Энни Диллард

До сих пор я избегал одной книги в Библии — книги, ко­торая сопоставляет положения, поднятые служителем при­хода, Ричардом, Мэг и почти каждым, кто думает о Боге. Неудивительно, что, прочитав письмо Мэг, я обра­тился к книге Иова. Эта книга читается как самая современ­ная, хотя является одной из старейших книг в Библии. Крайне сложные обстоятельства, изображенные в ней, ко­гда один человек стоит у края бездны в бессмысленной Все­ленной, затмевают любые сложности человечества. Люди, отрицающие в Библии почти все, возвращаются к Иову за вдохновением. Почему благой Бог допускает страдания? Эта тема, к которой обращаются вновь и вновь, «является единственной проблемой, достойной обсуждения», отмети­ла современная британская романистка Мьюриел Спарк в книге «Единственная проблема». Проблема боли — это на­важдение современного общества, теологический гранит нашего времени, и древний человек Иов выразил ее лучше, чем кто бы то ни было. Ричард жаловался из-за потери не­весты, работы и стабильной семейной жизни. Мэг с болью в сердце плакала из-за потери сына и дочери. И все же Иов потерял гораздо больше: 7000 овец, 3000 верблюдов, 5000 быков, 500 ослов и множество слуг. Затем все дети Ио­ва — семь сыновей и три дочери — умерли в страшной буре. Наконец, Иов потерял свое последнее утешение — здоровье, покрывшись струпьями с головы до пят. В одну ночь, один из величайших людей на Востоке превратился в человека, вызывающего самое большое сочувствие.

Случай с Иовом — один из первых случаев, по которо­му можно изучать разочарование в Боге. Он, кажется, ощу­щал то же разочарование, что и Ричард, и Мэг, и любой из нас. Американский раввин написал популярную книгу под названием «Когда плохое происходит с хорошими людь­ми». Книга Иова поднимает вопрос: какой ценой? Она по­вествует о самом худшем, что могло произойти с самым лучшим человеком.

Неправильное понимание

Если бы меня спросили, о чем книга Иова, в то время, когда я только начал ее изучать, я бы ответил не задумываясь: «Все знают, о чем эта книга». Это самое полное библейское представление проблемы страдания. Эта книга — об ужасающем горе и потрясающей боли. Вне всякого со­мнения, в центре внимания книги — тема страдания. В главах с 3-й по 37-ю практически не содержится никако­го действия. Они представляют собой диалоги пяти весьма вспыльчивых людей — Иова, его трех друзей и загадочного Елиуя, — выражающие их отношение к проблеме боли. Все они стараются объяснить превратности судьбы, которые обрушились на Иова, одиноко сидящего на пепелище то­го, что когда-то было его особняком.

Сейчас я уверен, что неверно понимал эту книгу, или, правильнее сказать, не принял во внимание всю книгу. Несмотря на то, что вся книга, за исключением несколь­ких страниц, повествует о боли, я прихожу к выводу, что по большому счету книга Иова не об этом. Страдание яв­ляется не основной темой истории, только частью ее. Как пирожное — это не просто отдельно взятые яйца, молоко, мука и жир, но использование всех этих ингредиентов вместе, так и книга Иова — она не о страданиях; страдание используется в книге как ингредиент, а обсуждаемые воп­росы гораздо важнее, это вопросы вселенского характера. В целом, книга Иова о вере в ее абсолютной форме.

Я прихожу к этому заключению главным образом из-за «сюжета» первых двух глав, которые раскрывают мысль о том, что личная драма Иова на земле имела происхожде­ние от космической драмы на небесах. Я считал Иова при­мером глубокого выражения человеческого разочарования - такого же, как в письме Мэг Вудсон, только более дол­гого и мучительного — и с ведома Бога. При дальнейшем изучении книги я обнаружил, что она не является выраже­нием точки зрения человека. Господь является главным персонажем в Библии, и нигде это не проявляется лучше, чем в книге Иова. Я осознал, что всегда рассматривал эту книгу с третьей главы, другими словами, с точки зрения Иова. Позвольте мне объяснить.

Легче думать о книге Иова как о таинственной пьесе, о детективной истории, где выясняется один вопрос: «Кто же это сделал?» До начала самой пьесы, аудиторию знако­мят с ее содержанием, как будто бы она собралась перед представлением на пресс-конференцию, на которой ре­жиссер объясняет замысел своего творения (главы 1-2). Он повествует о сюжете и описывает главных героев. Затем заранее сообщает нам о поступках героев пьесы и объясня­ет, почему они так поступили. Фактически он разрешает все тайны в пьесе, кроме одной: какова будет реакция главного героя? Будет ли Иов верить Богу или отречется от Него?

