А. Ф. Мерзляков как поэт 2 страница

отвлечение внимания писателя от " высокого" содержания к

литературной обработке и изяществу слога. Карамзин

" слишком склонил нас к мягкости и разнеженности. Ему бы

надлежало явиться веком позже, тогда, когда бы мы имели

уже более сочинений в важнейших родах; тогда пусть бы

он в отечественные дубы и лавры вплетал цветы свои.

Он вреден потому еще более, что пишет в своем ро-

де прекрасно; пусть бы русские продолжали писать хуже и

не так интересно, только бы занимались они важнейшими

предметами, писали бы оригинальнее, важнее, не столько

применялись к мелочным родам, пусть бы мешали они с ве-

ликим уродливое, гигантское, чрезвычайное; можно ду-

мать, что это очистилось бы мало-помалу. Смотря на об-

щий ход просвещения и особенно литературы в целом, на-

добно признаться, что Херасков больше для нас сделал,

нежели Карамзин".

Последнюю фразу нельзя истолковывать как идеализацию

творчества Хераскова - отношение к нему Андрея Тургене-

ва, как мы видели, было отрицательным. Резко критичес-

кая статья Мерзлякова о " Россиаде", напечатанная в 1815

г. в " Амфионе", по свидетельству самого автора, отража-

ла мнения, родившиеся " в незабвенном любознатель-

ном обществе словесности" 2, то есть Дружеском литера-

турном обществе. Речь шла о предпочтении " важной", эпи-

ческой поэзии " легкой", салонной.

В речи Андрея Тургенева Карамзину противопоставлен

Ломоносов: " Мы имели Петра Великого, но такой че-

ловек для русской литературы должен быть теперь второй

Ломоносов, а не Карамзин" 3. Однако и в данном случае

имелась в виду государственная, гражданская тематика,

патриотический пафос поэзии Ломоносова, а не его систе-

ма политических идей. Прославлению царей в поэзии Тур-

генев противопоставлял воспевание политической свободы.

В речи " О поэзии и о злоупотреблении оной" он спраши-

вал: " Отчего поэты, законодатели смертных, изъяснители

таинств божества, теперь не что иное, как подлые любим-

цы пышности, рабы суетности и тщеславия". Далее следо-

вала резкая оценка " предметов" поэзии Ломоносова: " Смею

сказать, что великий Ломоносов, творец российской поэ-

зии, истощая свои дарования на похвалы монархам, много

потерял для славы своей. Бессмертная муза его должна бы

избрать предметы столь же бессмертные, как она сама; в

глазах

Литературная критика 1800-1820-х годов. М., 1980.

С. 46.

2 Амфион. М., 1815. № 1. С. 51. Ср. в речи " О поэзии

и о злоупотреблении оной" Андрея Тургенева: " Херасковы!

Державины! Вы хотите прославлять его (Александра I;

речь идет об оде Хераскова " Как лебедь на водах Ме-

андра..." и " Гимне кротости" Державина. - Ю. Л.). Но вы

то же говорили и о тиранах, вы показывали те же востор-

ги! Мы вам не верим! Молчите и не посрамляйте себя сво-

ими похвалами" (Архив Тургеневых. Ед. хр. 618. Л. 74).

И в данном случае позиция Андрея Тургенева и Мерзлякова

совпадала. Характерен резкий отзыв последнего о Держа-

вине в письме Жуковскому от 7 июня 1804 г.: " Державин

выдал анакреонтические песни этот Анакреон пел

при Павловом дворе и Павла самого иногда по именем Фе-

ба, иногда Амура..." (Русский архив. 1871. № 1. С. 148.

Подлинник - РНБ. Ф. 286. On. 2. Ед. хр. 73. Л. 146

об.).

3 Литературная критика 1800-1820-х годов. С. 47.

