![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Глава 29. Почему Иов умер счастливым
Почему Иов умер счастливым После описания трагедии и скорби, яростных споров, космического Пари, проигранного и выигранного, у истории Иова почти счастливый конец — Иов в идеальной безмятежности развлекает пра-пра-праправнуков. Книга дает тщательное описание восстановленных богатств: 14.000 овец, 6000 верблюдов, 1000 ослиц и 10 новых детей. Такой счастливый конец обескураживает некоторых читателей, таких, как Илия Визель (Лауреат Нобелевской премии).! Для него Иов был героем, борцом с несправедливостями Бога. Все же, говорит Визель, Иов уступил. Он не должен был дать Богу возможность так легко отделаться от него. Никакое количество новых богатств не могло сравниться со страданиями, которые пережил Иов. Как же быть с теми 10 детьми, которые умерли? Никакой родитель ни на минуту не поверит, что шумная ватага детей сотрет боль Иова о тех, которых он потерял. Позволим Иову говорить за себя. Вот что он сказал после величественной речи Бога из бури: «Так я говорил о том, чего не разумел, о делах чудных для меня, которых я не знал... Я слышал о Тебе слухом уха; теперь же мои глаза видят Тебя; Поэтому я отрекаюсь и раскаиваюсь в прахе и пепле».
Очевидно, то, что я назвал «не ответом» Бога, полностью удовлетворило Иова. С другой стороны, некоторые читатели указывают на счастливый конец, как на окончательный ответ на разочарование в Боге. Видите, говорят они, Бог всегда высвобождает своих людей из напастей и бед. Он восстановил здоровье и богатства Иова. Он сделает то же самое для нас, если мы научимся верить Ему, как Иов. Эти читатели упускают, однако, одну важную деталь: Иов произнес слова покаяния до того, как все его потери были возмещены. Он все еще сидел на развалинах, обнаженный и покрытый струпьями, но именно тогда он научился восхвалять Бога. Изменилось только одно: Бог дал Иову возможность взглянуть на общую картину — картину мира. У меня есть подозрение, что Бог мог сказать что угодно — мог прочитать из любого справочника — и произвел бы на Иова тот же ошеломляющий эффект. Сказанное Им не было особенно важным по сравнению с фактом Его появления. Бог красочно ответил на самый важный для Иова вопрос: «Есть здесь кто-нибудь?» Как только Иову удалось взглянуть на невидимый мир, все насущные вопросы постепенно исчезли. По мнению Бога, комфорт Иова — как бы резко это ни прозвучало - был не важен по сравнению с космическими вопросами, поставленными на карту. Настоящая битва закончилась, когда Иов отказался отвергнуть Бога, вынудив сатану проиграть Пари. После той жестокой победы Бог поспешил осыпать Иова добрыми дарами. Боль? Я легко могу с ней справиться. Дети? Верблюды и волы? Нет проблем. Конечно, я желаю тебе счастливой, богатой и наполненной жизни! Но, Иов, ты должен понять, что на карту было поставлено гораздо больше, чем счастье. Из двух миров Мой друг Ричард, который по-прежнему обращается к Иову как самой честной части Библии, по-своему реагирует на заключение книги. Он находит его почти неуместным. «Бог явился Иову лично, и я счастлив за него. Об этом я тоже просил Бога долгие годы. Но если Бог не пришел ко мне, как может Иов помочь в моих усилиях?» Я считаю, что Ричард указал на важную границу веры. В определенном смысле наши дни на земле напоминают жизнь Иова до того, как Бог явился ему в буре. Мы тоже окружены уловками и слухами, и некоторые из них направлены против всесильного, любящего Бога. Мы тоже, несомненно, должны развивать веру. Ричард лежал ничком на деревянном полу своего дома, умоляя Бога явить ему Себя, поставив всю свою веру в зависимость от желания Бога войти в видимый мир, как Бог сделал это для Иова. Ричард проиграл эту азартную игру. Откровенно скажу, я сомневаюсь, что Бог чувствует «обязательство» доказывать Свое присутствие таким образом. Он много раз делал это в Ветхом Завете и в завершение явил Себя в Иисусе. Каких еще воплощений мы требуем от Него? Я скажу с осторожностью: не является ли иногда горячее, настойчивое желание