![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Идентификация. Идентификация — разновидность проекции, связанная с неосознаваемым отождествлением себя с другим человеком
Идентификация — разновидность проекции, связанная с неосознаваемым отождествлением себя с другим человеком, переносом на себя чувств и качеств желаемых, но недоступных. Шуточной иллюстрацией этого механизма может служить стихотворение Т. Собакина «Собачья жизнь» [98]: Я чинно гулял, огибая газон, и думал о ломтике сала. Собака, одетая в комбинезон, навстречу мне важно шагала.
Дрожал от мороза осиновый лист, и ветер свистел то и дело. Был комбинезон у Собаки пушист, и сала она не хотела.
Мое же пальто было меньше на рост — едва прикрывало колено. И если б имел я в наличии хвост, то хвост бы дрожал непременно.
Я чинно гулял, огибая газон. Сосулька из носа свисала. Мне тоже хотелось бы комбинезон, конечно же, с ломтиком сала. Идентификация — это возвышение себя до другого путем расширения границ собственного «Я». Идентификация связана с процессом, в котором человек, как бы включив другого в свое «Я», заимствует его мысли, чувства и действия. Это позволяет ему преодолеть чувство собственной неполноценности и тревоги, изменить свое «Я» таким образом, чтобы оно было лучше приспособлено к социальному окружению, и в этом — защитная функция.механизма идентификации. Рассказ ученицы 1 класса Аси Н. по рисунку «Если бы у меня была волшебная палочка, я бы превратилась в...»: «Я бы превратилась в волшебницу. Для того, чтобы делать добро. Спасать людей от зла. От плохих людей — от бандитов. Они крадут деньги. Избивают людей. Наказала бы их. Заставила бы их извиниться и вернуть то, что украли». Осознавая и переживая несправедливость взрослого мира, маленькая и пока еще слабая девочка переносит на себя и присваивает себе силу и могущество волшебницы. Идентифицируясь с ней, она теперь способна выполнять ее функции — делать добро и спасать от зла хороших людей, наказывать и перевоспитывать плохих. Незрелой формой идентификации является имитация. Эта защитная реакция отличается от идентификации тем, что она целостна. Ее незрелость обнаруживается в выраженном стремлении подражать определенному лицу, любимому человеку, герою во всем. У взрослого подражание избирательно: он выделяет у другого только понравившуюся черту и способен идентифицироваться отдельно с этим качеством, не распространяя свою положительную реакцию на все остальные качества этого человека. Соответственно, и эмоциональное отношение к предмету подражания у взрослого более сдержанное, чем у ребенка. У детей — это глобальное приятие или отрицание. Практически во всех рассказах детей, приведенных ниже, механизм идентификации пока еще содержит остатки имитации. Ученица 1 класса Настя Б. по теме «Если бы у меня была волшебная палочка, я бы превратился в...» нарисовала зайчика с морковкой и сказала, что она превратилась бы в зайчика [75]. Психолог: «Что тебя заставляет превратиться именно в зайчика?» — Настя: «Ямогу от волка спрятаться и от лисы в кусты убежать».— «А почему бы тебе не превратиться в волка?» — «А нападать я ни на кого не хочу». Можно предположить, что выбор зайчика как объекта для превращения сделан в силу его подвижности и обусловлен неосознанным чувством беспокойства, желанием иметь возможность избежать воображаемой опасности, надежно от нее спрятаться. Отметим: для того, чтобы механизм идентификации был реализован, ребенок должен уметь дифференцировать и свойства модели, и свои собственные качества. В данном примере это еще не вполне прослеживается. Настя хочет превратиться в зайчика, а не в волка, т. к. все свойства зайчика для нее являются привлекательными (вызывают чувство удовольствия). Она еще не способна, выделяя в этой модели самое значимое для себя качество (умение быстро убежать от опасности), отмежеваться от других, не очень приятных качеств — слабости и трусости. Рисунок и рассказ на ту же тему Кости К., 9 лет: «Я бы превратился в трансформера. Потому что когда мы с трансформером из мультфильма будем здороваться, я бы дал ему руку и сжал его руку. И ему бы стало больно, потому что я сильнее его. Я бы его руку сжал и раздавил бы ее. Потому что я хочу быть большим и сильным. Я бы дружил с бегемотом, потому что он сильный, и я тоже сильный». Мальчик, испытывающий неосознанную тревогу из-за своей слабости, выделяет