БЕЛЛАМИ. Это безумство. Было странно видеть, как окружающая среда могла меняться в течение дня

Это безумство. Было странно видеть, как окружающая среда могла меняться в течение дня. По утрам, все чувствовалось свежим и новым. Даже воздух был более резким. Тем не менее, во второй половине дня, свет и цвета смягчились. Это то, что Беллами больше всего понравились на Земле, так далеко… неожиданность. Как девушка, которая держала тебя в неведении. Он всегда обращал внимание на тех, кого он не мог понять.

Смех нарастал с противоположной стороны поляны. Беллами обернулся и увидел двух девушек, которые сидели на нижней ветке дерева, хихикая, когда они ударили парня, который попытался подняться и присоединиться к ним. Рядом, куча парней с Уолдена играли в игру. На мгновение он почувствовал укол сожаления, что Октавии до сих пор не было достаточно хорошо, чтобы присоединиться к… у нее было так мало удовольствия в жизни. Как только ее лодыжка заживет, она и Беллами уйдут навсегда.

Он разорвал смятый пакет с питанием, запихивая половину содержимого в рот, а затем сунул тщательно сложенную обертку обратно в карман. После сортировки оставшейся части обломков, они обнаружили то, что они все боялись: Те пакеты с питанием, которые они нашли, это все, что отправили с ними. Либо Совет предположил, что сотне хватите этого, чтобы выяснить через месяц, как жить за счет Земли… или они не планировали, что сотня будет жить так долго.

Грэм якобы решил, что парень — Аркадианец по имени Ашер будет отвечать за распределение пакетов, но уже был новый черный рынок; люди меняли пакеты с питанием на одеяла и дополнительную воду в обмен на зарезервированные места в переполненных палатках. Уэллс провел день, пытаясь заставить всех согласиться на более формальную систему, и, в то время как некоторые люди казались заинтересованными, у Грэма не заняло много времени, чтобы заткнуть его.

Беллами повернулся, когда смех на конце поляны уступил место крикам.

— Отдай мне его! — один парень из Уолдена плакал, пытаясь вырвать что-то у другого парня с той же части Арки. Когда Беллами поспешил к ним, он понял, что это был топор. Первый парень держал ручку обеими руками и пытался вырвать его, в то время как второй парень пытался ухватиться за лезвие.

Другие начали подходить к парням, но вместо того, чтобы оттащить их друг от друга, они метались между деревьями, беря предметы в руки. Инструменты были разбросаны по земле… много топоров, ножей, даже копья. Беллами улыбнулся, когда его глаза приземлились на лук и стрелы.

Только сегодня утром, он нашел следы животных… чертовски реальные следы, ведущие в лес. Его открытие вызвало огромный переполох. В какой-то момент, там было, по крайней мере, три десятка человек, которые собрались вокруг, делая интеллектуальные, полезные замечания, типа «Вероятно, это не птица» и «Похоже, что у него четыре ноги». Наконец, Беллами был тем, кто отметил, что у этого животного есть копыта, а не лапы, а это значит, что оно, вероятно, травоядное животное, и поэтому это животное то, что они могут поймать и съесть. Он просто ждал чего-то, с чем можно охотиться, а теперь, после своей первой удачи на Земле, он нашел это что-то. Он и Октавия уже давно уйдут, прежде, чем закончатся пакеты с питанием, но у него не было никаких шансов.

— Все держите его, — раздался голос над толпой. Беллами посмотрел вверх, когда Уэллс достиг линии деревьев. — Мы просто не можем позволить случайным людям носить оружие. Нам нужно сортировать и организовать их, а затем решить, кто может носить оружие.

Шквал фырканья и дерзких, свирепых взглядов поднялся в толпе.

— Тот парень взял канцлера в заложники. — Уэллс продолжил, указывая на Беллами, который уже закинул лук и стрелы через плечо. — Кто знает, на что еще он способен. Вы хотите, чтобы кто-то, как он, гулял, неся смертоносное оружие? — Уэллс поднял подбородок. — Мы должны, по крайней мере, проголосовать.

Беллами не мог удержаться от смеха. Кем, черт возьми, возомнил себя этот парень? Он нагнулся, взял нож с земли, и начал идти к Уэллсу.

Уэллс стоял, не двигаясь, и Беллами подумал, что он пытался не вздрогнуть, или, возможно, Уэллс был меньшим пустяком, чем Беллами думал. Просто, когда казалось, что он может ударить Уэллса в грудь, Беллами перебросил оружие так, что рукоять толкнула Уэллса в руку.

— Последние новости, красавчик, — Беллами подмигнул. — Мы все здесь преступники.

Но прежде чем он успел ответить, Грэм подошел к ним. Он смотрел то на Уэллса, то на Беллами, и в это время, кривая улыбка промелькнула на его лице.

— Я согласен с правильно-почетным мини-канцлером, — сказал Грэм. — Мы должны запереть оружие.

Беллами сделал шаг назад.

— Что? И поставить вас на попечении тех, а? — он провел пальцем по носу. — Ни в коем случае. Я готов охотиться.

Грэм фыркнул.

— На кого именно ты охотился на Уолдене, кроме девочек низкой пробы, даже ниже собственного достоинства?

Беллами напрягся, но ничего не сказал. Это была пустая трата времени, клюнуть на приманку Грэма, но он чувствовал, как его пальцами сжались.

