Религия и хозяйственная жизнь доиндустриального общества

Религиозная организация общества никоим образом не подрывает действия других факторов, как хозяйственных, так и социально-политических. Но она ставит их в определенные рамки, сглаживая до известной степени порождаемые ими противоречия, хотя и ценой перестройки общественных ориентаций на достижение внеземных целей. Признавая необходимость материального производства, ортодоксальная религия тем не менее отводит ему низкий статус. Указывая на неустойчивый характер этого производства, подверженного превратностям природы и политических судеб, на периоды упадка и разорения, религия настаивает на поддержании моральных норм и духовных ценностей (правды, добра, справедливости), переживающих все эти смутные эпохи.

Заботы о материальном благосостоянии общества оказывались мало подвластными религиозной общине. Эти заботы предоставлялись христианскому кесарю, царю буддийского царства, исламскому халифу или эмиру, которые должны были обеспечить верующим благосостояние и досуг для накопления духовной энергии и самосовершенствования. В исламе было время правления первых четырех «праведных» халифов, когда не было нуждающихся и голодных и каждый мог получить свою долю из общественных фондов (содержавшихся за счет населения покоренных территорий). Буддийские монахи имели титул «чакравартина» («колесо вращающий»), признавались «дхармоносителями»(«судьбоносными») и т.п. В Индии одним из самых популярных образов литературы и фольклора был идеальный царь Викрама, отличавшийся необыкновенной щедростью, защитник угнетенных и обиженных, благодетель всех людей. Влияние этого идеала было настолько велико, что многие цари Индии принимали титул Викрамадитья, подобно тому как римские императоры — титул Цезаря.

Как религия, так и светское сознание были единодушны в главном пункте отношения к богатству: оно не должно быть объектом накопления. В средневековом сборнике новелл «Жизнь Викрамы» есть характерная формулировка: «Если есть деньги, дари их или трать на наслаждения, но не нужно их копить». Этот совет дан в светском духе, подобно тому, которому привержены многочисленные персонажи сказок «Тысячи и одной ночи» и других литературных памятников средневековья. Уводя сознание в сферу духовности, очищенной от светских страстей, мировые религии осуждают чрезмерную погоню за богатством и вытекающую отсюда привязанность к наслаждениям, что приводит к моральному разладу, разочарованию, порождает обман, аморальность, воровство, жестокость, убийства и т.д.

Древняя китайская или индийская традиция приписывает начало разлада человеческого общества стремлению накопить больше продуктов (риса, скота, денег), чем нужно для непосредственных нужд. Для обеспечения накопления утверждается частная собственность, а с ней приходят ложь, насилие и все пороки. При этом истощается сама природа, дававшая первоначально человеку все необходимое. Ислам более снисходителен в этом отношении и прямо поощряет коммерческую деятельность, осуждая, однако, чрезмерное накопление богатства не ради возвышения религии, а как самоцель.

Не настаивая на прямом перераспределении богатства, мировая религия всячески приветствует «справедливый дележ» путем выделения установленной доли в религиозно-общинный фонд (закят в исламе, подношение монахам в буддизме). Частное накопление богатства с целью нового вложения или чрезмерного потребления греховно или неразумно, оно подлежит принципу дележа с другими через дарение, раздачу, престижные траты, богоугодные дела, что увеличивает авторитет владельца и его шансы на спасение, одновременно облегчая положение и других верующих. Заодно религия обеспечивает более долговечный вклад богатства, если он способствует материальному воплощению культа. Но, даже сглаживая последствия социального разделения, религия была не в состоянии устранить его причины.