Примечания 1 страница. 1 Чебоксаров Н. Н., Чебоксарова И

¹ Чебоксаров Н. Н., Чебоксарова И. А. Народы. Расы. Культуры. М., 1985. С. 222-224

Милов Л. В., Рогов А. И. Языческая Русь и ее праистория... // История СССР. 1988. №6. С. 100-101.

3 Рыбаков Б. А. Язычество древних славян. М. 1981. С. 147-153. По мнению И. М. Дьяконова, " киммерийцы" — не этноним, а название конных отрядов ираноязычных всадников, вторгавшихся из Северного Причерноморья в Переднюю Азию в VII-VI вв. до н. э. См.: Дьяконов И. М. К методике исследований по этнической истории (" киммерийцы"). // Этнические проблемы истории Центральной Азии в древности. М., 1981.

- 43 - *

стве и Бухарском эмирате почти в неприкосновенности сохрани­лись средневековые порядки. Большой реальной властью в тра­диционных обществах пользовалось мусульманское духовенство.

Во второй половине XIX века окончательно установились границы Российской империи. После русско-турецкой войны к России были присоединены грузинские (Аджария с Батумом) и армянские (Карс, Ардаган, Баязит) земли, а также Южная Бес­сарабия (с Измаилом). Большая часть Бессарабии вошла в со­став России еще в начале XIX века. Границы туркестанских владений России в Средней Азии были определены соглаше­ниями с Англией, которая выступала от лица Афганистана в соответствии с договором о протекторате, В 1858-1860 годах происходит разграничение территории между Россией и Кита­ем на Дальнем Востоке, а в 1875 году по договору с Японией за Россией были признаны права на Сахалин, а последняя пере­дала Японии Курильские острова.

Процесс включения в состав России народов разных регио­нов имеет неоднородную типологию. Территориальные приоб­ретения, как правило, осуществлялись с применением военной силы, но в ряде случаев с полным основанием можно говорить о добровольном присоединении. И это относится не только к Пе­реяславской Раде. Добровольное присоединение Восточной Гру­зии было ни чем иным, как оптимальным историческим выбо­ром в условиях угрозы порабощения со стороны более опасных, чем Россия, агрессивных соседей. Бывало и так, что феодальные владыки и племенные вожди принимали российское подданство, надеясь обеспечить себе " мирную жизнь" под сенью могучей державы или меняя одну политическую зависимость на другую.

Чаще всего Россия " отвоевывала" у других государств за­хваченные теми территории. Так, у Швеции в результате Се­верной войны была " отнята" Прибалтика, у Ирана — Армения. У народов, разумеется, желания не спрашивали, но для многих из них присоединение к России было освобождением от других завоевателей.

Российская империя, как и любая империя, создавалась " железом и кровью". В то же время политика царского прави­тельства по отношению к нерусскому населению державы не была одинаковой. На украинцев и белорусов смотрели как на часть русского народа, состоящего из трех родственных, вклю­чая великороссов, этнических групп. В " восточных" землях царская администрация не стремилась к подрыву устоев жизни,

-42-

23См., например: Шахматов А. А. Разыскания...; Насонов А. Н. История рус­
ского летописания XI — начала XVIII века. М. 1969; Рыбаков Б. А. Древ­
няя Русь. Сказания, былины, летописи. М. 1963.

24Сванидзе А. А. Северо-Западная Европа в раннее Средневековье. // Исто­
рия Европы с древнейших времен до наших дней. В 8-ми тт. Т. 2. Средне­
вековая Европа. М. 1992. С. 171-194.

25Макаров Н. А. Колонизация северных окраин Древней Руси в XI-XIII ве­
ках. М., 1997. С. 7.

26Этнография восточных славян. Очерки традиционной культуры. Под ред.
К В Чистова. М. 1987. С. 19-33.

27Ключевский В. О. Сочинения в девяти томах. Т. I. M., 1987. С. 80-81.

28См., например: Головко А. Б. Христианизация восточнославянского об­
щества и внешняя политика Древней Руси в IX — первой трети XIII века
// Вопросы истории. 1988. № 9.

29См., например: Савицкий П. Н. Степь и оседлость. // Россия между Евро­
пой и Азией: Евразийский соблазн. М. 1993. С. 123-131; Евразийство.
Опыт Систематического изложения. // Пути Евразии. М. 1992. С. 379-382.