беспристрастного потомства, со дня на день менее прини-

мающего участие в героях его, должны, наконец, и самые

песни его потерять цены своей. Прославляй великие дела

Петра, прославляй дела Елизаветы, Анны, Екатерины, но

не возобновляй ежегодно торжественных песней на день их

рождения, тезоименитства, вступления на престол и проч.

Бог, природа, добродетели, пороки, одним словом мораль-

ная натура человека со всеми бесконечными ее оттенками

- вот предметы, достойные истинного поэта! " Как следу-

ет понимать последнюю фразу, видно из того, что Ломоно-

сову противопоставляется Тиртей - " песнопевец", который

" вливает в целые тысячи воинов дух неустрашимости,

стремление победить или умереть за отечество". В такой

поэзии он видел ее " бессмертное происхождение", в пес-

нях поэта - " вдохновение небес" 2.

Как увидим, именно к Тиртею обратился и Мерзляков.

Идеалом поэта - создателя поэзии " высокой", вдохно-

венной, " важной" и свободолюбивой одновременно - для

Мерзлякова, Андрея Тургенева, Андрея Кайсарова в эти

годы был Шиллер. Увлечение бунтарской поэзией молодого

Шиллера, его драмами " Разбойники", " Коварство и лю-

бовь", " Заговор Фиеско", " Дон Карлос" приобретало ха-

рактер пламенного поклонения. Шиллер противопоставляет-

ся Карамзину. " Что ни говори истощенный Карамзин, -

записывал Андрей Тургенев в дневнике осенью 1799 г., -

но, как ни зрела душа его, он не Шиллер! " 3

Открывая 19 января 1801 г. Дружеское литературное

общество, Мерзляков начал речь с чтения по-немецки гим-

на Шиллера " К радости". В дневнике Андрея Тургенева чи-

таем: " Из всех писателей я обязан Шиллеру величайшими

наслаждениями ума и сердца. Не помню, чтобы я что-ни-

будь читал с таким восторгом, как " Cabale und Lie-

be" в первый раз и ничья философия так меня не услажда-

ет... А " Песнь к радости" как на меня подействовала в

первый раз, этого я никогда не забуду" 4.

В сообществе с Андреем Тургеневым Мерзляков перево-

дит " Вертера" Гёте, " Коварство и любовь" Шиллера (пер-

вый перевод сохранился, второй утрачен)5. Возникает

проект совместного (Мерзляков, Андрей Тургенев и Жу-

ковский) перевода " Дон Карлоса" 6, причем на Мерзлякова

возлагается перевод " той сцены, где Поза говорит с Ко-

ролем" 7. Когда Андрей Тургенев перевел гимн Шиллера " К

радости" (сохранились лишь черновики), Мерзляков пишет

подробный разбор перевода8. Вероятно, в 1801 г. Мерзля-

ковым

1 Архив Тургеневых. Ед. хр. 618. Л. 73-73 об.

2 Там же. Л.72 об.

3 Там же. Ед. хр. 271. Л. 11. Как видно из письма А.

Кайсарова к Андрею Тургеневу (1802), противопоставление

Шиллера Карамзину в кругу Дружеского литературного об-

щества было в известной мере традиционным (см.: Архив

Тургеневых. Ед. хр. 50. Л. 145).

4 Там же. Ед. хр. 272. Л. 14 об.

5 См. дневник Андрея Тургенева (Архив Тургеневых.

Ед. хр. 271. Л. 31 об.).

6 См.: Там же. Л. 70 об.

7 См. письмо Андрея Тургенева Жуковскому (лето 1799)

(Архив Тургеневых. Ед. хр. 4759. Л. 7 об.).

8 См. письмо Андрея Тургенева Жуковскому (1802) (Там

же. Л. 47).

было написано обширное стихотворение в форме послания

Вертера Шарлотте. Особенное сочувствие вызывает бун-

тарство Карла Моора. В дневнике Андрея Тургенева нахо-

дим характерную запись: " Нет, ни в какой французской

трагедии не найду я того, что нахожу в " Разбойниках" ".

