует множество группировок, объединяющихся под различными символами.

Третья стадия — формирование функциональной структуры со­общества. Группировки вырабатывают некоторые нормы и ценности. Они оказываются похожими—в той мере, в какой схож реальный статус их членов в большом обществе. Нормы, как мы выяснили, определяются задачами сообщества, а они — статусом его членов. Для Системных с не­определенным статусом задачей становится поиск самоопределения взаимоотношений внутри Системы и с чужими (в смысле способности принятия норм). А нормы определяют тип отношений или форму свя­зей, т.е. структуру сообщества. Структура же предопределяет функции, которые она способна выполнять. Атомарная структура Системы при­способлена к поисковой функции, обеспечивая привлечение, передачу и обмен информации. Таким образом, статус членов сообщества опре­деляет его функциональную структуру.

После осознания норм (задач) множество ядерных группиро­вок сливаются (при близости норм). Но на периферии сообщества на­чинающие процесс освоения норм новички образуют буферную зо­ну, состоящую из ядерных структур. По мере освоения традиции они вливаются в функциональную структуру, но появляются новые нович­ки. На этом этапе сообщество уже способно функционировать, прояв­лять себя в среде специфическим для него образом.

Наконец, четвертый этап самоорганизации — появление элиты, организованной по принципу сети с длительными и постоянными свя­зями, складывающимся эзотерическим языком Элита выполняет функ­цию хранителей традиции (впрочем, через них в память сообщества входят и инновации). Они возглавляют ядерные структуры, выполняя роль наставников, — именно так ядерные структуры обретают функ­цию обучения. Элита и периферия смыкаются. С появлением сети хра­нителей сообщество обретает способность к самовоспроизводству.

Каждый из этапов самоорганизации «записывается» в символи­ке сообщества: появляется новый ключ к ее прочтению, или картина мира, из которой и черпается множество значений для интерпрета­ции символов. Каждая из четырех картин мира фактически становит­ся кодом соответствующего этапа самоорганизации:

«антинорма» — зона разрежения, появление внешней границы; «группировка» — ядерный всплеск;

«норма» — функциональная структура и специфическая модель взаимодействия с миром;

«энергия» (мистическая «сила», «биополе») — появление сети хранителей и способности сообщества к самовоспроизводству. Все это повторяется циклически.

Итак, появление символа служит началом процесса самоорга­низации сообщества, точнее — его коммуникативной структуры

4. Рок устроителей, или Ошибки лидерства

Повышенное внимание к символу (в особенности в его социоорга- низующем аспекте) проявляют властители или желающие власти. Действительно, открыв для себя законы действия символа и научив­шись манипулировать им, вполне реально стать лидером, например добившись влияния в существующем сообществе или создав новое. Законы эти достаточно просты, чтобы их экспериментальным пу­тем снова и снова открывали для себя безусые мальчики, «дети-цве­ты». Так почему же сложно стать лидером, если секреты настолько просты? Империи рушатся, хотя властителей предостерегают жре­цы и другие знатоки мистической власти символа, хранители значе­ний. Их знания не идут ни в какое сравнение с наивными догадками хиппи, но империи все-таки исчезают.

Снова и снова появляются, по выражению Л. Толстого, устрои­тели, и каждый пытается воплотить свою утопию. Они приносят идеальную модель и символический мир и пытаются его материали­зовать Одна злая колдунья в сказке была очень красива, но, что бы она ни говорила, с губ ее спрыгивали жабы. Так и устроители: какую бы утопическую картину они ни пытались воплотить, получаются, как правило, тирании. Существует некий рок устроителей. Нам представ­ляется, что проделанная нами работа дает ключ к этой проблеме. Манипуляции с символикой просты и стандартны — аналогичны и ошибки манипуляторов.

Они связаны с ролью лидера. Итак, открытие всякого лидера со­стоит в необходимости нахождения символа, способного быть при­нятым в данном сообществе. Затем, наполняя его нужными нормами и программами, лидер фактически заставляет членов сообщества при­нимать их. Идентифицируясь с символом, они, не всегда осознанно, идентифицируются и с нормами, заложенными в него лидером. На этом основана модель управления: важно только, какие конкрет­ные нормы будут заложены в символику.