30Гумилев Л. Н. Древняя Русь и Великая степь. М. 1989. С. 28, прим.

31Милюков П. Н. Очерки по истории русской культуры. Ч. 1. СПб., 1896. С.
149.

32Дробижев В. З., Ковальченхо И. Д., Муравьев А. В. Историческая география
СССР. М., 1973. С. 109,

33Пальчик В. Слов'янофiлььство. Украiна. Европа. // " Украшсьи обрй". 1993.
№ 20. С. 4.

³⁴ Лотоцький А. 1стор1Я Украши для дггей. ЛьВ1В. 1992. С. 215.

³⁵ Поаляков СП. Историческая этнография Средней Азии и Казахстана. М.,
1980. С. 146.

³⁶ Маркевич Н. История Малороссии. Т. 3. М., Т. 3. М, 1842. С. 133-146; Т.
4. М., 1842. С. 24-31.

³⁷ Водарский Я. Е. Население России за 400 лет (XVI — начало XX вв.). М.,
1973. С. 27, 54.

³⁸ Корелин А. П. Дворянство в пореформенной России. 1861-1904 гг. М.,
1979. С. 48-49.

³⁹ Россия. Энциклопедический словарь. Л. 1991. С. 86.

-45-

⁵ Трубачев О. Н. Названия рек Правобережной Украины. Словообразование,
этимология, этническая интерпретация. М., 1968; Рыбаков БЛ. Указ. соч.
С. 18-25; Милов Л. В., Рогов А. И. Указ. соч. С. 101.

⁶ В. В. Седов. Славяне в древности. М., 1994. С. 219.

⁷ Там же. С. 273.

⁸ Рыбаков Б. А. Указ. соч. С. 36-40. _/

⁹ Толочко П. П. Древняя Русь. Очерки социально-политической истории.
Киев. 1987. С. 16.

¹⁰ См. работу академика О. Н. Трубачева " В поисках единства" (М. 1992. С.
47-78). В то же время не прекращаются попытки найти иную, неславян­
скую этимологию для Киева, чтобы любыми путями доказать, что Киев
основан кем угодно, но не славянами. При этом наиболее популярными
кандидатами на эту роль в такого рода разысканиях являются хазарские
иудеи — см., например: Golb N., Pritsak О. Khazarian Hebrew documents of
the Tenth century. Ithaca & London. 1982; Топоров В. Н. Язык и культура: об
одном слове символе. // Балто-славянские исследования. М. 1986. С. 10.

¹¹ В этой связи по меньшей мере странными кажутся ссылки некоторых со­
временных исследователей на авторитет крупнейших русских историков
XIX века, таких_/как Н. М. Карамзин, С. М. Соловьев, В. О. Ключевский, хотя
известно, что никто из названных корифеев российской исторической
науки специально варяжским вопросом не занимался, а лишь обобщали
во вступительных главах к своим многотомным трудам распространенные
в их время взгляды.

¹² Томсен В. Начало Русского государства. М., 1891. С. 84-87.

¹³ Свод различных гипотез и ссылки на литературу см.: Константин Багря­
нородный. Об управлении империей. М. 1989. С. 291-304, прим.

¹⁴ См.: Хабургаев Г. А. Этнонимия " Повести временных лет". М. 1979; Мель­
никова Е. А., Петрухин В. Я. Формирование сети раннегородских центров и
становление государства (Древняя Русь и Скандинавия). // История
СССР, 1986, N° 5. С. 74; они же. Название " Русь" в этнокультурной исто­
рии древнерусского государства // Вопросы истории. 1989. № 8 и др. ра­
боты.

¹⁵ Подробнее см.: Горский А. А. Проблема происхождения названия Русь в
современной советской историографии. // История СССР, 1989, N° 3. ^
С. 131-137.

¹⁶ Шаскольский И. П. Русско-скандинавские отношения раннего средневеко­
вья в работах Г. Шрамма (историографический обзор) // Отечественная ис-;
тория 1994. № 2. С. 159 '

¹⁷ Трубачев О. Н. К истокам Руси (наблюдения лингвиста). М. 1993.

¹⁸ Шаскольский И. П. Указ. соч. С. 159.

