![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Якутов Жиганского улуса
Сотник Бекетов в первое же лето своего прибытия к якутам 20 июля 1632 года посылает отряд казаков вниз по Лене. Последние поставили Жиганское зимовье и по возвращении донесли, что там живут многие тунгусские люди. На следующий 1633 год основатели Жиганского зимовья собрали ясак «с новых тунгусских людей, с долганов и с жиганов». Ссылаясь на эту выписку, Попов добавляет: «О якутах эти донесения ничего не упоминают»[252]. Майнов тоже заявляет: «Значит, северным пределом расселения якутов по западному берегу Лены в момент прихода русских следует признать устье реки Вилюй, так как население, бродившее по пустынным пространствам завилюйского края и в низовьях Лены, было вполне тунгусским»[253]. При этом Майнов в скобках добавляет: «Жиганская орда, т. е. жеюганский род тунгусов». Позволительно задать вопрос названным ученым: почему же «жиганы», «жиганская орда» не есть якуты современного Жиганского улуса? Жиганский улус, состоящий из восьми родов, в порусскую эпоху всегда составлял исконное население понизовьев Лены и платил ясак в Жиганское зимовье. Майнов с каким-то особым пристрастием к открыванию тунгусов везде и всюду склонен отождествить жиганскую орду с жеюганскими тунгусами, которых сам же помещает в пределах Олекминского края[254]. Вряд ли кто станет отрицать то, что название жеюганский происходит от имени речки Жуи (по-якутски Джёйю), впа дающей в Чару. Жеюганские — значит — живущие по речке Джёйю. Каким образом эти олекминские тунгусы перелетели в Жиганск, чтобы оспаривать у якутов Жиганского улуса их исконную территорию? «Жиганск, жиганский» проксходит от другого якутского названия «Эджигээн». Так верхоянские ламуты и якуты именуют всю ту сторону, которая с водораздела Яны и Лены имеет покатость к последней. Среди якутов Якутского округа вообще вся область понизовий Лены называется «Эджигээн». Решение поднятого вопроса, нам кажется, самое простое дело. В первый же год своего нашествия пришли казаки в местность Жиганск, поставили там зимовье и по сей день носящее то же название (заштат. гор. Жиганск), обнаружили там наряду с долганами и тунгусами «жиганов», «жиганскую орду». Ясно, конечно, что здесь под «жиганами» нужно понимать только лишь коренное население быв. Жиганскогс улуса, во всех поздних официальных документах царского периода обозначаемое как якуты. Здесь сам по себе напрашивается интересный вопрос, на котором мы мельком останавливались выше, а именно, какими признаками руководствовались казаки того времени, называя те или другие народы — тунгусами или якутами? Не может ли быть таких случаев, когда казаки относили к тунгусам якутов? Не будет ли правдоподобно допустить, что они всех тех, кто не имея коров и лошадей, жил в переносных шатрах, не имея постоянной оседлости и имел ездовых оленей, записывали тунгусами? Не надо забывать того, что основная цель казаков заключалась во взимании пушного ясака. Количество и размер его, а также способ обеспечения будущей явки объясаченных, конечно, зависели от рода хозяйства и привычных занятий их. В самом деле, не станет же казак того времени разрешать вопросы этнического происхождения тех или других родов, незачем также и устанавливать им какой язык они считают материнским: якутский или тунгусский. Казаки сами, как мы отмечали выше, в первые годы своего появления на Лене могли знать только тунгусский язык и со всеми своими подданными пока что разговаривали через тунгусских переводчиков. После этих предварительных соображений мы можем сообщить, что якуты Жиганского улуса и по сие время не имеют других домашних животных, кроме оленей и собак, а в летнее время всегда живут в легких шатрах, крытых корой или оленьими шкурами. Кроме охоты они, главным образом, занимаются рыболовством. Иными словами, по видимым признакам материальной культуры и по образу жизни они мало чем отличаются от тунгусов, но язык у них якутский. Якуты, приезжающие к ним из южных местностей, всегда называют их не