Открытое сердце бывает печальным и радостным

Когда мы открываемся миру, нам становится доступным большее количество энергии. Энергия нашего мира пробуждает нас и зовет за собой. Работая на основе изначального добра и точной интуиции, мы устанавливаем с миром более непосредственную связь, свободную от воображаемых представлений о том, каким бы мы хотели видеть мир, — ведь они только создают препятствия. Мы соединяем свою интуицию с окружающим миром в энергии взаимодействия — энергии живой, разумной, насыщенной и реальной. Ей присущи своя направленность и свое намерение. Непосредственно переживая ее, мы можем глубже проникнуть в богатство мира. Когда вы пребываете в гармонии со своим сердцем и чувствуете его качество, не оценивая его и не реагируя на него сгоряча, то обнаруживаете под внешней оболочкой эмоций более сокровенное, более нежное, более постоянное чувство. В самой глубине сердца таится чувство проникновенной, неизменной печали и радости, которое берет начало в умении по-настоящему открыться миру и искренне отвечать ему.

Не так давно я проводил во Франции учебный курс по программе Шамбалы. То был десятидневный семинар, собравший пятьдесят участников со всей Европы. Кроме посещения лекций, дискуссий, практических занятий и исполненных внимательности прогулок по окрестному лесу, нам всем приходилось помогать в присмотре за детьми и приготовлении пищи, а также решать денежные вопросы, мыть посуду и туалеты и делать все остальное, чтобы обеспечить бесперебойную работу семинара в течение десяти дней. Здесь не очень-то срабатывают привычные шаблоны, которые люди используют, чтобы держаться особняком и не ощущать по-настоящему той борьбы, которая происходит в каждом. Участники семинара чувствовали сильную напряженность, усталость и раздражительность и в то же время воодушевление и открытость.

Где-то в середине программы ко мне пришла молодая женщина. Она обрушила на меня целый поток жалоб — до того ее все раздражало. Она не знала, зачем приехала сюда, зачем занимала деньги, чтобы приехать; ей казалось, что люди здесь придираются друг к другу. Потом она заплакала и сказала, что чувствует себя лицемер-кой, видя разницу между всем тем прекрасным, что мы изучаем, и тем, как люди ведут себя большую часть времени. Она понимала, что напрасно обвиняет окружающих и срывает на них свое раздражение: ведь в действительности проблема скрывается в ней самой.

Я почувствовал, что сквозь ее боль и раздражение пробивается огромная любовь и доброта, огромное желание, чтобы все в группе ладили между собой. Может, это и есть первый шаг к построению справедливого человеческого общества, подумалось нам. Тогда люди могли бы быть честными друг с другом, более обнаженно видеть сердце друг друга, быть нежными к себе и окружающим. Под конец она сказала мне, что боится того, что произойдет, когда она после окончания семинара вернется домой, боится, что просто закроется снова.

Участники учебных семинаров по программе Шамбалы, групп психотерапии, ретритов по практике созерцания очень часто говорят о своем стремлении любить, быть добрыми и нежными к другим, отдавать и в то же время о боязни этой самой доброты и отдачи. Многие плачут, чувствуя, что не готовы, чувствуя огромный разрыв между тем, какими они хотели бы быть, и тем, какие они на самом деле, чувствуя себя плохими. Однако в самом этом разочаровании скрыты любовь и стремление отдавать. В нем скрыто понимание присущего каждому человеку изначального добра.

Бет, мать-одиночка, занимающаяся коммерцией, рассказала участникам своей учебной группы: «Мы с одиннадцатилетней дочерью обедали. Она что-то болтала о школьных делах, а я как обычно во время обеда озабоченная и раздраженная, не слушала ее. Забавно, но на этот раз я думала о коконе, о котором впервые услышала неделю назад. Я взглянула на дочь и вдруг увидела ее оживленное, радостное лицо. И тут будто вся комната внезапно раскрылась, как картинка из книги-раскладушки. Я услышала дочкин голос, прислушалась к тому, что она говорит, почувствовала ее волнение по поводу того, что в тот день случилось в школе. Это меня по-настоящему тронуло. Сердце мое разрывалось от мысли, как я ее люблю и как часто забываю, что она живой человек».

Каждый жаждет не только получать, но и отдавать. Каждый жаждет любить и быть любимым — и не только в романтическом или сексуальном смысле, но и в более глубоком понимании. В сердце каждого из нас скрыта энергия сострадания и любви. Мы способны сочувствовать некоторым из окружающих нас живых существ — людям и животным. В ясности своего сердца мы можем чувствовать радость и страдание другого существа. Мы знаем, что способны любить, но думаем, что не умеем любить или не знаем, кого любить — вот в чем наша беда. Мы боимся полюбить даже самих себя.