Тургенев, говоря о Карле Мооре, восклицает: " Брат мой!

Я чувствовал в нем совершенно себя! " С Мерзляковым он

спорил о " разбойничьем чувстве". Андрей Кайсаров в за-

писке Андрею Тургеневу, одной из тех, которыми обмени-

вались друзья, живя в Москве, писал: " Ну, брат, прочел

я " Разбойников". Что это за пиеса! Случилось мне пос-

ледний акт читать за обедом, совсем пропал на ту пору у

меня аппетит к еде, кусок в горло не шел и волосы ста-

новились дыбом. Хват был покойник Карл Максимилиано-

вич! " 2

Шиллер воспринимался в кругу Дружеского литературно-

го общества как певец попранной свободы и прав личнос-

ти. Услыхав от Андрея Кайсарова об издевательстве ко-

мандира над унтер-офицером, вынужденным молча смотреть

на бесчестие собственной жены, Андрей Тургенев видит в

этом частный случай издевательства над человеком (в ун-

тер-офицере его привлекает противоречие между рабским

положением и сердечной добротой) и записывает в дневни-

ке: " Если бы Шиллер, тот, которого я называю " моим Шил-

лером", описал это молчание во всех обстоятельствах! " И

далее: " Это огненное, нежное сердце, давимое, терзаемое

рукою деспотизма - лишенное всех прав любезнейших и

священнейших человечества - деспотизм ругается бессиль-

ной его ярости и отнимает у него, отрывает все то, с

чем бог соединил его" 3.

Антифеодальные, демократические идеи XVIII в. восп-

ринимались ведущей группой Дружеского литературного об-

щества не в их непосредственном, наиболее последова-

тельном варианте, представленном во Франции предреволю-

ционной демократической философией, в России - Радище-

вым, но в форме бунтарства и свободомыслия, характерно-

го для молодых Гете и Шиллера.

Революционная теория Радищева была неразрывно связа-

на с общими принципами материализма. Не случайно разви-

тие его философской мысли началось с изучения Гельве-

ция: идея оправданности человеческого эгоизма, права

индивидуума на максимальное счастье, которое, в услови-

ях общественно-справедливого строя, обеспечит макси-

мальное счастье и народу - сумме таких индивидуумов, -

лежит в основе этики Радищева.

Материалистическая этика XVIII в. оказалась чужда

деятелям Дружеского литературного общества. Зато им бы-

ло близко шиллеровское сочетание антифеодального демок-

ратического пафоса с осуждением материализма. Специфи-

ческие условия России начала XIX в., как мы уже говори-

ли, сильно затрудняли усвоение демократической системы

идей XVIII в., наследия французских материалистов и Ра-

дищева в их полном объеме. Истолкование антифеодальных

лозунгов Шиллером больше привлекало участников Дружес-

кого литературного общества. В этом отношении знамена-

тельно, что имена

1 Архив Тургеневых. Ед. хр. 271. Л. 56 об.

2 Там же. Ед. хр. 50. Л. 192 об.

3 Там же. Ед. хр. 271. Л. 24 об. Через несколько

дней он записал в дневнике: " А я все думаю об этом мол-

чании" (л. 25).

философов-материалистов в сохранившихся дневниках и пе-

реписке членов общества почти не упоминаются. В дневни-

ке Андрея Тургенева зафиксирована беседа его с Мерзля-

ковым, в которой дана резко отрицательная характеристи-

ка Вольтера.

Любопытно, что из французских писателей ближе всего

членам кружка оказались Руссо, ценимый не ниже, чем

Шиллер, и Мабли, воспринятый не как философ-коммунист,

а как суровый судья современности, проповедник герои-

ческого стоицизма античных республиканцев, как писа-

тель, осуждающий мораль, основанную на личной пользе, и

противопоставляющий ей этику древней Спарты. В письме,

адресованном Мерзлякову и Жуковскому, Андрей Тургенев

сообщал, что Мабли " вселил" в него " твердость и спо-

койствие, презрение к глупым обстоятельствам..." 2.

