Мессианский тон второго псалма

Процитируем основное содержание второго псалма:

«Зачем мятутся народы, и племена замышляют тщетное? Вос­стают цари земли, и князья совещаются вместе против Госпо­да и против Помазанника Его. “Расторгнем узы их, и сверг­нем с себя оковы их”... “Я помазал Царя Моего над Сионом, святою горою Моею”; Возвещу определение[191]: Господь ска­зал Мне: Ты Сын Мой; Я ныне родил Тебя; Проси у Меня, и дам народы в наследие Тебе и пределы земли во владе­ние Тебе... Почтите [192] Сына, чтобы Он не прогневался, и чтобы вам не погибнуть в пути вашем...»

Псалом упоминает «Помазанного», по-еврейски «Мессию». Дважды Он упоминается как «Сын». Все языческие народы бу­дут даны Ему в наследие. Он должен быть почтен поцелуем — как царь или учитель; так велит Талмуд: при встрече учителя ученик должен поцеловать ему руку.

Когда мы читаем истолкование псалмов в Мидрашах, мы не можем сдержать удивления по поводу большого объема объясне­ний, которые древние ученые извлекают из них. Тем не менее, те же самые стихи, которые цитируются в этом контексте, обычно воспринимаются как мессианские ссылки. Мидраш го­ворит прежде всего о «грядущем» — о «Мессии-Царе», Ко­торому поклонятся все, как сказано у Исаии (49: 23): «Лицем до земли будут кланяться тебе...». В Ветхом За­вете приводится много фрагментов, ассоциирующихся с фразой: «Возвещу определение...», которая имеет особый смысл, особенно для христиан. Мидраш комментирует это следующим образом:

«Это определение (указ) о пророках, потому что в Исаии 52: 13 сказано: “Раб Мой будет благоуспешен”, и стих 42: 1 добавляет: “Вот, Отрок Мой, Которого Я держу за руку”. Это определение (указ) о псалмах, как говорится в псалме (109: 1): “Сказал Господь Господу моему: седи одесную[193] Ме­ня”. И псалом 2: 7 гласит: “Господь сказал Мне: Ты Сын Мой...”; И также написано (Дан. 7: 13): “Видел я в ночных видениях, вот, с облаками небесными шел как бы Сын чело­веческий...” ГОСПОДЬ сказал: “Ты Сын Мой”. Эти опреде­ления (указы) о Царе, о Царе царей, о том, что будет сдела­но для Мессии-Царя...»

Вслед за этим Мидраш констатирует:

«Рабби Хуна говорит: “Страдания мира поделены на три час­ти; первая часть была отведена патриархам и различным по­колениям, вторая часть — поколению разрушения и третья часть — поколению Мессии”».

Мидраш утверждает также, что 2-й псалом говорит о Соло­моне, о царе Ахазе и о Мессии:

«Об Ахазе, потому что в Исаии 7: 11 сказано: “Проси себе знамения у ГОСПОДА, Бога твоего...” — и о Мессии, потому что сказано: “...дам народы в наследие Тебе”. И псалом 20: 5 говорит: “Он просил у Тебя жизни — Ты дал ему долгоденст­вие на век и век”».

Традиционно, иудейское истолкование второго псалма можно разделить на 3 направления: а) РаШИ объясняет, что: «Наши рабби учили, что это относится к Мессии-Царю, и в соот­ветствии с этой интерпретацией это можно применить к самому Давиду...» б) Ибн Эзра полагает, что псалом ссылается на «помазание Давида царем, в связи с чем и написано: “Я ныне родил Тебя”, в противном случае он относится к Мессии...» в) Популярные истолкования — такие, как Метсудат Давида (Metsudat David), склонны подчеркивать, что слова «Ты Сын Мой» являются ссылкой на Израиль. В самом деле, начиная со средних в, еков страдающий слуга, описанный в 53-й главе Исаии, истолковывался как иллюстрация притеснений, испыты­ваемых Израилем. РаМБаМ, однако, уточняет, что рабби не да­ют общей теологической интерпретации, а, скорее, просто «следуют специфическому ударению отдельных стихов, и по этой причине их учение в этой области недостаточно последователь­но».