У нас разрывается сердце, когда мы видим, что и другие чувствуют то же самое. Из глубины своего разбитого сердца, сердца полного радости, тоски и печали, мы можем взглянуть на других и ощутить их сердца, полные добра, тоски и печали. И тогда мы почувствуем свою тесную связь с ними. Почувствуем, что их сердца — это наше сердце, что на самом деле нет разницы между их тоской и нашей тоской. Видя и ощущая такую тоску и доброту и... страх, люди иногда содрогаются и плачут столь безутешно, что кажется, будто весь космос плачет вместе с ними. И в то же время можно ощутить огромную радость, будто весь космос смеется вместе с нами, ибо это смешанное чувство, наконец-то, близко к истине.

Печаль — это чувство одиночества. Чувствуя радость, вы хотите поделиться ею с другими, но не можете поделиться по-настоящему полно, потому что радость открывается только в переживании. Единственный способ разделить чью-то радость — это обнаружить ее в себе, в своем сокровенном, личном переживании и в своем сердце. Единственный способ поделиться радостью — использовать присутствие, взаимосвязи, общение, которые дает подлинное родство с другими. Как бы воин ни стремился помогать другим, как бы он ни хотел отдать им часть радости и бодрости, обретенных на пути, мы знаем, что каждый должен найти свою дорогу. Мы можем направлять других, но никогда не сможем сделать это за них.

Дженнифер глубоко убедилась в этом во время второго уик-энда учебного семинара.

Можно очень много рассказывать о том, как учение и практика затронули мое сердце и изменили мою жизнь. Пожалуй, самое памятное событие произошло во время моего второго учебного уик-энда по программе Шамбалы, четыре месяца спустя после первого. В пятницу я пропустила вечернюю лекцию — вместо нее я пошла с мужем в гости. В тот вечер он сказал мне, что у него есть другая женщина. До этого ни у него, ни у меня не было связей на стороне. Пару лет назад влюблялась в разных мужчин, но это быстро проходило. Его признание меня потрясло. В субботу утром мы пошли на семинар. Этот день был для меня напряженным, все воспринималось очень остро. Я ощущала сильнейшую ярость. После вечерней лекции, оставшись одна, я сделала сознательный выбор: не отталкивать Ричарда, видеть его таким, какой он есть, а не таким, каким я хотела бы его видеть.

Воскресенье было очень похоже на субботу, только я сильнее ощущала свое разбитое сердце. Потом, во время сидячей практики, у меня возникло ощущение, будто я падаю. Я знала, что никуда не делась, но ощущение падения сквозь тоннель было очень живым. Он казался бездонным, мне было не за что ухватиться. Я в ужасе зарыдала. Меня подмывало убежать из комнаты, но я держалась, зная, что мне скоро предстоит разговор с руководительницей. Наконец меня проводили в ее кабинет. Она посмотрела на меня и спросила, что происходит. Я рассказала о том, что со мной случилось. Потом спросила: «Может быть, это и есть то «страдание», о котором я слышала в буддийских учениях?» Она подалась вперед и ответила: «Нет, это воинское искусство». Я спросила, не придется ли мне теперь жить так постоянно. Она показала на портрет Дордже Драдула и просто сказала: «Он жил». Я снова села на свою подушку, уик-энд продолжался, потом он закончился. И жизнь пошла своим чередом со всеми своими взлетами и падениями. Но что-то произошло в тот миг, когда я искала утешения, а вместо него нашла свое печальное и нежное сердце, свое достоинство. И пути назад нет.

Наше открытое сердце бывает радостным, потому что любит, и одновременно печальным, потому что видит колоссальную борьбу, которую ведут другие, чтобы стать подлинными людьми, стать собой. Мы знаем, что эту борьбу ведут в одиночку, и жаждем помочь людям, но можем только поощрять их достоинство и отвагу. Мы не можем пройти их путь за них.

Моя дочь прошла подготовку по программе Шамбалы и так воодушевилась, что вызвалась координировать учебные программы. Каждый раз, когда она возвращалась домой, я несказанно радовался, видя ее радость, и в то же время ощущал пронзительный укол печали. Поначалу это меня очень беспокоило, и я много думал об этом. С какой стати мне печалиться, если моя дочь нашла свой путь — путь, который я сам так люблю, который на моих глазах принес пользу стольким людям? Постепенно я привык к этому чувству печали, хотя так и не смог его объяснить. Может быть, то была печаль от понимания, что я вижу расцвет ее сердца и ума, что ее жизнь будет не бездумно счастливой, а, скорее всего, истинно наполненной. Может быть — от понимания того, что она взрослеет и так чудесно меняется.