¹⁹ Седов В. В. Указ. соч. С. 278.

²⁰ Петрухин В. Я. Начало этнокультурной истории Руси IX—XI веков. Смо­
ленск; М., 1995. С. 69-83.

²¹ Новую версию о причинах появления в Повести временных лет Легенды о
призвании варягов и сводку мнений по этому вопросу см.: Фроянов И. Я.
Исторические реалии в летописном сказании о призвании варягов // Во
просы истории. 1991. № 6. С. 3-16.

²² Шахматов А. А. Разыскания о древнейших русских летописных сводах.
СПб. 1908. С. 322-323.

-44-

Белоруссия в составе Речи Посполитой, Прибалтика и Фин­ляндия в составе Швеции, Молдавия в составе Османской им­перии)- В то же время значительная часть населения этих тер­риторий в силу исторических и культурных корней, а также конфессиональной общности ориентировались на Россию, что облегчало царскому правительству задачу включения их в со­став империи.

Авторы научного доклада Российского научного фонда М. А. Чапелкин и Н. М. Дьякова отмечают благоприятную в то время для расширения русского влияния обстановку на Кавка­зе и в Средней Азии. Эти территории представляли собой мо­заику феодальных владений, неизбежными спутниками кото­рых были кровавые междоусобицы. В ряде случаев вопрос сто­ял о выживании целых народов из-за угрозы нападения более сильных соседей. В этих условиях многие правители и населе­ние не только не оказывали сопротивления русскому проник­новению, но и сами стремились перейти в русское подданство.

Следует подчеркнуть, что вопрос о присоединении к Рос­сии чаще всего первой ставила феодальная знать, явно стре­мившаяся с помощью сильной власти русского царя укрепить свое положение. Прорусской ориентации часто придержива­лись и широкие слои населения, надеясь, что русские власти защитят их от притязаний " своих" верхов³.

Известный русский философ Г. П. Федотов однажды про­рочески заявил: " большинство народов, населяющих Россию, как островки в русском море, не могут существовать отдельно от нее; другие, отделившись, неминуемо погибнут, поглощен­ные соседями. Там, где как на Кавказе, живут десятки племен, раздираемых взаимной враждой, только справедливая рука су­перарбитра может предотвратить кровавый взрыв, в котором неминуемо погибнут все ростки новой национальной жизни" ⁴.

Царское правительство понимало опасность, подстерегаю­щую Россию на пути безграничного расширения территории, поэтому нередко давало согласие на включение того или иного Района (области, города и т. п.) в состав империи только после того, как оно становилось де-факто в результате усилий мест­ной администрации. Ряд земель был добровольно уступлен (иранские провинции Гилян, Мазендаран, Астрабад, которыми Россия номинально владела в 1723-1732 гг.), или продан (Аля-ска), или обменен (Курильские острова). Подчас Россия не

на прямое присоединение территорий, ограничиваясь ус-

-47-

Глава II Россия — империя: государство и народы

Российская империя в XVIII — начале XX вв. — это кон­тинентальное многонациональное государство, сумевшее обес­печить своему населению безопасность, стабильность и разви­тие, обладающее для этого необходимым экономическим по­тенциалом и военной мощью для поддержания баланса сил на мировой арене.

Россия вобрала в себя беспримерное экономическое, со­циальное, национальное, духовное, географическое многообра­зие, создала особый исторический мир и стала своеобразным союзом народов, огромной естественно сложившейся общно­стью людей, в которой различные народы и культуры научи­лись жить вместе¹. В этом качестве Россия являлась неотъемле­мой частью мировой цивилизации.

Исторически сформировавшееся в XV-XVI вв. ядро Рус­ского централизованного государства не имело четких естест­венных рубежей. Российские владения часто соприкасались с практически неосвоенными землями. Это особенно характерно для Поморья, Сибири, Дальнего Востока. На этих территориях русские военные отряды, промышленники, торговцы и просто переселенцы (крестьяне, казаки) занимали свободные земли. Вопрос о международном признании за Россией сибирских, дальневосточных и североамериканских земель решался путем мирных переговоров с Великобританией, Соединенными Шта­тами Америки, Китаем и Японией².

