Глава 16. Когда король франков Шарлемань впервые услышал историю о том, как арестовали и казнили Иисуса, он при­шел в небывалую ярость

Отложенное чудо

Когда король франков Шарлемань впервые услышал историю о том, как арестовали и казнили Иисуса, он при­шел в небывалую ярость. Схватив меч и с лязгом вынув его из ножен, он закричал: «О, если бы я был там! Легионы моих воинов истребили бы этих людей!» Нам остается лишь улыбнуться рыцарской храбрости Шарлеманя или же Симона Петра, который тогда действительно схватил меч, пытаясь защитить Иисуса. И все же, за их негодова­нием скрывается темный вопрос. Конечно же, Шарлемань не мог присутствовать при событиях в Гефсиманском саду и поэтому не мог ничем помочь. Но как же Бог Отец, ко­торый мог помочь, но и пальцем не пошевелил, чтобы спа­сти Своего обреченного Сына?

Почему Бог не вмешался? Всем, кто испытывает чувст­во разочарования в Боге, стоит остановить внимание на Гефсимании, дворце Пилата и Голгофе - сценах ареста суда и казни Иисуса. Ведь именно в этих трех местах Сам Иисус испытывал чувства, очень схожие с разочарованием в Боге.

Испытания начались с того момента, когда Иисус мо­лился в тихой и прохладной оливковой роще, в то время как трое Его учеников в полудреме ожидали Его снаружи. Внутри сада все казалось мирным и спокойным, тогда как снаружи силы зла уже вовсю буйствовали. Один из учеников оказался предателем, сатана вышел на охоту, и толпа, вооруженная мечами и дубинами, шла в Гефси-майский сад.

«Душа Моя скорбит смертельно», — говорит Иисус трем ученикам. Несмотря на заявления о том, что в Его власти призвать на защиту легионы ангелов, Иисус не стал этого делать. Придя в мир, где царствуют законы плоти и крови, Он желал умереть по этим же законам. Во время молитвы Иисус падает на землю и молит Бога о выходе, каким бы он ни был. Крупными каплями падал на землю Его пот, словно кровь.

А Бог все молчал.

***

Во дворце Пилата Иисус вновь сдерживает Себя. У Бо­га — в лице Иисуса - самым буквальным образом были связаны руки. «Прореки нам! — кричали люди, пытаясь склонить Иисуса к чудесам. — Кто ударил Тебя?» Сын Бо­жий не оказывал сопротивления тем, кто бил Его и плевал Ему в лицо.

Следующая сцена, казнь на Голгофе, уже так знакома нам по трогательным пьесам, постановкам, проповедям, картинам, что нам сложно ее представить как-то иначе. Для начала, постарайтесь вспомнить момент в своей жизни, когда вы испытывали наибольшее разочарование. Вы все отдали в Божьи руки: надежду на исцеление чело­века от рака или на рождение здорового ребенка, либо положились на Него в разрешении семейного конфлик­та. Но вот случается самое худшее: человек умирает, не­смотря на то, что вы так долго молились за него; ребенок рождается с травмой головного мозга; ваш супруг подает заявление на развод. Вспомните в этот момент о Голго­фе. Или же о том, как Ричард, стоя на коленях, умолял рога о помощи. Вспомните о том времени, когда чудес не было.

Все тогда жаждали чудес: Пилат и Ирод, слышавшие так много сенсационных слухов, женщины, следовавшие за Иисусом от самой Галилеи, ученики, спрятавшиеся от страха в тени. Один из казненных вместе с Иисусом пре­ступников тоже умолял о чуде, в то время как другой по­носил Его, а толпа помогала ему в этом: «Пусть теперь сойдет с креста, и уверуем в Него; уповал на Бога; пусть теперь избавит Его, если Он угоден Ему».

