![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Счастливое открытие м-ра Генри Киддла 12 страница
И наконец, есть еще так называемые атеисты, которые заявляют, что не верят ни в какого Бога — ни в личного, ни в безличного, утверждая, что вселенная — это бесконечное скопление вещества, бессознательного и неразумного в своем недифференцированном состоянии, но расширяющееся и сокращающееся, в соответствии с неотъемлемыми законами собственного бытия, и создающее вследствие этого ритмичные периоды дня и ночи, активности и покоя. Во время этих периодов активности, в соответствии с теми же присущими материи законами, из первичной, всепроникающей субстанции формируются и эволюционируют все вещи— земные и небесные, чтобы снова раствориться в этой субстанции с наступлением ночного покоя. Такие люди сами называют себя атеистами; и если это так, то кому же как не им надлежит с полным правом носить это наименование? Однако я все же сомневаюсь в том, что они действительно атеисты. Во-первых, говоря о законах, они, как мне кажется, И во-вторых, хотя они и отрицают эту первичную волю, они, по сути дела, не отвергают всех Богов. Ибо они говорят, что, в соответствии с внутренними законами, эволюционируют не только те вещи, которые мы видим и знаем, но и невероятно, непостижимо более высокие духовные существа, управляющие всеми вещами видимой вселенной. Их силе и любви мы обязаны всеми красотами и чудесами мира, вызывающими в нас ощущение поразительной продуманности и соразмеренности[89]. И следовательно, как бы эти возвышенные существа ни назывались их приверженцами — Дхиан Коганами, или Элохимами, они все равно остаются, по сути дела, Богами для этих людей, коих, таким образом, следует признать скорее политеистами, нежели атеистами. Следует, однако, помнить, что эти их Боги не являются ни вечными, ни абсолютными. Они ограничены; и пусть они даже живут миллиарды лет, им все равно предстоит кануть в не-существование (относительно того, можно ли назвать это несуществование не-бытием, у последователей данного учения пока еще нет единого мнения) по окончании великого дня, и они так же обусловлены вечным и непреложным законом безграничной субстанции, из которой они, как и мы, некогда эволюционировали. Почему они предпочли конечных и обусловленных Богов Единому, Бесконечному и Абсолютному Богу, понять несложно. Первая гипотеза без труда объясняет возникновение зла, существование греха и страдания. Боги делают что могут. Но ведь есть еще законы противоположной полярности и антагонистических противоречий, коим обязана своим существованием вселенная, а значит — и сами эти Боги. Законы выше Богов, и последние не в состоянии их контролировать, хотя и способны оказывать значительное влияние на результаты их действий. Боги стараются по мере своих сил; и если в мире все равно остаются зло и несчастья, то только потому, что Боги не всесильны и не могут лечить мир, не имея лекарств; не могут сделать видимым свет, не противопоставляя его темноте. Понятно также, почему они отрицают первичную Волю, управляющую так называемыми изначально присущими законами. Доколе мы имеем дело со слепыми, самосущими законами, никто не несет ответственности за грехи, страдания и бедствия, происходящие в результате их деятельности. Но признай мы за ними какую-то волю, и это (гипотетическое) Всемогущество стало бы ответственным за все то зло, что творится по его велению, а это значит, что такого Бога никак нельзя было бы назвать полностью благодетельным. Таким образом, каким бы путем мы ни пошли, везде нас подстерегают трудности. Ни одну из попыток решить проблему первоосновы вселенной нельзя признать абсолютно безупречной несмотря на то, что разум человеческий трудился над ее разрешением тысячи и тысячи лет. Пусть же каждый из нас примет решение, наиболее согласующееся со складом его ума и души; и пусть наши ближние имеют такую же полную свободу выбора в этом вопросе. Мы должны без смущения и боязни излагать и отстаивать наши собственные взгляды, опровергая те, что кажутся нам ошибочными. Но нам надлежит делать это так, как будто мы защищаем свои позиции