Иное дело приобретение земель в европейской части Рос­сии. Здесь упорная борьба была связана с выходом к морям, без которых страна не могла развиваться. России пришлось столкнуться на поле брани с Османской империей (Турцией), Речью Посполитой (Польшей), Швецией. Большинство грани­чивших с Россией территорий этих государств им не принадле­жали и были ранее также захвачены военным путем (Украина и

- 46 -

бернским городам (Тверская, Вологодская), по рекам (Енисей-кая), по озерам (Забайкальская) и т. п. ⁷ Несколько губерний образовывало наместничество или генерал-губернаторство. Ка­ждая губерния делилась на уезды или (реже) на округа, в кото-рых проживало на период реформы 1775 г. от 30 до 40 тысяч жителей, а каждый уезд делился на волости. Это администра­тивно-территориальное деление сохранилось до 20-х гг. XX в. ⁸

Должностные лица и учреждения губерний были призваны решать следущие задачи: охрана общественной безопасности, управление казенным имуществом, заведование медицинским и продовольственным делом, руководство военно-служебной и земской повинностями и т. п. По словам А. Д. Градовского, " с правительственной точки зрения, губерния является высшей единицей по заведыванию частью полицейской, финансовой и государственными имуществами. С сословной и общественной точки зрения, губерния представляется округом дворянских об­ществ и высшей единицей земского хозяйства" ⁹.

Близкими или равными по значению для управления, на­ряду с губерниями, были области и градоначальства. Различия их до земской и городской реформы второй половины XIX в. состояли в том, что в отличие от губерний, области управля­лись на основании особых законодательных актов, а градона­чальства образовывались из городов, администрация которых пользовалась правами губернской власти¹⁰. Например, Бесса­рабская губерния называлась областью до введения в ней об­щих губернских установлений, в то время как область Войска Донского имела особенности местного управления. К 1917 г. число губерний в России достигло 78 (в Европейской России без Царства Польского и Кавказа было 50 губерний и одна об­ласть).

Реформы Александра II провели резкую черту между гу­берниями, ранее имевшими однородную систему управления. В силу политических причин земская, судебная и городская ре­формы не были распространены на всю территорию страны. А. Д. Градовский подчеркнул, что " губернии, в коих введены зем­ские установления, и те, в коих они не введены, представляют столь различные условия в своем управлении, что целые части прежнего законодательства могут считаться отмененными в гу-берниях с земскими учреждениями и действующими в прочих" ¹¹.

Земские учреждения в Европейской России не были вве- в 9 западных губерниях: Виленской, Ковенской, Гроднен-

-49-

тановлением протектората (Бухарский эмират, Хивинское ство, Тува). При этом русское правительство учитывало осо­бенности географического положения, этнический состав, ис-торию и социально-экономическое развитие всех этих районов,;

В Российской империи существовало сложное админист­ративно-территориальное деление и постепенно сложилась весь­ма специфическая система управления. Разумеется, она была да­леко не идеальной, но все-таки оказалась более жизнеспособ­ной в сравнении с возникшей в советский период отечествен­ной истории. Рассмотрим отдельные элементы этой системы.

Еще в 1708 году вся Россия была разделена на восемь гу­берний: Московская, Ингерманландская, Киевская, Смолен­ская, Архангелогородская, Казанская, Азовская и Сибирская⁵. В 1713 г. создается Рижская, а в 1714 г. Нижегородская и Аст­раханская. В мае 1719 г. губернии были разделены на провин­ции, просуществовавшие, впрочем, всего несколько десятиле­тий. Провинции подразделялись на округа. Возглавляли губер­нии губернаторы (Петербургскую и Азовскую — генерал-губер­наторы) из числа видных государственных деятелей России. Им же доверяли важнейшие провинции. Другими провинция­ми руководили воеводы. Все эти должностные лица получили самые широкие полномочия в решении административных, по­лицейских, финансовых и судебных дел. Провинции подразделя­лись на округа (дистрикты) во главе с земскими комиссарами.

В ноябре 1775 г. Екатерина II утвердила пространный за­конодательный акт " Учреждения для управления губерний Все­российской империи", фактически первый столь крупный акт, специально посвященный местному управлению. К моменту реформы 1775 г. Россия разделялась на 23 губернии, 66 про-; винций и до 180 уездов. К концу царствования императрицы насчитывалось уже 50 губерний. За основу нового администра-j тивно-территориального деления было принято удобство уп равления и взимания налогов. В акте так и было сказано: " Да бы губерния, или наместничество, порядочно могла быть уп-равляема, полагается в оной от трех до четырехсот тысяч душ" Хотя в " Учреждениях" упоминается провинция (ст. 15), через весь документ проходит идея двухзвенной системы местных уч­реждений — губернских и уездных.