Мерзляков был прочнее, чем Андрей Тургенев, связан с

традицией просветительской философии XVIII в. Однако в

этот период черты сходства в их взглядах были гораздо

глубже, чем различие между будущим профессором-разно-

чинцем и начинающим поэтом передового дворянского лаге-

ря.

Охарактеризованная система воззрений определила и

подход Мерзлякова и Андрея Тургенева к поэзии. На пер-

вый план выдвигается высокая гражданская лирика, проти-

востоящая субъективно-лирической тематике карамзинис-

тов, культуре альбомной поэзии, салонным " безделкам".

Опытом создания героической свободолюбивой поэзии было

стихотворение Андрея Тургенева " К отечеству". К подоб-

ным же попыткам следует отнести " Оду на разрушение Ва-

вилона" Мерзлякова, его стихотворение " Слава" и перево-

ды из Тиртея. " Ода на разрушение Вавилона", хотя и на-

писана позже стихотворения " Слава", традиционна по сво-

ей художественной системе. Стихотворение " Слава" в этом

отношении вносит много нового.

Ранние стихи Мерзлякова свидетельствуют о политичес-

кой благонамеренности автора. Перелом в идейных настро-

ениях поэта совершился, видимо, в 1799-1800 гг., совпав

со временем сближения с Андреем Тургеневым. 8 сентября

1800 г. Мерзляков писал Жуковскому: " Когда кончится это

шальное для меня время? Когда попаду я на путь истин-

ный?.. Как бы ты назвал это состояние, в котором я те-

перь хочу делать и не делаю; хожу, задумавшись, из од-

ного угла в другой, бегаю как бешеный по улицам, руга-

юсь со всеми? Сумасшествие! Не так ли? По крайней мере

я чувствую, что это кризис, кризис для всего меня, ре-

шительная лихорадка для моих муз" 3.

Изменения во взглядах Мерзлякова определили интерес

его к политической тематике в поэзии. Политическое со-

держание стихотворения определено общей позицией поэта.

Идея прав человека в стихотворении " Слава" развивается

как мысль о всеобщем братстве людей, примиренных в гар-

монии общечеловеческого единства:

1 " Дерзость, ругательства, эгоизм - главные черты

его философии" (Архив Тургеневых. Ед. хр. 271. Л. 9

об.).

2 Там же. Ед. хр. 4759. Л. 29 об.

3 Русская старина. 1904. № 5. С. 445.

Месть, прощеньем усладися,

Руку, падший друг, прими,

Человечество, проснися

И права свои возьми (с. 213).

Осуществление гуманистических антифеодальных идей

мыслится не как

результат борьбы с угнетателями, а как всеобщее при-

мирение, альтруистический отказ от своекорыстного эго-

изма, уважение даже во враге человека:

Мы одно составим племя

Всем нам общего Отца!

Райского блаженства семя,

Нам любовь влита в сердца (с. 213).

Идеал гармонического общества для Мерзлякова мыслил-

ся лишь как

часть всеобщей гармонии вселенной. Слава, сливающая

людей в общество, соединяет миры в стройное единство:

Ею блещут и живятся

Все творенья на земли,

Горы всходят и дымятся,

Превращаясь в алтари.

В безднах света неизмерных

Веет сильный славы дух,

Солнца, им одушевленны,

Составляют братский круг.

В мир из мира льется, блещет

Чувство в пламенных лучах,

И вселенная трепещет

В гармонии и хвалах (с. 207, 208).

