![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Эмоции и чувства. Как правило, взрослые помнили болезни дошкольного и младшего школьного возраста
Как правило, взрослые помнили болезни дошкольного и младшего школьного возраста. При прямом опросе нам не удалось выявить ни одного воспоминания, которое относилось бы к возрасту до 3-х лет. Самыми частыми (37%) были рассказы о травмах разной степени выраженности и локализации (от занозы в пальце до черепно-мозговой травмы с гематомой головного мозга). Примерно с одинаковой частотой (11-14%) были представлены воспоминания о пребывании в больнице для обследования, лечения и операции, об острых приступах боли, детских инфекционных болезнях и простудах. Реже всего встречались вспоминания об ожогах (горячим супом, кипятком, горящей соляркой) и высокой температуре (6-7%). И только один раз нам рассказали о душевной боли, которая возникла в ситуации унижения ребенка взрослым. Травмы и болезни сочетались в памяти взрослых со всеми фундаментальными эмоциями, главными из которых оказались страх (47%), страдание (30%) и радость (19%). Эмоциональные реакции оказались несколько больше выраженными у женщин, чем у мужчин. В рассказах последних чаще, чем у женщин, встречались интерес и отвращение к болезни. (Заметим также, что у мужчин ни разу не было отмечено чувство вины.) Обычно описывалась не одна какая-то эмоция, а их комплексы, самыми характерными из которых оказались сочетания страха: со страданием, интересом, радостью, чувством вины. Приведем примеры рассказов, в которых присутствуют такие эмоции и чувства. Пример 1. Страх по поводу травмы и пребывания в больнице. «Мне было 7 лет. Я споткнулась и упала, при этом подвернула под себя руку. Рука вначале немного болела, потом она начала опухать, краснеть, и боль усилилась. Я сильно испугалась, пошла домой и сказала бабушке... Я боялась ехать в больницу и говорила, что рука уже не болит... Врач сказал, что мне наложат гипс и оставят в больнице. Я начала плакать и просить, чтобы меня не оставляли, я очень боялась больниц... После наложения гипса меня отвезли в палату... сказали, чтобы я уснула. Всю ночь мне снились ужасные кошмары...» Пример 2. Страдание при головной боли. «Мне 5лет. Полутемная комната. Я лежу. Мягкая подушка, перина, но я не могу лежать спокойно — страшно болит голова, я даже кричу от боли. На кухне мама что-то делает, она очень волнуется, хочет мне помочь. Склоняется надо мной, ощущение прохладной руки на моем лбу. Тишина, покой и страшная головная боль». Пример 3. Радость в связи с простудой. «В детстве я часто болела простудными заболеваниями и такими типичными, как корь, скарлатина, свинка. Все болезни протекали в легкой форме, и мне болеть даже нравилось. Мама окружала меня заботой и вниманием, всегда стремилась купить что-то вкусненькое, читала мне сказки. В обычном состоянии на все это времени не хватало. И поэтому у меня с болезнями связаны положительные и даже приятные воспоминания». Пример 4. Сочетание страха и вины при мнимой болезни. «Болела я по-разному. Иногда просто для того, чтобы не идти в садик или позднее — в школу. Тогда основным чувством, которое я испытывала, было чувство страха, что родители или доктор поймут, что я специально заболела, и чувство вины перед ними за то, что обманываю. Но так хотелось остаться дома, поспать подольше, заняться своими делами». Исследование связи между эмоциональными процессами и конкретными заболеваниями показало, что страх и страдание чаще всего связаны с травмами, пребыванием в больнице и высокой температурой. Доминирование страха при травмах объясняется, безусловно, тем, что они неожиданны, опасны и могут иметь нежелательные и непредсказуемые последствия. Пример 5. Стрех при травме лица. «Мне было 4 года. Я только начинал осваивать велосипед... Не справился с управлением, кувырнулся через руль и —мордашкой в асфальт. Я орал так, что не чувствовал боли. " Ну, — думаю, — приплыл, вот и покатался". Физиономия — вся в крови, ослепший от слез сижу на кухне, и меня промывают перекисью. Вот тут начались " боли ", в моем тогдашнем понимании. " Все, амба, пришла за мной костлявая. Не купаться в торе, не гонять на вели-ке, не флиртовать с девчонками по песочницам ". А потом порошком присыпали, и все прошло. Но ощущение одеревеневшей физиономии, привкуса крови и конца света у меня осталось четко». Воспоминания о простудах (достаточно частых