чуда — даже физического излечения — проявлением отсутствия веры, а не ее полноты? Молитвы, подобные молитве Ричарда, могут ставить определенные условия для Бога. Страстно желая чудодейственного разрешения проблемы, не ставим ли мы нашу преданность Богу в зависимость от того, явится Он нам или нет? Если мы будем требовать от Бога видимых доказательств, мы можем обречь себя на постоянное разочарование. Истинная вера не пытается манипулировать Богом ради исполнения нашей воли. Она обязывает нас следовать Его воле. В поисках примеров истинной веры из Библии я с удивлением отметил, что только нескольким святым удалось испытать такую же волнующую встречу с Богом, как Иову. Остальные отвечали на скрытность Бога не требованием, чтобы Он явил себя, но верили Ему несмотря на то, что Он оставался невидимым. В 11 главе Послания к евреям многозначительно отмечается, что гиганты веры «не получили обетовании, а только издали видели их и радовались». Мы, люди, интуитивно считаем видимый мир «реальным», а невидимый мир — «нереальным», но Библия призывает почти к обратному. Через веру невидимый мир все больше приобретает очертание реального мира и определяет курс нашей жизни в видимом мире. «Живите для Бога, который невидим, а не для людей», — говорил Иисус о невидимом мире, или Царстве Небесном. Однажды апостол Павел прямо затронул вопрос о разочаровании в Боге. Он сказал коринфянам, что, несмотря на невероятные сложности, он не «унывал». «Но если и разрушается внешний наш человек, то наш внутренний обновляется со дня на день. Ибо временная легкая скорбь производит для нас в безмерном преизбытке вечное богатство славы: мы смотрим не на видимое, а на невидимое. Ибо видимое кратковременно, а невидимое вечно». Вкус будущего Павел испытывал лишения и умер мучеником, все же ощущая свою награду. Иов испытывал лишения, но получил прекрасную награду при жизни. Так чего же можем мы ожидать от Бога? Пожалуй, лучше всего рассматривать финал книги Иова не как проект того, что случится с нами в этой жизни, но как знак того, что несет нам будущее. Книга является сладким, утоляющим голод символом, разрешением проблемы разочарования в Боге, дающим возможность вкусить настоящее. В одном Илия Визель прав: удовольствия, которые испытал Иов в старости, не компенсировали испытанных им ранее утрат. Даже Иов, прожив счастливо до конца дней, умер, передавая новый виток горя и боли своим потомкам. Самой непростительной ошибкой было бы считать, что Бог согласен приспособиться к этому трагическому, несправедливому миру. Некоторые люди возлагают всю свою веру на чудо, как будто оно способно ликвидировать разочарование в Боге. Этого не произойдет. Если бы я заполнил эту книгу примерами физических исцелений, а не историями Ричарда, Мэг Вудсон, Дугласа и Иова, это бы не решило проблемы разочарования в Боге. Что-то не так с этой планетой. Все мы умираем; максимальный уровень смертности одинаков и для атеистов, и для людей, подобных святым. Чудеса служат знамениями, устремленными в будущее. Они являются закусками, пробуждающими аппетит к чему-то более существенному, постоянному, и счастье Иова в старости — простой пример того, чем бы он наслаждался после смерти. Благая весть, завершающая книгу Иова и благая весть Пасхи, завершающая Евангелие, — предварение Благой вести, изложенной в Откровении. Мы не смеем терять из виду мир Божий. Обещание, данное в 42-й главе книги Иова, заключается в том, что Бог в итоге исправит все неправильное, типичное для наших дней. Некоторые раны — смерть детей Иова, к примеру, или смерть детей Мэг Вудсон — не залечатся в этой жизни. Никакие слова утешения не смягчат боль в сердце Мэг, потому что эта боль имеет четкие очертания — очертания ее дочери Пегги и ее сына Джона. Но по окончании века и это горе улетучится. Дочь и сын Мэг вернутся к ней преобразованными. И если бы я не верил в это, не верил, что Пегги и Джон сейчас дышат полной грудью, танцуют, исследуют новые миры, тогда я не верил бы ни во что, и давно оставил бы христианскую веру. «Если мы только в этой жизни надеемся на Христа, то мы несчастнее всех людей». Библия ставит репутацию Бога в зависимость от Его способности побороть зло и восстановить небо и землю в их первозданности. В оторванности от будущего Бога можно рассматривать как менее, чем всемогущего, и менее, чем любящего.