Но чудо не произошло, избавления не было. Была лишь тишина. Чарльз Уильяме, описывая эту сцену, отмечает: «В момент полной беспомощности Христу бросали в на­смешку: «Других спасал, а Себя Самого не может спасти!» Эти слова — самое точное определение Его миссии. Они выражают ее суть не хуже, чем средневековые теологи».¹

«Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» — возопил наконец Иисус. Эти слова, взятые из одного из псалмов, — вопль разочарования. Отец как будто отвернул­ся и дал истории волю вершить суд над праведностью. Природа содрогнулась: земля затряслась как при землетря­сении, гробницы отверзлись. Вся солнечная система вздрогнула: солнце померкло, небо потемнело.

Воскресное утро

Через два дня Воскресение вспыхнуло, как молния, и земля вновь содрогнулась. Разве Бог не оправдал Себя, навсегда разрешив проблему разочарования?

Какую возможность Он упустил! Вот если бы воскрес­ший Иисус показался перед Пилатом и испепелил всех Своих врагов... Вот был бы им всем урок! Но все случаи Его явления ученикам следуют по одной и той же схеме: Иисус являл Себя тем, кто уже верил в Него. Насколько известно, ни один неверующий не видел Иисуса Христа после Его смерти.

Возьмем, к примеру, двух людей, которые могли бы увидеть воскресшего Иисуса, если бы немного подождали. Двое грозных римских стражей стояли снаружи гробни­цы, когда вдруг случилось чудо из чудес. От страха они пришли в трепет и стали, как мертвые. Потом сработал неисправимый человеческий рефлекс, и они побежали до­кладывать властям, так и не увидев Иисуса. В тот же день эти двое свидетелей воскресения согласились утаить исти­ну за деньги. Груды блестящих серебряных монет для них были куда более заманчивыми, чем воскресение Божьего Сына. И вот эти два непосредственных свидетеля вели­чайшего события в истории ушли из этого мира, так и не уверовав.

***

Сегодня на календарях во всем мире помечены три глав­ных события жизни Иисуса — Рождество, Страстная пятни­ца и Пасха. Из них лишь среднее, распятие, происходило на глазах у всех. В момент, когда Христос был, как казалось, наиболее беспомощным, все «кинокамеры истории» были направлены на Него. Толпы народа могли видеть, до мель­чайших подробностей, как все происходило. Когда же чет­веро людей писали о жизни Иисуса Христа, то треть своих усилий они посвятили именно этому этапу жизни Спасителя, — когда казалось, что Он потерпел неудачу.

Событие, имевшее место на Голгофе, наверное, самое публичное из жизни Иисуса Христа. Оно явным образом показывает нам, чем отличается бог, являющий себя через силу, от Того, Кто являет Себя через любовь. Остальные боги — к примеру, боги римлян — требовали поклонения (во времена Иисуса многих евреев убивали за то, что они не кланялись цезарю). Иисус Христос никогда не принуж­дал людей верить в Него. Вместо этого Он обращался к людям с призывами отречься от своего «я» и следовать за Ним.

Как ни парадоксально, эта сцена видимого бессилия вселила в людей новую надежду. «Если Бог за нас, кто про­тив нас?» — заключает апостол Павел, являя свою веру в безграничную любовь Бога, «Который Сына Своего не пощадил, но предал Его за всех нас». Любовь проявляется в жертвенности. Евангелия же рассказывают о том, что Иисус пришел, чтобы умереть. Как Он Сам однажды сказал: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих». Почему-то получается, что для то­го, чтобы иметь счастье в вечности, необходимо пройти через такие времена молчания и разочарования.

Библейские ссылки: Матфея 26-27; Римлянам 8; Иоанна 15.

Глава 17

Рост

«Мадам, — сказал я, — если бы наш Бог был

языческим богом или же богом интеллигенции,

что, по сути, для меня одно и то же, то Он жил

бы где-то далеко на небесах; мы же своими бедами

и горем заставляли бы Его то и дело спускаться

к нам на землю. Но знаете ли вы, что наш Бог

пришел, чтобы жить среди нас. Делайте с Ним,

что хотите: грозите Ему кулаком, плюйте в лицо,

бейте, наконец, распните — разницы нет.

Все это Он уже пережил, дочь моя».