Печаль и радость — это отклик сердца на перемены. Печаль открытого сердца не имеет ничего общего с тоской, жалостью к себе или потворству своим желаниям. Все вокруг постоянно меняется. И в этом смысле все умирает. Мы сами меняемся и умираем, как и все, кого мы любим, и все в мире красоты и добра. Мы не можем уцепиться за свою жизнь или за себя в своем нынешнем состоянии и попытаться остаться такими навсегда. Мы сами меняемся, и наша жизнь меняется тоже. В этом и состоит красота жизни, ее радость и печаль. Радость усиливает страдание мира закатного солнца, заставляя нас более остро переживать этот контраст. Избегать новизны и перемены — значит причинять себе боль. Даже путь воина может казаться тяжким испытанием, если ученик испытывает чувство сродни чувству матери, которая, несмотря на занятость или усталость, вынуждена раз за разом подходить к плачущему ребенку.

Одно из глубочайших учений Дордже Драдула — это объяснение того, что на пути воина, как и на любом другом пути, есть место печали. В наши дни великое множество духовных учений и систем психотерапии ориентировано на то, чтобы найти удовлетворение, радость, любовь, мудрость и другие прекрасные вещи. Порой кажется, что они — очередной вариант осуществления неотъемлемого права человека на погоню за счастьем. Людей, которые чувствуют искреннюю печаль, объявляют больными. Психологи относят печаль к симптомам клинической депрессии, а в последних книжках по самолечению депрессию, а следовательно, и печаль, называют одной из самых распространенных болезней нашего времени. Возможно, люди просто испытывают искреннюю печаль из-за того, что жизнь кажется такой пустой, что общество, в котором они родились, зашло в тупик и все

— они сами и окружающие — так страдают. Часто люди, сами того не сознавая, печалятся о других. Эта печаль — следствие понимания мира закатного солнца и его непохожести на Великое Солнце Востока.

Однажды в Нью-Йорке, на семинаре по программе Шамбалы для подготовленных учеников, меня попросили прочитать первую лекцию вместо Дордже Драду-ла, который только что оправился от долгой болезни. Я сразу же подготовился как можно тщательнее, а перед самой лекцией зашел к нему, чтобы обсудить свои наброски. После того, как я прочитал их Дордже Драдулу, тот сказал: «Думаю, здесь кое-чего не хватает: печали». Я испытал глубокое потрясение. Похоже, он имел в виду нечто гораздо большее, чем то, о чем я собирался говорить вечером. Он имел в виду то, чего так не хватает всему нашему обществу: чувства подлинной печали

— не гнева, не справедливости, не отчаяния, а печали от понимания своего истинного состояния и ужасной опасности, угрожающей человеческому обществу. Этот миг я запомнил навсегда.

Открытое сердце понимает, что человеческое сердце всегда печально, если оно искренне. Старые американские блюзы и испанские фламенко — песни, повествующие о любви и оторванности от любого места и времени, несут в себе печаль, которая выражает не тоску или горе, а скорее глубину человеческого сердца. В лучших из этих песен всегда есть нечто такое, что выходит за пределы времени и личных переживаний. Мы слышим в них голос правды и откликаемся радостью. Корень слова «печальный» (sad) — латинское satis, которое является также и корнем слова satisfied, «удовлетворенный». Выходит, что печаль связана с совершенной полнотой, совершенной удовлетво-ренностью. Когда я сижу за столом с друзьями — не на «званом ужине», а на настоящем пиру дружбы — часто по мере того, как вечер проходит, меня охватывает чувство печали. Оно происходит от витающего в воздухе ощущения полноты и тихой радости и еще от того, что в таком дружеском общении всегда присутствует неизбежность расставания.

Спутницей печали часто бывает нежность, которая, в свою очередь, приносит открытое сердце и искренность, и это очень радостно. Радость и печаль неразделимы. Люди плачут на свадьбах или просто от радости, когда они счастливы. Мы чувствуем тихую, мягкую, добрую радость, когда нами владеет печаль и мы пребываем в полном ладу с собой. Держа в руках новорожденного — будь то младенец, звереныш или даже саженец дерева — мы чувствуем радость от цветения новой жизни и в то же время невыразимую сердечную нежность и печаль. Печаль и есть радость, а радость есть печаль, и если вы попытаетесь избегать одного чувства, то никогда не испытаете другого. «Ощущение возвышенности мира приносит радость, — говорил Дордже Драдул, — и одновременно печаль. Оно похоже на чувство влюбленности. Когда вы влюблены, быть с любимой — и наслаждение, и острая мука. Вы чувствуете и радость, и печаль. И это не проблема, на самом деле это просто замечательно. Это идеальная человеческая эмоция».

Радость приподнимает нас над собой и уносит с земли в небеса. Печаль заставляет ощущать свое присутствие на земле, рядом со всеми остальными ее обитателями. Путь Шамбалы соединяет небо и землю — радость и печаль, — которые в любом случае неразделимы. Радость-печаль — это подлинное чувство человеческого сердца. Его нежность всегда с нами, за пределами всех эгоистических всплесков эмоций, которые раскачивают нас, словно маятник. Вы обнаруживаете свое подлинное сердце, когда странствуете по свету, имея при себе оружие воина — нежность и бесстрашие.