Западный Дорсодуро

Попасть сюда можно не только по набережным, но и от Campo San Barnaba, по узкой Calle Lunga San Barnaba, полной отличных ресторанов. На полный или пустой желудок, но вы выйдете к мраморной церкви Сан-Себастьяно (San Sebastiano, пн-сб 10.00-17.00, вс 13.00-17.00, июль-август пн-сб 10.00-17.00, вход 1282, церковь входит в систему Chorus) работы Скарпаньино (1505-1548). Здание - совершенных пропорций и тонкого рельефа, все на нюансах; внутри - такая же жемчужная, праздничная живопись Веронезе. Обстановка интимная, народу сюда добирается мало. Веронезе заполнил практически всю церковь: в 1555 году - сакристию (" Коронация Богоматери" и " Евангелисты", которые ныне в Академии, поскольку сакристия на реставрации), после этого расписал потолок (цикл " История Эсфири"), затем стены и хоры (хоры тоже на реставрации), а в 1560-е - створки органа и образа алтаря. Кажется, он в этом храме даже жил какое-то время - как утверждает традиция, то ли убив кого-то, то ли оскорбив знатного вельможу. А потом его здесь похоронили.
Живопись Веронезе, полная великолепных платьев, причесок, собачек и упоения жизнью, лучше других выражает венецианский дух, подчинявший абстрактную духовность прагматической выгоде. Искусство в Венеции стояло на стороне материального: тонкое, цветное, чувственное, дорогое и обычно очень карьерное. Живопись Веронезе - светская во всех смыслах этого слова, свободная от церковного принуждения (художник был известен вольным обращением с сюжетами); именно поэтому она оказала колоссальное воздействие на искусство вплоть до импрессионизма и соцреализма - куда большее, чем более глубокие Тинторетто и Тициан. Всякий раз, когда искусство хочет свежести, оно вспоминает о легком бризе по имени Веронезе.
Слева к церкви примыкает здание, на котором старый рельеф с фигурой Себастьяна и тонкий модернистский портал работы Карло Скарпа, вступающий в диалог с фасадом церкви. Внутри сад; это здание университета (Universita), и заходить туда не возбраняется. Мемориальная доска у моста сообщает, что здесь в 1905 году жил и творил Амедео Модильяни, и остается ему только позавидовать: жить в этом квартале - выбор истинного эстета. За Сан-Себастьяно открывается пронзительное по чувству одиночества асимметричное кампо, зависшее между двумя церквями, стоящими друг к другу спиной. Вторая, посвященная архангелу Рафаилу, или, на местном диалекте, Анцоло-Рафаэлю (Anzolo Rafael) - большая, непропорциональная, как неловкая сестра-переросток рядом с миниатюрной красавицей. Это продукт XVII-
XVIII веков; в XVIII веке на хорах под органом появились полотна одного из братьев Гварди (то ли Джанантонио, то ли более известного Франческо). Сюжет - история юного Товия и его помощника архангела Рафаила, где фигурируют верный пес, клад, печень рыбы, изгоняющая дьявола, рыбья желчь, исцеляющая слепоту, а в конце - счастливая свадьба. Этой авантюрной сказке как нельзя больше подходит эфемерная, трогательная живопись Гварди, написанная, как пьесы Гоцци, в сознании того, что XVIII век подходит к концу, и Венеция вместе с ним. Увы, похоже, церковь надолго закрылась на реставрацию (2003).
Главный фасад Анцоло-Рафаэль выходит на канал, а напротив стоит палаццо Ариан (Palazzo Arian, N2376) второй половины XIV века, великолепный пример резной венецианской готики, одновременной Дворцу дожей. С левого угла архитектор запутался в лестницах и балконах, но это тем более живописно. У моста, который ведет от Анцоло-Рафаэль к этому палаццо, висит старый деревянный киот. Нечто еще более удивительное ожидает вас под N2364. Деревянная дверь оснащена двумя внушительными замками, но пусть они вас не смущают: дверь открыта, и за ней, как в " Алисе в Стране чудес", другой мир, заставляющий полностью забыть о каменной Венеции: атмосфера подмосковной дачи, бурьян, клевер, кусты чуть ли не крыжовника, непрополотые грядки, ограды из железных кроватей... Это задворки дома престарелых неподалеку, так что будьте деликатнее.3757111

Дальше по этой набережной (вдаль от центра) несколько копеечных ресторанчиков, а затем Campiello del Oratorio с капеллой святого Филиппо Нери (портал XVIII века) - прелюдия к церкви Святителя Николая, Сан-Николо-деи-Мендиколи (San NicolШ dei Mendicoli), глухой кирпичный объем которой уже перед вами. Церковь, основанная в VII веке, - одна из двух древнейших в Венеции (наряду с Сан-Джакомо-ди-Риальто). Это и был главный приход местных бандитов, николотти, выборный лидер которых считался их " дожем" и представлял интересы николотти на далеком Сан-Марко. Не теряйте из виду, что в отсутствие вапоретто, мостов, большей части суши, добавленной позже, это были дальние Люберцы, бедная окраина. Здание - базилика XII века, того же времени и суровая кампанила с часами; белый скульптурный портал из другой оперы, это XVIII век. Навес на колонках XV века; такие служили обычно пристанищем для вставших на честный путь проституток. Церковь только что прошла реставрацию и может похвастаться своим немного купеческим интерьером, где нет шедевров живописи, зато богатая скульптура из золоченого дерева. Когда в конце XVI века все это добро внезапно возникло в церкви столь нищего квартала, местный судья возбудил дело против настоятеля, но тот так и не выдал, откуда взял деньги, только бормотал что-то про клад.
Уголок вокруг церкви безыскусно живописен. Здесь есть своя колонна со львом, которому крылья, видимо, пока не полагаются; свой флагшток, горбатый мостик, запруженный канал и лавочки под деревьями, обычно занятые целующимися студентами факультета дизайна. Через мост - монастырь Святой Терезы, где этот факультет и располагается. Здание текстильной мануфактуры (Сotonificio) с трубой, конца XIX века, вмещает архитектурный факультет. Если уйти под арку левее монастыря Терезы, мимо футбольного поля, вы попадете в рабочий квартал под названием Санта-Марта (Santa Marta) - венецианские Черемушки 1950-х, где иностранцу до сих пор зачарованно оборачиваются вслед. Существуют планы большого строительства, по которым когда-нибудь здесь создадут модный район в духе индустриальных частей Лондона.
Возвращаясь от Сан-Николо тем же путем, что пришли, на той стороне канала, где стоит Анцоло-Рафаэль, вы можете заметить лужайку у длинного индустриального сарая, и, возможно, вам даже захочется пойти по косой дорожке, чтобы срезать угол. Через пару минут вы, скорее всего, застынете в тревоге: что-то не так. И лишь еще через минуту поймете: вы только что видели большой грузовой автомобиль. И вдруг похолодеете: ваши ноги шагают по асфальту.
Туристы много обращают внимания на встречу с Венецией, на ее начало; но есть ведь у нее и конец. Здесь, около морского порта, наступает неожиданное пробуждение. Посидите в порту, глядя на Джудекку и проплывающие мимо огромные суда. Порой сюда заходят двенадцатипалубные, рядом с которыми вся Венеция кажется елочной игрушкой.3