Если процесс носит естественный характер, то и нормы склады­ваются такими же Они зависят, как мы выяснили, от задач сообщества, задачи — от интересов и потребностей, объединивших людей. Интере­сы же и потребности зависят от положения их в обществе. В конечном счете «естественные» нормы определяются положением сообщества в социальной структуре. Они специфичны для различных сообществ, как и их цели. Набор норм и ценностей, в свою очередь, определяет структуру взаимодействий, тип функционирования сообщества — ста­нет оно проводником информации, производителем материальных благ, «мозговым центром» или чем-либо еще От того, насколько нор­мы сообщества соответствуют его задачам, зависит их выполнение.

Если же нормы (программы, «начинка» симюлов) вносятся лиде- ром-устроителем искусственно, то они редко соответствуют естествен­ным. Лидер всегда роковым образом зависит от собственной роли. Когда он формирует поведение подопечных, то прежде всего должен програм­мировать послушание, чтобы оставаться лидером. Результаты мы просле­дили на примере кришнаитской группы. Лидер формирует личность преданного, т. е. навязывает прежде всего нормы служения, смирения, терпения, отказа от ответственности и воли (передающихся лидеру). Иными словами, лидер задает комплекс норм, приводящих к сложению структуры взаимоотношений, обозначаемой как «ядерная». Самой его ро­лью предопределено, что он будет вкладывать в символику код ядерной структуры. А эта структура, как мы видели, не способна ни на что, кроме самовоспроизводства. Никакие другие (производительные, творческие) функции она эффективно не выполняет, это структура-пустоцвет.

Естественная и внесенная лидером структуры неминуемо вхо­дят в противоречие Естественная структура и соответствующий ком­плекс норм и ценностей возникают в любом сообществе. Даже если лидер считает, что создает сообщество сам, это иллюзия: для того чтобы некоторое множество людей приняло внесенный им символ как «свой», необходимо, чтобы у них до этого выявились общие цели и потребности, т. е. существовала уже общность, пока себя не осозна­ющая. В момент принятия общего символа появляется самосознание. Лидер в действительности не создает сообщество, а проявляет его самосознание Но если до этого уже существовали какие-то специфи­ческие для данного множества людей интересы (например, для хип­пи — неопределенность, поиск себя, творческие устремления), то складывающиеся в перспективе нормы уже предопределены — они станут кодом структуры, способной обеспечить реализацию проявленных интересов и выполнение задач. Лидер же привносит код иной — ядерной — структуры.

Так и в «большом» обществе: авторитарный лидер привносит ядерную структуру, поддерживая и упрочивая вертикальные связи, иерархию, замкнутую в центре. В то же время общество должно иметь горизонтальные связи различного типа: семейные (для обеспечения воспроизводства населения), производственно-обменные (для под­держания заинтересованности в материальной сфере) и множество других. Центр же стремится все замкнуть на себя, в итоге обе структу­ры приходят в противоречие

Далее возможны различные варианты развития событий. В пер­вом случае лидер подавляет естественную структуру, и все сообщест­во организуется по типу ядерной. Но она нежизнеспособна — поэто­му гибнет (можно назвать ее структурой-самоубийцей) либо парази­тирует на других сообществах Не случайно везде, где упрочена иерар­хия, наблюдаются репрессии, войны с соседями, социальные траге­дии — ядерная структура ведет себя как самоубийца. Также она может стремиться к завоеванию — собственно, к паразитированию. Как пра­вило, долго подобные образования не живут.

Следующий вариант: лидер не принимает естественную струк­туру, но подавить ее не может. В таком случае его свергают.

Третий вариант: лидер вкладывает в свою символику нормы, сло­жившиеся в данном сообществе, естественные. В результате формиру­ется функциональная структура, соответствующая задачам данного со­общества. Но, выполнив свои задачи, сообщество должно распасться. Наряду с функциональной, должна сложиться и ядерная структура, спо­собная обеспечить диахронную передачу кодов сообщества.