— Джордж Бернанос«Дневник деревенского священника»

Позвольте задать прямой вопрос: как пример Иисуса Хри­ста может повлиять на наше разочарование в Боге? Какая польза нам от того, что Он тоже испытал разочарование?

Теологи, следуя словам апостола Павла, объясняют уча­стие Христа следующими духовными терминами: оправда­ние, примирение, искупление. Но все эти слова — слабый намек на то, что происходило на самом деле. Чтобы по­нять, какое влияние оказывает Иисус Христос на проблему разочарования, мы должны смотреть не на эти слова, а на то, как Бог жаждет общения с людьми.

Вспомните один из самых ярких образов, описанных пророками в Ветхом Завете: заботливый отец, горюющий по сыну, убежавшему из дома. Притча Иисуса о блудном сыне рисует нам долгожданный счастливый коней этой истории. После столь долгого ожидания Отец распахнул настежь дверь и, не задавая лишних вопросов, побежал на­встречу заблудшему сыну.

Разорванная завеса

Так что же изменил Иисус? Прежде всего, Он дал нам возможность такого близкого общения с Богом, какого никогда еще не было. В Ветхом Завете израильтяне, при­касавшиеся к Ковчегу Завета, моментально падали замертво. Люди же, прикасавшиеся к Иисусу, Сыну Божьему во плоти, получали исцеление. Евреев, которые боялись произносить или даже писать имя Бога, Иисус учит обращаться к Нему по-новому: «Авва», то есть «Папа». Через Иисуса Христа Бог вновь прибли­зился к людям.

Августин в своей «Исповеди» пишет о том, как на него повлияла такая близость с Богом. Из книг по греческой философии он узнал о том, что Бог совершенен, вечен и неподкупен. Однако Августин не мог до конца осознать, как такой распутный и несдержанный человек, как он, может общаться с Богом. Он изучил множество еретиче­ских учений того времени, но так и не нашел в них удов­летворения. Наконец, через Евангелия Августин узнает об Иисусе Христе, ставшим как бы мостом между греш­ным человеком и совершенным Богом.

Послание к евреям во многом касается этих близких взаимоотношений. Сначала автор размышляет над тем, что Ветхий Завет требовал от человека для получения до­ступа к Богу. Только раз в году, в день очищения, всего один человек, первосвященник, мог входить в Святое Святых. Вся эта церемония включала в себя и ритуальные омовения, и особую одежду, и пять разных жертвоприно­шений. Тем не менее, первосвященник входил в Святое Святых со страхом. К его облачению были пришиты ко­локольчики, а лодыжка была обвязана веревкой. Если первосвященник погибал, переставали звенеть колоколь­чики, и другие священники вытаскивали его тело за ве­ревку наружу.

Послание к евреям рисует резкий контраст по сравне­нию с Ветхим Заветом. Теперь мы можем «приступать к престолу благодати с дерзновением», нисколько не бо­ясь. Дерзнуть войти в Святое Святых... Для евреев не бы­ло ничего страшнее. И все же, в момент смерти Иисуса Христа самым явным образом толстая завеса посреди хра­ма разрывается пополам, открывая Святое Святых. Поэто­му в Послании к евреям делается вывод, что нам можно «приступить к Богу с искренним сердцем».

Так как же Иисус Христос повлиял на проблему разоча­рованности в Боге? Благодаря Ему у нас есть прямой дос­туп к Самому Богу. Нам не нужен посредник, потому что Бог Сам стал для нас этим Посредником.

Лицо

Никто в Ветхом Завете не осмеливался утверждать, что видел Бога в лицо. На земле нет ни одного человека, кото­рый смог бы остаться в живых после встречи с Богом ли­цом к лицу. Те немногие, кому удалось отчасти увидеть свет Божьей славы, затем сами излучали свет подобно вне­земным существам; все же, кто встречался с этими людь­ми, со страхом прятались от них. Иисус дал каждому чело­веку возможность смотреть на лицо Бога без каких бы то ни было ограничений во времени. «Видевший Меня, видел Отца», - говорил Он. Иисус во всем являл Собой образ Бога. Майкл Рэмси писал: «У Бога есть все черты Христа».