Деление на губернии было чисто механическим. Немногие из них имели историческое происхождение (Волынская, Таври­ческая). Большинство губерний получило наименование по гу-

-48-

кого. Волость образовывалась из нескольких сельских обществ

(крупное селение с 1861 г. составляло самостоятельную волость)

Сельские общества, в свою очередь, состояли из крестьян, со­единенных общностью земельного надела по уставной грамоте или владенной записи¹⁵.

Административное деление в Российской империи было общим и специальным. Общее устанавливалось для целей об­щегосударственного управления, специальное — для отдельных ведомств. Дело в том, что не все ведомства могли рационально осуществлять свои функции в границах существовавших губер­ний, областей, уездов. В большинстве случаев специальные ад­министративные учреждения охватывали несколько губерний. То есть, в стране складывались экс-территориальные системы управления. Только деление православной церкви на епархии совпадало в большинстве случаев с общеадминистративными¹⁶.

В судебном отношении та часть России, в которой дейст­вовали уставы 1864 года, была разделена на 10 судебных окру­гов: Петербургский, Московский, Харьковский, Одесский, Ка­занский, Саратовский, Киевский, Варшавский, Виленский, Тифлисский. Судебный округ занимал территорию нескольких губерний и в каждом из них, действовало несколько окружных судов¹⁷.

В отношении военного управления территория империи в начале XX столетия была разделена на 12 округов: Петербург­ский, Московский, Виленский, Варшавский, Киевский, Одес­ский, Казанский, Кавказский, Туркестанский, Омский, Иркут­ский, Приамурский¹⁸. Все местные учреждения военного ве­домства и расположенные на территории военного округа вой­ска подчинялись командующему войсками округа.

В учебном отношении Россия была разделена на 13 учеб­ных округов: Петербургский, Московский, Рижский, Киев­ский, Казанский, Харьковский, Виленский, Одесский, Варшав­ский, Кавказский, Оренбургский, Сибирский и Туркестанский. Министерство народного просвещения имело в них своих представителей в лице попечителей учебных округов. Гимназии подчинялись им в административном отношении. Для универ­ситетов они оставались (до 1884 г.) лишь высшей надзорной инстанцией.

Специальное деление было установлено для управления сообщения. Европейская Россия (без Польши и Фин-) была разделена на 8 округов. Местопребыванием ок-

- 51 -

ской, Витебской, Могилевской, Минской, Киевской, Подоль­ской, Волынской, а также в трех северных и восточных — Ар­хангельской, Астраханской и Оренбургской. Судебные учреж­дения по реформе 1864 г. также не были распространены на все губернии или введены не полностью.

При императоре Николае I было упразднено генерал-гу­бернаторство как постоянно действующий институт в системе управления и сохранено лишь на основе особых актов по поли тическим соображениям. К 1917 г. в России существовали: Мо сковское, Варшавское, Киевское, Туркестанское, Степ» Иркутское, Приамурское генерал-губернаторства. Должность генерал-губернатора сохранялась в Великом Княжестве Фин ляндском С 1796 г. полуофициально, а с 1882 г. официалы некоторые генерал-губернаторства именовались " краем": Кав казский край (1882-1905), Туркестанский край (1886-1918)¹².

К концу XIX в. в России (в основном в ее азиатской час ти) было 18 областей — Амурская, Батумская, Дагестанская Забайкальская, Закаспийская, Карская, Кубанская, Примор ская, Сыр-Дарьинская, Терская, Тургайская, Уральская, Фер ганская, Якутская, Семипалатинская, Семиреченская, Акмо линская, Самаркандская. К 1917 г. существовало восемь градо начальств — Санкт-Петербургское, Одесское, Керчь-Еникаль ское, Севастопольско-Балаклавское, Бакинское, Ростов-Дон ское, Николаевское и Московское. В качестве особых админи стративных единиц, управляемых военными губернаторами, ходились портовые города Кронштадт и Николаев¹³.