у детей и не всегда тяжелых) и некоторых детских инфекционных болезнях запечатлеваются, скорее всего, вследствие какой-то своей «особости» или приятности. Ведущая роль горя при помещении в больницу для обследования и лечения обусловлена не только самой болезнью, но и тем, что ребенок разлучен с родными и близкими, одинок и покинут, испытывает трудности в отношениях с медицинским персоналом и незнакомыми людьми. Еще больше усиливают эти отрицательные переживания ребенка сами болезненные изменения функционального состояния, например, вызванные высокой температурой. В результате ее повышения снижаются верхние пороги абсолютной чувствительности, поэтому ранее адекватные раздражители начинают вызывать не слуховые, зрительные и тактильные ощущения, а боль. И это еще больше увеличивает страдание. Пример 6. Страдание и болевые ощущения при звуковых раздражителях на фоне высокой температуры. «В детстве у меня часто были ангины, и я помню, что в те моменты, когда температура сильно повышалась, я очень болезненно реагировала на звуки. Каждый лишний (громкий или нормальный) звук вызывал сильную реакцию в голове, поэтому возникало желание быть одной, никого не хотелось видеть, даже сочувствие было обузой... Сильное впечатление на меня оказывало то, что повышалась болезненность кожи по всему телу. Больно было вытираться, расчесываться...»1 ________________________________________ 1 Чувство страха при повышении температуры у ребенка может быть связано с появлением неадекватных кинестезических ощущений (из-за повышения сократимости мышц), а также галлюцинаторных образов — ложных восприятий, возникающих в отсутствие объекта восприятия.
Пример 7. Страх и неадекватные ощущения на фоне высокой температуры. «Мне сделали повторную прививку от оспы. Я это очень тяжело перенесла. У меня была высокая температура. Мышцы в ногах и руках сокращались, а мне представлялось, будто в ногах и руках ползут змеи. Мне было страшно. Еще мне виделись пауки. Тогда папа мне давал два детских пистолета в руки, и я в них стреляла. Так я успокаивалась...» Во многих случаях, когда взрослые вспоминали простуды, перенесенные в детстве, в их рассказах преобладала эмоция радости. Это, скорее всего, объясняется как незначительными болевыми ощущениями, так и возможностью побыть дома, оказаться в центре внимания и заботы окружающих (чего могло и не быть, когда ребенок был здоров). Вкусная еда, подарки, развлечения и просто общение с любимыми взрослыми — это такое счастье! Однако воспоминания о травмах, высокой температуре и пребывании в больнице почти всегда сохраняются в детской памяти как психотравмирующие. Пример 8. Радость и веселье при заболевании ветрянкой. «Когда мне было 4 года, я болела ветрянкой. У меня тогда по всему телу была сыпь. Мама мазала мне ее марганцовкой. Это было щекотно и весело. И еще я радовалась, что не надо идти в детский сад. Я думала: " Как хорошо болеть. Можно играть целый день одной. Мама не ходит на работу, не устает и все время готовит что-то вкусное ". С сыпью, намазанной марганцовкой, я получилась вся в красных пятнышках. Мама сказала, что я похожа на леопарда. А папа даже взял фотоаппарат и сфотографировал меня так... Мне казалось, что и папе с мамой так же весело и хорошо, как и мне». Следствием психотравмирующих ситуаций (травма, госпитализация, ожог) могут стать закрепившиеся в личности ребенка черты осторожности и боязливости, следствием простудных заболеваний — желание еще поболеть. На основе этого у детей формируются стойкие типы отношения к болезни: тревожный, эгоцентрический, сенситивный и другие [73]. Пример 9. Осторожное отношение к случайно обожженной руке. «Когда я была маленькая, меня отец держал на руках, а рядом стоял дедушка и курил. И я случайно дотронулась до сигареты, и меня как бы ударило током. Были слезы, было очень больно. И я потом долго берегла руку, чтобы до нее не дотронулись». Согласно инструкции, испытуемые должны были вспоминать болезни и боль, то есть, по логике, болевые ощущения. Такие ощущения разной длительности и интенсивности, связанные с высокой температурой или с каким-либо местным заболеванием (боль после ушиба, боль в горле, боль в животе) зафиксированы в 74% воспоминаний. Пример 10. Боль после ранения острым предметом. «Двухкомнатная квартира, кухня, скользкий линолеум. Мне нечего делать, и я начинаю с разбега скользить по полу. На другой стороне, возле стены, лежит