Самое веское доказательство мессианской сущности двух этих псалмов можно найти в приведенном выше фрагменте Мидраша с семью отдельными библейскими цитатами, каждая из которых является традиционной мессианской ссылкой. Эти наблюдения сами по себе могли бы быть достаточным основанием для хрис­тианской интерпретации, и даже более того, если мы добавим к ним обсуждение этих же проблем, приведенное в Талмуде, и за­гадочные ссылки из Зохара. В латыни есть выражение: поп multa sed multum, согласно которому человеку следует представ­лять не «много различных доказательств», но «ограниченное ко­личество» редких (исключительных) примеров. Один профессор музыки рассказал мне как-то историю о всемирно известном учителе, который вместе со своим учеником год за годом работал над одной и той же оперой. Наконец молодой человек спросил маэстро: «Мои коллеги уже имеют много опер в своих репертуарах, когда же я буду готов представить свое произведение?» Учитель еще раз прослушал свою любимую оперу и сказал: «Теперь ты готов! Эта работа содержит все, что есть в остальной музыке». И в самом деле, молодой человек стал известным за один вечер. Христианин должен ознакомиться со всем спектром древних иудейских мессианских ожиданий на базе небольшого количества хорошо подобранных примеров.

Талмуду также есть что сказать о мессианском характере второго псалма. Слово «Помазанник» из 2-го стиха он объясняет следующим образом:

«Когда увидят войну Гога и Магога, их спросят: “Зачем вы пришли? ” Ответ будет дан следующий: “Мы пришли (чтобы выступить) против ГОСПОДА и Его Помазанника”, ибо на­писано: “Зачем мятутся народы и племена замышляют тщет­ное? ”»[194]

В другой дискуссии мы читаем:

«Рабби говорили, что это означает Мессию, Сына Давидова, Который должен прийти вскоре, в наше время. Святой наш скажет Ему: “Проси у Меня, и дам...”, как написано: “Возвещу определение”. “Я ныне родил Тебя; Проси у Меня, и дам народы в наследие Тебе...” И так как он видел Мес­сию, Сына Иосифа, Который был убит... Я попрошу у Тебя только жизни... ибо написано (Пс.20: 5): “Он просил у Тебя жизни, — Ты дал ему долгоденствие на век и век”»[195].

Примечательно, что в этой дискуссии Талмуд цитирует псалом 20, с которым рабби связывают картину одетого в царскую ман­тию и коронованного Мессии, Который должен был быть «благословением на веки». Это, несомненно, хорошо сочетается с преданием о Мессии, Сыне Иосифа, согласно которому сын Иосифа Ефрем погиб при попытке завоевать землю Ханаан еще до Моисея.

Когда несколько лет назад Израиль заключил мир с Египтом, некоторые национальные лидеры цитировали слова из 19-й гла­вы Исаии, в которой говорится, что однажды «из Египта в Асси­рию будет большая дорога» и что «в тот день Израиль будет тре­тьим с Египтом и Ассириею; благословение будет посреди земли». В начале этой же главы говорится, что «ГОСПОДЬ восседит на облаке легком, и грядет в Египет...» Предание Захар связы­вает слово av qal, буквально: «легкое облаков, со стихом 12 второго псалма: «Почтите Сына...» Арамейское слово, ис­пользуемое для обозначения «Сына», — bar — имеет гематрическое значение 202, и еврейские буквы av qal вместе дают то же число 202. Такие сравнения, конечно же, не имеют существен­ного значения, но они напоминают нам о внутренней библейской взаимосвязи. Когда Зохар описывает этот термин «Сын» — bar, — он добавляет к своему описанию заявление, связанное с док­триной о Троице:

«Ты Пастырь добрый. О Тебе сказано: “Почтите Сына”. Ты велик здесь, внизу, Учитель Израилев, Господь служащих ан­гелов, Сын Всевышнего, Сын Святого, да будет прославлено Имя Его и Его Дух Святой».[196]

Здесь можно упомянуть тот факт, что иудейские ученые были осведомлены об особом свойстве божественного откровения. Так как имя Элохим — Бог — в самом начале Библии стоит во множественном числе и глагол, который сопровождает его, всег­да имеет единственное число, были попытки — особенно в древ­нем предании Зохар — объяснить различные «лица» сущности Бога. Зохар использует пять выражений, которые ссыла­ются на доктрину о Троице: flat rishin — «три головы»; Hat ruhim — «три духа»; Uat havayot — «три формы открове­ниям; Sat shmehin — «три имени» и talta gvardn — «три от­тенка истолкованиям. Эти арамейские слова выражают «сущность» Бога, подобно английскому Godhead (и, вероятно, русскому “Троица” — Прим.ред.).