Сегодня у людей совершенно разные представления о Боге. Одним Он кажется врагом, другим — полицейским, третьи представляют Его себе как жестокого родителя. Некоторые вообще Его не видят и не слышат. Иисус же Дал нам возможность воочию увидеть, как выглядит Бог и узнать, что Он чувствует. Если у нас вновь возникают сомнения по этому поводу, всегда можно посмотреть на Христа и «поправить свое зрение».

Если я хочу узнать, как Бог относился к больным и ин­валидам, то всегда могу вспомнить, что делал Иисус среди парализованных, слепых и прокаженных. Если меня терза­ют мысли о том, что неужели Бог предопределил бедным страдать всю жизнь, я могу найти ответ в Нагорной пропо­веди Иисуса. Если не знаю, как мне быть во времена ду­шевных страданий и боли, я вспоминаю, что делал в такие моменты Иисус — трепетал, кричал и плакал.

Дойдя до книги Деяний, я не мог не заметить резкой смены настроения. Если перечитать остаток Нового Заве­та, там уже не найти негодования Иова или отчаяния Екклесиаста, не встретить там и страданий, подобных тем, что выражены в Плаче Иеремии. Уже ясно видно, что ав­торы книг Нового Завета были твердо убеждены в том, что Иисус навсегда изменил всю Вселенную. Апостол Павел, например, без преувеличения писал: «Он есть прежде все­го, и все Им стоит... чтобы посредством Его примирить с Собою все, умиротворив через Него, Кровию креста Его, и земное и небесное... [Христос] превыше всякого началь­ства, и власти, и силы, и господства, и всякого имени, именуемого не только в сем веке, но и в будущем».

В то время, как Павел писал эти слова, Римская импе­рия продолжала вести череду жестоких войн и гонений. Люди лгали, воровали и убивали; распространялись болез­ни, а христиан избивали и сажали в тюрьмы. Все, проис­ходящее вокруг, как ни странно, нисколько не поколебало твердую веру апостолов в то, что Иисус придет снова, в ве­личии и славе, как пообещал. Нужно лишь подождать. Однажды они в Нем уже усомнились, однако после вос­кресения сомнений больше не было.

Видя такую уверенность авторов Нового Завета, можно вполне логично задаться вопросом: зачем, двадцать столе­тий спустя, я посвятил целую книгу проблеме разочарова­ния в Боге? А те люди, что рассказывали мне эти жуткие истории из жизни — почему у них нет такой же уверенно­сти, что была у авторов Нового Завета? Почему разочаро­вание не исчезло бесследно?

Когда я задумываюсь над этим, вновь возникает вопрос о Божьей несправедливости. Справедлив ли Бог. ^? Иисус замечательным образом рассеивает сомнения о скрытности Бога и Его молчании. Что же касается несправедливости рога, здесь все кажется только хуже. Сама жизнь Иисуса Христа выглядела как величайшая несправедливость в исто­рии человечества: лучший из всех людей терпит самые жес­токие наказания. Еще одна Жертва жестокой планеты. После Его смерти обстановка практически не улучшилась. Ученики Христа получили свои «награды» — сидели в тюрь­мах, подвергались мучительным пыткам. Проблема неспра­ведливости не исчезла.

Невероятно, но автор Послания к евреям, похоже, пе­реживал то же самое, как бы признавая, что люди будут продолжать разочаровываться в Боге. Вторая глава посла­ния начинается с большой цитаты из Псалтыря о том, как Бог покорит все под ноги Иисуса. Затем же следует одно весьма содержательное предложение: «Ныне же еще не ви­дим, чтобы все было Ему покорено».

