Витя, 13 апреля… но какого года?!

Я долго не понять — я уже проснулся или все еще сплю? Или уменя этот… горячечный бред?

Голова, вроде, ясная, только слабость по всему телу.

Но комната… Нет, никакой особой белизны и стерильности! Иникаких незнакомых девочек! Но комната явно не моя. Первое, что поразило —телевизор в углу. Маленький и очень тонкий.

Да и мебель… не было у меня никогда такой мебели! Всекакое-то яркое, легкое… И совсем нет книг! Я даже сел в кровати, повертелголовой, но так и не обнаружил любимого книжного шкафа — большого, коричневого, в котором на нижней полке не хватало одного стекла — мы с Женькой однажды оченьактивно играли в солдатики.

Книги обнаружились только на небольшой полочке надтелевизором — только учебники, хотя и непривычного вида.

— Сынок! Ты уже проснулся?

Я обернулся на мамин голос… и замер с открытым ртом. В дверистояла женщина, очень похожая на маму. Глаза и улыбка были мамины, но востальном она была…. Какая-то очень молодая. Худая, загорелая, а главное —красиво накрашенная и в каком-то супермодном брючном костюме. Мама так красивоодевалась всего несколько раз, когда мы ездили на свадьбы к моим двоюродным сестрам.

— Что такое? — женщина испугалась очень по-маминому. — Тебеплохо? Голова болит?

Я не успел ответить, потому что из-за ее плеча ловкопроскользнул в комнату мужчина в белом халате. Наверное, врач, хотя на тогонедовольного дядьку из «скорой» он не был похож. Того все раздражало, а этотпрямо светился от радости.

— Ну-ка, молодой человек, позвольте ваш пульс!

Если бы я пытался не позволить, все равно не успел бы — улыбающийсяврач схватил меня за руку, что-то там пощупал, выхватил из кармана какой-то приборчики присобачил мне на лоб и сгиб локтя две присоски. Понажимал на приборчикекнопки, остался доволен и объявил маме:

— Остаточные явления есть, но кризис позади!

Похожая на маму женщина, которая все это время простояларядом с кроватью с напряженным лицом, как-то сразу обмякла и присела накровать.

— Слава богу, — сказала она и погладила меня по голове.

Я зажмурился.

Все-таки это была мама! Просто помолодевшая и праздничноодетая. Но ни у кого на свете нет таких рук и такого голоса.

Я немного полежал с закрытыми глазами, приходя в себя.Хорошо, что мама на месте, но вот где все остальное?

— Мам! А где мой книжный шкаф?

— Книжный шкаф?! — изумилась мама.

На секунду мне показалось, что шкаф на месте, просто я нерассмотрел его. Я открыл глаза. Шкафа не было, зато мама смотрела на менярастерянно.

— Ну да. И все мои книги.

Мама беспомощно глянула на врача. Тот тоже пересталулыбаться.

— Хм… любопытно… А какое сегодня число, молодой человек?

Я задумался. Я читал в книгах, как больные проводят в бредумного дней, а потом не помнят ничего. На всякий случай ответил:

— Ну… заболел я двенадцатого апреля… Сегодня тринадцатое?

Врач остался доволен.

— Правильно. А как тебя зовут?

Он задал еще несколько простых вопросов, и с каждым моимправильным ответом становился все радостнее.

— А вот насчет шкафа… — сказал он немного вкрадчиво, — какиетам были книги?

Я добросовестно перечислил:

— Майн Рид. «Волшебник Изумрудного города». «Что такое? Ктотакой?»…

Я перечислял свои любимые книги, а брови на мамином лицеподнимались все выше. Когда я дошел до сборника «Пионеры-герои в годы войны», брови дошли до верхней точке, да так в ней и застряли.

Я запнулся. Очень не хотелось расстраивать маму, но ведьврач попросил… И вообще, почему список моих книг должен ее так расстраивать? Может, я забыл какую-то важную книгу? Я покопался в памяти и, кажется, обнаружил искомое.

— «Настольная книга пионера Советского Союза» — выпалил я.

Теперь на меня изумленно таращился еще и врач.

Я совсем смутился и решил пока помолчать. Мама требовательнопосмотрела на врача.

— Ну… — дядька потер переносицу в задумчивости. — В целомвсе в норме, но некоторые аберрации наблюдаются. Скажите, ваш сын много сидитза компом?

Мама тяжело вздохнула:

— Вы понимаете… Муж все время на работе, он управляющий в крупномхолдинге, у меня тоже свой бизнес…

Тут я вообще перестал что-то понимать и дальнейший диалогмамы и доктора прошел мимо моих ушей. Какой еще «управляющий»? Какой еще«бизнес»? И что такое «холдинг»?! Этот холдинг почему-то меня сильнее всегообидел.

— Не в холдинге папа работает, а в обкоме партии! — заявил япрямо посреди какой-то маминой фразы, хотя взрослых перебивать и не вежливо.

Мама и врач разом обернулись ко мне. По-моему, онииспугались.

— Ага, — первым пришел в себя доктор. — Понятно. Я вампропишу успокоительное, ладно?

Мама кивнула и принялась меня гладить по голове. Лицо у неебыло такое жалостливое и перепуганное, что я на всякий случай закрыл глаза иуткнулся ей в бок. От мамы пахло непривычно, но все равно это был мамин бок, теплый и уютный. Взрослые перешли на шепот.

Тут я понял, что очень устал от всех этих загадок. Яприжался к маме поближе и заснул.