Как показывает опыт, принять естественные нормы и ценности сообщества способен только лидер, воспитанный им. Для него симво­лы сообщества естественно связаны с их нормативным наполнением, т. е. он не своей волей кодирует их, а несет традицию. Меняются зада­чи — должны трансформироваться и нормы, начинка символики, ина­че новая «естественная структура» придет в противоречие со старой. В связи с этим роль лидера (если он хочет бьггь устойчивым) состоит не только в трансляции традиции, но и ее модернизации: он фиксиру­ет новые цели и формирует соответствующие им нормы и ценности. Но соблазн ядерной структуры велик каждый последующий лидер все в большей степени укрепляет механизмы подчинения, активнее упро­чивая вертикальные связи, и со временем общая структура сообщества становится более жесткой. Увеличивается удельный вес ядерных структур, а функциональные становятся менее гибкими, замедленно реагируя на изменения среды. Если не произойдет смена языка (пара­дигмы), то сообщество рискует прийти к стагнации и погибнуть в слу­чае резких изменений. Это можно назвать инерцией воспроизводя­щих структур. Ядерные образования удивительно живучи. Их не надо создавать специально — они возникают сами и остаются, даже если гибнет все остальное: может пропасть нужда в функциях, ради кото­рых сообщество возникло, и исчезнет функциональная структура,

но останется ядерная и будет воспроизводить сообщество-пустоцвет.

* * *

Итак, мы представили некоторые материалы о жизни символа в конкретном сообществе. Мы рассматривали не только значения, интерпретации символов, но и условия их возникновения и резуль­таты, к которым они ведут. Подобный подход привел нас к выявле­нию ряда закономерностей. Обозначились некоторые связи симво­лики сообщества с его социальной структурой, позволяющие по ти­пу интерпретации символов судить о структуре взаимоотношений в том или ином конкретном сообществе. Во всяком случае, такая воз­можность должна бьггь учтена и проверена на ином материале.

Наши наблюдения в Системе позволяют по-новому взглянуть на некоторые явления, казавшиеся чисто мистическими или мифологиче­скими: нередко они представляют собой форму фиксации знаний в об­ласти, выражаясь современным языком, прагматики символа. С этой точки зрения очень интересно читать Евангелие, где значительная часть притч посвящена символу, способам его внесения в мир, влиянию на отношения, восприятию, различиям в восприятии (притча о зернах, упавших на плодородную почву или дорогу и давших различный урожай).

Вообще говоря, наша тема находится на периферии традицион­ных семиотических исследований, концентрировавшихся в основном на семантике и синтагматике. В то же время полученные выводы каса­ются свойств символа, считавшихся наиболее важными и привлекав­ших внимание человечества едва ли не с доисторической древности (именно на этих свойствах основаны архаические ритуалы). Мы ни в коей мере не намеревались сделать работу по мистике символа, но оказалось, что чисто семиотические проблемы возвращают нас в туже, в сущности, отправную точку, куда стремились древние.

Из гостевой книги на сайте автора (www.poehaly.narod.ru) — впечат­ления о книге «Символика молодежной субкультуры»

«С интересом почитал Вашу книгу о символике молодежной суб­культуры. Производит странное впечатление — серьезное научное исследование несуществующего предмета. „Системы", на мой взгляд, не только нет, но никогда и не было... Говорю так категорич­но, потому как знаком со многими людьми, описанными в книге.

P. S. Само слово „система" противоречит идеям, объединяющим этих людей. Среди них в последнее время все больше растафарианцев». Макс «Black cat» 8.04.2001

«Когда-то читал Вашу „Символику молодежной субкультуры"... Был весьма впечатлен. Да что там говорить — считаю Вас ведущим иссле­дователем Системы. Возможно, Вам будет забавно ознакомиться с мо­ей „Сагой о Системе", где я критикую Вашу книгу с идеологических (глубоко ненаучных) позиций. Недавно отшумели яростные споры в эхе ФИДО „Хиппи Толке" об „олдовых" и эгалитарности Системы — жаль, что Вы не наблюдали за ними... Интересно, как Вы в целом оце­ниваете современный этап развития системной субкультуры (на­сколько я могу судить, в 90-х появилась новая тенденция: наблюдает­ся приток в Систему несостоявшихся студентов (нет денег на образо­вание) и невостребованных гуманитариев с высшим образованием)». Евгений Балакирев (Крот). Владивосток 29.10.2000

Примечания

'Osgood Сн. е., Miron м., May W. Cross Cultural Universals of Affective Meaning. Urbana, 1975.