и противостоим сопернику при игре в шахматы, не позволяя своим страстям проявляться в большей стпени, чем во время этой мудрой игры. И еще мы должны помнить, что в нашей повседневной жизни возвышенные теоретические рассуждения о личном и безличном Боге или о безбожии играют гораздо меньшую роль, чем наши повседневные дела, также требующие от нас выбора правильной линии поведения, но не заставляющие нас решать вышеупомянутые вопросы. Мы все должны стараться любить своих ближних как себя самих, прощать своих врагов, отвечать добром тем, кто причиняет нам зло, и ценить чистоту жизни, истину и доброту превыше богатства, или должности, или личных удовольствий — вот истины, признаваемые ubique, semper et ab omnibus. Нет никакого сомнения в том, что они в состоянии помочь всем нам: браминам, христианам, теософам, арийцам и так далее — найти между собою общий язык и совместно трудиться в едином Вселенском Братстве.
Н.Х. Письмо за подписью «Н.Х.», напечатанное в декабрьском номере «Theosophist» под упомянутым выше названием, содержит в себе некоторые «теоретические рассуждения о личном и безличном Боге и о безбожии». Любая сколь бы то ни было вразумительная дискуссия на эту тему сопряжена с почти непреодолимыми трудностями, и вряд ли стоит надеяться на то, что кто-либо, пока не определивший для себя со всею точностью, что познаваемо, а что непознаваемо для человека, сможет через обстоятельное изучение природы человека и скрытых в нем сил прояснить хоть что-нибудь в этом вопросе, сколько бы времени он на него ни потратил. Иисус утверждал, что никто никогда не видел Отца, Будда хранил молчание, когда его спросили о природе Абсолюта и Бесконечности, и наш Шанкарачарья говорил, что все написанное до сих пор на эту тему выявляет лишь глубину человеческого невежества. Но человечество никогда не переставало размышлять и фантазировать на сей счет, и результатом этих размышлений стали тысячи противоречивых гипотез. Спорящие стороны непрестанно выясняют, кто же из них прав, и вся человеческая раса расколота на сотни враждующих сект, отстаивающих каждая собственную точку зрения на проблемы теоретической метафизики. Если, как сказал «Н.Х.», расхождения во мнениях по «духовным» вопросам неизбежны, то таким же неизбежным и неистребимым должно быть человеческое желание вцепиться мертвой хваткой во все непознанное и непознаваемое, даже не рассчитав предварительно свои силы и возможности. Большинство людей (во всяком случае, в этой стране) привыкли связывать всякое религиозное и общественное движение с тем или иным верованием, касающимся этих фундаментальных вопросов. По их мнению, философская, научная или этическая система, не содержащая никаких конкретных учений по данным вопросам, — явно несовершенна. Степень важности каждого религиозного движения, полезность всякого сообщества и ценность всякой философской системы неизменно связывается в их представлении с этими верованиями и учениями. Организация вроде Теософского Общества, объединяющая представителей различных религий и основанная для исследований в области науки и религии, для них в диковину. Вот почему не прекращаются попытки выяснить, каких же взглядов на фундаментальные религиозные проблемы придерживаются основатели Теософского Общества и наши великие Учителя из Химавата. Некоторые решили, что их следует считать насти-ками'. Когда большая масса людей не приучена к философскому исследованию и точным методам мышления, обвинения в атеизме оказывается вполне достаточно для того, чтобы принизить в их глазах роль какой-либо отдельной личности или же целой ассоциации. Когда кого-то априорно, даже не выслушав, обвиняют в атеизме, то при этом, как правило, не уточняют, в чем именно состоит этот атеизм, предоставляя читателю возможность самостоятельно пририсовать к нему различные сопутствующие прегрешения и уродства. Поэтому в высшей степени желательно разъяснить публике простым и понятным языком суть учения философии архатов относительно фундаментальных философских проблем, обращая особое внимание на те неверные представления, которые могут возникнуть у читателя при вдумчивом прочтении вышеприведенного письма. Прежде чем начать, я хотел бы указать читателям на то, что, говоря в своем письме о безличном Боге, «Н.