Связь " Славы" с гимном " К радости" Шиллера раскрыва-

ется не столько в сходстве размера (четырехстопный хо-

рей), строфического построения (чередования хора и ко-

рифея), не столько в сходстве отдельных высказываний,

сколько в близости основополагающей мысли, излагая ко-

торую Андрей Тургенев писал в дневнике: " Правду говорил

мой Шиллер, что есть минуты, в которые мы равно распо-

ложены прижать к груди своей и всякую маленькую былин-

ку, и всякую отдаленную звезду, и маленького червя, и

все обширное творение". Задумав стихотворение " Весна",

Андрей Тургенев решает закончить его призывом " к лю-

дям", - " чтобы они покорились любви, т. е. небольшой

гимн к любви. Все в связи".

Последнее положение интересно. В системе материалис-

тической философии XVIII в. исходной точкой морали была

собственная польза отдельной личности. " Польза

должна быть существенным мерилом для людских суждений",

- говорил Гольбах2. "...Деяния человеческие не суть

бескорыс-

Архив Тургеневых. Ед. хр. 271. Л. 52 об. 2 Гольбах

П. Система природы. М., 1940. С. 181.

тны", - писал А. Н. Радищев. Имея четко антифеодальный

смысл, подобная точка зрения рассматривала личное благо

отдельного человека как высшую цель общественного сою-

за. Именно в обществе, если оно справедливо, человек

приобретает наибольшую личную свободу. Последовательно

проводя эту мысль, Радищев пришел к смело сформулиро-

ванной идее: естественное право, то есть безграничная

свобода человека, не уничтожается в обществе, а, напро-

тив, именно в обществе возникает; в естественном состо-

янии естественное право существует лишь как возмож-

ность. " В общественном же положении естественное право

заключает в себе всю возможность деяния и есть неогра-

ниченно" 2. Общество распадалось на бесчисленные челове-

ческие единицы, связанные совпадением личного и общего

блага. С идеалистической точки зрения подобный подход

воспринимался как освящение эгоизма и раздробление еди-

ного человеческого союза на единицы. Идея всеобщей свя-

зи, единства, гармонии воспринималась как противостоя-

щая материалистической морали. В эпиграмме " Философский

эгоист" Шиллер противопоставлял учению о себялюбии как

основе морали идею всеобщей объединяющей вселенную люб-

ви:

Самодостаточно, мнишь ты, уйти из чудесного круга

В мире, где все существа связаны цепью живой?

Как же хочешь ты, нищий, прожить, на себя полагаясь,

Если взаимностью сил держится вечность сама?

Воззрения Шиллера перекликались с характерным для

Мерзлякова и Андрея Тургенева и повлиявшим на концепцию

" Славы" сочетанием демократического пафоса прав личнос-

ти, достоинства человека как высшей внесословной цен-

ности - и идеалистического осуждения пользы как принци-

па морали. " Космизм" художественных образов " Славы",

стремление рассматривать человека как часть единой ми-

ровой системы (ср. более позднее стихотворение " Труд")

- в свою очередь также были связаны с идеалистической

мыслью той эпохи.

Художественная система " Славы" строится в соответс-

твии с идейным заданием. Поскольку в центре стоит

представление о мире как о некоей единой идеальной сущ-

ности, содержание стихотворения не дает картины матери-

альной жизни. Поэт создает образы, персонифицирующие

отвлеченные моральные принципы. Это, в частности, про-

является в стилистике стихотворения, строящейся на абс-

трактных понятиях:

" Кровь сожжет железо плена,

Кровь да смоет рабства стыд! "

Старость ищет, оживленна,

Обгорелый шлем и щит,

Храбрость мирты разрывает

Ржавым, радуясь, мечом,

1 Радищев А. Н. Полн. собр. соч.: В 3 т. М.; Л.,

1952. Т. 3. С. 31.

2 Там же. С. 47.

3 Шиллер Ф. Собр. соч.: В 7 т. М., 1955. Т. 1. С.

209.

Праздность праздный оставляет,

Слабый стал богатырем! (с. 210; курсив мой. - Ю. Л.)