²Сарингулян К. С. О социально-организационных и символических ас­пектах культуры жизнеобеспечения этноса // Культура жизнеобеспечения и этнос: Опыт этнокультурологического исследования (на материалах ар­мянской сельской культуры). Ереван, 1983. С 64.

³Cohen А. P. The Symbolic Construction of Community. London; New York, 1975.

⁴Топоров В. H. Первобытные представления о мире (общий взгляд)// Очерки истории естественно-научных знаний в древности. М, 1982. С. 20. 'Давыдов Ю. H., Роднянская И. Б. Социология контркультуры: Крити­ческий анализ (Инфантилизм как тип мировосприятия и социальная бо­лезнь). М., 1980. С. 225-242.

⁶См.: Панченко Д. В. Платон и Атлантида. Л., 1990. ⁷Гольбах П. А. Естественная политика// Избр. произв. М., 1963-Т. ^Ос­новы всеобщей морали, или Катехизис природы // Там же. Т. 2. ⁸Лавров П. Л. (П. Миртов). Исторические письма. СПб., 1906; Бакунин М. Бог и Государство. СПб, 1906; Михайловский H. К. Герои и толпа // Полн. собр. соч. СПб, 1907. Т. 2; очерк богостроительства и революционно­го мифотворчества можно найти в статье: Лебедев А. А. Последняя рели­гия // Вопросы философии. 1989. № 1. С 35-55. ⁹Луначарский А. В. Вопросы социологии музыки. М, 1927. ^шЛуначарский А. В. Основы художественного образования // Указ. соч. С. 80.

" Луначарский А. В. Танеев и Скрябин // Указ. соч. С. 39. ¹²Измоденова H. H. Окружающая среда как опредмеченный тип культу­ры человека // Человек и среда его обитания; Региональная научно-прак­тическая конференция: Тезисы доклада. Л, 1989. С. 14. ¹³ Там же, С. 12.

¹⁴Черноушек М. Психология жизненной среды. М, 1989. " Дридзе Т. М. Язык и социальная психология. М, 1980. С. 124-125. ¹⁶Дридзе Т. М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуни­кации: Проблемы семиосоциопсихологии. М, 1984. С. 49. ¹⁷Morris Сн. w. Signs, language and behaviour. New York, 1946. p. 30, 60-91.

Приложение

КРАТКИЙ ТОЛКОВЫЙ СЛОВАРЬ СЛЕНГА СИСТЕМЫ

Словарь прилагается в первую очередь в справочных целях, поскольку в работе часто используются тексты, насыщенные слен­гом. Мы приводим только сленг Системы, не затрагивая арго других сообществ и субкультур: уголовный, музыкальный, арго фарцовщи­ков, наркоманов и проч. В некоторой степени они пересекаются с Системным, и в словаре приводятся заимствованные из этих источников слова в случае, если они прочно вошли в обиход Систе­мы. Например: трава (нарк.), туфта, стремак (угол.). Мы не останав­ливаемся также на языках более узких групп в рамках Системы или непосредственно с ней контактирующих, таких, как митьки — группа петербургских (ленинградских) художников, названная по имени своего «главы и основателя» Дмитрия Шагина (собственно «Митька»), Эта группа получила известность не только живописны­ми произведениями, но и циклом текстов о «движении митьков», вышедших из-под пера В. Шинкарева. В этих текстах нашли отраже­ние поведенческие и вербальные стереотипы — излюбленные слова и выражения митьков, и они дали начало культурной инсцениров­ке — провозглашенное «движение митьков» имело последователей вереде не только питерской молодежи. В настоящий список мы включили лишь те слова, которые из речевой практики отдельных групп (в данном случае митьков) вошли в обиход всей Системы: от- тяжник, оттягиваться (митьк). Специально на происхождении тех или иных слов мы, однако, не останавливаемся, поскольку это пред­ставляется предметом отдельного исследования.