Х.» имеет в виду доктрину адвайты, а говоря об атеизме, подразумевает учение архатов. Было бы лучше, если бы он назвал эти две философские системы своими именами. Подавляющее большинство публики пока еще не признало никаких характеристик так называемого безличного Бога, а слово «атеизм», как было сказано выше, имеет слишком неопределенное значение. Поэтому я не стану пытаться конкретизировать эти понятия, но лучше изложу основные принципы учений архатов и адвайты, затрагивающих рассматриваемую тему, и предоставлю моим читателям самим решать, утверждают ли они веру в личного или безличного Бога или же сводятся к атеизму. Я могу предложить своим читателям (по крайней мере, тем из них, кто не знаком с космологическими теориями идеалистических мыслителей Европы) предварительно ознакомиться с космологической теорией Джона Стюарта Миля, изложенной в его разборе философии сэра Уильяма Гамильтона*, прежде чем пытаться понять учение адвайты, и я заранее извещаю их, что, объясняя основные принципы упомянутого учения, я буду пользоваться, насколько это возможно, фразеологией, принятой английскими психологами идеалистической школы мышления. Рассматривая феномены нашего нынешнего уровня существования, Джон Стюарт Миль в конечном итоге пришел к заключению, что материя, или так называемые внешние феномены, суть не что иное, как порождения нашего разума: это просто проявления определенной фазы нашего субъективного эго и наших мыслей, желаний, ощущений и эмоций, которые в своей совокупности составляют основу этого эго. Материя, таким образом, есть постоянная возможность ощущений, и так называемые законы материи, строго говоря, являются законами, которые управляют последовательностью и сосуществованием различных состояний нашего сознания. Далее, Миль считает, что ноуменального эго как такового не существует. Сама идея разума, являющегося отдельной, самостоятельной сущностью, отличной от состояний сознания, которые, как полагают, ему присуши, по мнению Миля, иллюзорна, как и идея о внешнем объекте, который, как нам кажется, воспринимается нашими чувствами. Таким образом, понятия о разуме и материи, о субъекте и объекте, об эго и внешнем мире в действительности развиваются из множества наших ментальных состояний, которые являются единственными реальностями, во всяком случае, в том, что касается нас. Цепь наших ментальных состояний сознания, по словам профессора Бейна, — это «двуголовое чудовище», имеющее два различных аспекта: объективный и субъективный. М-р Миль на этом останавливается, признаваясь, что психологический анализ далее не простирается; таинственное звено, соединяющее вместе цепь состояний нашего сознания и порождающее нашу ахамкару в этих условиях существования, все еще остается непостижимой загадкой для психологов Запада, хотя существование оного все-таки смутно ощущается в субъективных феноменах памяти и предвидения. С другой стороны, великие физики Европы постепенно приходят к выводу[90], что разум является продуктом материи, или что он — один из атрибутов материи в некоторых ее состояниях. Таким образом, из рассуждений западных психологов следует, что материя есть порождение разума, а разум — порождение материи. Эти два положения явно несовместимы. Миль и Тиндаль признали, что западная наука пока не в состоянии глубже проникнуть в суть этой проблемы. И непохоже, что ей удастся разгадать эту тайну в скором времени, если она не обратится за помощью к восточной оккультной науке и не выработает более широкий взгляд на способности реальной субъективной сущности человека и на различные аспекты великой объективной Вселенной. Великие адвайтистские философы древней Арьяварты исследовали взаимоотношения субъекта и объекта во всех состояниях существования в этой солнечной системе — повсюду, где только присутствует эта дифференциация. Точно так же, как человеческое существо состоит из семи принципов, так и дифференцированная материя в солнечной системе существует в семи различных