самое главное в избранных им моделях — силу. Однако он пока еще не способен сказать, что хочет быть не трансформером, а таким же сильным, как трансформер. Трансформер и бегемот воспринимаются Костей как особо значимые «персоны», так как обладают пока еще недостающим ребенку, но таким вожделенным качеством. Обычно идентификация проявляется в детских ролевых играх. Дети играют в дочки-матери, в детский сад, магазин, школу, в «войнушку», в трансформеров и т. д., последовательно проигрывают разные роли и совершают разнообразные действия: наказывают кукол-детей, «удаляют» друг другу аппендицит, прячутся от врагов, защищают слабых. Являясь одним из механизмов самопознания, идентификация увеличивает способность ребенка испытывать чувства удовольствия, единства и гармонии путем сопричастности к кому-то. Дети идентифицируются с теми, кого больше любят, кого выше ценят, создавая тем самым основу для самоуважения. Вместе с тем, имитация поведения отрицательных персонажей, отношение к которым вызывает тревогу и беспокойство, нередко позволяет ребенку превратить эту тревогу в приятное чувство безопасности. А. Фрейд приводит такой пример. Маленькая девочка боялась проходить через темный зал из-за привидений. Тогда она сама, с помощью жестов, стала изображать привидение и пришла к выводу, что если ты сам привидение — можно не бояться идти. Такая физическая имитация антагониста — один из самых распространенных способов коррекции детских страхов [110]. 3. Фрейд рассматривал идентификацию как самоотождествление человека со значимой личностью, по образцу которой он сознательно или бессознательно старается действовать. Ведь каждый из нас в тот момент, когда привычные правила поведения вдруг кажутся несостоятельными, спрашивал себя — чего ожидал бы от него тот или иной человек в подобном случае? Этим человеком мог быть кто-то из наших родных или друзей. Но точно в такой же роли мог выступить человек, лично нам незнакомый, — о жизни которого мы читали, о котором нам рассказывали и суду которого мы сейчас, в воображении, подвергаем свое поведение, опасаясь его осуждения и гордясь его одобрением. Так идентификация расширяет границы «Я», включая в него конкретных людей. Считается, что благодаря достаточно теплым отношениям с матерью ребенок когда-то смог уверовать в безопасное окружение. Такое совместное существование ребенка с матерью в прошлом формирует в дальнейшем матрицу, на которой и осуществляется перенос качеств с другого на себя. Мать исполняет или отвергает желания ребенка и становится не только первым объектом его любви, но и первым «законодателем». Индивидуальные пристрастия и антипатии матери оказывают огромное влияние на развитие ребенка. Быстрее всего развивается то, что больше всего нравится матери и что ею оживленнее всего приветствуется. Напротив, процесс развития замедляется там, где она остается равнодушной или не показывает свое одобрение [146]. Родители — это строители и охранители мира, который благодаря их усилиям находится в состоянии порядка и обеспечивает ребенку защиту. Поэтому ребенок испытывает к родителям «изначальное доверие», без которого он не может развиваться. Ученик 2 класса Саша С. сделал рисунок и составил такой рассказ по теме «Мне 25 лет, я взрослый и работаю на своей работе»: «Мне 25 года!!! Я в подвале работаю водопроводчиком. Мой ребенок в подвале смотрит, как я работаю. Сын, Андрей. Ему 2 года. Моя жена на работе. Ее зовут Аня. Ясней познакомился в магазине. Она там покупала. А я вошел в магазин». Психолог: «А кем работает твоя мама?» — Саша С.: «В аптеке — полы моет». — «А папа?» — «Водопроводчиком». Рисунок Саши производил очень сильное впечатление: в подвале, на фоне множества изогнутых труб с кранами, стоит водопроводчик. В углу, на каменном полу, на небольшом возвышении лежит его ребенок (рис. 4). Вообразив себя на месте модели, папы-водопроводчика, расширив таким образом границы своего «Я» и поместив свое «Я» теперь уже в это общее пространство, ребенок может испытать состояние единения, соучастия, симпатии, почувствовать своего отца через себя и не только понять его существенно глубже, но и избавиться от чувства отдаленности и порожденной этим чувством тревоги. В результате идентификации осуществляется воспроизведение поведения, мыслей и чувств другого лица через переживание, в котором познающий и познаваемый становятся единым.