I

Основным мы считали приведение толкований сленговых слов для понимания приводимых в работе текстов. Однако необхо­димо отметить, чго сленг зачастую определяет понятия, не сущест­вующие в обычном языке, потому что в описываемом им обществе нет соответствующих реалий. Например, тусовка, трасса — формы общения и взаимодействия, не принятые в обычной практике, это
формы Системные. Также не могут бьггь выражены терминами обычного языка статусные определения (олдовый, пионер, лялька, герла), отражающие специфическую структуру Системы. Для от­дельных слов сленга не существует точных соответствий в обще­употребительном языке, что порождает приблизительность неко­торых толкований и переводов. Однако, по нашим представлениям, работа в целом дает представление об истинном значении слов, приводя их в широком контексте реалий. В определенном смысле всю нашу работу можно рассматривать, кроме прочего, как расши­ренный толковый словарь сленга с описанием форм взаимодейст­вия, отношений, статусов и ролей — смысла, вкладывающегося Сис­темой в сленг.

Принцип построения словаря — алфавитный. В его основу легли записи 1986—1989 гг., сделанные в Москве и Ленинграде, до­полненные словами, популярными в рассматриваемой среде в 2000-2001 гг. Использованы материалы словаря сленга, выполнен­ного в качестве курсовой работы студенткой кафедры математиче­ской лингвистики филологического факультета ЛГУ Е.Г. Любин- ской на основе записей 1988 г., произведенных в Системе совмест­но с автором этой книги.

Принятые сокращения

англ. — английский язык

безл. — безличное

возвр. — возвратный

вопр. — вопросительный

воскл. — восклицательный

ед. — единственное

ж. — женский род

комп. — из компьютерного сленга

м. — мужской род

межд. — междометие

митьк — из лексикона митьков[1]

мн. — множественное

напр. — например

нареч. — наречие

нарк — из лексики наркоманов

нескл. — несклоняемое существительное

несов. — несовершенный вид

п. — падеж

прил. — прилагательное

прич. — причастие

род. — родительный

рол. — из лексики ролевиков

собир. — собирательное существительное

сов. — совершенный вид

сокр. — сокращение

ср. — средний род

ч. — число

Для существительных указывается род, в особых случаях — чис­ло; для глаголов — вид.

АКА* (КОМП.)

1.В сетевом общении — указание на другой адрес, имеющий­ся у человека в сети (от англ. also known as).

2.Псевдоним.

АСК, м. (от англ. ask) Попрошайничество: «сидеть на аске» — жить

попрошайничеством. АСКАТЬ, несов. Выпрашивать деньги / сов. Аскнуть. АСКАЧ, М.

1. Человек, который удачно аскает.

2.Человек, постоянно живущий за счет аска. АСКЕР, м. то же, что аскач: «Аскер аскера не обаскает». АСКНУТЬ, СОВ. То же, ЧТО АСКАТЬ.

БЕЗМАЗНЯК* (шутливая этимология-, сокр. от «без материальной за­интересованности») Бесполезно: «А ты пробовал у них аскать? Безмазняк». БЕЗМАЗОВО, нареч. Бесполезно.

БЕЗМАЗОВЫЙ, прил. Бесполезный, бесперспективный. БЕСПРАЙСОВЫЙ, прил. (от англ. price) Безденежный. БОЕВКА, ж (рол.) Боевой эпизод в ролевой игре: схватка, поединок. БОТЛ, м. мн. ч., род. п.; -ов. (от англ. bottle) Бутылка (обычно спирт­ного).

БРАТОК, м., митьк. Ласковое обращение к членам своей компании.

БРАТУШКА, м. То же, ЧТО БРАТОК.

БУК, м. (от англ. book) Книжный магазин.

БЭБИ, нескл. (от англ. baby)

1.Ребенок.

2. Ласковое обращение к девушке или женщине. БЭБИК, м. То же, ЧТО БЭБИ 1.

БЮЗНИК, м. (от англ. birthday) День рождения.