состояниях. Не все эти состояния входят в сферу нашего нынешнего объективного сознания. Но они могут быть объективно восприняты духовным Эго человека. Для освобожденной духовной монады человека, или для Дхиан Коганов, объектом восприятия является все материальное и во всех состояниях материи. Далее, Праджна, или способность к восприятию, существует в семи различных аспектах, соответствующих семи состояниям материи. Строго говоря, есть только шесть таких состояний, так называемое седьмое состояние является аспектом космической материи в ее изначальной, недифференцированной форме. Подобно этому, имеется шесть состояний дифференцированной Праджны, седьмое есть состояние абсолютной бессознательности. Под дифференцированной Праджной я подразумеваю то состояние, в котором Праджна раздроблена на различные состояния сознания. Таким образом, мы имеем (во всяком случае — пока) шесть состояний сознания, объективных или субъективных, и состояние совершенной бессознательности, которое есть начало и конец всех мыслимых состояний сознания, соответствующих различным состояниям дифференцированной материи и ее первоначальной недифференцированной основе, являющейся началом и концом всех космических эволюции. Несложно заметить, что существование сознания необходимо для дифференциации субъекта и объекта. Следовательно, обе эти фазы представлены в шести различных состояниях, но в последнем, как было указано выше, сознания нет, и потому упомянутая дифференциация перестает существовать. Число этих состояний может варьироваться в разных философских системах. Но каким бы ни было принятое количество подразделений в различных классификациях, все они распределяются между абсолютной бессознательностью с одной стороны и нынешним состоянием нашего сознания (бахипраджна) — с другой. Чтобы понять действительную природу этих различных состояний сознания, я прошу моих читателей сравнить сознание обычного человека с сознанием человека астрального, а сознание последнего — с сознанием человеческого духовного Эго. В этих трех состояниях объективная Вселенная отнюдь не одинакова. Но различие между эго и не-эго присуще им всем. Следовательно, признавая правильность рассуждений Миля в отношении субъекта и объекта на нынешнем уровне нашего сознания, великие мыс-лители-адвайтистьг Индии распространили те же самые рассуждения на другие состояния сознания и пришли к заключению, что различные состояния эго и не-эго являются не более чем проявлениями одной и той же сущности — первоисходного состояния бессознательности. Сущность эта ни материя, ни дух; ни эго, ни не-эго; не объект и не субъект. На языке индусских философов это изначальная и вечная комбинация Пуруши и Пракрити. Так как адвайтисты придерживаются мнения, что внешний объект есть просто продукт нашего ментального состояния, то Пракрити есть не что иное, как иллюзия, а Пуруша — единственная реальность; это единое бытие, вечно пребывающее в этой Идеальной Вселенной. Следовательно, эта сущность и есть Парабрахман адвайтистов. Даже если бы существовал персонифицированный Бог, имеющий нечто подобное материальной упадхи (физическому носителю какой бы то ни было формы), то, с точки зрения адвайтиста, его ноуменальное существование оставалось бы таким же сомнительным, как и существование любого другого предмета. По их мнению, сознательный Бог не может быть первоначалом Вселенной, ибо его Эго было бы только следствием предыдущей причины (если вкладывать в слово «сознательный» обычный, общепринятый смысл). Они не могут признать своим божеством всю огромную совокупность состояний сознания во Вселенной, так как эти состояния постоянно изменяются, и к тому же космические идеи перестают существовать вб время пралайи. По сути дела, существует лишь одно постоянное состояние во Вселенной — совершенной Бессознательности, чистая чидакаша. Когда мои читатели усвоят тот факт, что эта величественная Вселенная на самом деле есть лишь огромная агрегация различных состояний сознания, то они не будут удивлены, узнав, что исходное состояние бессознательности рассматривается адвай-тистами как Парабрахман. Идея Бога, Божества, Ишвары