иначе, как «омуктар» (множ. чис. от «омук»), т. е. тем же самым нарицательным именем, каким якуты привыкли обозначать и тунгусов. Якуты при этом, по-видимому, исходят из тех же соображений об образе жизни, о материальной культуре и т. д. Но сами жиганцы (или жиганы) очень не любят, когда их причисляют к омукам, они сами себя предпочитают называть якутами (саха). Прожив среди них около года, мы имели возможность подробно изучить особенности их духовной культуры. Объякученные тунгусы безусловно сливаются с жиганцами до неузнаваемости. Но точно также и в более центральных районах якутских поселений очень трудно отличить от якутов объякученного тунгуса, например, усть-майских тунгусов, нюрбоганочинцев и шелогонцев, перешедших к культуре рогатого и конного скота. Между прочим, из восьми родов или наслегов Жиганского улуса два — Кюпский и Эженский — среди самих жиганцев слывут за тунгусов, что не отрицается и последними. В научной литературе и во всех официальных документах они всегда обозначаются якутами. Жиганцы не стоят изолированно. Якуты Усть-Янского улуса, анабаро-хатангские, оленекские тунгусы (?), есейские якуты (?) —суть точная копия жиганцев, т. е. живут оленным хозяйством, говорят якутским языком, имеют общий героический эпос, совершенно одинаково отправляются у них шаманские мистерии, не расходятся и в других нравах и обыкновениях. Ни Майнов, ни Попов, козыряя общими терминами — якут, тунгус, не задумываются над особым положением этих северных якутов, которых по их внешним признакам казаки первых десятилетий имели полное право отнести к тунгусам, точно так же, как современные этнографы по привычке продолжают причислять обитателей бассейна р. Оленек к тунгусам, неведомо по каким соображениям отличая их от туруханских и есейских «якутов». До сих пор в этнографической литературе нет отчетливого сознания о существовании довольно многочисленной и вполне самостоятельной по экономическим и культурным признакам народности, которую мы пока будем условно называть северными или оленными якутами. Если так, то гипотеза присяжных якутоведов о том что за линию Вилюя ни якуты, ни якутский язык и культура до прихода казаков не переходили, падает сама собой. Оказывается, весь якутский север в эпоху нашествия казаков находился в том же самом положении, которое мы застаем и теперь, за исключением лишь Колымского края, куда якуты могли продвинуться и после прихода русских. Если в порусскую эпоху и были кое-какие передвижки племен, то они могли быть самыми незначительными. Весьма возможно, долганы, которые жили в то время поближе к Лене, продвинулись на запад за Анабар или, вернее, перестали прикочевывать на Лену. Куркагиры, которые бродили в районе Верхоянского хребта с выходом к устью Вилюя, перекинулись в верхоянский север, где и теперь находим тунгусский род «кюркээгир». Жиганские якуты сократили орбиту своих кочеваний, чтобы полнее эксплуатировать пушное богатство тундры. Вот и все. Никаких столпотворений никаких больших племенных передвижек. Ларчик казачьих донесений о тунгусском засилии на севере открывается довольно просто. Людей, живущих оленным хозяйством, они везде и всюду должны были относить к тунгусам, ибо они пришли не лингвистические вопросы разрешать, а с точки зрения хозяев края определить, кто сколько ясачных тягот может несть сообразно своим хозяйственным занятиям и образу жизни. Чудес под луной не бывает. Те многочисленные тунгусы, которые были обнаружены казаками на Вилюе, за Вилюем, на севере не могли испариться как дым. Все они сидят на своих местах, а передвигаются они лишь в воображении некоторых ученых, которые умеют читать исторические документы без критической лупы, не считаясь с тем, о чем говорит мудрый пристав из «Бориса Годунова» Пушкина по адресу Самозванца: «Врешь! Не всяко слово в строку пишется. Читай: изловить и повестить». Если казаки свои грамоты, в коих они везде открывали тунгусов, не сопровождали учеными примечаниями: «Говорят по-якутски, обычаи и нравы имеют якутские», то вина их небольшая.
|