В норме, с помощью идентификации ребенок усваивает образцы поведения значимых для него людей, т. е. активно Рисунок 4 социализируется. Он становится способным не только подчиняться моральным требованиям своего социального окружения, но и сам принимать в них участие, чувствовать себя их представителем. Однако эта внутренняя инстанция сознания еще очень слаба. Еще долгие годы она нуждается в поддержке и опоре авторитетного лица (родитель, учитель) и может легко разрушиться из-за разочарования в нем. Имитация и идентификация — необходимые предварительные условия для последующего вступления ребенка в социальное сообщество взрослых [80]. Рассказ ученицы 3 класса Ларисы П.: «Если бы у меня была волшебная палочка, я бы превратилась в королеву. Чтобы быть красивой. Чтобы в меня влюблялись мальчики. Если он будет богатый, то я буду хорошо жить. Чтобы он меня одевал, обувал, чтобы была машина. Он красивый. У него папа богатый. Он хорошо одет. Учится он хорошо». Обычно дети хотят превратиться в короля или в королеву, чтобы удовлетворить свою потребность главенствовать, организовывать, управлять другими людьми (доминантная, частично агрессивная позиция) или, напротив, чтобы помогать, защищать других (защитная позиция). Реже такой объект идентификации реализует потребность красоваться, вызывать восхищение, быть в центре внимания. Так и кажется, что слова, которые произносит маленькая девочка, обосновывая свой выбор, она много раз слышала от окружающих ее взрослых. А «сценарий» жизненного пути позаимствовала из одного из столь любимых современными детьми телесериалов, утверждающих, что бедная девушка будет жить хорошо только в том случае, если будет красивой («королевой») и сумеет на эту приманку (красоту) поймать юношу: «богатого», «хорошо одетого» и, еще лучше, «с богатым папой»... Существуют разные концепции социального научения. А. Бандура и Р. Уолтере установили, что в процессе усвоения ребенком нового социального опыта особенно эффективна процедура зрительного изучения модели. Дети приобретают новое поведение благодаря подражанию этой модели, что включает процессы наблюдения, имитации и идентификации. На основе этого формируется предрасположение к ранее маловероятным для ребенка реакциям. Бандура провел большое количество лабораторных и полевых исследований, посвященных детской и юношеской агрессивности. Детям показывали фильмы, в которых были показаны разные образцы поведения взрослых (агрессивные и неагрессивные), имевшие различные последствия (вознаграждение или наказание). В фильме показывали, например, как взрослый агрессивно обращается с игрушками. После просмотра фильма детей оставляли одних играть с игрушками, похожими на те, которые они видели в фильме. В результате агрессивное поведение у детей, смотревших фильм, проявлялось гораздо чаще, чем у детей, не смотревших фильм. Если в фильме агрессивное поведение взрослых получало вознаграждение, агрессивность в поведении детей возрастала. У другой группы детей, смотревших фильм, в котором агрессивное поведение взрослых было наказуемо, она уменьшалась [133]. Таким образом, социальное научение осуществляется и при отсутствии подкрепления, и при наличии косвенного подкрепления только одной модели поведения. Идентификация с агрессором как вариант защитного поведения детей нередко является следствием ранее перенесенного травмирующего опыта. В этом случае ребенок присваивает себе некоторые характеристики объекта тревоги и тем самым снижает остроту ее переживания. Воплощая агрессора, принимая его атрибуты или имитируя его агрессию, он преображается из того, кому угрожают, в того, кто угрожает. (Комплексный пример такого защитного поведения приведен в главе 5.) Идентификация опосредует принятие