В Европейской России в это же время существовало 489 уездов. По количеству уездов губернии существенно различа­лись. Так, в составе Эстляндской губернии было 4 уезда, в Са­ратовской — 10, а в Черниговской — 15¹⁴. В полицейском от­ношении уезд делился на станы, находящиеся в ведении стано­вых приставов. Полицейские власти станов и уездов подчиня лись непосредственно губернатору и губернскому правлению, уезде существовало финансовое учреждение — уездное казна чейство, военно-гражданское — уездное по воинской повинно сти присутствие, по надзору за начальными народными учили щами — уездный училищный совет и т. п.

Губернии, области и уезды являлись общим для всех со словий административно-территориальным делением. В отли чие от них волости представляли собой территориальные адми нистративные единицы лишь для одного сословия — крестьян;

-50-

словные суды. В течение всего XVIII в. система управления прибалтийскими губерниями совершенствовалась²¹.

В первой половине XIX в. прибалтийские губернии были объединены в Прибалтийское генерал-губернаторство. Место­пребыванием генерал-губернатора стал г. Рига. " Свод местных узаконений губерний Остзейских", утвержденный в 1845 г., со­хранил особенности местных административных и судебных учреждений.

Буржуазные реформы администрации и суда 60-70-х годов не были сразу распространены на Прибалтику из-за сопротив­ления прибалтийских баронов, отстаивавших свои привилегии и сословную " автономию". В 1866 г. здесь была проведена воло­стная реформа, по которой вводилась система крестьянского самоуправления: волостной старшина, его помощники и воло­стные судьи. Все эти должностные лица выбирались из зажи­точных крестьян. В 1889 г. непосредственный надзор помещи­ков за волостными органами был заменен надзором назначае­мого правительством комиссара по крестьянским делам.

В 1877 г. на Прибалтику с некоторыми ограничениями бы­ла распространена буржуазная городская реформа 1870 г. Дол­гое время наряду с городскими думами и управами существова­ли старые сословные магистраты. В 1888 г. старая сословная система полицейских органов в Прибалтике была заменена об­щеимперской.

В 80-х годах на Прибалтику распространяется с рядом ог­раничений буржуазная судебная система. Еще в 1880 г. здесь были введены назначаемые министром юстиции мировые су­дьи, которые сосуществовали с сословными судами. В 1898 г. сословные суды были упразднены и открыты окружные суды (без присяжных заседателей), а также съезды мировых судей. Эта система управления и суда без существенных изменений просуществовала до свержения самодержавия в 1917 г.

Царские власти проводили в отношении прибалтийских народов весьма осторожную политику, подчас даже не реагируя на притеснение в крае русских. Время сохранило авторитетное свидетельство об отношении императора Николая I к протес­там со стороны русских чиновников. В 1845 г. известный сла-вянофил Ю. Ф. Самарин находился на государственной службе в Риге в составе комиссии, ревизующей городское хозяйство это-го прибалтийского города. Его поразило унизительное положе­ние русских, атмосфера " ненависти и презрения под оболоч-

-53-

ружных управлений стали города: Санкт-Петербург, Вытегра
Вышний Волочек, Москва, Казань, Могилев, Ковно, Киев. Ок-
руга подразделялись на дистанции.

Существовало также своебразное деление России на цер-ковные епархии. В основном границы епархии совпадали с гу­бернскими. Однако в ряде случаев несколько губерний входило в одну епархию, например, Виленская, Ковенская и Гродненская губернии образовывали одну Литовскую епархию. Одна, Варшав­ская епархия, приходилась на все губернии Царства Польского, Рижская епархия — для всего Остзейского края и т. п. ¹⁹

Помимо указанных, существовали особое почтово-теле-графное, горное и таможенное территориальное деление Рос­сии, но последнее не охватывало всю страну, а лишь погранич­ные губернии и области.

* * *

Провозглашение России империей было прямо связано с окончанием длительной Северной войны за выход к Балтий­скому морю и подписанием Ништадского мирного договора со Швецией. Согласно договору, Швеция уступала России значи­тельную часть Восточной Прибалтики (Ингерманландию, часть Карелии, всю Эстляндию, Лифляндию, Моонзундские остро­ва). Россия получила в свое владение такие города, как Рига, Ревель (Таллин), Дерпт (Тарту), Нарва, Выборг, Кексгольм. За эти уступленные земли победители выплатили два миллиона ефимков в качестве компенсации и вернули занятую в ходе во­енных действий Финляндию.