Как писатель, я знаком с чувством, когда, написав кни­гу о том, во что я твердо верю, порой возникает вопрос: не­ужели это правда? Автор Послания к евреям, процитиро­вав увесистое теологическое высказывание из Псалтыря, затем приостанавливается и задумывается над вышеска­занным. Да, конечно, вся власть принадлежит Иисусу, но почему-то пока этого не видно: «Еще не видим, чтобы все было Ему покорено». В этом коротком предложении заключается вся несправедливость — войны и насилие, ненависть и похоть, торжество зла над добром, болезни и смерть, слезы и вопли, все отчаяние и разочарование этого мира, утопающего в хаосе. Возможно, это «самое правдивое» высказывание во всей Библии.

Далее же читаем: «Но видим, что за претерпение смерти увенчан славою и честью Иисус... дабы Ему, по благодати Божией, вкусить смерть за всех». Становится ясно, что Пос­лание к евреям не ставит своей целью отобразить Иисуса Христа в величии и славе, каким Он предстал в момент пре­ображения или же воскресения. Цель послания — показать Иисуса на кресте. Затем автор использует, наверное, самые противоречивые высказывания в Новом Завете. Он говорит, что Иисус «совершенствовался» и «учился послушанию» через страдания. Толкователи обычно обходят эти фразы стороной, потому что их нелегко увязать с традиционными представлениями о неизменном и беспристрастном Боге. Я же не буду обходить их стороной, так как эти слова из Послания к евреям имеют непосредственное отношение к извечной проблеме разочарования в Боге.

Из Послания к евреям ясно, что воплощение имело ог­ромное значение как для Бога, так и для нас. Для Бога это был единственный способ сблизиться с нами. Он, будучи Ду­хом, никогда ранее не соприкасался с материальным миром, никогда не испытывал, насколько ранима человеческая плоть, никогда, не чувствовал, как клетки посылают в мозг сигналы о боли. Иисус все изменил. Он прошел от начала до конца, от боли и крови рождения до боли и крови смерти.

Из Ветхого Завета мы много узнаем о том, «что значит быть Богом». Новый Завет повествует нам о том, что про­изошло, когда Бог решил узнать, что значит быть челове­ком. Все, что чувствуем мы, чувствовал и Бог. Мы инстин­ктивно желаем иметь такого Бога, который не просто знал бы, что такое боль, но и разделял бы ее с нами; нам нужен Бог, которому наша боль не будет безразлична. Молодой богослов Дитрих Бонхоффер, находясь в фашистском концлагере, написал: «Только Страдающий Бог может нам помочь». Иисус стал для нас таким Богом. В Послании к евреям говорится, что Бог теперь может разделять наши немощи, сострадать нам. Греческий вариант слова «со­страдать» состоит из двух слов зут и раЙЮ8, что означает «страдать вместе с кем-то».

Возьму на себя смелость утверждать, что, благодаря Иисусу Христу, Богу стало понятным наше чувство разо­чарования в Нем. Как еще нам понимать слезы Иисуса или Его вопли отчаяния на кресте? Все три вопроса, кото­рым посвящена эта книга, можно обнаружить в пред­смертных словах Иисуса: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» Божий Сын «учился послушанию» че­рез страдания, учит нас Послание к евреям. Человек учит­ся послушанию лишь тогда, когда есть соблазн ослушать­ся, а смелости — когда есть соблазн уйти от опасности.

Почему Иисус не схватил меч тогда, в Гефсиманском са­ду, почему не призвал на помощь легионы ангелов? Почему Иисус не последовал призыву сатаны покорить Себе весь мир? Вот почему: если бы Он сделал это, то не выполнил бы Своей миссии: стать таким, как мы, жить и умереть как че­ловек. Только так Бог мог бы полностью следовать прави­лам, установленным Им при сотворении мира.

В Библии, особенно в книгах пророков, мы видим, как Бог переживает конфликт внутри Себя. С одной стороны, Он безгранично любит сотворенных Им людей, а с другой -жаждет разрушить зло, поработившее Его народ. На Голгофском кресте Бог положил конец этому конфликту. Сын Божий взял на Себя разрушительную силу и превра­тил ее в любовь.

«Лучший способ победить зло — подавить его в теле живого че­ловека. Когда человек впитает его в себя, подобно тому, как губ­ка впитывает кровь, зло теряет силу и не распространяется далее».