женской или мужской роли, позиции взрослого, т. е. участвует в формировании «сверх-Я». Отсюда ясно, как важно, чтобы ребенок имел возможность общаться с такими людьми — и взрослыми, и сверстниками, — с которыми он мог бы идентифицироваться, перенося на себя их положительные качества. Как отмечал американский психолог В. Клайн, выбирать себе надо не только новый дом, но и соседей. Ведь ближайшее окружение со своим жизненным укладом — это та культурная среда, на которой будет произрастать ваш ребенок [46]. Тогда он, включая в свой внутренний мир нормы, ценности и установки любимых и уважаемых им людей, использует их в дальнейшем как свои собственные. Из этих заимствованных элементов он сформирует свой идеал — внутреннее представление о том, каким он хотел бы стать. Идентификация играет важную роль в усвоении человеком групповых норм и ценностей и в принятии таких понятий, как авторитет, популярность, престиж. Способность восхищаться и любить тех, кто лучше нас, создавать себе идеалы, предрасполагает к идентификации. За счет нее у ребенка формируется чувство собственного достоинства и повышается самоуважение. Самоуважение достигается в этом случае благодаря тому, что человек чувствует себя сопричастным к чему-то, что выше, лучше его. Ощущение такой сопричастности помогает преодолеть индивидуальную слабость, беззащитность, ощущение бесцельности своей жизни. Идентификация с героем помогает человеку встать на его точку зрения, принять его способы восприятия окружающего мира и разделить его представления о приемах разрешения конфликтов. Она дает возможность не столько понять, сколько почувствовать то, что чувствует герой, и, таким образом, научиться понимать и интерпретировать свои сходные состояния. Рассказ ученика 3 класса Алеши М. на тему «Я так люблю об этом вспоминать»: «Я люблю вспоминать о том, как я был в лагере. Когда я был в лагере, ко мне приехали родители. Мы с ними пошли на костер. И взяли со мной мою подругу Катю. Мы набрали бревен и развели костер. Когда мы сели на ковер перед костром и начали есть и пить чай, я вдруг почувствовал тепло костра и подумал: как же хорошо быть наедине с родителями на природе! Когда я с родителями, я себя чувствую свободным, счастливым и спокойным. Когда их нет, то я чувствую себя по-другому — скучно и не так весело». Самые обычные виды идентификации являются фактором, первоначально облегчающим налаживание отношений. Облегчение имеет место в той степени, в какой мы находим в другом человеке желаемую часть нашей собственной судьбы. И в этой мере он и привлекает нас к себе. Вместе с тем, нарушение идентификации может порождать тяжелые переживания. Так, например, конформные дети и подростки настолько тесно связаны со своим окружением, что, по сути дела, являются его продуктом. Если по каким-то причинам отношения привязанности рвутся, такие дети очень тяжело переживают разрыв, теряя себя и не понимая, как дальше жить и действовать. Типичным для них является конфликт, возникающий на основе коренной ломки жизненных стереотипов — при необходимости перейти в другой класс или школу, поменять место жительства или найти новых друзей. Проекция и идентификация имеют свои ограничения. Граница «Я», помогающая личности ощутить свою нетождественность с остальным миром, может смещаться и приводить либо к отвержению того, что принадлежит ей самой, либо к принятию того, что принадлежит другому человеку. Однако как исключительная центрированность человека на себе, так и полное уподобление другому, отождествление с его ценностями, означает прекращение развития собственной индивидуальности. Только уравновешенность этих взаимно дополняющих друг друга механизмов защиты способствует гармонии внутреннего мира человека.
|