— Или, может быть, ты даже не гонялся за ними, — продолжил Грэм. Я предполагаю, что это польза от сестры.

С тошнотворным хрустом, кулак Беллами погрузился в челюсть Грэма. Грэм пошатнулся на несколько шагов, слишком ошеломлен, чтобы поднять руки перед Беллами, когда приземлился еще один удар. Потом он выпрямился и ударил Беллами мощным, метким выстрелом в челюсть. Беллами рванулся вперед с рычанием, используя всю массу своего тела, чтобы откинуть Грэма назад. Он приземлился на траву с глухим стуком, но именно тогда, когда Беллами собирался доставить быстрый удар, Грэм откатился в сторону и ударил по ногам Беллами, так, что тот оказался на земле.

Беллами метался, пытаясь сесть вовремя, чтобы получить рычаги влияния на своего противника, но было уже слишком поздно. Грэм прижал его к земле и держал что-то чуть выше его лица. Что-то, что блестело на солнце. Нож.

— Достаточно, — закричал Уэллс. Он схватил Грэма за шиворот и скинул его с Беллами, который перевернулся на бок, хрипя.

— Какого черта? — взревел Грэм, с трудом поднимаясь на ноги.

Беллами вздрогнул, когда он поднялся на колени, а затем медленно встал и подошел, чтобы забрать лук. Он бросил быстрый взгляд на Грэма, который был слишком занят, глядя на Уэллса, чтобы заметить.

— Просто потому, что канцлер укрывал тебя одеялом в постели, не означает, что ты автоматически ответственный, — плюнул Грэм. — Меня не волнует, что папа сказал тебе прежде, чем мы улетели.

— Мне совсем не интересна власть. Я просто хочу убедиться, что мы не умрем.

Грэм переглянулся с Ашером.

— Если это твоя забота, то я предлагаю тебе не лезть не в свое дело, — он нагнулся и взял нож. — Мы не хотели бы каких-либо несчастных случаев.

— Мы не так хотели здесь все устроить, — сказал Уэллс, не двигаясь.

— Да? — Грэм поднял брови. — И что заставляет тебя думать, что у тебя есть право голоса на счет этого?

— Потому что я не идиот. Но если тебе не терпится стать первым преступником, который попытался убить кого-то на Земле за столетия, сделай это.

Беллами выдохнул, когда он пересек поляну в сторону области, где он видел следы животных. Он закинул лук на плечо и пошел в лес.

Как он узнал в молодом возрасте, если ты хочешь, чтобы что-то было сделано, то нужно сделать это самостоятельно.

Беллами было восемь лет во время первого посещения.

Его мать не была дома, но она сказала ему, что делать. Охранники редко проверяли их блок. Многие из них выросли рядом, в то время как новобранцы любили демонстрировать свои униформы, надоедая своим бывшим соперникам, исследование квартир своих соседей было, как пересечение линии. Но было очевидно, что офицер, отвечающий за этот полк, не был местным. Это было понятно не только с его высокомерного акцента. Это было понятно с того, как он осматривал их крошечную квартиру со смесью удивления и отвращения, как будто он не мог себе представить людей, живущих там.

Он вошел без стука в то время, когда Беллами пытался помыть посуду после завтрака. У них была только проточная вода несколько часов в день, как правило, в то время, когда его мать работала на солнечных полях. Беллами был так поражен, что он уронил чашку, которую он чистил и с ужасом наблюдал, как она отскочила от пол и откатилась к шкафу.

Глаза офицера метнулись вперед и назад, когда он изучал что-то его роговицей.

— Беллами Блейк? — сказал он со своим странным акцентом с Феникса, из-за которого его голос звучал, как будто в нем было полно пасты. Беллами медленно кивнул. — Твоя мать дома?

— Нет, — сказал он, упорно трудясь, чтобы его голос был устойчивым, таким же, как он практиковался.

Другой охранник вошел в дверь. После кивка офицера, он начал задавать вопросы тупим, плоским тоном, каким он говорил уже дюжину раз в тот день.

— У вас в доме есть больше, чем три пакета с едой? — сказал он монотонно. Беллами покачал головой. — У вас есть какой-то источник энергии, кроме…

Сердце Беллами билось так громко, что, казалось, оно заглушало голос охранника. Хотя его мать тренировала его бесчисленное количество раз, практикуясь в любом количестве сценариев, он никогда не думал, что офицер будет осматривать глазами их квартиру. Когда его глаза приземлились на упавшую чашку, а затем переместился на шкаф, Беллами подумал, что его грудь вот-вот взорвется.

— Ты собираешься ответить на его вопрос?

Беллами посмотрел вверх и увидел мужчину, который смотрел на него. Офицер нетерпеливо хмурился, а другой охранник просто выглядел скучающим.

Беллами начал извиняться, но его «Извините» получилось хриплым.

— Есть ли у вас постоянные жители, кроме двух человек, которые зарегистрированные в этом блоке?

Беллами сделал глубокий вдох.

— Нет, — сказал он, выдавливая слово.

Офицер поднял бровь.

— Очень жаль, что мы зря потратили время, — сказал он с притворным радушием. Бросив на квартиру последний взгляд, он вышел из квартиры, а затем охранник захлопнул дверь за его спиной.

Беллами опустился на колени, слишком напуган, чтобы ответить на вопрос, звучавший в его голове: что бы произошло, если бы они посмотрели в шкафу?