" Шлем", " щит", " меч", " мирты" создают отвлеченно-ал-

легорический, окрашенный в тона античной образности

фон, который придает всему произведению черты абстракт-

но-героического гражданственного стиля, широко расп-

ространенного в искусстве 1800-х гг. Художественная

система " Славы" представляет своего рода литературную

параллель к таким произведениям изобразительного ис-

кусства, как, например, скульптуры Мартоса и известные

медали Ф. Толстого в память 1812 г.

В реализации возникшего в Дружеском литературном об-

ществе, как и в творчестве ряда других поэтов тех лет,

лозунга создания героического искусства сыграли роль

переводы Мерзлякова из Тиртея, осуществленные, видимо,

несколько позже.

На основе культа античного свободолюбия у ведущей

группы общества вырабатывался идеал героя-гражданина,

борца, а не пассивного созерцателя. Осенью 1802 г. Анд-

рей Тургенев писал в дневнике: " Деятельность кажется

выше самой свободы. Ибо что такое свобода? Деятельность

придает ей всю ее цену".

Сочетание идеи свободолюбия с аскетической моралью

заставляло наделять образ идеального гражданина чертами

сурового стоика, презирающего личное счастье, искусс-

тва, радость жизни. В предисловии к переводу " Освобож-

денного Иерусалима" Тассо Мерзляков писал: " Римляне но-

вейших времен, при всем унизительном упадке умов и нра-

вов, все еще сохранили воспоминание о величии своих

нравов. Они и поныне еще уверены, что кровь Энея течет

в их жилах, и имя Цезаря всегда лестно для их слуха. Но

сии мысли о величии не могли соединяться с великодушны-

ми чувствованиями и геройскими подвигами, которые

столько прославили древних римлян. Новейшие пристрасти-

лись к предметам, для них более ближайшим. Энтузиазм

свободы они замелили энтузиазмом изящных наук: они

предписывали великие почести и имя самой добродетели

дарованиям, которые их забавляли. Не могши более возла-

гать венцов в Капитолии на воинов, кои покоряли вселен-

ную, они определили сей триумф поэтам, обогатившим их

язык и прославившим нацию Таким образом, теат-

ральный героизм заступил место истинного героизма". К

слову " добродетель" Мерзляков сделал характерное приме-

чание: " Слово virtus означало прежде силу, потом му-

жество и, наконец, нравственное величие. У итальянцев

слово virtus означает только успехи в изящных искусс-

твах, и слово, которое в начале своем изъясняло качест-

во, столь многим возвышающее человека, ныне приписыва-

ется существам, лишившимся всех отличительных свойств

человека. " Soprano есть превосходный виртуоз" " 2. Харак-

терна запись в дневнике Н. И. Тургенева: " Мерзляков го-

ворил нынче о высоком и приводил

1 Архив Тургеневых. Ед. хр. 1239. Л. 13.

2 Освобожденный Иерусалим. Поэма Торквата Тасса, пе-

реведенная с итальянского Алексеем Мерзляковым. М.,

1828. С. XLII-XLIII (курсив мой. - Ю. Л.).

разные тому примеры, а) Трое Куриацов были родные

братья, и когда двух убили, третий убежал. Отцу их ска-

зали это, прибавя: что же ему было делать? - Умереть,

отвечал он".

Воплощение героического идеала видели в первую оче-

редь в древней Спарте, рисуемой в духе идеализации ее в

сочинениях Мабли. Причем из концепции французского фи-

лософа воспринималось не осуждение собственности, а

проповедь суровой морали, героической бедности, проти-

вопоставления богатых, украшенных искусствами Афин ге-

роической простоте Лакедемона. В поэзии это преломля-

лось как требование героического искусства и отрицание

" разнеживающих" стихов о любви.

В свете сказанного становится понятным интерес Мерз-

лякова именно к поэзии Тиртея. Она воспринималась как

искусство, призывающее к борьбе2, суровая поэзия граж-

данственных подвигов. В непосредственной связи с пере-

водами песен Тиртея находится проясняющая их главную

мысль заметка " Сравнение Спарты с Афинами", опублико-

ванная несколько месяцев спустя за подписью " NN". Тес-

ная связь этих произведений позволяет предположить, что

под псевдонимом " NN" скрывался Мерзляков.