или безличного Бога [если сознание является одним из его атрибутов] предполагает идею эго или не-эго, существующего в той или иной форме; и так как каждое мыслимое эго или не-эго возникает из этого первичного элемента [я употребляю это слово за неимением лучшего], то существование какого-либо надкосми-ческого бога, обладавшего такими качествами еще до перехода в это состояние, становится абсолютно немыслимым. Хотя я говорю об этом элементе как о состоянии бессознательности, он, строго говоря, есть чидакаша, или чинматра индусских философов, содержащая в себе в потенциале все состояния Праджны и создающая в результате: с одной стороны — сознание, а с другой — объективную Вселенную, благодаря действию скрытой в ней читшакти (силы, порождающей мысль). Прежде чем приступить к обсуждению природы Парабрахмана, следует заметить, что, по мнению адвайтистов, упанишады и «Брахма-сутры» полностью подтверждают их взгляды на этот вопрос. В упанишадах ясно сказано, что Парабрахман, являющийся только чистым потенциалом праджны[91], нельзя назвать аспектом Праджны, или эго, в какой-либо форме и что он не имеет ни жизни, ни сознания. «Н.Х.» может удостовериться, что это действительно так, исследуя «Мундака» и «Мандукья» упанишады. Язык, иногда используемый в упанишадах, может привести к ошибочному убеждению, будто они указывают на существование сознательного Ишвары. Но необходимость такого языка, возможно, станет понятной из следующих замечаний. При тщательном исследовании космологической теории Миля, рассмотренной в моей предыдущей статье, можно прийти к выводу, что удовлетворительно объяснить механизм зарождения сознательных состояний в человеке с точки зрения упомянутой теории чрезвычайно сложно. Принято считать, что ощущения возникают в нас благодаря воздействию окружающих нас объектов; они суть следствия впечатлений, производимых на наши чувства объективным миром, в котором мы существуем. Это довольно просто для обычного ума, как бы ни было трудно при этом объяснить трансформацию мозгового нервного тока в состояние сознания. Но, с точки зрения Миля, у нас нет доказательств существования каких бы то ни было внешних объектов, даже объективное существование наших собственных чувств не является для нас несомненным фактом. Каким же образом мы тогда можем объяснить и истолковать происхождение наших ментальных состояний, если они — единственные сущности, действительно существующие в этом мире? Никакого объяснения, по сути, не будет дано, если сказать, что одно ментальное состояние порождает другое, что в некоторой степени подтверждается действием так называемых психологических «законов ассоциаций». Западные психологи честно признаются, что дальше этого им в своих анализах проникнуть не удалось. Тем не менее из вышеупомянутой теории можно сделать вывод, что у нас нет никаких оснований утверждать, будто для существования разума или состояний сознания необходима материальная упадхи (основа). Как уже указывалось, арийские психологи проследили этот поток ментальных состояний до его источника — вечной чинматры, пребывающей повсюду. Когда наступает время эволюции, этот зародыш Праджны раскрывается и в конечном счете следует результат — космический процесс формирования идей. Космические идеи являются концепциями всех состояний существования в Космосе, пребывающими в том, что может быть названо вселенским разумом (разум-демиург у каббалистов Запада). Эта чинматра пребывает, так сказать, в каждой геометрической точке беспредельной чидакаши. Этот принцип, следовательно, имеет два главных аспекта. Рассматриваемый как нечто объективное, он представляет собой вечную, или Недифференцированную Космическую Материю. А с субъективной точки зрения его можно рассматривать двояко. Он — чидакаша, когда расценивается как поле для космического формирования идей, и он же — чинматра, когда рассматривается как зародыш космического процесса формирования идей. Эти три аспекта составляют высшую Триаду арийских философов-адвайтистов. Легко заметить, что последний из упомянутых аспектов для нас гораздо важнее, чем остальные два, ибо, когда данный