Зохар спрашивает:

«Как эти три явления могут быть едины? Являются ли они едиными только потому, что мы называем их таковыми? То, как они едины, мы можем познать только под действием Ду­ха Святого и даже с закрытыми глазами».[197]

Следует подчеркнуть, что слово «Троица» не появляется даже в Новом Завете. Доктрина о «триединстве», используя выраже­ние философа Иммануила Канта, является прежде всего «постулатом практического свойства». Зохар также делает по­добный вывод.

Зохар ссылается на эту проблему Божественного «самооткровения» именем razei de-Shlosha, или «тайна числа три»*. По словам рабби, они — как «внешняя раковина внутренней ис­тины». Эта тайна будет однажды открыта Мессией:

«И это дух, который восстанет от скрытой мудрости и кото­рый назван духом жизни. И этот дух готов дать эту мудрость в надлежащее время, через Мессию-Царя, как написано (Ис.11: 2): “И почиет на Нем Дух Господень, дух премудрос­ти и разума...”»[198]

Из приведенных цитат мы видим, что Зохар ссылается на Сына, упомянутого во втором псалме, как на «Сына Всевышне­го» и «Святого» и что этот помазанный «Пастырь» и «Учитель» является также «Господом служащих ангелов», что в Послании к евреям и рукописях Мертвого моря ассоциируется с Мессией. Однажды Мессия откроет также тайну Троицы, Более того, Зохар строит «мостики» между этим псалмом и, например, мес­сианскими пророчествами Исаии.

Мессианская сущность второго псалма, по моему мнению, была хорошо проиллюстрирована во время визита папы Римско­го Павла VI в Израиль в начале апреля 1964 года. Толпы людей стояли по обочинам дорог, ожидая возможности хотя бы взгля­нуть на него, а городские прелаты были приглашены в католи­ческую церковь на горе Сион. Облачившись в свою ризу фин­ского лютеранского священника, которая очень похожа на одея­ние католического епископа, я стоял в этой избранной группе, у алтаря церкви, ожидая нашей очереди приветствовать папу. Когда один из моих коллег, еврей-христианин, преклонил колени перед этим высокопоставленным блюстителем душ, я задумался о том, как, собственно, лютеранскому пастору следует действо­вать в подобной ситуации. Затем я вспомнил слова из второго псалма: «Почтите [приветствуйте целованием] Сына...» Это зна­чит Христа! Дома, когда я был еще мальчиком, меня учили, что во время знакомства с кем-нибудь я должен прищелкнуть каблу­ками и крепко пожать руку; таким образом, хотя остальные це­ловали кольцо на руке папы, я решил действовать по-своему. Когда хрупкая святейшая фигура папы протянула мне руку для поцелуя, я ухватился за нее и с поклоном пожал, возможно, несколько недооценивая силу, которую я вкладываю в это руко­пожатие. Святейшие пальцы хрустнули в моей руке, и я увидел на лице папы и в его глазах выражение, не столь уж далекое от того, что было на лице страдающего слуги Господня. Он некото­рое время внимательно смотрел на представителя нордических викингов, должно быть, думая про себя: «Нет, пожалуй, этот не из наших епископов». После этого его помощник получил на итальянском языке распоряжение вручить мне сувенирный меда­льон — огромную медную монету, которая и по сей день покоится на моем столе, свидетельствуя о том, что я получил прощение всех своих грехов как прошлых, так и будущих. Если бы сред­невековые католические представления хоть что-нибудь значили в наши дни, то я мог бы добавить к этой своей «заслуге» еще и тот факт, что мои грехи также прощены потому, что я жил на Святой Земле. Думаю, в глазах папы в тот день промелькнула и маленькая искорка юмора, ведь это было дополнительное пере­живание и для него тоже!