" Спартанцы, - читаем в этой заметке, - для всех ве-

ков суть пример патриотизма, добродетели, великодушия.

В Афинах научались хорошо говорить - в Спарте хорошо

делать. В Афинах учили философствовать ~ в Спарте быть

философами. Афины никогда не наслаждались внутренним

спокойствием и самая свобода нередко служила для них

орудием бедствии, междоусобных браней, битв кровавых;

законы Ликурговы, до Лизандра процветавшие, были единс-

твенны, примерны. Железные деньги лакедемонян служили

им оплотом против роскоши. Спартанцы были люди - и без

золоти! " 3

Противопоставление Спарты Афинам определялось эти-

ческими идеалами революционного аскетизма и морали фи-

лософов-материалистов XVIII в. Отрицание богатства

воспринималось не как социальная программа имуществен-

ного равенства, а как проповедь бескорыстной добродете-

ли. В этом отношении обращение к спартанской поэзии

Тиртея (хотя сам поэт и был родом из Афин), конечно, не

случайно. Однако образ Тиртея имел и другой смысл: он

воспринимался как идеальный поэт-борец, и в этом смысле

образ его вошел в декабристскую поэзию и публицистику.

Так, Кюхельбекер ставил Тиртея рядом с Байроном и Шил-

лером4 и мечтал воссесть " близ Пушкина и близ Тиртея" 5.

Рылеев, сравнивая Немцевича с Тиртеем, писал о поэте,

Тургенев Н. И. Дневники и письма. СПб., 1911. Т.

1. С. 89.

2 В предисловии к журнальному тексту переводов из

Тиртея Мерзляков писал о том, что спартанцы " готовы бы-

ли снять осаду и бежать в Спарту. Поэт ободрил побеж-

денных, воспев перед ними военные песни свои, которые

дышали любовью к отечеству и презрением к смерти. Спар-

танцы с яростью ударили на мессенян и увенчали воину

блестящей победой. ТирТей в награду получил право граж-

данства - отличие, которое лакедемоняне весьма высоко

ценили" (Вестник Европы. 1805. № 11. С. 29).

3 Вестник Европы. 1806. № 1. С. 30-31 (курсив мой. -

Ю. Л.).

4 См.: Кюхельбекер В. К. Путешествие. Дневник.

Статьи. Л., 1979. С. 467.

5 Кюхельбекер В. К. Избранные произведения: В 2 т.

М.; Л., 1967. Т. 1. С. 187.

который " высокими песнями" возбуждал " в сердцах сограж-

дан любовь к отечеству" '. Для Пушкина также имена " Тир-

тея, Байрона и Риги" (" Восстань, о Греция, восс-

тань...") в этом отношении однозначны.

Создавая свои переводы из Тиртея, Мерзляков не был

озабочен воссозданием духа подлинной античности. На это

указывает то обстоятельство, что, владея греческим язы-

ком и будучи знаком с подлинным текстом, он за образец

взял немецкий его перевод. Его интересовало другое -

создание образцов русской героической поэзии, где в

центре - образ " великого в мужах", который " пламенеет -

завидной страстью встретить смерть". Его " душа отечест-

вом полна":

Не ждет врагов, он их сретаст,

Не спросит тайно, сколько сил;

Когда отечество взывает -

Пришел, увидел, победил!

Друзья! страстям, порокам - брань!

Гоните праздность, лесть!

Вся храбрых жизнь - отчизне дань!

Им пища - благо, честь! (с. 153, 154)

Характерно, что при дальнейшей обработке журнального

текста, отдаляясь от немецкого оригинала, Мерзляков уб-

рал мифологические понятия, нейтральные с точки зрения

гражданской патетики, но усилил " спартанский" колорит.

Текст " Вестника Европы"

(1805)