Позднее, когда поднимается занавес, мы видим только актеров на сцене. Ограниченные рамками пьесы, они не ведают о том, что сказал нам режиссер в предварительном обзоре. Мы знаем, кто за всем этим стоит, но главный де­тектив, Иов, — в неведении. Он проводит все время на сце­не, стараясь раскрыть то, что мы уже знаем. Он скоблит себя черепицей и спрашивает: «Почему это произошло со мной? Что я сделал не так? Что Господь пытается мне ска­зать?»

Для аудитории вопросы Иова были бы простыми ин­теллектуальными упражнениями, так как мы получили все ответы в прологе, в двух первых главах. Что сделал Иов не так? Ничего. Он является самым лучшим представителем человеческих особей. Не сам ли Господь называл его «не­порочным и справедливым человеком, богобоязненным и презирающим зло?» Почему же тогда Иов страдает? Не в наказание. Далеко не так. Его избрали главным игро­ком в великом состязании небес.

Пари

Оглядываясь назад, я иногда удивляюсь, как можно бы­ло так неправильно понять книгу Иова. Причина, отчасти, я думаю, кроется в красноречии глав с 3-й по 37-ю. Они выражают человеческую дилемму с такой силой, что можно попасть в капкан на «поле битвы», забывая о том, что ответы на поставленные вопросы уже были даны в 1-й и 2-й главах. Но существует и другая причина: никто не знает, как рассматривать две первые главы. Даже библей­ские ученые, изучая пролог, приходят в замешательство. Они не принимают его в расчет, считая его дополнением другого редактора. В прологе Бог и сатана представлены вовлеченными в нечто, напоминающее Пари. Вся трагедия Иова уходит корнями в своеобразное Пари, заключенное двумя вселенскими силами.

Все беды начинаются с заявления сатаны, что Иов - испорченный любимец, верный Богу только потому, что Господь «кругом оградил его». Сатана насмехается, что Бог, недостойный любви сам по себе, только взяткой при­влекает следовать за Ним таких людей, как Иов. При ма­лейших трудностях, по утверждению сатаны, они быстро оставят Бога. Когда Бог соглашается проверить теорию са­таны, позволяя поведению Иова разрешить их спор, беды начинают обрушиваться на голову бедного, ничего не по­дозревающего Иова.

Я не берусь отрицать всю странность этого небесного соревнования. С другой стороны, я не могу обойти описа­ние Пари в книге Иова, ибо оно дает возможность бросить беглый взгляд в замочную скважину вечности.

Когда люди испытывают боль, у них возникают такие же вопросы, какие мучили Иова. Почему это случилось со мной? Что же происходит? Заботится ли обо мне Бог? Есть ли Бог на свете? На этот раз в подробном изложении мук, которые испытывает Иов, мы, сторонние наблюдатели, а не Иов, получили возможность узнать точку зрения из-за кулис. То, к чему стремимся мы, открывается Иову в про­логе: проникновение в то, кем и как управляется Вселен­ная. Как нигде больше в Библии, книга Иова выражает взгляд Бога, включая сверхъестественную деятельность, обычно скрытую от наших взоров.

Иов подверг Бога испытанию, обвиняя Его в неспра­ведливых поступках в отношении невинного человека. Рассерженный, сатиричный, преданный Иов доходит поч­ти до края, готовый похулить Бога. Его слова звучат очень знакомо современному читателю. Он во весь голос выра­жает наши жалобы в адрес Бога. Но две первые главы под­тверждают, что, независимо от мыслей Иова, на скамье подсудимых - не Бог, а сам Иов. Тема книги - не страда­ние: где Бог во время страданий? Об этом говорилось в прологе. Тема книги - вера: где Иов во время страданий? Как он реагирует? Чтобы понять книгу Иова, я должен на­чать отсюда.

«Верить в сверхъестественное - это не просто верить, что после удачной в материальном плане и добродетельной жизни здесь, человек продолжит существование в самом лучшем из возможных заместителей этого мира, или что после голодной и бедной жизни здесь, на земле, человеку воздается сторицей. Верить в сверхъестественное - значит считать, что оно является самой величайшей реальностью сегодня».