вилка с костяной ручкой, и я на полном ходу налетаю на зубцы. Вилка втыкается мне в стопу, я тупо смотрю на нее, с трудом выдергиваю и ковыляю прочь. Через несколько минут появляется боль, которая поднимается вверх по ноге. Я не мог ходить 3—4 дня». В зависимости от ситуации, в которой находится ребенок, его боль может сочетаться не только с горем и страхом, как самыми частыми эмоциями, но и с удивлением, радостью, интересом. Это связано с тем, что интенсивность и внешние проявления переживания боли нередко обусловлены социально. Внимание и сочувствие другого человека могут помочь с ней справиться. И наоборот, наедине с собой ребенок способен стойко переносить боль, а вот на глазах у других людей, особенно тех, кто может пожалеть, — дает волю страданию и сам начинает себя жалеть. Пример 11. Сочетание боли, удивления и радости после травмы. «Когда я была маленькая, я жила на даче. Один раз я съезжала с горки на велосипеде, упала и сломала руку. У меня побелело лицо, я опустила руку в воду. Я не поняла, в чем дело, и была очень удивлена. Потом папа отвез меня в город к хирургу. Он сказал, что у меня сломана рука. Я обрадовалась, потому что было не особенно больно. И еще потому, что в городе под это дело можно было что-нибудь выпросить. Папа купил мне большую немецкую куклу, и на руку я уже внимания не обращала...» Пример 12. Боль и страдание после травмы. «Шла по асфальту — упала и разбила одно колено. Решила не плакать, а зажала ушибленное колено и пошла дальше, хотя ныло все в груди. Когда увидела бабушку — дала волю слезам». Довольно часто, вспоминая боль, испытуемые внезапно обнаруживали, что не сохранили о ней четких воспоминаний. Это, по-видимому, можно объяснить действием механизмов психологической защиты — мы склонны запоминать и хранить то, что приятно, забывая при этом неприятное. Пример 13. Отсутствие воспоминаний о боли при ожоге. «Когда мне было 3, 5 года, я, спускаясь с табуретки на пол, попала левой ногой в кастрюлю со сварившимся холодцом, которую только что сняли с огня. Я очень хорошо помню последующие события: как снимали с меня тапочку, шерстяной носочек, чулок, но не помню ни боли, ни страха». Пример 14. Отсутствие воспоминаний & боли и страдании после травмы. «Я качаюсь на качелях. Их высоко раскачивают. Я чувствую, что лечу. Я упала на острые камни под качелями. Боли, как таковой, не помню. Только полет, все медленно, тишина, другое измерение... Скрип качелей. Странно, что так странно все на меня смотрят». Пример 15. Отсутствие воспоминаний о боли после травмы. «Мне было 3 годика. Мы возвращались с пляжа. Дорога была уложена брусчаткой. Я бежала рядом с родителями. Под ноги не смотрела и, конечно, упала, разбив оба колена. Чувства физической боли не помню, но было много крови и очень обидно. До дома меня нес папа на своем плече». Именно функционирование подсознательных защитных механизмов психики помогает человеку подавлять, вытеснять или просто отрицать, не воспринимать неприятности. Так почему же эти неосознаваемые защитные механизмы не позволяют взрослым полностью забыть травмирующие события детства? Анализ полученного материала показал: переживания, в которых присутствуют неприятные эмоции и болевые ощущения, можно условно разделить на три группы. В первой из них доминируют яркие психические образы, поразившие воображение ребенка («жуткая боль», «алая кровь», «темная ночь», «одеревеневшая физиономия»). Во второй — осознание ребенком своих отношений с окружающими людьми («...что подумают окружающие?», «женщина-врач была очень ласкова со мной», «мама плакала рядом»). В третьей главным является переосмысление ребенком самого себя и своего особого существования в ситуации болезни («мне надоело чувствовать себя больной и беспомощной», «я была очень горда, когда бабушка говорила, что я терпеливая» или «...почему именно я попала в такую ситуацию?»). Можно предположить, что благодаря такому комплексному характеру восприятия эти ситуации и сохранились детально в памяти. В связи с этим мы решили специально рассмотреть эти три аспекта (взаимодействие ощущений и восприятий разных модальностей, переосмысление своих отношений с другими и осознание себя), поскольку они, по нашему мнению, выступили в качестве своеобразных психологических защит, позволивших ребенку в конкретной ситуации легче перенести боль и пережить свою болезнь, справиться с ней или к ней приспособиться.
|