принцип рассматривается в этом аспекте, он представляется включающим в себя великий Закон космической эволюции. И потому философы-адвайтисты трактовали его главным образом в этом свете и объясняли свою космогонию с субъективной точки зрения. Поступая так, они, однако, не могли избежать необходимости говорить о вселенском разуме (то есть о Брахме, Творце) и о процессе создания им идей. Но из этого не следует делать вывод, что упомянутый вселенский разум обязательно должен принадлежать какому-то Вездесущему, живому, сознательному Творцу — просто потому, что в обычном представлении о разуме всегда говорят в связи с каким-нибудь живым существом. Нельзя утверждать, что наличие материальной упадхи обязательно для существования разума, или ментальных состояний, если сама объективная Вселенная, насколько она касается нас, представляет собою результат наших состояний сознания. Высказывания, подразумевающие существование сознательного Ишвары, которые то здесь, то там встречаются в упанишадах, не должны, следовательно, истолковываться буквально. Теперь остается только разобраться, как адвай-тисты объясняют происхождение ментальных состояний в отдельном индивидууме. Очевидно, что разум отдельного человека — это не Вселенский Разум. Тем не менее космическое формирование идей есть истинный источник состояний сознания в каждом индивидууме. Космический процесс формирования идей существует везде, но если он подвержен ограничениям материальной упадхи, то проявляется в виде сознания индивидуума, в этой упадхи пребывающего. Строго говоря, адвайтист не признает объективного существования этой материальной упадхи. С его точки зрения — это майя, или иллюзия, которая существует как неизбежное состояние Праджны. Но во избежание путаницы я буду употреблять общепринятые выражения и, чтобы помочь моим читателям точно понять значение моих слов, приведу следующее сравнение. Предположим, что яркий источник света помещен в некоем центре, окруженном занавесом. Природа света, который проникает через занавес и становится видимым человеку, стоящему снаружи, зависит от природы занавеса. Если же окружить источник света несколькими занавесами, то свету придется пробиваться через каждый из них; и человек, стоящий снаружи, воспримет только то количество света, которое сможет пройти через все завесы. Находящийся в центре свет становится все более и более тусклым по мере того, как увеличивается число преград, стоящих перед наблюдателем, но, по мере того как один занавес за другим убирают, свет становится все ярче и ярче, пока наконец не достигнет своей естественной яркости. Точно так же и Вселенский Разум, или проникновение космических идей, становится все более и более ограниченным и видоизмененным различными упадхи, из которых состоит человек; но, когда действие или влияние этих упадхи последовательно контролируется, разум индивидуального человека входит en rapport со Вселенским Разумом и его идеи сливаются с идеями космическими.
ФИЛОСОФИЯ АДВАЙТЫ
[Так как нижеследующее письмо исходит из компетентного источника, мы не считаем себя вправе дополнять его редакторскими комментариями, тем более что наши собственные познания в области учения адвайты бесспорно остаются крайне скудными, в сравнении со знаниями Парамахамсы. И все же мы сильно подозреваем, что вследствие неправильного перевода или «изначально неправильного представления» тадпада в этом письме описана не совсем верно, ибо она названа в нем 8-м принципом. Этим и вызваны примечания нашего ученого брата Т.