* Пока предвидения пророков о мире и справедливости не осуществились. Мечи не перекованы на орала. Смерть, принимающая новые уродливые формы СПИДа и рака, загрязненной окружающей среды все еще поглощает людей, сама не будучи поглощенной. Кажется, что побеждает зло, а не добро. Но Библия призывает нас смотреть за пределы жестокой реальности истории в вечность, где правление Бога заполнит землю светом и Истиной. В любой дискуссии о разочаровании в Боге рай — решающее слово, самое важное из всех. Только рай разрешит проблему скрытности Бога. Впервые за все времена люди смогут посмотреть в лицо Бога. Иов в приступе агонии уверовал, что в плоти он увидит Бога, он увидит Его своими глазами. Это пророчество исполнится не только для Иова, но и для всех нас. Тоска по дому Многие люди с трудом представляют такое будущее. Как сказал Чарльз Вильяме: «Наш опыт жизни на земле затрудняет понимание добра без подвоха».2 Вместо того, чтобы переносить себя в будущее, которое невозможно постичь до конца, не лучше ли посмотреть на несбывшиеся мечты и разочарования настоящего? Для беженца или крестьянина рай представляет собой мечту о новой стране, безопасном месте, соединившейся семье, доме, где вдоволь пищи и свежей питьевой воды. (Многие пророки обращались к беженцам, что может объяснить использование таких земных образов.) На какой-то ступени мы все разделяем такие устремления. Этот мир может быть полон войн, загрязнения, преступлений, корысти, но внутри всех нас задерживаются следы, напоминающие, каким мог бы быть мир, какими могли бы быть мы. Вы можете найти эти следы в движении за защиту окружающей среды, лидеры которого стремятся сохранить мир в первозданном виде; в движении за мир, мечтающем о мире без войны; в терапевтических группах, пытающихся соединить разорванные узы любви и дружбы. Вся красота и радость земли «только в запахе цветка, который мы еще не нашли, только в эхе мелодии, которую мы никогда не слышали, в новостях из страны, где мы еще не были».3 Пророки провозглашают, что такие чувства — не иллюзии или простые мечты, но эхо, звучащее до того, как что-то произойдет. Нам дано лишь несколько намеков о будущем
проснемся на новом небе и на новой земле, мы, наконец, будем обладать тем, к чему так стремились. Как бы там ни было, из всех плохих новостей невероятным образом возникает Благая Весть — безо всяких подвохов. Небо и земля вновь станут служить, как заповедал Бог. История имеет счастливый конец. Писатель-фантаст Д.Р.Р. Толкин изобрел новый мир для этой Благой Вести, он сказал, что это будет «юкэтэст-рофи», хорошо представленный в сцене из трилогии «Властелин колец». — Значит, все грустное, что было — это неправда? Что такое — Великий Мрак исчез, - ответил Гэндальф и засмеялся, — Как я себя чувствую? — вскричал он. — Я даже не знаю, как Для всех, кто испытывает боль, у кого распалась семья, у кого экономические неурядицы, кто живет в страхе — для всех этих людей, для всех нас, небеса обещают времена гораздо более долгие и существенные, чем мы провели на земле — времена здоровья, полноты, удовольствия и мира. Если мы в это не верим, то, как заметил Павел, мало причин верить вообще. Без этой надежды, надежды нет вообще. Библия никогда не преуменьшает человеческого разочарования (сравните в книге Иова — одна глава о возрождении следует за 41-й главой, описывающей боль и муки), но она добавляет одно ключевое слово: временный. Мы не будем чувствовать всегда то, что чувствуем сейчас. Наше разочарование само по себе — это боль, голод по чему-то лучшему. И вера есть, в конечном счете, тоска по дому — дому, в котором мы никогда не были, но в который так страстно желаем попасть. «И завершением всех наших исследований Будет прибытие к началу пути И познание всего заново».
|