Петр I сохранил в Прибалтике за немецким дворянством я бюргерством²⁰ старинные привилегии и систему сословного управления, сложившуюся еще в период шведского господства в XVI — XVII вв. Впоследствии все прибалтийские губерний возглавляли генерал-губернаторы, при которых находились по два регирунгсрата (советника) из местных дворян. Огромную роль в местном управлении играли территориальные учрежде-ния местного немецкого дворянства: дворянские собрания — ландтаги, избиравшие на каждое трехлетие, постоянные органы — Дворянский конвент в Лифляндии и Дворянский комитет в Эстляндии. Городское самоуправление осуществляли магистры и ратуши, избираемые верхушкой гильдейского купечества и цеховых ремесленников; ими же выбирались различные со

-52

тва народного просвещения, что означало усиление контроля я содержанием всех изучаемых дисциплин. В 1887-1893 гг. бы­ло введено обязательное преподавание всех дисциплин в госу­дарственных и частных учебных заведениях на русском языке. Тогда же был ликвидирован особый статус Дерптского универ­ситета, а в 1893 г. городу Дерпт вернули старое русское назва­ние Юрьев²⁴.

В начале XX в. маятник национальной политики в При­балтике качнулся в другую сторону. В Риге вновь была открыта дворянская немецкая гимназия. Правительство уже не препят­ствовало открытию частных гимназий с преподаванием на не­мецком языке. С другой стороны, чтобы не создавать вновь ис­ключительного положения для немецкой школы, в начальных училищах было восстановлено ликвидированное на практике в предыдущие десятилетия преподавание на латышском и эстон­ском языках. Комитет министров признал, что нельзя из школ делать орудия искусственного проведения обрусительных на­чал, и что учебные учреждения должны, прежде всего пресле­довать цель образования детей и юношества согласно потреб­ностям местного населения и внедрения в них " добрых нравов". Таковое может быть надлежащим образом поставлено лишь в том случае, если в школах будет обеспечено должное место природному языку учащихся. Для достижения сего местному наречию, как наиболее ценному достоянию народа, им поль­зующегося, должно быть отведено соответствующее количество уроков; этим же языком, как способом обучения, " должно поль­зоваться в достаточно широких размерах, так как только при помощи его возможно разъяснение детям преподаваемых пред­метов" ²⁵. Особой степенью доверия к местному населению сле­дует признать решение приступить в годы первой мировой войны к формированию специальных воинских частей из ла­тышей и эстонцев.

* * *

В ходе антипольского восстания на Украине 1648-1649 гг. гетман Б. Хмельницкий обратился с письмом к царю Алексею Михайловичу, в котором выразил надежду на воссоединение

краины с Россией. Московские власти сочувственно отнеслись к борьбе украинского народа, оказали дипломатическую и про­довольственную помощь, поощряли участие донских казаков,

осадских и даже стрельцов в боевых действиях на стороне

-55-

кою преданности и льстивых изъявлений", в которой ему при-шлось работать. Самарин решил обнародовать свои наблюде­ния о положении дел в Прибалтике. Он пишет письма в Моск­ву и Петербург, возбуждая эмоциональный протест против по­литики остзейских баронов. Каков же результат? 5 марта 1849 г. по указанию Николая I Самарин был заключен в Петропавлов. скую крепость²². Вскоре император встретился с заключенным. Великий русских философ В. С. Соловьев привел в одной из своих статей слова Николая I, сказанные им Самарину: " Вы, очевидно, возбуждали вражду немцев против русских, вы ссо­рили их, тогда как следует их сближать; вы укоряете целые со словия, которые служили верно: начиная с Палена, я мог б] высчитать до 150 генералов. Вы хотите принуждением, сим сделать из немцев русских, с мечом в руках, как Магомет; но мы этого не должны именно потому, что мы — христиане... Вы пи шите: если мы не будем господами у них и т. д., т. е. если немцы не сделаются русскими, русские сделаются немцами; это писа но в каком-то бреду. Русские не могут сделаться немцами, но мы должны любовью и кротостью привлечь к себе немцев" ²³.