Субба Роу, коему мы предварительно передали рукопись для консультации. Мы не знаем другого такого же авторитетного специалиста во всей Индии по части эзотеризма философии адвайты. — Ред.] Это краткое послание было написано одним индийским отшельником из Гималаев. В нем заключен всего лишь намек на то, что могло бы помочь, если тому посодействует ваш замечательный журнал, исправлению весьма серьезной ошибки, вводившей в заблуждение западных философов в течение прошедших (почти) девятнадцати столетий. Я имею в виду историческое истолкование Библии, коего до сих пор придерживаются ортодоксальные христиане. Меня удивляет то, что современные спиритуалисты на Западе игнорируют эту важнейшую тему, оставаясь совершенно апатичными, хотя и заявляют о своей готовности не пожалеть сил ради установления истины. Мы видим, что британское правительство предпринимает время от времени судорожные попытки проверить и исправить английскую версию Библии; и все-таки добрые христиане (я имею в виду тех из них, кто действительно стремится найти истину, а не своекорыстных и высокооплачиваемых миссионеров) никак не могут дотянуться до столь желанного плода. Время от времени мы также видим публикации на эту тему в «Theosophist», но и они, увы, не приносят пока никаких заметных, осязаемых результатов. До сих пор мы читали и слышали только о буквальном восприятии библейского текста и ни единого слова — об эзотерическом духе, который оживлял бы этот текст. Если Библия действительно является историческим или даже морально-этическим сочинением, как ее интерпретируют фанатичные миссионеры, значит, она никак не может заключать в себе божественное откровение и, следовательно, она очень мало подходит на роль фундамента для государственной религии. Доколе Библия не будет подробно рассмотрена со всех точек зрения, мы так и не сможем определить, истинна она или нет. Поэтому я попытаюсь проверить ее достоверность, проанализировав некоторые фрагменты из Нового Завета и выявив следующее: Говорит ли Библия символическим или буквальным языком: т.е. чем является Библия — теософией или историей? Была ли путеводная звезда, явившаяся мудрецам с Востока, действительно звездой, или же это только метафора, за которой скрывается нечто еще более возвышенное и благородное? Были ли силы и способности Христа, приписываемые ему в Библии, физическими, метафизическими, (надчувственными) или духовными? Может ли джигнясу (искатель истины и спасения) извлечь для себя хоть какую-то пользу из библейской истории о физическом, воплощенном Христе? Когда можно приступать к реализации библейских учений на практике? И какого типа люди имеют больше шансов на успех в изучении Нового Завета? Вот те несколько направлений, по которым следует произвести анализ Библии. От имени нашей сестры теософии я попытаюсь дать собственные ответы на поставленные выше вопросы. Я призываю всех не чуждых духовности, здравомыслящих, набожных и беспристрастных теософов, равно как и иных людей во всех четырех сторонах света, оценить достоверность моих ответов, а также высказать собственное мнение на сей счет. Важность этой темы невозможно переоценить, а потому в случае необходимости мы можем заглянуть в поисках ответа даже в сферу самого Духа. Будучи книгой Откровения, Библия не должна и не Изречения Библии почти во всех случаях метафоричны, вот почему духовный комментарий к ней насущно необходим для того, чтобы сделать ее тексты прием лемыми для тех, кто изучает теософию. Если правильно Путеводную звезду ни в коем случае нельзя считать настоящей, объективной звездой. Подобное предположение противоречило бы всем законам природы, разума и теософии. У ведантистов эта звезда — Пранава, или дживатма, душа-свидетельница или сакши-чайтанья. Это седьмой принцип у теософов[92], йога-ачарьев, тантриков и шайвов, называемый Брахма-видьей, или Маха-видьей[93]. Теософы-магометане утверждают, что эта звезда существовала еще до начала Творения, или до того, как был 4. Называть силы, приписываемые Христу, физическими или метафизическими крайне невежественно и оскорбительно для Духа. Даже сейчас мы видим и слышим о многих адептах, обладающих разного рода уникальными способностями, еще более удивительными, нежели те, что описаны в Библии. И это все духовные способности. Тантры, йога и другие арийские оккультные сочинения повествуют о том, каким образом эти способности могут быть приобретены. Мы уже говорили о том, что без надлежащего духовного комментария Библия остается абсолютно бесполезной для последователей теософии, так как из нее невозможно извлечь никакой пользы для собственного развития, за исключением разве что учения о воображаемых и внешних по отношению к человеку «Небесах и Преисподней».
|